Жалоба в Европейский суд по правам человека в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод

Жалоба  в Европейский  суд по правам человека в соответствии со статьей 34 Конвенции  о защите прав человека и основных свобод

Калашников  против Российской Федерации

Заявитель

российский гражданин  Валерий Ермилович Калашников

Защитник

К. Москаленко, Московский центр международной защиты,

Н. Сонькин, Московская областная коллегия адвокатов,

Представитель  РФ

П. Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском  суде по правам человека

А. Обстоятельства дела

Заявитель, 1955 года рождения, проживает в г. Москве. В рассматриваемый период он работал в должности президента Северо-Восточного акционерного банка.

29 июня 1995 г. заявитель  был заключен под стражу, и  3 августа 1999 г. приговором Магаданского  городского суда он был осужден  по обвинению в незаконном  присвоении средств банка и  приговорен к лишению свободы.

А. Условия содержания под стражей

В период с 29 июня 1995 г. по 20 октября 1999 г. заявитель содержался под стражей в учреждении ИЗ-47/1 (следственный изолятор N 1 - сизо-1) г. Магадана. 20 октября 1999 г. он был направлен  для отбывания наказания по приговору  городского суда от 3 августа 1999 г. в  исправительное учреждение АВ-261/3, расположенное  в населенном пункте Талая. 9 декабря 1999 г. он был возвращен в сизо г. Магадана, где и отбывал наказание вплоть до своего освобождения, то есть до 26 июня 2000 г.

1) Фактические обстоятельства  в их изложении  суду заявителем

Что касается первого  периода своего заключения в Магаданском  сизо, то заявитель утверждал следующее.Он содержался в камере площадью 17 кв. м., в которой имелось восемь спальных мест в два яруса. При этом в камере почти всегда содержались 24 заключенных, лишь иногда их количество сокращалось до 18. Поскольку каждое спальное место предназначалось для троих заключенных, то спать приходилось по очереди. Остальные ожидали своей очереди, лежа или сидя на полу или картонных коробках. Нормальные условия для сна отсутствовали, поскольку в камере круглосуточно работал телевизор, а в дневное время в камере царила общая суета и шум. Свет в камере никогда не выключался.

Унитаз находился  в углу камеры, на всеобщем обозрении. Перегородка отделяла унитаз от умывальника, но не от жилой части камеры и  обеденного стола. Унитаз находился  на возвышении, на высоте приблизительно полметра от пола, а высота перегородки  составляла 1,1 м. Так что человек, сидящий на унитазе, был виден  не только его сокамерникам, но и  надзирателю, наблюдавшему за заключенными через глазок в двери камеры. 

Заключенные принимали  пищу за столом, который находился  в метре от унитаза. Пища была низкого  качества.

В камере отсутствовала  вентиляция, летом в ней было душно  и жарко, зимой - очень холодно. В  камере все время был спертый  воздух, поэтому окно было постоянно  открыто. Поскольку вокруг много  курили, заявитель невольно стал пассивным  курильщиком. Заявитель утверждает, что ему ни разу не выдавали нормальное постельное белье, тарелки и другие столовые приборы. Администрация сизо выдала ему только ватный матрас и  тонкое фланелевое одеяло, а столовые принадлежности ему приходилось  одалживать у сокамерников, которым их передавали родственники из дома.

Камеры сизо кишели тараканами и муравьями, но к их истреблению  никаких мер не принималось. Единственная профилактическая санитарная мера состояла в том, что раз в неделю надзиратели  приносили заключенным ведро  хлорки для туалета.

У заявителя возникли различные кожные заболевания и  грибковые инфекции, у него сошли  ногти на ногах и на некоторых  пальцах рук. В период проведения судебного разбирательства по делу заявителя - с 11 ноября 1996 г. по 23 апреля 1997 г. и с 15 апреля 1999 г. по 3 августа 1999 г. в судебном заседании объявлялись  перерывы с тем, чтобы заявитель  мог пройти курс лечения от чесотки.

Шесть раз в камеру, где содержался заявитель, помещали заключенных с туберкулезом и  сифилисом, и ему делали профилактические инъекции антибиотиков.

Заявитель утверждает, что его ежедневно выводили из камеры на прогулку только на один час, а горячий душ он мог принимать  только два раза в месяц.

