Гавра Д.П. воспользовался при
изучении режимов комбинацией
двух методологических подходов
— функционального и критериального.
Это означает, что вышеизложенные
функции общественного мнения
легли в основу анализа режимов
взаимодействия общественного мнения
и власти. В функциональном плане режимы
будут различаться по возможностям и способам
воплощения институционального функционального
подмножества, тогда как неинституциональные
функции (воспитательная, социального
контроля, социализации, ориентации в
мире и его объяснения) будут реализовываться
в каждом из режимов. Также, чтобы избежать
субъективности в оценке режимов взаимодействия
общественного мнения и государственной
власти, Гавра Д.П. предлагает широкий
спектр критериев:
Критерий 1. Демократичность системы
выборов и избирательных законов
на различных уровнях. Недемократичность
избирательной системы выводит
режим взаимодействия власти
и общественного мнения в зону,
неблагоприятную для полноценного
функционирования последнего. Это происходит
вследствие того, что при дискриминации
на основании каких-либо признаков (пола,
расы, национальности, имущественного
ценза, ценза оседлости и т.п.) отдельные
группы населения автоматически исключаются
из числа активных субъектов общественного
мнения при выполнении важнейших его политико-управленческих
функций. Мнение только допущенных в политическую
сферу общностей, выдаваемое за общественное,
на деле таковым не является, в большей
или меньшей степени отличаясь от него
по составу субъекта.
Критерий 2. Характер законодательной
(в том числе конституционной)
закрепленности роли и прерогатив
общественного мнения определяет
его статус и формирует некоторые
общие основания для выполнения
им в данном обществе социальных
и политических ролей большей или
меньшей значимости и масштабности. Когда
законодательная ветвь власти определила
перечень вопросов, которые не могут быть
решены иначе, чем через апелляцию к общественности,
приняла закон о референдуме, посредством
системы нормативных актов конституировала
место массовых социальных оценок в принятии
общезначимых решений, она тем самым существенно
ограничила произвол власти исполнительной.
Если эти условия не соблюдены, общественное
мнение, очевидно, будет играть более зависимую
роль, режим его функционирования будет
далек от благоприятного.
Критерий 3. Наличие каналов свободного
выражения мнений и собственно
свобода их выражения. В каждой
определенной социально-политической
системе в конкретном государстве
свобода выражения любых мнений,
и, прежде всего, оппозиционных власти
и негативных по отношению к ней, может
быть большей или меньшей. Государство
посредством репрессивных и запретительных
мер может сводить ее к нулю, загоняя соответствующие
оценки в подполье, а может давать им ту
или иную степень свободы. Различен и диапазон
потенциальных каналов выражения мнения
— от публичных через средства массовой
информации, митинги и массовые мероприятия
до конспиративных. В зависимости от меры
проявления этой свободы (или, напротив,
от меры ее подавления) реализуется тот
или иной режим взаимодействия власти
и общественного мнения.
Критерий 4. Характер протекания
дискуссий общественности и власти.
Пользуясь данным критерием можно
оценить одну из важнейших
сторон способа взаимодействия
общественности и власти, в условиях
возникновения у них различающихся позиций
по поводу решения тех или иных актуальных
проблем. Если такие разногласия возникли,
неизбежна дискуссия, явная или скрытая,
между сторонами. Власть в ней всегда выступает
активным субъектом, тогда как общественное
мнение может быть и активным и пассивным
субъектом, и, наконец, просто объектом
властного воздействия.
Критерий 5. Частота, предметный и
объектный ареал обращения власти
к общественному мнению. Этот критерий
характеризует некую внешнюю, феноменологическую
сторону рассматриваемых режимов взаимодействия,
отражая меру внимания органов власти
к реакциям общественности. Чем выше частота
обращений, шире их предметный и объектный
ареал, тем больше потенциальная возможность
общественного мнения полноценно реализовывать
свои функции. Постоянные апелляции к
массовым заинтересованно-оценочным суждениям
могут быть лишь частью так называемой
“public policy” (публичной политики) власти,
даже самой авторитарной, своеобразным
ее камуфляжем. Принимаемые при этом решения
будут никак не представлять общественное
мнение, а наоборот, в корне противоречить
ему.
Критерий 6. Характер, предметный и
социальный ареал включения реакций
и оценок общественного мнения во властные
решения. Используя данный критерий можно
оценить реальный результат реакции органов
власти и управления на оценки и предложения
общественности. Чем в большей степени
в практическую политику властных структур
по поводу разрешения какой-либо конкретной
проблемы, затрагивающей общественные
интересы, включены массовые социальные
оценки, тем более партнерским будет тип
режима взаимодействия власти и общественного
мнения.
