Формы собственности

      1.1 Понятие права собственности по действующему Российскому законодательству

      1.2. Правомочие владения

      1.3. Правомочие пользования

      1.4. Правомочие распоряжения 
     ГЛАВА 2. СОБСТВЕННОСТЬ ГРАЖДАН И ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ

      2.1. Формы права собственности

      2.2 Право собственности граждан и юридических лиц 
     ГЛАВА 3. ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ, МУНИЦИПАЛЬНОЙ, ОБЩЕЙ СОБСТВЕННОСТИ

      3.1 Государственная собственность

      3.2. Муниципальная собственность

      3.3. Общая собственность

      Заключение

      СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

    Современное гражданское законодательство вошло  в новый виток развития в области  правового регулирования права  собственности и форм собственности. В конце 2001 года, наконец-то был принят новый Земельный кодекс Российской Федерации, наконец-то была введена в действие Глава 17 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    Итак, отношения собственности, и в  частности формы собственности  получили новое законодательное закрепление, ознаменовавшее новый этап перехода отечественного гражданского законодательство о собственности «от общего к частному».

    Изучения  такого гражданско-правового института, как право собственности, и в  частности видов и форм собственности актуально для современного исследования. Актуальность и важность такого исследования подтверждается следующими обстоятельствами:

    Во-первых, право собственности представляет собой наиболее широкое по содержанию вещное право, которое дает возможность своему обладателю-собственнику и только ему определять содержание и направления использования принадлежащего ему имущества, осуществляя над ним полное "хозяйственное господство". А, следовательно, важно детальное исследование правомочий собственника и их содержания.

    Во-вторых, в виду, обновления гражданского законодательства, актуально для рассмотрения института  собственности граждан и юридических  лиц, а также особенностей собственности  государства, муниципальных органов, общей собственности.

    В-третьих, интерес для исследования представляют проблемные аспекты видов и форм собственности. В частности, вопросы соотношения различных форм собственности. Актуально для исследования и рассмотрение накопившейся судебно-арбитражной практики.

    Как замечает Щенникова Л.В., «рассуждая о праве собственности в России, мне хотелось бы подчеркнуть, что эта проблема и целый комплекс вопросов, которые она порождает, не является чистой, рафинированной теорией. С самого начала акцентируем внимание на мысли о том, что право собственности отнюдь не исчерпывается его определением в законе. Сформулировать содержание данной категории в законе оказалось делом сложным, однако суть проблемы института собственности состоит не в дефиниции основной категории». На наш взгляд основная проблематика современного института права собственности заключается именно в видах и формах собственности.

    Итак, цель данной дипломной работы –  исследовать виды и формы собственности  по действующему Российскому законодательству. Поставленная цель достигается посредством решения следующих задач:

    - исследовать понятие и содержание  права собственности по действующему  гражданскому законодательству;

    - раскрыть виды и формы собственности;

    - проанализировать судебно-арбитражную  практику по делам вытекающим  связанным с реализацией права собственности;

    - рассмотреть проблемные аспекты  видов и форм собственности;

    - проанализировать содержание собственности  граждан и юридических лиц;

    - исследовать особенности государственной,  муниципальной и общей собственности;

    - в заключение работы, подвести итоги по проделанной работе.

    Как субъективное право собственность - есть возможность определенного  поведения, дозволенного законом управомоченному  лицу. С этой точки зрения оно  представляет собой наиболее широкое  по содержанию вещное право. Проявление собственности во всей системе производственных отношений не вызывает сомнений. Только идя таким путем, можно раскрыть сущность собственности. В противном случае мы рискуем подменить сущность собственности внешними формами ее проявления, чего не избежал и Шкредов В.П.[2].

    По  своему содержанию право собственности  является самым широким из всех вещных прав: собственнику принадлежат права  владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать, в отношении принадлежащего ему имущества, любые действия, не противоречащие закону и не нарушающие права и интересы других лиц, А также отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (ст.209 ГК РФ). Если в залог передается часть жилого дома или квартиры, которые состоят из одной или нескольких изолированных комнат, применяются правила об ипотеке жилого дома или квартиры. Передача в залог такого объекта, принадлежащего на праве собственности несовершеннолетним, ограниченно дееспособным или недееспособным лицам, над которыми установлена опека или попечительство, производится только с предварительного разрешения органа опеки и попечительства (п.2 ст.37 ГК РФ, п. 5 ст. 74 Закона об ипотеке).

    Собственник может передать свое имущество в доверительное управление другому лицу (доверительному управляющему). Передача имущества в доверительное правление не влечет перехода права собственности к доверительному управляющему, который обязан осуществлять правление имуществом в интересах собственника или указанного им третьего лица.

    Мы  уже отметили, что юридическое  закрепление института собственности  выражается как в системе правовых норм, регулирующих указанные отношения  и образующих институт права собственности, так и в закреплении определенной меры юридической власти за конкретным лицом, являющимся собственником данной вещи. В первом случае говорят о праве собственности в объективном смысле, во втором - в субъективном смысле, или о субъективном праве собственности. Чтобы определить право собственности в объективном смысле, необходимо выявить специфические признаки, присущие субъективному праву собственности. Выявление указанных признаков позволит отразить их в определениях права собственности, как в объективном, так и в субъективном смысле.

    Содержание права собственности составляют принадлежащие собственнику, как указывалось выше, правомочия по владению, пользованию и распоряжению вещью. В тех случаях, когда собственник не в состоянии эти правомочия реально осуществить (например, при аресте его имущества за долги или когда имуществом незаконно владеет другое лицо), он не лишается ни самих правомочий, ни права собственности в целом.

    Право собственности можно определить как вещное право, предоставляющее  своему носителю исключительные правомочия по владению, Е,А. Суханов дает следующее определение: право собственности представляет собой наиболее широкое по содержанию вещное право, которое дает возможность своему обладателю собственнику и только ему определять содержание и направления использования принадлежащего ему имущества, осуществляя над ним полное хозяйственное господство.

    Выражение содержания права собственности  через триаду полномочий владения, пользования и распоряжения традиционно  для русского гражданского права. В  ходе работ по составлению проекта Гражданского Уложения в России начала XX в. предлагалось разграничивать общее понятие права собственности и указания на содержащиеся в нем элементы: Право собственности есть право полного и исключительного господства лица над имуществом, насколько это право не ограничено законом и правами других лиц (ст.755); Собственнику принадлежит право на владение имуществом, с устранением всякого постороннего воздействия и вмешательства (ст.756); Собственнику принадлежит право пользования имуществом, он вправе извлекать из имущества всякого рода доходы и вообще употреблять имущество по своему усмотрению (ст.757)[7].

    Вещные  права характеризуются специфическим  содержанием. Они заключаются в непосредственном (а не через посредство другого лица) господстве над имуществом.[8] Вещные правоотношения» в отличие от обязательственных, носят бессрочный характер. Однако сближение вещных и обязательственных прав - процесс взаимный. Прежде всего, нельзя не заметить, что правовое регулирование тех договоров, целью заключения которых традиционно является передача права собственности на имущество (купля-продажа, мена, дарение) в настоящее время допускает в качестве их предмета не только вещь, но и право. Между тем, право собственности - традиционно вещно-правовой институт. На первоначальных этапах развития права, когда представления были сугубо конкретными, в качестве имущества рассматривались только материальные вещи. Однако уже в классический период в римском праве выработалось понятие вещей в широком значении[9]. Так, Гай делит все вещи на физические вещи (res corporales) и бестелесные вещи (res incorporales), которые нельзя осязать: наследство, пользование, обязательство.

    В.М.Хвостов  попытался дать свое толкование. Он пишет, что "Гай классифицирует в приведенном месте, однако, не вещи , а права, входящие в состав имущества, и хочет сказать следующее. Некоторые из субъективных гражданских прав дают субъекту полное господство над какой - либо телесной вещью; говоря о подобном праве, мы можем прямо назвать его объект - телесную вещь; другие же субъективные права - или имеют объектом своим нечто нетелесное, или же дают субъекту неполное господство над телесной вещью. "Представляется, что позиция В.М.Хвостова отражает прежде всего его собственный взгляд на понятие "вещь", отличный от взглядов римских юристов-классиков. Римские юристы, действительно, не различали четко право собственности на вещь и саму вещь. Следовательно, они не могли классифицировать права в том смысле, в каком об этом пишет В.М.Хвостов[10].

    Новый Гражданский кодекс определяет содержание права собственности (ст.209). Рассмотрим подробнее каждый элемент «триады» закрепленной в действующем гражданском законодательстве.

    Владение  вещью может быть и незаконным. Законным называется владение, которое опирается на какое-либо правовое основание, т.е. на юридический титул владения. Законное владение часто именуют титульным. Незаконное владение на правовое основание не опирается, а потому является беститульным. Вещи, по общему правилу, находятся во владении тех, кто имеет то или иное право на владение ими. Указанное обстоятельство позволяет при рассмотрении споров по поводу вещи исходить из презумпции законности фактического владения. Иными словами, тот, у кого вещь находится, предполагается имеющим право на владение ею, пока не доказано обратное.

    Незаконные  владельцы в свою очередь подразделяются на добросовестных и недобросовестных. Владелец добросовестен, если он не знали  не дол жен был знать о незаконности своего владения. Владелец недобросовестен, если он об этом знал или должен был знать. В соответствии с общей презумпцией добросовестности участников гражданских прав и обязанностей (п.3 ст.10 ГК РФ), следует исходить из предположения о добросовестности владельца[1].

    Приведем  пример: «Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.03.2000 по делу N А44-2887/99-С6 Арбитражного суда Новгородской области.

    Заслушав  и обсудив доклад судьи, Президиум  установил следующее.

    Предприниматель Фомин В.В. обратился в Арбитражный суд Новгородской области с иском к закрытому акционерному обществу "Боровичский мясокомбинат" (далее - мясокомбинат) об истребовании из незаконного владения ответчика здания магазина, расположенного по адресу: город Боровичи, ул. Энтузиастов, д. 15а.

    Решением  от 08.12.99 исковые требования удовлетворены.

    Постановлением  апелляционной инстанции от 08.02.2000 решение оставлено без изменения.

    Федеральный арбитражный суд Северо-Западного  округа постановлением от 15.03.2000 судебные акты отменил, в иске отказал.

    В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается постановление  суда кассационной инстанции отменить, решение суда первой и постановление  апелляционной инстанций оставить в силе.

    Президиум считает, что все названные судебные акты подлежат отмене, дело - направлению  на новое рассмотрение по следующим  основаниям.

    Судебными актами Арбитражного суда Новгородской области, принятыми по другому делу (N А44-1867/99-С12), удовлетворены исковые требования предпринимателя Фомина В.В. о признании недействительными торгов по продаже магазина, расположенного по указанному адресу, состоявшихся 12.04.99, договора купли-продажи от 12.04.99 N 5301, заключенного по результатам этих торгов (протокола о результатах торгов), а также свидетельства о праве собственности на спорный магазин, выданного победителю торгов - мясокомбинату Новгородским областным учреждением юстиции по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

    Торги были признаны недействительными на основании статей 448 и 449 Гражданского кодекса Российской Федерации как  проведенные с нарушением правил проведения торгов.

    Кроме того, решение мотивировано незаконными  действиями судебного пристава-исполнителя, установленными определением Арбитражного суда Новгородской области по делу N А44-2410/98-С-11.

