Забытые писатели XIX века. Иван Леонтьевич Щеглов

Забытые писатели XIX века.

Иван  Леонтьевич Щеглов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Иван  Леонтьевич Щеглов (настоящая фамилия  – Леонтьев) родился 6 января 1856 года в Петербурге. Выходец из дворянской семьи, он с трех лет "по бедности родителей" воспитывался в семье деда, барона В. К. Клодта фон Юргенсбурга – артиллерийского генерала, брата скульптора П. К. Клодта. В 1866м году Иван Леонтьевич поступил в Павловское военное училище. В 1874м, окончив обучение, был произведен в офицеры. Служил в артиллерийских частях в Крыму и Бессарабии, принимал участие в русско-турецкой войне; с 1878го года служил в Петербурге, в Главном артиллерийском управлении. В 1883 году вышел в отставку в чине капитана и занялся литературным трудом.

     Начал писать стихи ещё в отрочестве. Его литературный дебют – заметка о землетрясении в Севастополе – был опубликован в «Санкт-Петербургских Ведомостях» в 1875 году, под псевдонимом "И. Неволин". Первой крупной публикацией стала одноактная комедия "Граждане" о гласных городской Думы, разыскивающих автора анонимной критической заметки в столичной газете – по словам Ивана Леонтьевича, пьеса была написана "под непосредственным влиянием "Ревизора". Сам Щеглов считал началом своего литературного пути одноактную пьесу "Влюбленный майор", написанную осенью 1877 года. Глубокое знание армейского быта определили успех военных очерков Щеглова, опубликованных в 1881 году во многих журналах, в том числе в "Отечественных записках". Рассказы "Первое сражение", "Поручик Поспелов", "Неудачный герой" вызвали поощрительные отзывы – критики отмечали правдивость, искренность автора, называли его продолжателем традиций Л. Н. Толстого и В. М. Гаршина.

     Точное, остроумное, изящное воспроизведение  быта и нравов – главная особенность щегловской прозы. На этом фоне мелодраматизм, недостаточная мотивированность конфликтов, морализаторство, свойственные, например, роману "Гордиев узел", не отталкивали читателей. Антон Павлович Чехов назван роман Щеглова "трудом капитальным", обратив внимание именно на мастерское изображение среды.

     В конце 80х – начале 90х годов Щеглов стал обращаться к теме гибели чуткой души или таланта под натиском грубой реальности. Застрелился, не захотев возвращаться в безысходно-серую повседневность, герой рассказа "Миньона" (1887) – офицер захолустного гарнизона, потрясенный концертом известной певицы. В повести "Корделия" (1889) изложена история постепенного превращения молодой талантливой актрисы в заурядную певичку кафешантана; самоубийством завершается и попытка "известного фельетониста" осмыслить собственную жизнь в повести "Убыль души" (1892). Энергичный просветитель – герой ранних рассказов Щеглова – сменяется в меру образованным обывателем, одиноким и тоскующим, мечтающим о простых житейских радостях, которые в силу обстоятельств оказываются недостижимыми; при этом "счастье" понимается героем как полное благополучие, как идиллия. Через много лет сам Щеглов определит своего главного героя как "человека, так сказать, средней сытости, того благообразного среднего интеллигента, который желает жить тихо и скромно, пользуясь не только газовым и электрическим освещением, но и еще кое-чем, что необходимо для его мирного и безобидного существования, т. е. дышать, обедать, читать, гулять, изредка пользоваться обществом таких же, как он, мирных и просвещенных граждан".

