Достоевский как редактор и издатель

  ДОСТОЕВСКИЙ КАК РЕДАКТОР И  ИЗДАТЕЛЬ 

   I. Вступление.

  Деятельность  Ф.М. Достоевского как художника  была сопряжена с глубоким интересом  к современным событиям, характерным  явлениям, выразительным деталям  окружавшей его действительности. Наблюдая за всеми оттенками развития “живой жизни”, он с неослабным вниманием следил за отражением ее проявлений в русской и иностранной периодике. По признанию очевидцев, писатель ежедневно просматривал газеты и журналы “до последней литеры”, стремясь уловить в богатом многообразии значительных и мелких фактов их внутреннее единство, социально-психологические основания, духовно-нравственную суть, философско-исторический смысл.

  Эта связь Достоевского с  публицистической деятельностью во многом  обусловлена  своеобразием всего его творчества вообще, его  мировоззрением, большой “тоской по текущему”.  Например, после Омского острога   Достоевский   был переведен в Семипалатинск рядовым солдатом 7-го Линейного батальона. Выйдя из острога, в первом же письме к брату он начал просить выслать ему книги: "Если можешь, пришли мне журналы на этот год, хоть "Отечественных записок"… "Пойми, как нужна мне эта духовная пища!"

  Такая потребность диктовалась своеобразием романистики Достоевского, в которой  органично сплавились вечные темы и  злободневные проблемы, мировые вопросы  и узнаваемые детали быта, высокая художественность и острая публицистичность. Кроме того, писатель всегда испытывал страстное желание говорить напрямую с читателем, непосредственно влиять на ход социального развития, вносить незамедлительный вклад в улучшение отношений между людьми.

  Именно  поэтому Достоевского всегда влекла публицистика, издание и редактирование собственных газет и журналов. Этой теме и посвящена наша работа

  Достоевский в течение жизни был связан с несколькими периодическими изданиями. В 60-е годы вместе с братьями он выпускал журналы “Время” и “Эпоха”, в начале 70-х годов редактировал газету-журнал “Гражданин”, принадлежавшую В.П.Мещерскому, в 1975-1981 годах выходит его собственный еженедельник  “Дневник писателя”, в котором он освещает актуальные проблемы времени, размышляет над судьбами бытия. 

  II. Достоевский как редактор и издатель.

  1. 60-е годы. Издание  журналов “Время”  и “Эпоха”.

  В конце декабря 1859 года, ровно через 10 лет после отправки на каторгу,   Достоевский   вернулся в Петербург. Для литературы десятилетний период - очень большой срок. Появились новые писатели, новые произведения. Прежде всего   Достоевский   решил реабилитировать свое литературное имя и принял самое деятельное участие в тогдашней литературной жизни. Вместе с братом Михаилом он начал издавать литературно-художественный журнал "Время" (1861 – 1863), а чуть позже - "Эпоху" (1964-1865). Братья привлекли к сотрудничеству в своих журналах ведущих писателей и журналистов того времени.

  В журналах "Время" и "Эпоха" братья Достоевские выступали как идеологи "почвенничества" - специфической модификации идей славянофильства.

  Объявление  о начале издания "Времени" составил Федор   Достоевский. В нем в  частности говорилось следующее:

  "Мы  убедились, наконец, что мы  тоже отдельная национальность, в высшей степени самобытная и что наша задача - создать свою новую форму, нашу собственную, родную, взятую из почвы нашей, взятую из народного духа и из народных начал".

  Это была программа "почвенничества". Сутью этого направления было утверждение национальной самобытности и критическое отношение к западнической ориентации интеллигенции. Почвенничество было близко к идеям славянофильства. В Сибири, по признанию Достоевского, изменились "постепенно и после очень-очень долгого времени" его "убеждения". Суть этих перемен, Достоевский в самой общей форме сформулировал как "возврат к народному корню, к узнанию русской души, к признанию духа народного".  "Почвенничество" было скорее попыткой очертить контуры "общей идеи", найти платформу, которая примирила бы западников и славянофилов, "цивилизацию" и народное начало. Скептически относясь к революционным путям преобразования России и Европы, Достоевский высказывал эти сомнения в художественных произведениях, статьях и объявлениях "Времени", в резкой полемике с публикациями "Современника". Суть возражений Достоевского - возможность после реформы сближения правительства и интеллигенции с народом, их мирного сотрудничества. Эту полемику Достоевский продолжает и в повести "Записки из подполья" ("Эпоха", 1864) - философско-художественной прелюдии к "идеологическим" романам писателя.