    Поскольку признаны недействительными торги  и протокол о результатах, имеющий  силу договора, а также свидетельство  о праве собственности победителя торгов - мясокомбината, предприниматель Фомин В.В. обратился с иском к мясокомбинату об истребовании имущества из чужого незаконного владения, считая, что у ответчика отсутствуют правовые основания для владения имуществом.

    Удовлетворяя  исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что имущество выбыло из владения предпринимателя помимо его воли, а покупатель - мясокомбинат не может быть признан добросовестным приобретателем, так как являлся единственным покупателем на торгах и, следовательно, неправомерность приобретения объекта недвижимости в нарушение норм закона ответчику была известна.

    Апелляционная инстанция решение оставила без  изменения, однако в постановлении  указала, что мясокомбинат является добросовестным приобретателем, так  как до вынесения в июне 1999 года постановления Боровичской межрайонной прокуратурой об отказе в возбуждении уголовного дела против судебного пристава, ответчик не мог знать об отсутствии у отчуждателя права на продажу магазина, осуществленного на торгах в апреле 1999 года. Следовательно, поскольку имущество выбыло из владения предпринимателя помимо его воли, оно подлежит возврату собственнику независимо от добросовестности приобретателя.

    Между тем удовлетворяя иск об истребовании имущества на основании статьи 301 Гражданского кодекса Российской Федерации как виндикационный, названные судебные инстанции не учли, что имущество предпринимателя перешло к ответчику в результате гражданско-правовой сделки, которой являются торги, впоследствии признанные недействительными. Таким образом, требования о возврате имущества собственнику от покупателя могли быть осуществлены лишь в порядке применения последствия недействительности сделки на основании статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не путем виндикации. При этом не имеет значения, что торги по продаже имущества истца проводились по поручению судебного пристава-исполнителя ООО "Инвестцентр", так как последнее не являлось стороной в сделке, а выполняло лишь функции посредника.

    Отменяя решение суда первой и постановление апелляционной инстанций, суд кассационной инстанции обоснованно указал на ошибочность разрешения заявленного иска по основаниям, предусмотренным статьей 301 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в данном случае возврат имущества должен осуществляться по правилам статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации о применении последствий недействительности торгов.

    Однако  сделав обоснованный вывод о наличии  оснований для применения последствий  недействительности сделки, суд кассационной инстанции неправомерно мотивировал отказ в удовлетворении иска тем, что истец должен предъявить новый иск об истребовании имущества в порядке применения последствий недействительности сделки. Истцом заявлен иск о возврате имущества в связи с признанием торгов недействительными. Ссылка же истца на то, что им заявлен иск о виндикации, не препятствует суду применить при разрешении требований те правовые нормы, которые регулируют данные правоотношения.

    Учитывая  изложенное и руководствуясь статьями 187-189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил: решение от 08.12.99, постановление апелляционной инстанции от 08.02.2000 Арбитражного суда Новгородской области по делу N А40-2887/99-С6 и постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.03.2000 по тому же делу отменить.

    Дело  направить на новое рассмотрение в первую инстанцию Арбитражного суда Новгородской области»[2].

    Таким образом, деление незаконных владельцев на добросовестных и недобросовестных имеет значение только при расчетах между собственником и владельцем по доходам и расходам, когда собственник  истребует свою вещь с помощью виндикационного иска, а также при решении вопроса, может ли владелец приобрести право собственности по давности владения или нет.

    Сущность  права собственности проявляется  в том, что собственник может  пользоваться своим имуществом в  своих интересах по своему усмотрению для осуществления любой предпринимательской или иной деятельности, не запрещенной законодательством. Так, на основании права собственника свободно распоряжаться своим имуществом, было отменено надзорной инстанцией решение суда, отказавшего в удовлетворении жалобы об отказе в продаже жилого дома товариществу с ограниченной ответственностью, по той причине, что его учредители не имели прописки в месте нахождения дома. Но это не означает, что собственник может использовать свое имущество без всяких ограничений. Осуществление права собственности не должно нарушать прав и охраняемых законодательством интересов других лиц. При осуществлении своего права собственник обязан принимать меры, предотвращающие нанесение им ущерба здоровью граждан и окружающей среде.

    Недопустимо самовольное распоряжение собственностью иного субъекта. Однако собственник  может передать свое имущество в  доверительное управление другому  лицу (доверительному управляющему). Передача имущества в доверительное управление не влечет перехода права собственности к доверительному управляющему, который обязан осуществлять управление имуществом в интересах собственника или указанного им третьего лица. Приведем такой пример из практики:

    «Президиум  Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда города Москвы от 02.12.97 по делу N 55/121 и постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.02.98 по тому же делу.

    Заслушав  и обсудив доклад судьи, Президиум  установил следующее.

    Акционерное общество открытого типа "Чековый  инвестиционный фонд "Народный" (город  Уфа) (впоследствии - открытое акционерное  общество "Фонд "Народный") обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к закрытому акционерному обществу "Национальная регистрационная компания" (реестродержателю) о применении последствий недействительности ничтожной сделки - договора от 14.12.95 N 306 купли-продажи акций Российского акционерного общества "Норильский никель" и об обязании ответчика восстановить в реестре акционеров запись об акциях истца, незаконно списанных с его лицевого счета по названной ничтожной сделке.

    Решением  от 22.07.97 в иске отказано. В апелляционной  инстанции дело не рассматривалось.

    Федеральный арбитражный суд Московского  округа постановлением от 16.10.97 решение  отменил, дело передал на новое рассмотрение в суд первой инстанции в связи  с нарушением норм процессуального  права (пункт 1 часть 3 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

    До  принятия решения истец заявил ходатайство  об изменении предмета иска, в котором  просил признать недействительным (ничтожным) договор от 14.12.95 N 306 купли-продажи  акций РАО "Норильский никель", заключенный между товариществом с ограниченной ответственностью "Информ-инвест" (покупателем) и АООТ "Чековый инвестиционный фонд "Народный" (город Уфа) (продавцом), и о признании недействительной корректирующей записи, внесенной универсальным акционерным коммерческим банком (держателем реестра на момент заключения сделки) о списании со счета продавца и зачислении на счет чекового инвестиционного фонда "Народный" (город Москва) права на 6 385 обыкновенных именных акций эмитента номинальной стоимостью 250 рублей каждая.

    Кроме того, истец заявил ходатайство о привлечении в качестве ответчиков РАО "Норильский никель" и Уникомбанка.

    Определением  от 02.12.97 ходатайство истца удовлетворено.

    Решением  от 02.12.97 договор купли-продажи ценных бумаг от 14.12.95 N 306 признан недействительным. Производство по делу в части требования о признании недействительной корректирующей записи прекращено.

    Федеральный арбитражный суд Московского  округа постановлением от 19.02.98 решение  от 02.12.97 в части признания недействительным договора купли-продажи ценных бумаг от 14.12.95 N 306 отменил и в иске в этой части отказал, в остальной части решение оставил без изменения.

    В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается решение  от 02.12.97 и постановление от 19.02.98 в части прекращения производства по делу отменить, дело передать на новое рассмотрение.

    Президиум считает, что судебные акты подлежат отмене, а дело - направлению на новое  рассмотрение по следующим основаниям.

    Из  материалов дела видно, что на момент заключения оспариваемой сделки учет прав и ведение лицевых счетов акционеров РАО "Норильский никель", в том числе и лицевого счета истца, было поручено держателю реестра Уникомбанку.

    Уникомбанк 07.02.96 без согласия владельца акций - АООТ "ЧИФ "Народный" (город Уфа) - внес корректирующую запись о списании с его счета и зачислении на счет ЧИФ "Народный" (город Москва) 6 385 обыкновенных именных акций РАО "Норильский никель".

    Основанием  для внесения регистратором корректирующей записи явился договор от 14.12.95 N 306 купли-продажи спорных акций, заключенный между АООТ "ЧИФ "Народный" (город Уфа) и ТОО "Информ-инвест".

    Поскольку АООТ "ЧИФ "Народный" (города Уфа) названный договор по отчуждению спорных акций не заключал, он обратился  с иском о признании этого договора и корректирующей записи недействительными.

    Между тем требование о признании недействительной корректирующей записи арбитражным  судом не рассмотрено. Производство по делу в этой части прекращено со ссылкой на то, что такая запись не может быть признана сделкой, не является актом государственного органа местного самоуправления и Федеральным законом "Об акционерных обществах" такой способ защиты гражданских прав не предусмотрен.

    Однако  выводы судов первой и кассационной инстанций о том, что требование о признании недействительной корректирующей записи по лицевому счету ОАО "Фонд "Народный" не подлежит рассмотрению в арбитражном суде, необоснованны.

    Согласно  статье 29 Федерального закона "О  рынке ценных бумаг" запись в реестре  акционеров фиксирует право собственности лица на соответствующее количество акций. Внесение изменений в эту запись без ведома и указаний акционера является нарушением его права собственности.

    Иск о признании неправомерными таких  изменений в реестре акционеров с требованием о восстановлении прежней записи является по существу иском о защите нарушенного права.

    Уникомбанк  внес корректирующую запись по списанию с лицевого счета истца 6 385 акций  без распоряжения или согласия собственника, то есть действовал с нарушением пункта 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающего, что права владения, пользования и распоряжения своим имуществом принадлежат собственнику, в связи с чем требования о защите его нарушенных прав подлежат защите в судебном порядке.

    При новом рассмотрении дела арбитражному суду надлежит привлечь к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, ТОО "Информ-инвест", поскольку решение по делу может повлиять на его права или обязанности по отношению к одной из сторон, участвующей в деле.

    Кроме того, при решении вопроса о  признании недействительным договора от 14.12.95 N 306 купли-продажи акций, суду следует проверить наличие оснований  для применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    При рассмотрении дела в кассационной инстанции 19.02.98 участвовали двое судей, ранее принимавших участие в рассмотрении дела в этой же инстанции 16.10.97, что противоречит требованиям части 2 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и в силу пункта 1 части 3 статьи 176 названного Кодекса влечет отмену постановления.

    Учитывая  изложенное и руководствуясь статьями 187-189 Арбитражного процессуального  кодекса Российской Федерации, Президиум  Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил:

    решение Арбитражного суда города Москвы от 02.12.97 по делу N 55/121 и постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.02.98 по тому же делу отменить.

    Дело  направить на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции»[1].

    Рассмотренный выше спор – яркий пример незаконного  распоряжения имуществом, когда без  распоряжения или согласия собственника, то есть с нарушением пункта 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающего, что права владения, пользования и распоряжения своим имуществом принадлежат собственнику, было произведено распоряжение имуществом, в связи с чем, защита его нарушенных прав собственника подлежит защите в судебном порядке.

    На  практике возникают случаи, когда  субъект, владеющий объектом на праве  собственности, де факто лишается возможности  распоряжения и пользования имуществом. Так, например, происходит, если объект собственности – затонувшее имущество.

    Вопросы права собственности на затонувшее имущества разрешаются Кодексом внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г. №24-ФЗ[2] и Кодексом торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. N 81-ФЗ (с изм. и доп. от 26 мая 2001 г.)[3]. Ныне действующие правила (в отличие от предыдущего законодательства) исходят из того, что право собственности на затонувшее имущество сохраняется за собственником независимо от того, сделал ли он заявление о намерении поднять затонувшее имущество, а также от того, что он не поднял имущество в установленный капитаном порта срок[4].