Критерий 7. Наличие свободных и
множественных каналов изучения и анализа
общественного мнения. К числу необходимых
компонентов в структуре данного критерия
относится и наличие более или менее надежного
методологического, методического и организационного
аппаратов по изучению и выявлению массовых
социальных оценок. Данный критерий, хотя
и носит инструментальный характер, но
не менее важен, чем предыдущие. Это связано
с тем, что сама возможность и, тем более,
эффективность включения общественного
мнения в управленческие и политические
решения в значительной степени определяется
не только законодательством и конфигурацией
внешних социально-политических условий,
но и точностью и адекватностью измерения
реакций общественности.
Данная система критериев составляют
методологическую основу для
выявления режимов взаимодействия
власти и общественного мнения и ограничения
их друг от друга.
Итак, предлагается выделить шесть
режимов взаимодействия власти
и общественного мнения идеально
типического характера, расположив
их в относительном порядке
убывания давления первой и увеличения
роли второго. Это следующие режимы:
•
Режим подавления общественного
мнения со стороны властных структур.
•
Режим игнорирования общественного
мнения.
•
Режим патернализма власти по отношению
к общественному мнению.
•
Режим сотрудничества (взаимореализации).
•
Режим давления общественного мнения
на власть.
•
Режим диктатуры общественного
мнения.
Режим подавления общественного
мнения характеризуется жестким
прессингом со стороны институтов
власти, включая и репрессивный
компонент по отношению ко всем проявлениям
массовых заинтересованных оценочно-ценностных
суждений по поводу объектов, имеющих
хотя бы минимальную социально-политическую
окраску. Общественное мнение при этом
предстает исключительно в качестве духовного
образования и не переходит в духовно-практическую
форму. Не приходится говорить о наличии
сколько-нибудь развитых волевых и, тем
более, поведенческих его компонентов.
В режиме подавления не выполняются
требования большинства качественных
критериев (первого, второго, третьего,
седьмого). Значения показателей, характеризующих
состояние дел по количественным критериям
(пятому и шестому) стремятся к нулевым.
В данной ситуации, как правило, нет демократической
избирательной системы. Это не позволяет
общественному мнению через электоральные
процедуры занять сколько-нибудь заметное
место в механизме принятия решения (критерий
1), так как отсутствует законодательное
закрепление роли и прерогатив общественного
мнения (критерий 2); нет как каналов свободного
выражений мнений (критерий 3), так и независимых
систем его изучения и выявления (критерий
7). Власть практически не обращается к
нему за советом и консультацией (близкие
к нулевым значения показателей по критерию
5) и в ее решениях, таким образом, не реализуются
его оценки (соответствующие нулевые значения
по критерию 6). Что касается характера
протекания дискуссий между властью и
общественным мнением, то их в явном виде
практически нет, поскольку любые проявления
оппозиционных суждений подавляются в
зародыше (критерий 4).
В то же время нельзя сказать,
что эти дискуссии исключены абсолютно.
Не имея возможности выразить свои оценки
явно, общественное мнение переносится
из области политической в эстетическую,
воспитательную и т.д. и противостоит властям
оттуда — из сфер литературной, художественной,
театральной и т.п. Дискуссии между общественным
мнением и властью в режиме подавления
могут носить только опосредованный характер.
С позиций функционального подхода
режим подавления отличается
тем, что в этих условиях
помимо неинституциональных функций
находит свое крайне слабое выражение
оценочная функция и относительно незначительное
и даже извращенное воплощение функция
информационная. Что касается последней
из названных функций, то она реализуется
уже в силу того, что любой репрессивный
режим обязательно держится на выявлении
и подавлении инакомыслия. Следовательно,
он получает информацию о состоянии мнений
различных социальных групп и на этой
основе строит свою политику подавления.
Зачастую используются при этом особые
методы выявления общественного мнения
— агентурные, и субъектом этого процесса
выступают органы политической полиции.
Характеризуя данный режим взаимодействия
власти и общественного мнения,
можно отметить, что, прежде всего
он свойственен авторитарным
и тоталитарным системам, хотя его
реализация теоретически возможна и во
вполне демократической политической
системе по отдельным объектам, крайне
болезненным либо особенно политически
значимым для властных институтов в определенные
моменты времени.