  Достоевский писал: "Я горжусь, что впервые  вывел настоящего человека русского большинства и впервые разоблачил его уродливую и трагическую  сторону. Трагизм состоит в сознании уродливости. Только я один вывел трагизм подполья, состоящий в страдании, в самоказни, в сознании лучшего и в невозможности достичь его и, главное, в ярком убеждении этих несчастных, что и все таковы, а стало быть, не стоит и исправляться!".

  “Программа” “Времени” была чрезвычайно разнообразна. Вот структура журнала, предложенная Достоевским:

  I. Отдел литературный. Повести, романы, рассказы, мемуары, стихи и т.д.

  II. Критика и библиографические заметки, как о русских книгах, так и об иностранных. Сюда же относятся разработки новых пьес, поставленных на наши сцены.

  III. Статьи ученого содержания. Вопросы экономические, финансовые, философские, имеющие современный интерес. Изложение самое популярное, доступное и для читателей, не занимающихся специально этими предметами.

  IV. Внутренние новости. Распоряжения правительства, события в отечестве, письма из губерний и проч.

  V. Политическое обозрение. Полное ежемесячное обозрение политической жизни государств. Известия последней почты, политические слухи, письма иностранных корреспондентов.

  VI. Смесь. а) Небольшие рассказы, письма из-за границы и из наших губерний и проч. б) Фельетоны. в) Статьи юмористического содержания.

  Прямым  редактором журнала был М.М.Достоевский, поскольку Ф.М.Достоевский находился  под надзором полиции. Только в 1873 году это препятствие было устранено, и он был официально объявлен редактором “Гражданина”.

  М.М.Достоевский  занимался больше финансовыми вопросами  журнала,  Ф.М.Достоевский осуществлял  литературное руководство.

  В журнале “Время” были опубликованы “Записки из мертвого дома”, “Униженные и оскорбленные” Ф.М. Достоевского, “Житейские сцены” Плещеева, “Грех да беда на кого не живет” Островского, “Мое детство” Воронова, “Зимний вечер в бурсе” Помяловского и др. Большое место отводилось французской уголовной хронике, мастерски обработанной в редакции; в статьях затрагивались вопросы воспитания молодежи; имелись отделы внутренних новостей и иностранных известий. Журнал был разнообразным и интересным для публики и собирал до четырех тысяч подписчиков.

  Интенсивная деятельность Достоевского сочетала редакторскую работу над "чужими" рукописями с  публикацией собственных статей, полемических заметок, примечаний, а  главное художественных произведений: с первого номера печатается роман  “Униженные и оскорбленные”, Достоевский ведет критический отдел, который был открыт статьей “Ряд статей о русской литературе.  Введение”, он принимает также участие в других трудах по журналу, в составлении книжек, в выборе и заказе статей, а в первом номере взял на себя и фельетон “Сновидения в стихах и прозе”.

     Существенную роль в журнале  играл критик-идеалист Н. Страхов,  который с согласия издателей  защищал некую особую самобытность  русского народа, развивал идеи  так называемого почвенничества  в противовес западничеству, умозрительному западноевропейскому утопическому социализму. Журнал утверждал, что беда России не в крепостном праве (тем более что оно отменено), а в отрыве интеллигенции от народа. Он обвинял “Современник” в беспочвенности, в стремлении привить русскому народу западноевропейские болезни, и хотя “почвенники” не были однородны по своим взглядам, но их объединяло именно несогласие с революционными демократами.

   Страхов особенно горячо возражал против материального  улучшения жизни народа. Изменение положения масс должно идти через моральное религиозное усовершенствование: мир нельзя исцелить ни хлебом, ни порохом, а лишь “благой вестью”. Терпение русского народа истолковывалось как заслуживающая одобрения добродетель. Свою враждебность к нигилистам Страхов, по собственному признанию, старался передать и Ф.М. Достоевскому. Консервативность журнала некоторое время маскировалась выпадами против Каткова, насмешками над его страхом перед “Современником”. Журнал возражал И. Аксакову, оспаривал мысли статьи “Публика — народ”. Но все это не мешало нарастанию его враждебности по отношению к революционной демократии. Салтыков-Щедрин, Антонович в “Современнике” не раз выступали против непоследовательности позиции “Времени”, реакционности ряда пунктов его социальной программы, отрицания борьбы классов.