    В том случае, если собственник затонувшего  судна не сделает заявления согласно п.1 ст.108 КТМ или не поднимет имущество в срок, установленный п.2 ст.108 КТМ, возникает предположение о том, что собственник отказался от права собственности на судно и оно является бесхозяйной вещью. В этом случае согласно п.3 ст.225 ГК РФ бесхозяйные недвижимые вещи должны приниматься на учет органом, осуществляющим государственную регистрацию права на недвижимое имущество. Поскольку капитан порта осуществляет государственную регистрацию судов, представляется, что учет (не регистрация) затонувшего судна и находящегося на нем груза должен осуществляться капитаном соответствующего морского порта, который ставит об этом в известность орган, уполномоченный управлять муниципальным имуществом. По истечении года со дня постановки такого судна и груза на учет орган, уполномоченный управлять муниципальным имуществом, может обратиться в суд с требованием о признании права муниципальной собственности на судно и груз.

    Итак, мы рассмотрели все три полномочия собственника, которые и образуют содержание права собственности.

    В своей совокупности названные правомочия исчерпывают все предоставленные собственнику возможности. Теоретические попытки дополнить эту триаду другими правомочиями, например правомочием управления, оказались безуспешными. При более тщательном рассмотрении такие «правомочия» оказываются не самостоятельными возможностями, предоставляемыми собственнику, а лишь способами реализации уже имеющихся у него правомочий, т.е. формами осуществления субъективного права собственности.

    У собственника одновременно концентрируются  все три указанных правомочий. Но порознь, а иногда и все вместе они могут принадлежать и не собственнику. А иному законному владельцу имущества, например, арендатору. Ведь последний не только владеет и пользуется имуществом собственника-арендодателя по договору с ним, но и вправе с его согласия сдать имущество в поднаем (субаренду) другому лицу или, например, внести в имущество значительные улучшения, существенно изменив его первоначальное состояние, т.е. в известных рамках распорядиться им. Следовательно сама по себе триада правомочий еще недостаточно для характеристики прав собственника.

    Более того, обозначение правомочий собственника как триады возможностей свойственно  лишь нашему национальному правопорядку. Впервые оно было законодательно закреплено в 1832 г. в ст. 420 т. Х ч. 1 Свода законов российской империи, откуда затем по традиции перешло и в гражданские кодексы 1922 и 1964г., и в Основы гражданского законодательства 1961 и 1991 гг., и в новый ГК РФ. В зарубежном законодательстве имеются иные характеристики этого права. Так, согласно Ст. 903 Германского гражданского уложения собственник «может распоряжаться вещью по своему усмотрению и отстранять других от всякого воздействия на нее»; в соответствии со ст.544 Французского гражданского кодекса собственник « пользуется и распоряжается вещами наиболее абсолютным образом»; в англо-американском праве, не знающем в силу своего прецендентного характера легального (законодательного) определения права собственности, его исследователи насчитывают до 10-12 различных правомочий собственника, причем способных в разных сочетаниях одновременно находиться у различных лиц, и т.д.

    Признание за собственником «триады правомочий»  не всегда свидетельствует о широте содержания предоставленных ему  возможностей. Так, в соответствии с  российским законодательством частный собственник не вправе использовать предоставленный ему земельный участок не по целевому назначению или отчуждать его лицам, которые не смогут обеспечить продолжение такого использования (например, для сельскохозяйственного производства). При несоблюдении экологических требований и нерациональном землепользовании он рискует вообще лишиться своего участка земли.

    Строго  целевое назначение имеют также  жилые помещения - жилые дома, квартиры и т.д. Поскольку жилые помещения  предназначены лишь для проживания граждан, их использование в иных целях, в частности, для размещения различных контор (офисов), складов, производств и т.д., хотя бы и по воле или с согласия их собственника, допускается только после перевода этих помещений в нежилые в установленном законом порядке (п.2 и 3 ст. 288 ГК). Ведь использование названных недвижимостей всегда так или иначе не только затрагивает интересы соседей или других окружающих собственника лиц, но и имеет большое социальное значение в условиях их сохраняющегося дефицита. Поэтому установление целевого назначения для соответствующих объектов и связанное с этим ограничение возможностей их собственников служит обеспечению важного публичного интереса.

    При этом собственник вовсе не лишается своих правомочий. Речь идет об установлении законом определенных границ содержания самого права собственности, которое в любом случае не может быть беспредельным. Возможны и ограничения (пределы) осуществления права собственности, предусмотренные законом или договором. Так, права приобретателя (собственника) недвижимого имущества (плательщика ренты) по договору пожизненного содержания с иждивением (ст. 601 ГК РФ) исключают для него возможность отчуждать или иным образом распоряжаться приобретенным в собственность имуществом без согласия своего контагента (получателя ренты). Это служит одной из гарантий интересов последнего на случай прекращения обязательства из-за серьезного нарушения своих обязанностей плательщиков ренты (ст.604, 605 ГК РФ). В такой же ситуации находится и залогодатель, остающийся собственником отданной в залог вещи, но по общему правилу лишенный возможности распоряжаться ею без согласия залогодержателя (п.2 ст. 346 ГК РФ).

    Таким образом, сведение права собственности  к абстрактной триаде правомочий владения, пользования и распоряжения и с этой точки зрения отнюдь не всегда характеризует реальное содержание предоставляемых собственнику возможностей. Дело, следовательно, заключается не в количестве и не в названии правомочий, а в той мере реальной юридической власти над своим имуществом, которая предоставляется и гарантируется собственнику действующим правопорядком. Так, ранее действовавший ГК 1964г. в ст.92 формально наделял одинаковыми правомочиями владения, пользования и распоряжения всех собственников, хотя по своему характеру и возможностям осуществления правомочия государства-собственника не шли ни в какое сравнение с правомочиями « личных собственников»- граждан, подвергнутым многочисленным ограничениям.

    С этой точки зрения главное, что характеризует  правомочия собственника в российском гражданском праве, - это возможность осуществлять их по своему усмотрению (п. 2 ст. 209 ГК РФ), т.е. самому решать, что делать с принадлежащим имуществом, руководствуясь исключительно собственными интересами, совершая в отношении этого имущества любые действия, не противоречащие, однако, закону и иным правовым актам и не нарушающие прав и законных интересов других лиц. В этом-то и состоит существо юридической власти собственника над своей вещью.

    Важная  особенность правомочий собственника заключается еще и в том, что они позволяют ему устранять, исключать всех других лиц из сферы какого-либо воздействия на принадлежащее ему имущество, если на то нет его воли. В отличие от этого правомочия иного законного владельца, даже одноименные с правомочиями собственника, не только не исключают прав на то же имущество самого собственника, но и возникают обычно по воле последнего и в предусмотренных им пределах, например по договору аренды.

    Собственник несет также риск случайной гибели или порчи своего имущества, т.е. его утраты или повреждения при отсутствии чьей-либо вины в этом (ст. 211 ГК). Перенос риска случайной гибели или порчи имущества на других лиц возможен по договору собственника с ними (например, по условиям конкретного арендного договора), а также в силу указания закона (в частности, такой риск может нести опекун как доверительный управляющий имуществом собственника-подопечного).

    Собственник вправе передавать другим лицам свои права владения, пользования и  распоряжения принадлежащим ему имуществом, оставаясь его собственником (п. 2 ст. 209 ГК РФ), например, при сдаче этого имущества в аренду. На этом основана и предусмотренная п. 4 ст. 209 ГК возможность передать свое имущество в доверительное управление другому лицу, что, как подчеркивает закон, не влечет перехода к доверительному управляющему права собственности на переданное ему имущество (п. 1 ст. 1012 ГК РФ). Доверительное управление является, таким образом, способом осуществления собственником принадлежащих ему правомочий, одной из форм реализации правомочия распоряжения, но вовсе не установлением нового права собственности на данное имущество.

    Основные  формы (виды) собственности, признаваемые в Российской Федерации, перечислены в Конституции Российской Федерации п.2 ст.8. Согласно этой статьи ныне в РФ признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.

    Аналогичное положение закреплено в ст.212 ГК РФ, которая этим, однако, не ограничивается, подвергая названные формы собственности  дальнейшему членению в зависимости  от того, находится имущество в  собственности граждан и юридических  лиц, Российской Федерации, субъектов РФ или муниципальных образований.

    Перечень  форм собственности, данный как в  Конституции, так и в ГК РФ, не является исчерпывающим, поскольку  сопровождается оговоркой, в силу которой  в РФ признаются иные формы собственности.

    Закон РФ «Об основах федеральной жилищной политики» (с изменениями от 12 января 1996 г., 21 апреля 1997 г., 10 февраля, 17 июня, 8 июля 1999 г.)[2] ныне действующий в РФ, подразделяет жилищный фонд на частный государственный, муниципальный и общественный, т.е. фонд, состоящий в собственности общественных объединений. Выделение общественного жилого фонда, который мог бы быть отнесен к фонду, состоящему в частной собственности юридических лиц, объясняется особенностями его правового режима. Он во многом сходен с правовым режимом государственного и муниципального фондов. С другой стороны существенно отличается от правового режима жилых домов, находящихся в собственности иных юридических лиц, не относящихся к общественным объединениям. Этот Закон отказался от выделения коллективной собственности, поскольку под коллективной понималась собственность, принадлежащая не одному субъекту, а двум или более субъектам, то есть обпит собственность. В то же время в Законе по-прежнему говорится об имуществе кондоминиума, что юридически не точно, поскольку сам кондоминиум представляет собой единый комплекс недвижимого имущества. Правильнее поэтому вести речь об имуществе товарищества собственников жилья либо об имуществе в кондоминиуме, но никак не об имуществе кондоминиума.

    Итак, собственность в РФ подразделяется на частную, государственную и муниципальную. Права всех собственников защищаются равным образом.

    В составе частной собственности  различают собственность граждан и юридических яиц.

    В составе государственной собственности - федеральная собственность и  собственность субъектов федерации, муниципальной - собственность городских  и сельских поселений и собственность  других муниципальных образований.

    Имущество, относящееся к государственной  или муниципальной собственности, если оно не закреплено за государственными или муниципальными предприятиями  и учреждениями, составляет имущество  казны.

    В зависимости от того, кому принадлежит  это имущество, оно составляет общегосударственную казну, казну субъекта федерации или муниципальную казну.

    Наряду  с Конституцией РФ и ГК РФ, право  собственности граждан и юридических  лиц корреспондируется в ряде иных Федеральных законов. Так, например, в Земельном кодексе РФ закрепляется право собственности на землю  граждан и юридических лиц: собственностью граждан и юридических лиц (частной собственностью) являются земельные участки, приобретенные гражданами и юридическими лицами по основаниям, предусмотренным законодательством Российской Федерации. Граждане и юридические лица имеют право на равный доступ к приобретению земельных участков в собственность. Земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, могут быть предоставлены в собственность граждан и юридических лиц, за исключением земельных участков, которые в соответствии с настоящим Кодексом, федеральными законами не могут находиться в частной собственности (ст.15).