     С конца 80х годов Щеглов, как и его герои, пытается преодолеть духовный кризис, найти идейную опору. В начале 90х он предпринял несколько поездок по "святым местам", посетил "духовных пастырей", однако суровое самоотречение оказалось чуждым жизнерадостному писателю. В романе "Миллион терзаний" (1896) он попытался связать надежды на светлое будущее России с истинно русскими началами, противопоставленными разлагающему влиянию западного прогресса. Идейные поиски сопровождались и бестактностями. Сблизившись с издательством "Посредник", Щ. шаржированно (вплоть до пасквиля) изображает массовое "толстовство" в повести "Около истины" (1892); пьеса из жизни русских литераторов "Затерянный мудрец" (1897) была отвергнута литературно-театральным комитетом, что вызвало злобные и клеветнические выступления Щеглова в газете "Новое время". Отчаянное самоутверждение пронизывает и книгу "Новое о Пушкине. Дорожные впечатления и кабинетные заметки": увлеченные рассказы о путешествии по пушкинским местам и о встречах с людьми, знавшими поэта, соседствуют с высокомерно-презрительным описанием пушкинских дней в провинции и с бездоказательным утверждением о том, что Е. А. Баратынский был прототипом Сальери. А. Г. Горнфельд справедливо отмечал недостаточное знакомство Щеглова с трудами пушкинистов, в связи с чем он "весьма склонен переоценивать свое и пренебрежительно относиться к чужому". Сравнительно эффективным способом обретения душевного равновесия стал для Щеглова жанр мемуаров: об А. Н. Плещееве, А. П. Чехове, М. Е. Салтыкове-Щедрине, К. Д. Кавелине, С. Я. Надсоне, серия театральных воспоминаний.

     С середины 90х творческий потенциал  Щеглова снижается: писатель изредка  выступает с жанровыми и нравоописательными зарисовками, составляет сборники своих произведений, в 1906 г. недолго работает редактором литературного отдела газеты "Слово", с 1908 г. сотрудничает в "Ежегоднике императорских театров". Уже в 1903 г. Чехов замечает: "Щеглов (автор военных рассказов)... забыт". Творческий спад сопровождается житейскими невзгодами и подорванным здоровьем. Умер Иван Леонидович 4 апреля 1911 года в Кисловодске.

     Наиболее ценная часть литературного наследия Щеглова – его проза. Но сам писатель считал беллетристику развлечением и видел свое истинное призвание в драматургии. Первые его пьесы имели значительный успех: надолго стала репертуарной комедия "В горах Кавказа. Картинки минеральных нравов" (1884); всеобщее признание получила комедия "Дачный муж" (1886) – близкая к фарсу комедия характеров, повествующая о петербургском чиновнике, замученном и службой, и житейскими дрязгами, и вздорными капризами жены. Пьеса провалилась в Москве, но была с восторгом принята в Петербурге и в провинции; понятие "дачный муж" стало нарицательным. Излюбленной драматургической формой для Щеглова были одно- или двухактные "шутки" водевильного типа – из-под его пера вышло около 30 подобных произведений. Одни высмеивали театральное закулисье ("Театральный воробей", 1887; "Господа театралы", 1889; "Автора в театре нет", 1891, и др.), в других автор мастерски рисовал различные житейские неурядицы ("Мышеловка", 1889; "Турусы на колесах", 1890; "Мамаево нашествие", 1890; "Комик по натуре", 1892; "Доктор принимает", 1893; "Женская чепуха", 1893, и др.). Большинству пьес Щеглова свойственно упрощенное морализаторство, но лучшие из них остроумны и наблюдательны.

Щеглов хотел создать "народный театр" – и как театр для народа, и как театр любительский. В 80х годах писатель составил пособия для самодеятельных кружков ("Натуральная школа сценического искусства. Практическое руководство для любителей сцены", 1885; "Литературный чтец. Художественный сборник стихотворений для чтения на литературных вечерах, драматических курсах, в концертах и театральных дивертисментах", 1887); в 90х опубликовал исследования "О народном театре" (1895) и "Народный театр в очерках и картинках" (1898); в нулевых – "В защиту народного театра. Заметки и впечатления" (1903); посмертно вышла его книга "Народ и театр" (1911).

   Литературная судьба Щеглова типична для среднего писателя мелкобуржуазного склада, в чьих произведениях попытки самоутверждения были подавлены зависимостью от вкусов "толпы". Разнообразие возможностей и широта интересов обернулись растерянностью и неудачной реализацией способностей. Тонкий наблюдатель и остроумный комментатор конкретных жизненных ситуаций, он всегда тяготел к однозначности нравственного вывода, к исчерпанности сюжета, максимальной наглядности. Особенностью его творческой манеры была психологическая солидарность автора и героя, повествование часто оформлено субъективистски, в виде дневников, писем, рассказа от первого лица, точное изображение обычно сочетается с необязательной или неточной оценкой явления, а критика оказывается поверхностной и несправедливой. Пьесы Щеглова, при его жизни не сходившие со сцены, после быстро передвинулись в репертуар любительский. Лучшим в творческом наследии Щеглова остаются его первые военные рассказы, полные наблюдательности, знания быта и сердечности.