Толстой-редактор

К сожалению, царская цензура усматривала  в большинстве книг «Посредника» протест против существующего строя  и сочувствие низшим слоям общества. Она пристально следила за деятельностью  издательства, всячески препятствовала и многие издания запрещала. Но не все цензоры участвовали в  травле.

Московский цензор Воронич, сильно симпатизирующий Толстому, написал  замечательную заметку: «Впервые в  русской литературе такой гениальный талант посвящен сермяжному народу. Громкая  популярность, почести, роскошь- все  это принесено в жертву простому народу, который не в состоянии  даже это знать. Нужно было отличаться патриотизмом Минина, носить в душе веру истинного подвижника, чтобы, сознавая необходимость нравственного просвещения  народа своего, поступить со своим  талантом так, как поступил Толстой».

Позже, работая с очередными рукописями, Толстому пришла мысль картинок героев с подписями. Он говорил Черткову: « У меня есть две такие картинки. Первая- доктор, высосавший яд дифтеритный  и умерший, а вторая- учитель в  Туле, вытащивший детей из своего заведения  и погибший в пожаре. Я соберу о них сведения, и, если бог даст, напишу тексты и закажу картинки и  портреты. Подумай о таких картинках  героев и героинь. Их много. Их надо собирать и прославлять в пример нам».

Лев Николаевич также не только читал  огромное количество чужих рукописей, как было сказано выше, но и определял  их ценность. В его переписках содержались  тонкие замечания о языке и  стиле прочитанных произведений, множество ценных советов.

Методы его редакторской деятельности, которыми он руководствовался при оценке рукописей, опирались на его эстетические взгляды. Он исходил при этом из требований народности литературы и жизни, всегда чувствовал «диалектику души», «воображение читателя», заранее предвидел, как  отнесется он к мысли автора, поверит  ли ему, не отпугнут ли преувелечения и предвзятости.

Толстой считал, что в литературе, обращенной к народу, все должно быть «красиво, коротко, просто, а главное  ясно. Ясность- вежливость желающих учить  по отношению к своим слушателям». Лев Николаевич заботился не только о ясности языка изданий «Посредника», но и о художественном их оформлении.

Однажды к Толстому попала повесть  И.Г.Журавлева, разбирая которую Лев  Николаевич сделал следующие замечания: «Начало хорошее, дальнейшее же теряется в ненужных подробностях». Далее  он предложил целую программу  переделки конца произведения, так  как глубоко проник в замысел  автора, додумал за него логику событий, героев.

Будучи чутким наставником молодых  авторов, Толстой никогда не навязывал  своего мнения, а старался убедить. Он умел найти и подчеркнуть в  писателе наиболее сильную его сторону  таланта. Но не умалчивал о слабостях, давал советы, указывал путь, идя  по которому писатель мог выразить замысел в более совершенной  художественной форме.

Редактируя повесть Ф.Ф.Тищенко  – писателя из народа, Толстой сделал следующие замечания: 1) сделал заключение, что события непоследовательны; 2) в повести много ненужных эпитетов и украшений, округлений слога, которые  только портят впечатление и 3) обращена повесть не к большинству людей, а к интеллигентному читателю. Тищенко в последствии рассказ  переделал полностью, благодаря  чему Толстой помог ему опубликовать повесть в журнале «Русское богатство».

Лев Николаевич Толстой учил автора пристально всматриваться в жизнь  и глубоко изображать внутренний мир героев.

Но следует сказать также, что  Лев Николаевич не только поощрял  авторов, но и всегда честно говорил  о том, что у человека писательского  таланта вовсе нету. Например, однажды  свою рукопись принес начинающий писатель Иванов. Прочтя ее, Толстой сейчас же через Черткова передал автору записку  следующего содержания: " Решите, что  вам писать не нужно и незачем, и тогда, может быть, вам придется лет через десять или тридцать написать что-нибудь хорошее, а может  быть и ничего не придется написать никогда, и беды от этого не только не будет никакой, но даже это будет  очень хорошо. Устраивайте так  свою жизнь, чтобы в программу  ее совсем не входило писательство".

Но самое главное было, пожалуй, то, что он всех авторов учил одной  простой вещи- никогда не писать ради собственной выгоды или ради престижа. Писать, учил Лев Николаевич, нужно, если тебе есть что сказать  человеку и есть чему научить общество. Писать, говорил Толстой, нужно сердцем.