    Объектом  права собственности граждан  и юридических лиц не может  быть только имущество, изъятое из оборота, поскольку оно составляет объект исключительной собственности федерального государства. По действующему законодательству таким имуществом являются богатства континентального шельфа и морской экономической зоны, некоторые виды вооружений, памятников истории и культуры и т. п. Конституция провозгласила возможность иметь в частной собственности не только землю (земельные участки), но и другие природные ресурсы (п. 2 ст. 9, п. 2 ст. 36).Однако действующее законодательство пока не предусматривает возможности иметь в частной собственности участки недр или лесов. Так, новая редакция Закона РФ "О недрах"[1] в ст. 12 предусматривает, что недра, включая содержащиеся в них полезные ископаемые, являются государственной собственностью, а участки недр не могут быть предметом гражданского оборота (что нельзя признать вполне соответствующим положению п. 2 ст. 9 Конституции РФ); ст. 9 Федерального закона "О природных лечебных ресурсах, лечебно-оздоровительных местностях и курортах"[2] устанавливает исключительное право государственной собственности на природные лечебные ресурсы (минеральные воды, лечебные грязи т. п. объекты). В любом случае виды объектов, которые не могут принадлежать на праве собственности гражданам и юридическим лицам, должны быть прямо указаны в законе (п. 2 ст. 129 ГК), но не в подзаконном акте. Это же касается и объектов, которые могут находиться в собственности частных лиц только по специальному разрешению, то есть ограниченных в обороте (абз. 2 п. 2 ст. 129 ГК РФ).

    В соответствии с п. 2 ст. 213 ГК РФ не подлежат ограничению количество, а также  стоимость объектов права собственности  граждан и юридических лиц, если только такое ограничение не вызывается целями защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (абз. 2 п. 2 ст. 1). Таким образом, Кодекс предусматривает весьма широкие возможности для развития частной собственности и создает ей необходимые правовые гарантии.

    Итак, отношения собственности получают юридическое выражение как в  системе правовых норм, образующих институт права собственности, так  и в субъективном праве собственности, то есть в той мере власти, которую закон и иные правовые акты закрепляют за собственником. Не составляет исключения и собственность граждан. Гражданин, являющийся в соответствии с гражданским законодательством дееспособным, имеет право собственности на имущество, приобретенное им от участия в производительной, в том числе и предпринимательской деятельности, а так же на имущество, полученное им по наследству, на доходы от вложений в кредитные учреждения.

    Объекты права собственности гражданина можно подразделить на:

    • предметы, предназначенные для удовлетворения личных потребностей: земельные участки, жилые дома, квартиры, дачи, гаражи, другие предметы домашнего хозяйства  и личного потребления ;

    • денежные средства, акции, облигации  и другие ценные бумаги;

    • объекты, служащие для организации  производства, бытового обслуживания и предпринимательской деятельности;

    • здания, сооружения, транспортные средства и иные средства производства.

    Такая классификация объектов собственности  на отдельные группы отражает соответствующее законодательство, касающееся права собственности на земельные участки, квартиры, жилые дома, приобретенные в порядке членства в жилищно-строительном, дачном кооперативе, так и выкупленные у государства или приобретенные у другого собственника по договору купли-продажи или наследования.

    Важными нормами действующего законодательства являются закрепляющие за гражданином  право использовать свою собственность  для организации предпринимательской  деятельности.

    Гражданин, в том числе индивидуальный предприниматель, является собственником принадлежащего ему имущества и отвечает им по всем своим обязательствам. Предпринимательская деятельность может осуществляться гражданином без образования юридического лица, но с обязательной государственной регистрацией в качестве индивидуального предпринимателя.

    Регистрация требуется в тех случаях, когда  гражданин занимается предпринимательской  деятельностью, с привлечением наемного труда, но без образования юридического лица, когда гражданин занимается предпринимательской деятельностью с привлечением наемного труда на базе образования юридического лица.

    Гражданин в качестве собственника не требует  регистрации, если он выступает в  качестве наемного работника, а также  лица, которое занимается экономической деятельностью, не направленной систематически на извлечение прибыли. При этом в собственности гражданина может, находится имущество, подлежащее специальной регистрации (например, недвижимость). Он может также совершать подлежащие регистрации сделки (например, приватизировать занимаемое им жилое помещение). Более того, может быть зарегистрировано его хозяйство (например, в похозяйственней книге органа местного самоуправления регистрируется подсобное хозяйство гражданина, проживающего в сельской местности). Однако во всех этих случаях в понятие регистрации вкладывается иной смысл, и она относится либо к принадлежащему гражданину имуществу, либо к совершаемым им сделкам, но не к его деятельности в качестве собственника, причем к деятельности как таковой. Собственником соответствующего имущества продолжает оставаться сам гражданин и никакого удвоения субъекта права не происходит.

    Гражданин может осуществлять предпринимательскую  деятельность, используя свое имущество  в качестве вклада в хозяйственные  общества и товарищества, кооперативы.

    При этом имущество, принадлежащее хозяйственному обществу (товариществу) даже со 100% государственным  или муниципальным участием, является объектом частной собственности. Государству  или муниципальному образованию  в этом случае принадлежат на праве собственности лишь акции (вклады) такого общества (товарищества)[3]. Соответственно любые условия учредительного договора хозяйственного товарищества или устава хозяйственного общества, предусматривающие право учредителя (участника) изъять при выходе внесенное им в качестве вклада имущество в натуре, должны признаваться недействительными, за исключением случаев, когда такая возможность предусмотрена в законе. При этом отсутствуют препятствия для перехода от одного вида частной собственности к другому, более того, такой переход поощряется, поскольку труд и капитал должны устремляться туда, где они могут принести наибольший экономический и иной социальный эффект. Нельзя сбрасывать со счетов как общесоциальные, так и общегражданские способы образования собственности граждан. К числу первых относятся пособия и выплаты из общественных фондов потребления, гуманитарная помощь из-за рубежа и за счет благотворительных фондов и т.д., к числу вторых- проценты на капитал ( дивиденды на акции) , наследование, дарение и т.д. Роль и значение первых за исключением разве гуманитарной помощи, в условиях перехода к рынку падает, вторых возрастает.

    Что касается некоммерческих организаций, то в ГК РФ подчеркивается также, что такие некоммерческие юридические лица, как общественные и религиозные организации, благотворительные и иные фонды, допускаемые в имущественный (гражданский) оборот со строго целевым назначением, предусмотренным их уставами, вправе использовать принадлежащее им на праве собственности имущество лишь для достижения тех целей, которые прямо названы в их учредительных документах (п. 4 ст. 213). В этом смысле они, будучи частными собственниками, тем не менее, в большей степени ограничены в своих возможностях, нежели иные частные собственники. Более того, в случае их ликвидации участники таких организаций не получают прав на "ликвидационную квоту" (то есть на распределение части имущества, оставшейся после удовлетворения требований кредиторов), поскольку соответствующее имущество должно быть использовано в целях, прямо указанных в их учредительных документах[4].

    Но  вернемся к рассмотрению собственности  граждан. Собственность одного лица образуется, как правило, за счет не одного, а нескольких источников. Например, гражданин как пенсионер получает пенсию, как наемный работник - заработную плату, как акционер - дивиденды, как лицо ведущее подсобное хозяйство на земельном участке в пригородной местности - доходы от собственной экономической деятельности, не направленной на извлечение прибыли.

    Вопрос  о субъекте права собственности  граждан предельно прост: в качестве такового выступает гражданин в разных правовых качествах. В одних случаях перед нами наемный работник, в других - индивидуальный предприниматель, в третьих - предприниматель выступающий в маске юридического лица и т.д.

    Всякое  право, каким бы емким ни было его содержание, имеет свои границы. При определении границ права собственности граждан, а, следовательно, и границ его осуществления надлежит исходить из присущих гражданскому праву принципа дозволительной направленности гражданско-правового регулирования и принципа диспозитивности. Действие первого принципа означает, что гражданину при осуществлении принадлежащих ему прав, в том числе и права собственности, дозволено все, что не запрещено законом. Действие принципа диспозитивности означает, что гражданин по своему усмотрению осуществляет право собственности или не осуществляет его, сам избирает цели осуществления права и средства их достижения.

    Круг  юридических лиц, выступающих в  качестве собственников принадлежащего им имущества, необычайно широк. Это хозяйственные общества и товарищества, производственные и потребительские кооперативы, общественные и религиозные организации, ассоциации и союзы, кроме государственных и муниципальных предприятий, а также финансируемых собственником учреждений (п.3 ст.213 ГК РФ).

    Юридические лица, которые выступают в качестве собственников, в своем большинстве  основаны на принципе добровольного  членства (участия). Их члены (участники) формируют имущественную базу соответствующей  организации путем внесения взносов, вкладов, покупки акций и т.д.

    При осуществлении права собственности  юридического лица, определении параметров его деятельности имеет место  сочетание актов коллегиальных  и единоличных органов (например, общего собрания и генерального директора), причем решающее значение должно придаваться актам коллегиальных органов. Если предметом сделки является имущество, стоимость которого составляет от 25 до 50 процентов балансовой стоимости активов акционерного общества, то решение о совершении сделки должно быть принято советом директоров единогласно. При не достижении единогласия вопрос о совершении такой сделки совет директоров может вынести на решение общего собрания. Если же предметом крупной сделки является имущество, стоимость которого превышает 50 процентов активов, то решение, о ее совершении принимается общим собранием акционеров, причем для этого требуется большинство в три четверти голосов акционеров, присутствующих на собрании. Учредители (участники) юридических лиц, выступающих в качестве собственников, во всяком случае, не имеют на имущество юридического лица никаких вещных прав. Они имеют в отношение юридических лиц либо обязательственные права, если речь идет о хозяйственных товариществах и обществах, производственных и потребительских кооперативах, либо вообще не имеют в отношении юридических лиц имущественных прав (ни вещных, ни обязательственных), если речь идет об общественных и религиозных организациях, благотворительных и иных формах, ассоциациях и союзах (пп.2 п.3 ст.48, п.4ст.213 ГК РФ).

    Классификация субъектов нрава собственности  юридических лиц может производиться  по различным основаниям. На первый взгляд, наиболее оправданным кажется  их подразделение на коммерческие и  некоммерческие организации, общественные с точки зрения наиболее полного выявления, как общих черт, так и особенностей, присущих юридическим лицам именно как субъектам права собственности, представляется оправданным подразделение их на хозяйственные товарищества и общества, общественные и религиозные организации, благотворительные и иные фонды, объединения (ассоциации и союзы).

    В собственности юридических лиц  может быть как недвижимое, так  и движимое имущество. Если имущество  может принадлежать юридическому лицу, то его количество и стоимость не ограничивается, кроме случаев, когда такие ограничения установлены законом в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц (как физических, так и юридических), обеспечения обороны страны и безопасности государства. Совершенно очевидно, что в собственности юридического лица не могут быть, например, объекты, относящиеся к исключительной собственности Российской Федерации, или объекты, для приобретения которых необходимо получение лицензии, но она получена, не была.

    В соответствии с дозволительной направленностью  и диспозитивностью гражданско-правового  регулирования законодатель резко  ограничил число обязательных предписаний, касающихся порядка формирования имущественных  фондов юридических лиц, определения целей их расходования, обеспечения интересов физических и юридических лиц, участвующих в образовании имущества данного юридического лица.

    Особенностью института государственной собственности является то, что как совокупность указанных правовых норм, институт права государственной собственности охватывает не только нормы гражданского права, но и нормы других правовых отраслей, также регулирующих рассматриваемые отношения: государственного, административного, финансового, земельного и пр., т. е. представляет собой комплексный правовой институт. По содержанию в нем преобладают гражданско-правовые нормы, а определяющую роль играют конституционные (государственно-правовые) нормы.