  В журналах братьев   Достоевских   публиковались и молодые авторы. Среди них была двадцатилетняя Аполлинария  Суслова. В жизни   Достоевского   она сыграла роль роковой женщины, черты характера которой отразились потом в образах его инфернальных героинь (Полины, Настасьи Филипповны, Катерины Ивановны).

  В своих журналах Достоевский, призывая к “всеобщему духовному примирению”, пытался взять на себя роль посредника между либералами и революционными демократами. Стремясь стать выше борьбы партий, он призывал к духовному единению и братству сословий в России, к примирению дворянства и народа. Достоевский указывал, что, в отличие от Западной Европы, духовная связь между высшими классами и народом в России является якобы преимуществом ее исторического развития.

  Спор  Достоевского с демократическим  лагерем не ограничивался политическими  вопросами. Достоевский выступает  и с критикой эстетической программы  революционных демократов. Он пишет  полемическую статью “Г.— бов и вопросы искусства”, направленную против Добролюбова и всего лагеря революционно-демократической литературы, стремясь нейтрализовать ее могучее влияние на читателей. Высмеивая заботу “утилитаристов” о пользе, о практическом значении искусства, которые якобы ставила во главу угла демократическая эстетика, Достоевский обвиняет ее в том, что она превращает искусство в сухое резонерство, умаляет значение художественности.

  Вступив в 60-е годы на путь полемики с революционно-демократическим лагерем, Достоевский до конца жизни оставался его противником. С особенной резкостью эта полемика сказалась в “Записках из подполья” (1864), в которых автор “Записок”— подпольный озлобленный парадоксалист - выступил с утверждением независимости личности от общества, обрушивался с яростной критикой на идеи демократии и социализма и в то же время мучительно переживал отщепенство индивидуализма, обнажая патологическую болезненность человека “подполья”.

  “Записки  из подполья” явились одним из наиболее тягостных и безысходных произведений Достоевского. Они направлены против революционно-демократического лагеря, в частности против исторического оптимизма Чернышевского и его романа “Что делать?”. В “Записках” утверждалось нравственное и патологическое “подполье” человека-индивидуалиста, замкнувшегося в антиобщественном мирке, злобном смаковании личного отщепенства, перебирающего грязь и гадость своего душевного “подполья”, стоящего за “гарантирование” своего “каприза”.

  В 1862 году Достоевский совершает свою первую поездку за границу, посещает Францию, Англию, Италию. В Лондоне он встретился с Герценом и познакомился с Бакуниным. В письме к Огареву Герцен сообщал о Достоевском: “Вчера был Достоевский, он наивный, не совсем ясный, но очень милый человек. Верит с энтузиазмом в русский народ”. По возвращении из-за границы Достоевский поместил в своем журнале “Зимние заметки о летних впечатлениях”, в которых подверг едкой критике буржуазные порядки и нравы Западной Европы. Достоевский зорко увидел фальшь и лицемерие буржуазного либерализма, торжество денежного мешка, благополучие буржуа, купленное ценой горя и страданий миллионов. Одна из глав, называющаяся “Опыт о буржуа”, содержит глубокую и резкую критику буржуазного либерализма. “Что такое Liberte?—спрашивает Достоевский. - Свобода. Какая свобода?— Одинаковая свобода всем делать все, что угодно, в пределах закона. Когда можно делать все, что угодно? Когда имеешь миллион. Дает ли свобода каждому по миллиону? Нет, Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть не тот, который делает все, что угодно, а тот, с которым делают все, что угодно”. Вместе с тем Достоевский не видит никакого выхода из царства капиталистического Ваала, пророчествуя о якобы неизбежной гибели всей западноевропейской цивилизации. Страдания обездоленных масс, повсеместное торжество мещанства и буржуазии были восприняты Достоевским как свидетельство несостоятельности идей западных утопических социалистов.