 Однако, и на этом не ограничивалась деятельность Толстого в редакции. Вскоре после начала работы издательства Льва Николаевича посещает мысль о создании сборника высказываний мудрых людей. Так он пишет о своем замысле Владимиру Григорьевичу Черткову: "Есть другие знания - знание того, что делали до нас и теперь делают люди для того, чтобы понять жизнь и смысл ее, то есть свое отношение к бесконечному и к людям. Это очень нужно. И те знания, которые я приобрел в этой области и приобретаю теперь, мне много дали и дают спокойствия, твердости и счастья. И этих знаний и вам желаю. Не оттого, чтобы я думал при этом о каком-нибудь недостатке в вас. Я слишком люблю вас для этого, а оттого, что я по себе знаю, какую это придает силу, спокойствие и счастье - входить в общение с такими душами, как Сократ, Эпиктет, Паркер. Странно это сопоставление, но для меня оно так. Я благодаря "Сократу" Калмыковой перечитываю стоиков и многое приобрел. Это - азбука христианской истины, и, читая их, я только больше убеждаюсь в христианстве. Очень бы мне хотелось составить "Круг чтения",то есть  ряд книг и выборки из них, которые все говорят про то одно, что нужно знать человеку, прежде всего - в чем его жизнь, его благо...".

 Это письмо  к Черткову Толстым было написано в 1885 году, и это значит, что уже тогда у Льва Николаевича появилась идея о создании сборника «Круг чтения», которому суждено было выйти в свет только через несколько лет. И об этом и других издательских проектах Льва Николаевича я хочу рассказать в следующей главе.

" Мысли мудрых людей", "Круг  чтения"

П. И. Бирюков в своих воспоминаниях описывает следующую ситуацию: "утром 28 августа 1903 года в Ясную Поляну прибыли представители издательства «Посредник», чтобы поздравить Льва Николаевича Толстого с 75-летием. В подарок они преподнесли Толстому экземпляр составленного им сборника «Мысли мудрых людей», выпущенного специально ко дню рождения писателя".

«Мысли мудрых людей на каждый день» - это сборник-календарь. В нем афоризмы Платона, Конфуция, Сократа, Руссо, Канта, Достоевского и других великих мыслителей мира соотнесены с каждым днем года. К выбору высказываний для сборника Толстой относился очень критично: в состав книги входили только те изречения философского характера, которые совпадали бы с воззрениями самого Льва Николаевича. Занимаясь переводом или правкой отобранного высказывания, Лев Николаевич часто «увлекался»: он сокращал или, наоборот, расширял высказывания, переиначивал их так, что потом ему становилось неудобно указывать имена авторов под исправленным текстом, приобретшим уже какой-то иной смысл. Подобные высказывания Толстой оставлял без подписи. Следует сказать также, что анонимно Лев Николаевич помещал в сборнике и свои мысли.

Следующий сборник  Толстого - "Круг чтения". Из всех своих работ, Лев Николаевич Толстой больше всего ценил именно его. Он даже говорил, что, возможно, "все другие его сочинения со временем забудутся, но «Круг чтения» останется в памяти людей навсегда". В предисловии к этому сборнику Толстой пишет: "цель моей книги состоит не в том, чтобы дать точные словесные переводы писателей, а в том, чтобы, воспользовавшись великими, плодотворными мыслями разных писателей, дать большему числу читателей доступный им ежедневный круг чтения, возбуждающего лучшие мысли и чувства".

По структуре  «Круг чтения» напоминал предыдущий сборник Толстого – высказывания мудрых людей мира были тематически  объединены и расположены по дням года. Однако, были и отличия. В «Круге чтения» на каждый день выносилось своеобразное «название» дня, его содержание. Например, «Бог», «Богатство», «Внушение», «Воспитание», «Гордость», «Детство», «Доброта», «Мудрость», «Равенство», «Смысл жизни» и т.д. Следует обратить внимание также на «Недельные чтения» и «Месячные чтения» в сборнике "Круг чтения". Это были чаще всего короткие рассказы классических авторов, помещенные на каждый седьмой день года («Недельные чтения»), и рассказы побольше раз в месяц («Месячные чтения»). Все эти особенности показывают, что сборник «Круг чтения» требовал большей редакторской обработки, чем предыдущий издательский проект Толстого.

Действительно, в период с 1905 по 1908 годы Толстой  был увлечен работой над «Кругом  чтения». Об этом свидетельствуют выписки  из дневников писателя. Например, август 1908: «Нынче хорошо обдумал последовательность "Круга чтения". Может быть, еще изменю, но и это хорошо. Все больше и больше освобождаюсь от заботы о мнении людском. Какая это свобода, радость, сила. Помоги бог совсем освободиться». В сентябре ситуация не меняется: «Занимался только "Кругом чтения". Мало сделал видимого, но для души хорошо».

Все рассказы, попадающие в «Круг чтения», подвергались редакторской правке Толстого. Основной задачей для Льва Николаевича было отредактировать выбранные отрывки так, чтобы после правки читатель воспринимал текст как самостоятельный рассказ.

Порой редакторские исправления Толстого были связаны с его личным восприятием произведения. В своей работе «Толстой-редактор» Э. Е. Зайденшнур приводит пример такой правки. Толстого восхитил рассказ Чехова «Душечка». Однако, он придавал этому произведению характер глубокого обобщения. Толстой считал, что Чехов вывел в своем рассказе всю природу женской души. «Душечка», включенная в «Круг чтения», должна была отражать толстовские идеи. Отсюда – ряд изменений, которые понадобились Толстому для придания тексту нужного направления. Основной метод редакторской правки в данном случае – сокращение «лишних» сцен и моментов.