    Регулируя правовое положение государственной  собственности ст. 214 ГК РФ развивает  правила, установленные ранее действовавшим  Законом «О собственности в РСФСР»[1]. Прежде всего, сохраняется правило о множественности субъектов государственной собственности, в роли которых выступают Российская Федерация в целом (в отношении имущества, составляющего федеральную собственность) и ее субъекты республики, края, области и т. д. (в отношении имущества, составляющего собственность субъекта Российской Федерации). В соответствии с п. 5 ст. 214 ГК закон должен определить порядок отнесения государственного имущества к собственности Федерации и ее субъектов. До принятия специального закона по этому вопросу в соответствии со ст. 4 Вводного закона[2] сохраняют силу постановление Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 года N 3020-I "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность"[3] и Положение об определении пообъектного состава федеральной, государственной и муниципальной собственности и порядке оформления прав собственности, утвержденное распоряжением Президента РФ от 18 марта 1992 года. Кроме того, к таким правоотношениям применимо Постановление Правительства РФ от 16 октября 2000 г. N 784 «О передаче отдельных видов объектов недвижимости, находящихся в федеральной собственности, в собственность субъектов РФ»[4].

    В развитие указанных нормативных  актов Правительством РФ утверждено большое количество постановлений, касающихся передачи конкретных объектов в государственную собственность субъектов РФ (например, постановление Правительства РФ от 9 сентября 1992 г. N 682 "О передаче государственных предприятий и организаций, а также иного государственного имущества в государственную собственность Таймырского автономного округа"[5] и другие аналогичные постановления).

    Названные нормативные акты предусматривают также ведение Реестра федеральной собственности, Реестра собственности субъектов РФ и Реестра муниципальной собственности. Более подробно порядок ведения таких реестров изложен в Постановлении Правительства РФ от 3 июля 1998 г. №696 "Об организации учета федерального имущества и ведения реестра федерального имущества"[6]. До внесения соответствующего объекта в тот или иной Реестр собственности, документом, подтверждающим право собственности на него Российской Федерации, субъекта РФ или муниципального образования, является зарегистрированный в установленном порядке перечень этих объектов (п.10 Положения от 18 марта 1992 г.).

    Важно подчеркнуть, что субъектами права государственной собственности выступают именно соответствующие государственные (публично-правовые) образования в целом, то есть Российская Федерация и входящие в ее состав республики, края, области и т. д., но не их органы власти или управления (п. 3 ст. 214 ГК РФ). Последние выступают в имущественном обороте от имени определенного государственного образования и в соответствии со своей компетенцией осуществляют те или иные конкретные правомочия публичного собственника (ст. 125 ГК РФ).

    По  содержанию право государственной  собственности не отличается от содержания права собственности вообще. Вместе с тем ему присущи особенности. Специфика этого права заключается  и в том, что Российская Федерация  и нередко субъект РФ в законодательном  порядке сами устанавливают для себя правила поведения как собственника.

    Что же касается конкретных органов и  лиц, уполномоченных государственным  собственником в порядке ст.125 ГК РФ выступать от его имени, то их вид и название зависят от вида тех отношений, в которых они призваны участвовать. Так, наиболее широкими полномочиями по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности располагает Правительство РФ (п."г" ч.1 ст.114 Конституции, п.15 постановления Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 г. в ред. постановления Верховного Совета РФ от 21 июля 1993 г.[7]. Указ Президента РФ от 28 октября 1994 г. N 2027 "О полномочиях Правительства Российской Федерации по осуществлению передачи объектов федеральной собственности в государственную собственность субъектов Российской Федерации и муниципальную собственность"[8] и др.).

    Правительство РФ вправе делегировать свои полномочия по управлению и распоряжению объектами  федеральной собственности федеральным  органам исполнительной власти, а  также органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации. При  этом порядок передачи этих полномочий определяется Федеральным договором и законами Российской Федерации.

    Однако  основную оперативную работу по управлению и распоряжению объектами федеральной  собственности осуществляют: специальный  федеральный орган по управлению государственным имуществом (в настоящее время - ГКИ РФ), его полномочия вытекают из ст.7 Закона «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации»[9], постановления Правительства РФ от 10 февраля 1994 г. N 96 "О делегировании полномочий Правительства РФ по управлению и распоряжению объектами федеральной собственности"[10] и др. и специализированное учреждение по продаже федерального имущества (Российский фонд федерального имущества), чьи полномочия регламентируются ст.10 Закона о приватизации, Положением о Российском фонде федерального имущества, утв. Указом Президента РФ от 17 декабря 1993 г. N 2173[11].

    Основными органами, располагающими полномочиями по управлению и распоряжению объектами государственной собственности субъектов Российской Федерации, следует считать губернаторов (мэров, глав администраций), правительство, комитет по управлению имуществом и фонд имущества субъекта РФ[12].

    Находящееся в государственной собственности  имущество подразделяется на две  части. Одна часть закрепляется за государственными юридическими лицами - предприятиями  и учреждениями - на ограниченных, но вполне самостоятельных вещных правах хозяйственного ведения или оперативного управления. Это "распределенное" государственное имущество составляет базу для участия этих организаций в обороте в качестве самостоятельных юридических лиц. Оно не может служить для обеспечения покрытия возможных долгов государства, ибо предприятия и учреждения как юридические лица не отвечают своим имуществом по долгам учредившего их собственника-государства - этим имуществом они отвечают по собственным долгам перед кредиторами (если речь не идет о казенных предприятиях и учреждениях, где возможна дополнительная ответственность государства по их долгам, но все равно исключается их имущественная ответственность по долгам государства) (ст. 56, п. 5 ст. 113, п. 5 ст. 115, п. 2 ст. 120 ГК РФ).

    Имущество, не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями ("нераспределенное" государственное имущество), прежде всего средства соответствующего бюджета, составляют государственную казну  того или иного государственного (публично-правового) образования. ГК понимает под казной именно "нераспределенное" государственное имущество, а не орган государства (казначейство). Это имущество может быть объектом взыскания кредиторов государства-собственника по его обязательствам. Поэтому на первом месте и названы бюджетные средства, которые реально составляют объект такого взыскания. Эти же средства служат источником дополнительной (субсидиарной) ответственности государства (публично-правового образования) по долгам его казенных предприятий и учреждений при недостатке у них денежных средств для расчетов со своими кредиторами.

    В п. 2 ст. 214 ГК установлен особый режим  земли и природных ресурсов. Он заключается в данном случае в  том, что государственной собственностью объявлена вся та земля и все те природные ресурсы, которые прямо не переданы в частную собственность граждан и юридических лиц либо в муниципальную (публичную) собственность. Иначе говоря, установлена своеобразная презумпция (предположение) государственной собственности на землю и другие природные ресурсы, что исключает их существование в качестве бесхозяйного имущества (ст. 225). С другой стороны, этим правилом закона установлены известные ограничения частной собственности на землю и другие природные ресурсы в том смысле, что они могут быть объектом частной и даже муниципальной собственности лишь в той мере, в какой это прямо допускается государством.

    Управление  государственной собственностью субъектов  Российской Федерации осуществляется посредством реализации ими правомочий собственников по распоряжению своим имуществом. Возникающие при этом отношения с унитарными предприятиями суть гражданско-правовые. Если учесть, что гражданское законодательство - предмет ведения исключительно Российской Федерации, субъекты Российской Федерации не вправе устанавливать гражданско-правовые нормы. Нормы о видах имущества, на отчуждение которого унитарным предприятием требуется согласие собственника, являются гражданско-правовыми нормами, так как в соответствии с п. 1. ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство определяет порядок осуществления права собственности и других вещных прав. В связи с этим нормы законов субъектов Российской Федерации, постановлений глав их администраций и иных правовых актов субъектов Российской Федерации не могут устанавливать в соответствии со ст. 295 ГК РФ иные случаи, когда предприятие не вправе распоряжаться своим имуществом самостоятельно. Тем более такие ограничения не могут предусматриваться в уставах унитарных предприятий, договорах их с собственником или в контрактах с руководителями предприятий. При этом следует учесть, что условия договоров, заключенных между собственником соответствующего государственного (муниципального) имущества и таким предприятием, которые изменяют характер и пределы указанных правомочий, являются ничтожными.

    В литературе по гражданскому праву постоянно  подчеркивается, что под "иными  правовыми актами", указание на которые  содержится в п.2 ст. 295 ГК РФ, следует  понимать лишь указы Президента и  постановления федерального правительства. Такой вывод авторы делают из анализа содержания ст. 71 Конституции РФ и ст. 3 ГК РФ.

    Кроме того, акты, содержащие нормы гражданского права, могут издаваться министерствами и иными федеральными органами исполнительной власти - в случаях и в пределах, предусмотренных ГК РФ, другими законами, указами Президента РФ и постановлениями правительства РФ (п. 7 ст. 3 ГК РФ).

    Означает  ли установление ст. 71 Конституции РФ и ст. 3 ГК РФ, что субъекты Российской Федерации в принципе не вправе принимать гражданско-правовые акты? Е.А. Суханов решительно заявляет: гражданско-правовая регламентация в российском правопорядке носит исключительно федеральный характер, в принципе не оставляя места для нормативных актов субъектов федерации и муниципальных образований (подп. "ж" и "о" ст. 71 Конституции РФ)". При этом автор полагает, что управление публичным имуществом является только одной из форм осуществления права собственности: в гражданско-правовом смысле собственник и здесь лишь реализует правомочия владения, пользования и распоряжения.

    На  наш взгляд, на поставленный выше вопрос следует отвечать отрицательно. Часть 5 ст. 76 Конституции РФ подтверждает это: законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ не могут противоречить  федеральным законам, принятие которых отнесено к ведению Российской Федерации.

    При этом следует учитывать и то, что  к исключительному ведению Российской Федерации п. "д" ст. 71 Конституции  РФ относит управление федеральной  государственной собственностью, управление же государственной собственностью субъектов РФ, казалось, осталось вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ, следовательно, в силу ст. 73 Конституции РФ оно составляет исключительную компетенцию Российской Федерации. Однако и этот вывод нельзя назвать окончательным, безусловным. Общественные отношения в связи управлением собственностью вне сферы гражданского-правового регулирования - предмет регулирования публично-правовых отраслей права, прежде всего - административного, находящегося в совместном ведении РФ и субъектов РФ.

    Перед учеными в области гражданского и административного права, представляется, стоит задача найти критерии разграничения  понятий управления публичной собственностью как институтов гражданского права и административного права. На мой взгляд, установление перечня движимого имущества, которым унитарное предприятие субъекта РФ (муниципального образования также) не может распоряжаться самостоятельно, не является гражданско-правовым актом и относится к предмету совместного ведения РФ и субъектов РФ.

    Отмечу  также, что Высший Арбитражный Суд  РФ в абз.2 п. 8 Постановления от 25 февраля 1998 года "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных  с защитой права собственности и других вещных прав"[13] указал на допустимость дополнительных к указанному в п.2 ст. 295 ГК РФ ограничений в праве распоряжения предприятием, закрепленным за ним имуществом, которые могут устанавливаться "законом или иными правовыми актами, регулирующими деятельность данного предприятия. В силу п. 1 ч.1 ст. 13, ч. 2 ст. 13 Федерального конституционного закона "Об арбитражных судах" толкование правовых норм высшей судебной инстанцией является официальным (обязательным) для арбитражных судов, а в принципе - для всякого правоприменителя. Высший Арбитражный Суд в приведенном разъяснении коснулся лишь одной ситуации, когда субъект права хозяйственного ведения распоряжается принадлежащим ему имуществом, однако вполне правомерно его расширительное толкование.