Наконец, заявитель  утверждает, что после того, как 9 декабря 1999 г. он был переведен обратно  в сизо, условия содержания существенно  не улучшились. Его не обеспечили нормальным постельным бельем, полотенцами или  столовыми принадлежностями. Из-за отсутствия соответствующих медикаментов ему не было обеспечено лечение в  связи с кожными заболеваниями. Камера, в которую он был помещен, по-прежнему кишела тараканами, и мероприятия  по уничтожению насекомых не проводились  уже 5 лет. Однако в марте - апреле 2000 г. число заключенных в камере с 8 койками сократилось до 11 человек.

2) Фактические обстоятельства  в их изложении  суду властями  Российской Федерации

Власти Российской Федерации утверждали, что площадь  камеры, в которой содержался заявитель, составляет 20,8 кв. м. У заявителя  было отдельное спальное место, постельные принадлежности, столовые приборы и  возможность получения медицинской  помощи. Камера рассчитана на 8 человек. В связи с общей переполненностью сизо на каждое спальное место приходилось  по двое-трое заключенных. В камере, где содержался заявитель, находилось 11 или более заключенных на каждый данный момент, а обычно число заключенных  в ней было 14. Спали по очереди, по восемь часов. Всем заключенным выдавались ватные матрасы, фланелевые одеяла и  простыни.

В камере, где содержался заявитель, имеется санузел - унитаз и умывальник. Унитаз расположен в  углу камеры и отгорожен от жилой  части камеры перегородкой высотой 1,1 метра, что обеспечивает уединение  для отправления естественных нужд. Эти нормы и требования установлены "Указаниями по проектированию и  строительству следственных изоляторов Министерства внутренних дел СССР", утвержденными 25 января 1971 г.

Власти Российской Федерации представили суду фотографии камеры, в которой содержался заявитель, условия в которой, по оценке заявителя, немного изменились с того момента, когда он впервые туда поступил. Власти Российской Федерации передали также суду видеоролик с видами помещений  сизо после капитального ремонта, который  был сделан после освобождения заявителя.

В камере имеются  окна, обеспечивающие доступ свежего  воздуха и дневного света. В камере имелся телевизор.

11 февраля 1998 г.  у одного из сокамерников заявителя  был обнаружен сифилис. Этот  заключенный был сразу помещен  в изолятор, где он прошел полный  курс лечения этого заболевания.  Все остальные заключенные, содержавшиеся  в одной камере с больным,  в том числе и заявитель, 26 февраля  1998 г. прошли профилактический  курс лечения и сдали анализы  на серологическую реакцию. 

В январе 1999 года один из блоков следственного изолятора  был закрыт на реконструкцию, в связи с чем содержавшиеся в нем заключенные были распределены по другим камерам. Заключенные, которых перевели в камеру, где содержался заявитель, находились там в течение недели, и некоторые из них были больны туберкулезом.

2 июня 1999 г. в камеру, где содержался заявитель, был  помещен заключенный, у которого  наблюдались остаточные явления  туберкулеза. 

Заявитель неоднократно проходил флюорографические исследования, никаких отклонений от нормы в  грудной клетке обнаружено не было.

15 июня 1999 г. в камеру, где содержался заявитель, был  помещен заключенный, который  в этот период лечился от  сифилиса. Проведенные впоследствии  медицинские обследования заявителя  дали отрицательные результаты. Анализы крови заявителя, сделанные  в этой связи, также дали  отрицательные результаты.

Заявитель систематически проходил медицинский осмотр, и ему  оказывалась помощь врачей-специалистов - дерматолога, терапевта, стоматолога. Когда у заявителя обнаруживались различные заболевания (нейроциркуляторная дистония, чесотка, грибковые заболевания), ему сразу же оказывалась медицинская помощь. В период судебного разбирательства объявлялись перерывы для проведения лечения заявителя.

Заявитель имел возможность  мыться в душе раз в неделю, а  на прогулку его выводили на два  часа в день.

Наконец, по информации властей Российской Федерации, для  предотвращения инфекционных заболеваний  в следственных изоляторах осуществляется профилактическая дезинфекция в  целях своевременного уничтожения  патогенных микроорганизмов, членистоногих  и грызунов, в соответствии с вышеупомянутым Руководством МВД СССР 1989 года. При  этом отмечается, что, действительно, распространенность насекомых в следственных изоляторах - большая проблема.