В целом, количество изменений и поправок в разных произведениях было разным. Из рассказа Герцена «Поврежденный» Толстой опубликовал только те части, высказывающие мысли главного героя, сократив при этом рассуждения повествователя, разговоры с другими героями. А в  «Записках из мертвого дома» Достоевского («Орел» и «Смерть в госпитале») Толстой внес буквально несколько поправок.

Кроме указанных  выше рассказов, Толстой включил  в «Круг чтения» «Под рождество обидели» Лескова, «Живые мощи» Тургенева и прочие. Из зарубежных авторов Толстой выбирал Диккенса и Гюго.

Особый интерес  Толстого вызывали рассказы, созданные  авторами из крестьянской среды. Они были искренними, они отображали все то, что на самом деле происходило в крестьянской жизни, в них не было приукрашиваний и преувеличений. В «Круг чтения» вошли два таких рассказа, авторами которых были яснополянские крестьяне – это «За одно слово» В. С. Морозова и «Записки лакея» А. П. Новикова. Безусловно, эти произведения требовали особой правки. Но все исправления были связаны со стремлением Толстого придать рассказам стройность логики развития действия и добиться чистоты языка.

Теперь же вернемся к философским высказываниям  в "Круге чтения". Здесь на сцену  вышли такие великие люди, как: Сократ, Конфуций, Магомет, Паскаль, Руссо, Кант, Шопенгауэр и многие, многие другие. Как и в работе над «Мыслями мудрых людей», Толстой сильно увлекается редакторской правкой. И в "Кругах чтения" тоже появляются анонимные изречения. Об этом Толстой пишет в предисловии к «Кругу чтения»: «выбирая часто отдельные мысли из длинного рассуждения, я должен был, для ясности и цельности впечатления, выпускать некоторые слова и предложения и иногда не только заменять одни слова другими, но и выражать мысль вполне своими словами».

Вышедший  в свет толстовский «Круг чтения»  вызвал достаточно спорные суждения. Резко высказался Андрей Белый: «Отвергая искусство, логику и науку, Толстой не обладал качеством религиозного проповедника: слова его не жгли подлинным огнем; сама высказанная религия Толстого сплошь рационалистична, а рационализм и религия - contradictio in adjecto6. Стало быть, либо подлинный религиозный опыт чужд был Толстому, либо опыт тот еще менее, чем художество, был выразим в слове. И, судя по тому, что Толстой не нашел иных средств иллюстрировать свой религиозный опыт, кроме взвешенного подбора чужих слов ("Круг чтения"), можно сказать, что индивидуальная проповедь Толстого закончилась кризисом» (А. Белый, «Лев Толстой и культура», 1912 год).

Последний сборник  Толстого – «Путь жизни». Над  его составлением Толстой работал  с 30 января 1910 г. и до ухода из Ясной  Поляны. По жанру «Путь жизни» соответствует  предыдущим сборникам. Основное его  отличие заключается в том, что  в последнем сборнике опубликовано гораздо больше высказываний самого Толстого. Поэтому «Путь жизни» можно назвать своеобразным итогом его рассуждений. В этом труде Толстой стремился упростить предыдущие работы, сделать их доступными каждому. Книга вышла уже после смерти Толстого в 1911 году, сначала в виде 30 отдельных выпусков, а затем как единое издание.

Наследие  Толстого.

Лев Николаевич Толстой умер 7 (20) ноября 1910 года на станции Астапово после его трагического ухода из Ясной Поляны.

Толстой много  думал о судьбе своих произведений после смерти. Больше всего он хотел, чтобы земли Ясной Поляны были переданы крестьянам, а все труды  его отданы в безвозмездное общественное пользование. Но юридическое оформление подобного желания вызывало ряд затруднений. Необходимо было назвать конкретного наследника – частное юридическое лицо. Выбор писателя пал на старого друга и единомышленника В. Г. Черткова. По многим причинам Чертков отказался стать наследником. Жена Толстого, Софья Андреевна, настаивала на закреплении за ней права распоряжаться произведениями Толстого и преследовать по суду издателей, опубликовавших сочинения Льва Николаевича без ее разрешения. По сути, такими издателями могли стать близкие друзья писателя, поэтому Толстой не мог допустить подобного разрешения вопроса. 22 июля 1910 года Л. Н. Толстой тайно ушел в лес, где и написал завещания, по которому юридическим наследником всех его произведений становилась младшая дочь Толстого, Александра Львовна. К завещанию прилагалась разъяснительная записка, в которой было указано, что фактическим распорядителем, редактором и издателем трудов должен стать В. Г. Чертков и что все сочинения после смерти Толстого не должны составлять ничьей частной собственности.