    Таким образом, субъект РФ вправе осуществлять нормотворческую деятельность в  этой части.

    Субъекты  РФ (и не только они - муниципальные образования также) активно осуществляют нормотворческую деятельность в сфере регулирования своих отношений с создаваемыми ими предприятиями - субъектами права хозяйственного ведения.

    Согласно  ст.126 ГК Российская Федерация в целом  или ее субъект призваны отвечать по своим обязательствам только тем имуществом, которое составляет их государственную казну. Сюда не включается имущество государственных предприятий и учреждений, а также имущество, составляющее исключительную государственную собственность.

    Как отмечают многие авторы[14], на практике иски о взыскании с государства убытков, причиненных незаконными действиями его органов или должностных лиц предъявляются все чаще (ст.16, 1069, 1070 ГК и др.). В этой связи в п.12 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ №6/8[15] отмечается, что ответчиком по такому делу должны признаваться Российская Федерация или соответствующий субъект РФ в лице соответствующего финансового или иного управомоченного органа.

    Предъявление  гражданином или юридическим  лицом иска непосредственно к  государственному органу, допустившему соответствующее нарушение, не может служить основанием к отказу в принятии искового заявления либо к его возвращению без рассмотрения. В этом случае суд должен сам привлечь в качестве ответчика по делу соответствующий финансовый или иной управомоченный орган.

    Согласно Указу Президента РФ от 8 декабря 1992 г. N 1556 "О федеральном казначействе"[16] и постановлению Правительства РФ от 27 августа 1993 г. "О федеральном казначействе Российской Федерации"[17] в Российской Федерации создана единая централизованная система органов федерального казначейства Минфина РФ и подчиненных ему территориальных органов федерального казначейства в субъектах РФ. Органы федерального казначейства являются юридическими лицами.

    Именно  эти органы должны, по-видимому, представлять Российскую Федерацию в тех случаях, когда иски предъявляются к Российской Федерации в целом. В субъектах РФ подобную функцию может выполнить департамент (управление) финансов.

    При удовлетворении иска взыскание денежных сумм должно производиться за счет средств соответствующего бюджета, а при их отсутствии или недостаточности - за счет иного имущества, составляющего казну (п.12 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 6/8).

    Перечень  объектов, подлежащих передаче из государственной  собственности в муниципальную, содержится в Приложении N 3 к постановлению  Верховного Совета РСФСР от 27 декабря 1991 г. N 3020-1. При этом порядок передачи этих объектов закреплен тем же постановлением от 27 декабря 1991 г. N 3020-1 и распоряжением Президента РФ от 18 марта 1992 г. N 114-РП. Конкретный перечень документов, который необходимо представлять муниципальным комитетам по управлению имуществом в ГКИ РФ с целью передачи объектов федеральной собственности в муниципальную, содержится в письме ГКИ РФ от 1 марта 1996 г. N АР-18/1599[2].

    Кроме того, согласно п.1 ст.61 Закона об общих  принципах организации местного самоуправления субъекты РФ обязаны передавать в собственность муниципальных образований объекты, необходимые для решения вопросов местного значения, в соответствии с разграничением полномочий между субъектами РФ и муниципальными образованиями, а также между муниципальными образованиями.

    Напротив, передача объектов (имущества), относящихся  к муниципальной собственности, в государственную собственность  субъектов РФ или федеральную  собственность может осуществляться только с согласия органов местного самоуправления либо по решению суда (п.1 Указа Президента РФ от 22 декабря 1993 г. N 2265 "О гарантиях местного самоуправления в Российской Федерации"[3]).

    Весьма  важен вопрос о передаче из государственной  в муниципальную собственность  нежилых помещений, арендуемых различными организациями, в том числе относящимися к муниципальной собственности. В соответствии с Приложением  №3 к постановлению Верховного Совета от 27 декабря 1991 г. к объектам муниципальной собственности относятся нежилые помещения, находящиеся в управлении исполнительных органов местных Советов (местной администрации), в том числе здания и строения, ранее переданные ими в ведение (на баланс) другим юридическим лицам, а также встроенно-пристроенные нежилые помещения, построенные за счет 5- и 7-процентных отчислений на строительство объектов социально-культурного и бытового назначения.

    Согласно  разъяснению ВАС РФ принадлежащие  государственным предприятиям нежилые помещения переходят в муниципальную собственность лишь в случае, если эти помещения ранее были переданы в ведение указанных предприятий исполнительными органами местных Советов.

    Однако  это разъяснение не может быть распространено на встроенно-пристроенное помещения, построенные за счет 5- и 7-процентных отчислений от централизованных капвложений на строительство объектов социально-культурного и бытового назначения. Президиум ВАС РФ неоднократно признавал их объектами муниципальной собственности вне зависимости от обстоятельств, указанных выше, полагая, что таков был общий порядок финансирования строительства объектов социально-культурного и бытового назначения.

    Собственники  приватизированного муниципального (государственного) предприятия, а также иные лица, указанные в п.4.5 Основных положений государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации после 1 июля 1994 г., утв. Указом Президента РФ от 22 июля 1994 г. N 1535, вправе выкупить сданные им в аренду или находящиеся в фактическом владении здания, сооружения, помещения, в том числе встроенно-пристроенные, в порядке, установленном п.4.9 Основных положений. См. об этом также п.3 Обзора практики разрешения споров, связанных с приватизацией государственных и муниципальных предприятий (приложение к информационному письму ВАС РФ от 11 июня 1997 г. N 15[4]).

    В соответствии со ст.125 ГК РФ и п.2 ст.23 Закона об общих принципах организации местного самоуправления права собственника в отношении муниципального имущества осуществляют органы местного самоуправления (выборный представительный орган, выборный глава местного самоуправления, иные выборные должностные лица), а в случаях, предусмотренных законами субъектов РФ и уставами муниципальных образований, население непосредственно.

    Осуществление от имени соответствующего муниципального образования собственника его правомочия в соответствии со своей компетенцией не делает их собственниками соответствующего имущества. Как и государственные органы, органы муниципальных образований могут выступать в имущественном обороте и в качестве самостоятельных юридических лиц - муниципальных учреждений, обладающих самостоятельным вещным правом оперативного управления на закрепленное за ними имущество (ст. 296). Частью этого имущества - денежными средствами - они будут отвечать по своим обязательствам. При осуществлении ими правомочий собственника муниципального образования - они получают возможность в той или иной мере распоряжаться имуществом этого собственника, поступающим, выбывающим или составляющим его казну, и именно имущество казны, в первую очередь средства соответствующего бюджета, составляет базу самостоятельной имущественной ответственности такого муниципального (публичного) собственника по своим долгам.

    В связи с этим муниципальное имущество, подобно государственному, также  делится на две части (п. 3 ст. 215 ГК РФ). Одна часть закрепляется за муниципальными предприятиями и учреждениями на самостоятельных, хотя и ограниченных вещных правах хозяйственного ведения и оперативного управления, а другая, нераспределенная часть составляет казну соответствующего муниципального образования. С точки зрения интересов имущественного оборота такое разделение муниципального имущества имеет значение прежде всего для обоснования раздельной имущественной ответственности муниципального образования и созданных им юридических лиц по их долгам.

    Признав гражданскую правосубъектность муниципалитетов, Гражданский кодекс, однако, позволяет выступать в гражданско - правовых отношениях только органам местного самоуправления (п. 2 ст. 125). Тем самым муниципалитеты как институты власти практически лишаются гражданской правоспособности[5].

    Такое толкование п. 2 ст. 125 ГК РФ не соответствует  ее смыслу. В гражданско-правовых отношениях, регулируемых указанной нормой, в  качестве их субъектов выступают именно муниципальные образования, а органы местного самоуправления при этом - лишь их представителями. Поэтому участие органов местного самоуправления в гражданско-правовых отношениях не может снижать гражданскую правосубъектность муниципальных образований. Аналогичный вывод можно сделать и о соотношении правосубъектности в гражданско-правовых отношениях Российской Федерации и ее субъектов, с одной стороны, и их органов государственной власти, с другой.

    Наиболее  важны из всех прав, осуществляемых муниципальным образованием как субъектом гражданских правоотношений, права собственника муниципального имущества.

    Субъектами  права муниципальной собственности  выступают: органы местного самоуправления, должностные лица местного самоуправления, население муниципального образования[6].

    Однако  и ГК РФ, и Федеральный закон "Об общих принципах организации  местного самоуправления в Российской Федерации" устанавливают, что права собственника муниципального имущества осуществляются от имени муниципального образования. Следовательно, субъектом права муниципальной собственности является только муниципальное образование, а не органы местного самоуправления и должностные лица местного самоуправления, действующие в соответствии с законом, и не юридические лица или граждане, действующие по специальному поручению, которые являются лишь представителями муниципального образования в отношениях по поводу муниципального имущества. Этот вывод подтверждает п. 2 ст. 212 ГК РФ, устанавливающий, что имущество может находиться в собственности граждан и юридических лиц, а также Российской Федерации, ее субъектов и муниципальных образований.

    А. Уваров, анализируя соотношение прав пользования и распоряжения муниципальной собственностью, принадлежащих населению муниципального образования и органам (должностным лицам) местного самоуправления, указывает: "Владение, пользование и распоряжение муниципальной собственностью, согласно п. 1 ст. 130 Конституции РФ, - это прежде всего право самого населения. Но, учитывая высокую степень декларативности данного положения в сфере его практического применения, уставы отдельных муниципальных образований закрепляют передачу права пользования и распоряжения муниципальной собственностью от населения органам и должностным лицам местного самоуправления. Думается, что подобные нормы не могут трактоваться как абсолютный переход права собственности от населения к другому владельцу, так как, с одной стороны, власть муниципальных органов и их должностных лиц производна от власти местного населения, и, следовательно, такая передача права собственности, с точки зрения гражданского права, не приводит к изменению муниципальной формы собственности. С другой стороны, появление таких норм не лишает население возможности в любое время реализовать это право от своего имени на местном референдуме"[7].

    Такое толкование субъектов права муниципальной собственности ошибочно. Наделение населением муниципального образования органов местного самоуправления полномочиями по осуществлению права муниципальной собственности означает лишь перераспределение полномочий представителей одного и того же собственника - муниципального образования, но не передачу от него права собственности какому-либо другому лицу.

    Актуален  и вопрос о разграничении полномочий Российской Федерации, ее субъектов  и муниципальных образований  по регулированию порядка приобретения и прекращения права муниципальной собственности. По этому поводу Е. Колюшин отмечает: в соответствии с ГК РФ, ни субъекты Федерации, ни муниципальные образования не могут устанавливать особенности приобретения и прекращения права муниципальной собственности. Однако Закон об общих принципах организации местного самоуправления устанавливает в п. 4 ст. 29 право органов местного самоуправления самостоятельно определять порядок и условия приватизации муниципальной собственности. Эта норма федерального закона делегирует местному самоуправлению полномочие, которое согласно ГК РФ (ст. 217) должно быть урегулировано законами о приватизации государственного и муниципального имущества.

