Невыносимая легкость, или бремя вечных тем в эпоху постмодерна

Невыносимая легкость, или бремя вечных тем  в эпоху постмодерна

cras amet qui numquam amavit

quique amavit сras amet

 (завтра познает любовь не любивший ни разу,

 и тот,  кто уже отлюбил, завтра познает любовь)

Что есть жизнь? И  каков её смысл? Любовь – это выдумка человека или величайшее чувство, ось мироздания? Кто вправе считать себя свободным? Существует ли истина и где её искать? Знакомые вопросы, не правда ли? Ведь всяк, кто мыслит ими задаётся. На протяжении всей истории человечества великие умы создавали крупные теории, масштабные гипотезы, строили башни утверждений и антиномий, в то время как обычные люди просто жили. Каждый проходил свой путь: лёгкий и счастливый, тяжёлый, полный препятствий, путь флегматика, без эмоций и потрясений… Но всякий жил по-разному. Как здесь не процитировать Хулио Кортасара? «Жизнь - это топтание в кругу, центр которого повсюду, а окружность – нигде». Исходя из этого, можем ли мы строить общие закономерности бытия человека? Строить теорию любви для всех? Устанавливать критерии истины, категории свободы? Кто дал право теоретикам запирать человека в капсулу прописной морали? Никто. Эстетика постмодернизма ставит целью разбить схоластику прежних теорий, и им это прекрасно удаётся. Разбить, поставить крест… Но всё же не могут они пройти мимо вечных проблем, так как сами связаны тугим узлом с жизнью, смертью, любовью… Для меня краеугольным камнем в тематике постмодернистских произведений стала тема любви. Есть много причин, породивших мой интерес. Мой возраст (что как не любовь может интересовать юную девушку?), эпоха, в которой я живу (прошла сексуальная революция, моё поколение может выражать себя как хочет, и это чувство вседозволенности угнетает, снижает ценность любви), и, конечно же, особенность описания этого чувства у постмодернистов.

Но исследуем последние  две причины подробнее, ведь в  них вся соль моих измышлений.

20-й век разбил  романтику, в том пошлом смысле, в котором её понимают люди  в последнее время. Цветы, серенады, стихи… О, всё это в прошлом!  Мы стремимся к упрощению жизни, нам на руку разбить мораль, мы стремимся к лёгкости. Милан Кундера пишет: «…мы занялись любовью; не сексом, а любовью; хотя секс был бы гораздо благоразумнее». И не поспоришь… Каждый герой постмодернистского романа стремится уйти от сложностей любви. Мужчины и женщины, девушки и юноши, искушенные интригами ищут острых ощущений, меняют половых партнёров раз в неделю, и боятся, боятся пустить корни, боятся упасть в омут, их берёт дрожь от слова любовь. Николас, герой романа Фаулза «Волхв», настолько привык к выражению любви исключительно в плотской её части, что принимает за любовь увлечение призраком. Но всё только потому, что призрак этот не давался сразу. Лже-Жюли заинтересовала героя своей непорочностью, неискушенностью, лёгкостью, сказочностью… Алисон была для него прозой жизни, и когда связь с этой девушкой стала переходить на другой этап, когда Николас почувствовал веяние любви, неумолимый звук её шагов, он просто бежал. Но попал он в замкнутый круг: бежал от поэтического чувства, но к нему же и пришёл. Причём, не просто пришёл, подталкиваемый обстоятельствами, а был рад отдаться этому неведомому явлению. Конечно, можно предположить, что он был лишь марионеткой в руках Кончиса. Но Николас был готов воспринять эту поэзию, и именно прозаичная Алисон настроила его на этот лад, а Кончис  ловко использовал своё знание ситуации.

Посмотрим на любовь с ракурса романа «Невыносимая лёгкость бытия». Наряду с исторической панорамой автор рисует, брызгами и резкими мазками, панораму человеческих взаимоотношений. Трагедия народа, прерывается хроникой личных трагедий героев. Но мне интересны фигуры Томаша и Сабины. Когда-то любовники, они пошли разными путями, хотя кажется, что одним. И тот, и другой ищут свободы и лёгкости в отношениях. Томаш самоутверждается своими любовными похождениями, Сабина старается не связывать себя оковами сложных чувств. В их судьбах автор показал два возможных исхода поиска «лёгкости бытия». Томаш не то чтобы отрицал любовь к Терезе, он старался не думать об этом. Вся их история – череда случайностей, а к ней он просто привык.  Но почему же тогда он вернулся из-за границы обратно домой? Ведь он мог добиться успехов на хирургическом поприще, а не страдать от ненужности в своей стране. И, в конце в концов, оставаться свободным. Но лёгкость имеет спутника – пустоту. Заполнят ли пустоту души Томаша его любовницы? Чтобы быть свободным, нужно иметь силу воли и смелость, а Томаш слаб, ему нужна опора и опора эта любовь женщины. Той, к которой можно вернуться, той, которая будет тебе спутником на всю жизнь. Именно к Терезе томаш возвращается, чтобы заснутьб с нею вместе: «Любовь проявляется не в желании совокупления (это желание распространяется на несчетное количество женщин), но в желании совместного сна (это желание ограничивается лишь одной женщиной)». Сабина не выдержала бы серьёзных отношений, жена Томаша – его измен. И только Тереза может быть женщиной, в которую Томаш будет влюбляться заново всю жизнь: «Несколько дней назад Тереза снова запала ему в душу: как обычно, она вернулась утром домой с молоком, и когда он открыл дверь, она стояла и прижимала к груди ворону, завернутую в красную косынку. Так в охапке держат цыганки своих детей. Он никогда не забудет этого: огромный, печальный клюв вороны возле ее лица». Сабину можно назвать свободным человеком, но иногда мне кажется, что она раб собственных противоречий: «А что, если бы у нее был мужчина, который бы ей приказывал? Долго ли бы она его  вынесла? И пяти минут  было бы много! Стало быть, ее  не устроит ни один мужчина. Ни сильный, ни слабый». Сабина сильная женщина, слабый мужчина ей надоедает, а сильный будет пытаться управлять ею. Змея кусает свой хвост – безвыходная ситуация. Её ситуация с Францем напомнила мне русского человека на rendez-vous»: как только Франц решил проявить силу, активность, Сабина сбежала. И я не могу сказать, что она несчастливо провела жизнь, что одиночество её томило. Возможно, одиночество было единственным условием её свободы. Но для меня Сабина – страшный сон. Печально представить свою жизнь без любви, хоть даже я буду в свободном полёте.

Героиня романа «Земля воды» играла чувствами и чувственностью мальчиков, которые её окружали. Она ставила эксперименты, ей было любопытно испытать чувственную любовь во всех формах. Мы знаем чем закончилось её любопытство… Аборт, невозможность иметь детей, годы затворничества… В момент воссоединения с будущим учителем истории Мэри спокойна, она смирилась со своим положением.  Но всю жизнь она будет копить в себе материнскую любовь, которую ей не заменить ни работа, ни её собака… В ней сохранилась связь с неудавшимся отцом её ребёнка