II. Право

I. Предполагаемое  нарушение статьи 3 Конвенции

Заявитель жалуется на условия его содержания в следственном изоляторе ИЗ-47/1 г.Магадана. При этом заявитель ссылается на Статью 3 Конвенции, которая устанавливает:

"Никто не должен  подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному  или унижающему достоинство обращению  или наказанию".

Заявитель, в частности, ссылается на переполненность камеры, в которой он содержался, антисанитарные условия содержания в ней, а также  на длительность срока, в течение  которого он находился под стражей  в таких условиях, что отрицательно сказалось на его физическом здоровье и подвергло его унижению и  страданиям.

Власти  Российской Федерации  утверждали, что условия содержания под стражей заявителя не могут приравниваться к пытке или бесчеловечному либо унижающему достоинство наказанию. Условия содержания заявителя не отличались от условий содержания большинства лиц, заключенных под стражу в России, или, по крайней мере, не были хуже. Власти не имели умысла на причинение физических страданий заявителю или вреда его здоровью. Администрация следственного изолятора предприняла все возможные меры, чтобы обеспечить лиц, страдающих заболеваниями, медицинской помощью, и не допустить инфекционного заражения других заключенных.

Власти Российской Федерации признали тот факт, что  по причинам состояния экономики условия содержания лиц под стражей в России весьма неудовлетворительны и не отвечают требованиям, установленным для пенитенциарных учреждений других государств - членов Совета Европы. При этом Российское государство делает все возможное, чтобы улучшить условия содержания под стражей в России. Государство приняло ряд целевых программ строительства новых следственных изоляторов и реконструкции имеющихся и программ борьбы с туберкулезом и другими инфекционными заболеваниями в местах лишения свободы. Реализация этих программ позволит вдвое увеличить площади для заключенных и улучшить санитарные условия в следственных изоляторах.

Суд напоминает, что Статья 3 Конвенции закрепила один из фундаментальных идеалов демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает пытку либо бесчеловечное или унижающее достоинство человека обращение или наказание вне зависимости от обстоятельств и образа действий жертвы (см., например, постановление Большой Палаты Европейского cуда по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, _ 119, ECHR 2000-IV).

Суд также напоминает, что в соответствии с установленными им в нормах прецедентного права требованиями, неправомерное обращение с человеком должно нести в себе некий минимум жестокости, чтобы на акт такого обращения распространялось действие Статьи 3 Конвенции. Оценка этого минимума относительна - она зависит от обстоятельств дела, таких как продолжительность неправомерного обращения с человеком, его физические и психические последствия для человека, а в некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья жертвы (среди других источников правовых требований по данному вопросу см., в частности, постановление Европейского суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г. Series A, N 25, p. 65, _ 162).

Довольно часто  меры, связанные с лишением человека свободы, включают такой элемент. И  все же нельзя утверждать, что содержание под стражей до Суда само по себе является проблемой в свете Статьи 3 Конвенции. Но нельзя и толковать  Статью 3 как обязывающую соответствующие  власти во всех случаях освобождать  из-под стражи заключенного по причине  плохого здоровья или направлять его в общую больницу для прохождения  конкретно предписанного курса  лечения.

Тем не менее в соответствии с этой Статьей государство должно принимать меры к тому, чтобы лицо содержалось бы под стражей в условиях, которые совместимы с уважением к человеческому достоинству. При этом формы и методы реализации этой меры пресечения не должны причинять ему лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а его здоровье и благополучие - с учетом практических требований режима лишения свободы - должны быть адекватно гарантированы (см. постановление Большой Палаты Европейского суда по делу "Дугоз против Греции" (Dougoz v. Greece), жалоба N 40907/98, 46, ECHR 2001-II).

В связи с настоящим  делом Суд отмечает, что заявитель  содержался в следственном изоляторе  ИЗ-47/1 г. Магадана с 29 июня 1995 г. по 20 октября 1999 г. и затем с 9 декабря 1999 г. по 26 июня 2000 г. Суд напоминает, что в  соответствии с общепризнанными  принципами международного права нормы  Конвенции имеют обязательную силу по отношению к Высоким Договаривающимся Сторонам только применительно к фактам, которые имели место после вступления ее в силу. Конвенция вступила в силу в отношении России 5 мая 1998 г. Однако, оценивая последствия для заявителя его условий содержания под стражей, которые в целом были одинаковы на всем протяжении его заключения, как до Суда, так и после его осуждения, Суд вправе рассмотреть весь период времени его нахождения под стражей, включая и время до 5 мая 1998 г.