    Однако  вывод о делегировании муниципальным  образованиям государственных полномочий по установлению порядка приватизации, думается, неточен. Вопросы регулирования приобретения и прекращения права муниципальной собственности - смены собственника муниципального имущества относятся к гражданскому законодательству, т.е., в соответствии со ст. 71 Конституции РФ, - к предметам ведения Российской Федерации. Таким образом, ее субъекты не могут регулировать своими законами особенности приобретения и прекращения права муниципальной собственности. При этом муниципальные образования регулируют порядок и условия приватизации муниципального имущества не в результате наделения их соответствующими государственными полномочиями, а по праву собственника муниципального имущества.

    В отличие от норм муниципального права, основные из которых устанавливает Российская Федерация, менее общие - ее субъекты, а наиболее конкретные - муниципальные образования, полномочия по регулированию порядка осуществления прав муниципальной собственности распределяются только между Российской Федерацией, которая устанавливает соответствующие нормы гражданского права, и муниципальным образованием, как собственником муниципального имущества, свободным в осуществлении этих прав в той мере, в которой они не ограничены федеральными законами, без какой-либо необходимости делегировать муниципальному образованию государственные полномочия по регулированию порядка и условий приватизации муниципальной собственности.

    В годы российских реформ при недостаточности, а порой и отсутствии правового  регулирования ряда вопросов в сфере гражданского оборота обычным явлением стали злоупотребления органов власти своими полномочиями.

    Приведем  такой пример из практики:

    «Президиум  Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда Рязанской области от 03.07.98 по делу N А54-859/98-С4, А54-2987/97-С2 и постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 16.09.98 по тому же делу.

    Заслушав  и обсудив доклад судьи, Президиум  установил следующее.

    Акционерное общество открытого типа "Рязмолоко" обратилось в Арбитражный суд  Рязанской области к акционерному обществу закрытого типа "Домостроительный комбинат" с иском о признании права собственности на долю в незавершенном строительством жилом доме по адресу: г.Рязань, ул.Михайловское ш., д.250, корп.6.

    Решением  от 29.01.98 по делу N А54-2987/97-С2 иск удовлетворен. За АООТ "Рязмолоко" признано право собственности на 92,3 процента площади спорного дома.

    В апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

    Федеральный арбитражный суд Центрального округа постановлением от 23.04.98 решение отменил, дело передал на новое рассмотрение.

    При новом рассмотрении дела АООТ "Рязмолоко" в порядке статьи 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнило предмет иска, уменьшив требования в части признания  права собственности до 67,6 процента площади указанного дома, что составляет 1793,3 кв. метра или 28 конкретных квартир.

    Определением  Арбитражного суда Рязанской области  от 22.05.98 дело N А54-2987/97-С2 объединено в  одно производство с делом N А54-859/98-С4, по которому акционерным обществом  открытого типа "Рязанская финансово-строительная компания" предъявлен иск к АОЗТ "Домостроительный комбинат" о признании права собственности на три конкретных квартиры в том же незавершенном строительством жилом доме.

    К участию в деле привлечены ООО "Транзит-экспресс" (в качестве второго ответчика), ЗАО "Научно-производственный центр "Интеграл", муниципальное предприятие "Бюро технической инвентаризации" города Рязани и Управление юстиции администрации Рязанской области (в качестве третьих лиц на стороне ответчика).

    Решением  от 03.07.98 исковые требования АООТ "Рязмолоко" и АООТ "Рязанская финансово-строительная компания" удовлетворены в полном объеме.

    В апелляционной инстанции дело не рассматривалось.

    Федеральный арбитражный суд Центрального округа постановлением от 16.09.98 решение от 03.07.98 оставил без изменения.

    В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается решение  от 03.07.98 и постановление от 16.09.98 отменить, дело направить на новое  рассмотрение.

    Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

    Как видно из материалов дела, строительство  спорного дома осуществляется в соответствии с условиями заключенного между  АООТ "Рязмолоко" и АОЗТ "Домостроительный комбинат" договора подряда от 24.01.95 N 4 и дополнительного договора на завершение строительства от 17.06.96.

    По  своему правовому содержанию заключенный  договор является смешанным, поскольку  содержит элементы договоров строительного  подряда и о совместной деятельности.

    Согласно  пункту 3.3 дополнительного договора доли участников строительства определяются пропорционально внесенным средствам на момент ввода дома в эксплуатацию.

    В силу статей 1041, 1043 Гражданского кодекса  Российской Федерации у участников названного договора возникает общая  собственность на жилой дом.

    Право собственности на долю в соответствии со статьей 209 Гражданского кодекса  Российской Федерации может быть признано только в отношении индивидуально-определенной вещи.

    Между тем жилой дом на момент разрешения спора не был построен, то есть в качестве обусловленного договором недвижимого имущества не существовал, следовательно, не мог быть объектом собственности.

    В деле имеются противоречивые данные о регистрации в качестве объекта  недвижимости незавершенного строительством дома, которые не исследованы и не оценены судом.

    Кроме того, постановлением президиума Рязанского областного суда от 16.12.97 отменено решение  Октябрьского районного суда города Рязани от 27.08.97 о признании недействительной регистрации спорного объекта за акционерным обществом "Рязмолоко" и дело передано на новое рассмотрение, однако результат рассмотрения данного спора не проверен.

    Иск АООТ "Рязанская финансово-строительная компания" к АОЗТ "Домостроительный комбинат" удовлетворен на основании  заключенной между ними сделки об отступном от 15.07.96. В качестве отступного в погашение денежного обязательства ответчика предусмотрена передача истцу квартир в спорном доме, но при этом судом не выяснено наличие квартир в натуре на момент заключения сделки об отступном и с учетом данного обстоятельства не дано оценки названной сделке в соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

    При новом рассмотрении дела суду, кроме  исследования указанных обстоятельств, необходимо уточнить существо заявленного требования - является оно требованием о признании права собственности на спорное имущество или это требование о признании вытекающего из договора права на получение жилой площади.

    Учитывая  изложенное и руководствуясь статьями 187-189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил:

    решение Арбитражного суда Рязанской области  от 03.07.98 по делу N А54-859/98-С4, А54-2987/97-С2 и  постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 16.09.98 по тому же делу отменить.

    Дело  направить на новое рассмотрение в первую инстанцию Арбитражного суда Рязанской области»[1].

    Таким образом, отметим еще раз, что право собственности на долю в соответствии со статьей 209 Гражданского кодекса Российской Федерации может быть признано только в отношении индивидуально-определенной вещи.

    Для общей собственности характерна множественность субъектов права собственности, которые именуются участниками общей собственности или сособственниками. Множественностью субъектов права собственности на один и тот же объект и вызвана необходимость специального правового урегулирования отношений общей собственности. Это необходимо, что бы согласовать воли участников общей собственности, обеспечить учёт каждым из них законных интересов не только окружающих их третьих лиц, но и остальных сособственников, надлежащее состояние общего имущества и т.д. Общая собственность характеризуется переплетением отношений сособственников ко всем третьим лицам, с одной стороны, и отношений между самими сособственниками с другой. Первые по своей юридической природе являются абсолютными, вторые – относительными.

    Закон (п.2 ст.244 ГК РФ) различает два вида общей собственности: долевую и совместную. К долевой относится собственность, при которой определена доля каждого из её участников, к совместной – собственность без определения долей.

    В совместной собственности общность имущества выражена в большей степени, чем в долевой. Объясняется это тем, что отношение между участниками совместной собственности (между супругами, членами фермерского хозяйства и т.д.) носят куда более доверительный и стойкий характер, нежели отношения между участниками долевой собственности, которые могут быть достаточно далеки, а то и чужды друг другу. Различие здесь состоит в том, что при долевой собственности доли каждого из её участников, как правило, определены заранее, в то время как при совместной собственности доли определяются лишь при разделе или выделении общего имущества, то есть при прекращении отношений совместной собственности либо для всех, либо для части её участников. При этом доли как при долевой, так и при совместной собственности предполагаются равными, если иное не установлено законом или договором (п.2 ст.245; п.2 ст.259 ГК; ст.39 Семейного кодекса).

    Установив, что доли есть у участников не только долевой, но, в конечном счёте, и совместной собственности, необходимо ответить на вопрос, в чём выражается доля и какова её юридическая природа. Доля, если она определена, получает количественное выражение в виде дроби либо процентов. Она может быть выражена в виде 1/2, 1/3 и т.д. либо в виде 50%, 75% и т.д. Чисто количественное выражение доли ещё не раскрывает её юридической природы, – принадлежит ли участнику общей собственности, доля в имуществе, в стоимости имущества или в праве на имущество. В Основах Гражданского законодательства, а вслед за ними в Гражданском кодексе предусмотрено, что участнику общей собственности принадлежит доля в праве на общее имущество. Эта конструкция обладает рядом теоретических и практических достоинств. Во-первых, подчёркивается, что право каждого сособственника не ограничивается какой-то конкретной частью общей вещи, а распространяется на всю вещь, в том числе на доходы, которые вещь приносит, и падающие на неё обременения. Во-вторых, сохраняется указание на то, что объектом этого права как права собственности является вещь. В-третьих, поскольку права других сособственников также распространяются на всё имущество в целом, не ставится под сомнение характеристика общей собственности как многосубъектной.

    Менее удачны попытки раскрыть содержания права на долю с помощью понятий  доли в имуществе или в стоимости  имущества, т.е. понятий реальной или идеальной доли. Под реальной долей понимают конкретную, физически обособленную часть общего имущества, которая якобы принадлежит каждому из сособственников. Эта конструкция ведет к замене многосубъектной собственности односубъектной. Между тем специфика общей собственности в том, что нескольким лицам принадлежит право собственности на один и тот же материальный предмет. Неприемлема и конструкция идеальной доли, которая сводит право на долю лишь к его стоимостному выражению. Эта конструкция ведет к упразднению вещи как объекта общей собственности, а тем самым и к замене права общей собственности обязательственным правом. Таким образом, обе эти конструкции не только не раскрывает сущность отношений общей собственности, а приводят, хотя и с разных сторон, к упразднению общей собственности как особого правового института.

    Общая собственность на имущество может  возникнуть независимо от того, относится  ли оно к неделимому имуществу, к  имуществу, не подлежащему разделу  в силу закона, или к неделимому. Если имущество относится к такому, которое нельзя разделить, не изменив его назначения, т.е. к неделимому, либо не подлежит разделу в силу закона, то общая собственность на него возникает вследствие присущих имуществу функциональных качеств или его правового режима. Если же имущество относятся к делимому, то общая собственность на него возникает лишь в случаях, предусмотренных законом или договором. Например, договорились о том, что обстановка, которую они получили по наследству от родителей, хотя и не составляет гарнитура, не будет разделена, а останется в их общей собственности.

    Закон по-разному подходит к определению, как оснований возникновения, так  и круга участников общей долевой  и общей совместной собственности. Основания возникновения общей  долевой собственности исчерпывающе не определены. Она может возникнуть и в случаях, прямо предусмотренных законом, и в случаях, предусмотренных соглашением сторон, решением суда, а также в силу иных обстоятельств, влекущих образование общей долевой собственности.

    Так, общая долевая собственность  на имущество в кондоминиуме возникает  в силу закона, а на имущество, нажитое  супругами в период брака, в силу заключенного между ними брачного договора.

    Общая долевая собственность может  возникнуть также вследствие обстоятельств, не зависящих от воли людей. Например, лес, принадлежащий одной лесозаготовительной организации, прибило к лесу другой организации. Поскольку бревна не были снабжены особой маркировкой, образовалась общая долевая собственность указанных организаций на предназначенный к сплаву лес.