В условиях режима игнорирования
власть стремится свести к минимуму социально-преобразующую
роль общественного мнения не с помощью
его жесткого подавления, а путем отстранения
от его оценок, исключения их из всех сфер
принятия решений. Массовые заинтересованные
оценочно-ценностные суждения и даже соответствующие
волевые проявления как бы “выносятся
за скобки” политического процесса и
обречены существовать сами по себе в
духовном пространстве, не пересекающемся
с пространством государственного управления.
Очевидно, что чистый режим игнорирования,
как и чистый режим подавления общественного
мнения, является своеобразной научной
абстракцией, “идеальным типом”.
В данном режиме, как правило,
отсутствует демократическая избирательная
система, обеспечивающая включение
оценок большинства социальных субъектов
в процессы политического руководства,
либо имеет место лишь ее имитация, т.е.
пустая правовая оболочка, не наполненная
конкретными социальными механизмами.
Также в большинстве случаев либо вообще
отсутствуют серьезные законодательно
закрепленные гарантии прерогатив и возможностей
общественного мнения в решении общезначимых
вопросов, либо эти гарантии носят крайне
ограниченный, урезанный характер. Но,
так или иначе, требования второго критерия
в режиме игнорирования или не выполняются
совсем, или выполняются формально, по
минимуму. Его отличие по первым двум критериям
от ранее рассмотренного режима заключается
в форме нереализации, в ее характере.
Если в случае подавления требования 1
и 2 критериев не выполняются жестко, императивно,
однозначно, то при игнорировании применяется
мягкая, допускающая и сглаживания, но
от этого не меняющая своей негативной
направленности форма. Властные институты
в этом режиме стараются не ограничивать
ни свободы выражения мнений (критерий
3), ни плюрализма в его выявлении и изучении
(критерий 7). Но при этом они полностью
игнорируют его в принятии решений (критерий
6), практически не обращаются к нему за
советом и консультацией (критерий 5). Если
власть не видит в нем своего реального
партнера или оппонента, то она считает
ниже своего достоинства и вступить в
дискуссии с общественностью, не расценивая
последнюю как значимую сторону взаимодействия.
Подлинных дискуссий между обозначенными
субъектами в данном режиме
просто не может быть, соответственно
и речи быть не может об удовлетворении
требований 4 критерия.
Функциональная характеристика
режима игнорирования очень близка
к соответствующей характеристике
режима подавления. Из числа институциональных
функций в нем также реализуются,
да и то в крайне слабой
степени оценочная и информационная
функции. Остальное богатство функционального
потенциала общественных заинтересованных
оценочно-ценностных суждений здесь остается
невостребованным.
Общественное мнение в ситуации
игнорирования существует, свободно
функционирует в бытовой сфере,
регулирует отношения индивидов
и малых групп в их повседневной
жизни. Здесь оно представлено
и в духовной и в духовно-практической
сторонах своей сущности. Оно плюралистично,
его изучают и выявляют, не подавляют и
особенно не преследуют. Нет и тотального
контроля за инакомыслием. Но в то же время
общественное мнение практически полностью
исключено из сферы регулирования политических
и управленческих отношений, оно не имеет
возможности приобрести статус социального
института
Режим патернализма власти по
отношению к общественному мнению.
В данном режиме власть и
общественное мнение явно неравноправны.
Первая имеет приоритет по
отношению ко второму. Это господство
власти, но господство в мягкой форме.
Патернализм — это уже качественно другой
режим, чем подавление или игнорирование.
Это давление, но не подавление, это отношения
ведущего и ведомого, начальника и подчиненного,
в которых за ведомым, подчиненным признаются
определенные права, а сам он считается
хоть и младшим, но участником диалога.
В отличие от подавления или игнорирования
общественного мнения, когда власть считает
себя единственным субъектом политического
и управленческого процесса, в рассматриваемом
режиме массовые оценки и общественное
мнение в целом уже тоже выступает как
субъект, хотя и существенно ограниченный
другим субъектом в правах и возможностях.
В рамках данного режима, как
правило, уже выполняются требования
первого критерия и имеет место
более или менее демократичная система
обеспечения представительства интересов
различных социальных групп и слоев в
структуре власти и управления.
Что касается второго критерия,
то выполнение его требований
носит усеченный, ограниченный
характер, хотя по сравнению с ранее
рассмотренными режимами уже заметен
определенный прогресс в законодательном
закреплении возможностей участия общественного
мнения в управлении делами государства
и общества.