    Круг  участников общей долевой собственности  законом не ограничен. Они могут  представлять различные формы собственности  в любом их сочетании. Возможна общая  долевая собственность между  гражданами, гражданами и юридическими лицами, между юридическими лицами, Российской Федерацией и её субъектами, муниципальными образованиями, гражданами т.д. Так, при частичной выморочности наследственного имущества возможно возникновение государственной собственности, с одной стороны, и частной собственности граждан и юридических лиц – с другой. При этом закон не предписывает обязательного прекращения общей собственности субъектов, представляющих различные формы собственности, как это было раньше.

    Напротив, общая совместная собственность  может возникнуть лишь в случаях, предусмотренных законом, причем законом строго определен и круг ее участников.

    По  ныне действующему законодательству участниками  общей совместной собственности  могут быть только граждане. Это  супруги, если на их имущество распространяется законный режим имущества супругов (гл. 7 раздел 3 Семейного кодекса); члены крестьянского (фермерского) хозяйства (п.1 ст.258 ГК); члены семьи, приватизировавших квартиру с установлением на нее общей совместной собственности (ст.2 «Закон о приватизации жилого фонда»).

    При этом во всех указанных случаях допускается  переход с режима общей совместной на режим общей долевой собственности.

    Поскольку образование общей совместной собственности  допускается лишь в случаях, предусмотренных  законом, и к тому же круг участников такой собственности строго определен, в законе закреплена презумпция, согласно которой общая собственность на имущество предполагается долевой. Однако эта презумпция является опровержимой. В одних случаях она относится к совместной, поскольку законом или договором не установлено иное, в других самим участникам общей собственности закон предоставляет возможность выбора между правовым режимом долевой или совместной собственности. Под первый вариант попадают случаи образования общей собственности в семье или крестьянском (фермерском) хозяйстве; под второй – случаи образования общей собственности при приватизации квартиры, поскольку закон допускает установление на квартиру как долевой, так и совместной собственности, отдавая решение этого вопроса на усмотрение самих членов семьи, которые приватизируют квартиру.

    По  существу же принципиальной разницы  между всеми этими случаями нет, поскольку, в конечном счете, от самих  участников общей собственности  зависит, установить ли имущество долевую или совместную собственность.

    Владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех ее участников, которое предполагается. Они сообща владеют и пользуются общим имуществом, если иное не предусмотрено соглашением между ними. Согласие сособственников предполагается и при сделке по распоряжению общим имуществом, кто бы из них ее не совершал.

    Совершать сделки по распоряжению общим имуществом может каждый из участников совместной собственности, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Например, такое право может быть предоставлено лишь одному из участников, для чего другие выдают ему доверенность.

    Если  один из участников общей совместной собственности является недееспособным, частично или ограниченно дееспособным, то при совершении сделок с его участием в целях защиты его прав и интересов должны соблюдаться установленные законом специальные требования. Так, для сделок в отношении приватизированного жилья, в котором проживают несовершеннолетние (независимо от того, являются ли они собственниками, сособственниками или членами семьи собственников, в том числе бывшими), имеющие право пользования данным жилым помещением, требуется предварительное разрешение органов опеки и попечительства. Это правило распространяется также на жилое помещение, в котором несовершеннолетний не проживает, если на момент приватизации он имел на это помещение равные с собственником права (ч.2 ст.3 Закона «о приватизации жилого фонда»).

    Если  один из участников совместной собственности совершил сделку по распоряжению общим имуществом при отсутствии необходимых полномочий, то она по требованию остальных участников может быть признана недействительной только в случае, когда доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была об этом знать.

    Такая сделка относится к числу оспоримых, бремя доказывания возлагается  на сторону, которая требует признания  сделки недействительной; другая сторона  в сделке должна действовать умышленно  или, во всяком случае, проявить при совершении сделки грубую неосторожность. В случае признания сделки недействительной применению подлежат правила п.2 ст.167 ГК, то есть обе стороны возвращаются в первоначальное положение. Сделка по распоряжению общим имуществом, заключенная участниками совместной собственности при отсутствии необходимых полномочий, может квалифицироваться как недействительная независимо от субъективного отношения другой стороны к совершению данной сделки. Но если умысла или грубой неосторожности в поведении другой стороны не было, то все полученное ею по сделке возврату не подлежит, а отвечать перед участниками совместной собственности будет тот из них, кто совершил сделку, не имея на то полномочий.

    Изложенные  правила о владении, пользовании  и распоряжении имуществом, находящимся в совместной собственности, применяются постольку, поскольку для отдельных видов совместной собственности Гражданским кодексом или другими законами не установлено иное. Так, в развитии положений, закрепленных в п.3 ст.253 ГК и по существу воспроизведенных в пп. 2 и 3 ст.35 Семейного кодекса предусматривает, что для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. При отсутствии такого согласия другой супруг вправе требовать по суду признания сделки недействительной в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении этой сделки.

    Отметим еще одну особенность общей собственности связанную с взысканием имущества из общей собственности. Для это приведем пример из практики:

    «Президиум  Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение от 08.02.99 и постановление апелляционной инстанции от 06.04.99 Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-19995/98.

    Заслушав  и обсудив доклад судьи, выслушав представителей истца и ответчика, участвующих в заседании, Президиум установил следующее.

    Общество  с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческое предприятие "Ручьи" (далее - ООО "ПКП "Ручьи") обратилось в Арбитражный  суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской  области с иском к сельскохозяйственному акционерному обществу закрытого типа "Ручьи" о взыскании 680 336 рублей 80 копеек задолженности и 610 572 рублей 60 копеек пеней за неисполнение обязательств по договору простого товарищества от 12.05.98 и дополнительному соглашению к нему от 15.07.98.

    Решением  от 08.02.99 с ответчика взыскано 20 000 рублей пеней, в остальной части  иска отказано.

    Постановлением  апелляционной инстанции от 06.04.99 решение изменено: с ответчика  полностью взыскана основная задолженность  и 20 000 рублей пеней.

    В протесте Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается: постановление апелляционной инстанции  отменить; решение суда первой инстанции  в части взыскания пеней отменить, в остальной части оставить без  изменения.

    Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

    Как видно из материалов дела, между  АОЗТ "Ручьи" и ООО "ПКП "Ручьи" включен договор простого товарищества, согласно которому акционерное общество обязано внести денежный вклад для  организации и осуществления совместной деятельности.

    Истцом  заявлены требования о взыскании  задолженности, образовавшейся в связи  с невнесением другой стороной по договору своей доли.

    Между тем статьей 1041 Гражданского кодекса  Российской Федерации установлено, что по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) двое или несколько лиц (товарищей) обязуются соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица для извлечения прибыли или достижения иной не противоречащей закону цели.

    Таким образом, особенностью договора простого товарищества является то, что у  сторон по нему имеется обязанность  соединить вклады и совместно  действовать, но отсутствуют обязательства  по передаче чего-либо одним товарищем  другому в собственность.

    В соответствии со статьей 1043 Гражданского кодекса Российской Федерации внесенное  товарищами имущество, которым они  обладали на праве собственности, а  также произведенная в результате совместной деятельности продукция  и полученные от такой деятельности плоды и доходы признаются их общей долевой собственностью.

    Поскольку подлежащий внесению денежный вклад  по договору простого товарищества становится общей долевой собственностью товарищей, сторона по договору не вправе требовать  взыскания в принудительном порядке с другой стороны в свою пользу суммы вклада, так как это противоречит природе договора данного вида. Нельзя признать это требование и способом возмещения убытков.

    Предусмотренная пунктом 12.2 договора простого товарищества неустойка за пропуск срока выполнения финансовых обязательств также не подлежит в данном случае взысканию, так как обязанность товарища соединить вклад не является финансовым обязательством перед другим товарищем.

    При указанных обстоятельствах постановление  апелляционной инстанции подлежит отмене. Решение суда первой инстанции в части взыскания пеней следует отменить, в остальной части оставить без изменения.

    Учитывая  изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального  кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил:

    постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской  области от 06.04.99 по делу N А56-19995/98 отменить.

    Решение того же суда от 08.02.99 по названному делу в части взыскания пеней отменить, в остальной части оставить без изменения»[2].

    Таким образом, отметим, что поскольку  подлежащий внесению денежный вклад по договору простого товарищества становится общей долевой собственностью товарищей, сторона по договору не вправе требовать взыскания в принудительном порядке с другой стороны в свою пользу суммы вклада, так как это противоречит природе договора данного вида. Нельзя признать это требование и способом возмещения убытков. Таким образом, стороне истцу остается два варианта действий: первый - необходимо требовать взыскания доли в пользу общей собственности и второй – признание договора простого товарищества недействительным, что соответственно приведет к реституции сторон.

    Сейчас  же можно говорить о завершении новой  – современной гражданско-правовой реформы института собственности, закрепившей в России юридическое  равенство и многообразие форм собственности.

    Характеризуя  направление современной реформы, отметим, что отечественное гражданское законодательство о собственности сегодня находится "в пути" - пути от общего к частному. Преодолены многие трудности при выработке определения права собственности, провозглашена собственность на земельные участки - даны ответы на принципиальные вопросы. Более того, с принятием Земельного кодекса РФ и введением в действие главы 17 ГК РФ решена и проблема частной собственности на землю.

    Однако  на законодательном уровне урегулированы  еще не все вопросы связанные  с правом и формами собственности. Так, необходимо принятие специального Федерального закона, который должен определить порядок отнесения государственного имущества к собственности Федерации и ее субъектов.

    Как же охарактеризовать современную правовую базу регулирующие вопросы собственности? «Плохое» сейчас законодательство или же «хорошее»?

    Как отмечает Щенникова Л.В. «отношения собственности, не могут регулироваться "плохими" или "средними" законами. Законодательство о собственности  может быть только мудрым, чтобы  не причинить всем нам непоправимый вред. Эти общие оценки роли и значения института собственности заставляют задуматься над тем, насколько качественным законодательство о собственности было в России ранее и каким оно является сегодня»[1].

    Анализируя  же действующее законодательство можно  с уверенностью сказать, что права  отдельных субъектов, как граждан, юридических лиц, так и государства, защищены на уровне закона, в котором нашли свое отражение принципы демократического правового государства о праве собственности и формах собственности.

    Сейчас  все мы, граждане России, стали потенциальными счастливыми обладателями права  собственности на самые разнообразные  материальные объекты: "в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам или юридическим лицам"; "количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан и юридических лиц, не ограничиваются, за исключением случаев, когда такие ограничения установлены законом..." (п.1, 2 ст.213 ГК РФ). Каждый из нас правоспособен иметь дом, земельный участок на праве собственности. Статья 209 ГК РФ определяет, что под правом собственности понимается возможность совершения любых действий собственником по своему усмотрению, но, несмотря на широту своих действий в отношении закрепленного за ним имущества, собственник ограничен в них указаниями закона, правами и интересами других лиц. Как видим, в трактовке данного права российский закон отошел от триады полномочий собственника.

    Таким образом, можно констатировать завершение реформирования института собственности.

    Дальнейшее  же развитие правового регулирования права и форм собственности должно пойти по пути детального урегулирования частной собственности.

    С другой стороны в ситуации «беспредельного  частного произвола» назревает необходимость  принятия законодательства «О национализации», о котором так много говорят. Важно лишь, чтобы вновь принимаемое законодательство о национализации земель строилось не на многострадальном опыте советской России, а на принципах правового демократического государства, которые нашли свое отражение в ныне действующей Конституции Российской Федерации.