Автор: Пользователь скрыл имя, 14 Декабря 2011 в 17:52, реферат
В середине 30-х годов Советское государство демонстрировало свое миролюбие и заинтересованность в мирном сосуществовании с капиталистическими странами. Однако набиравшие силу в эти годы террористические методы руководства во внутриполитической жизни Советского Союза находили отражение и в его международной политике. Особый «сталинский» почерк все более проявлялся во внешнеполитических шагах советского правительства. В принципиальном плане это выражалось, прежде всего, в том, что советское руководство давало одностороннюю оценку расстановки и соотношения политических сил в мире.
Санкт-Петербургский государственный университет
водных коммуникаций
Кафедра
Отечественной истории, политологии,
социологии
Реферат
Внешняя
политика СССР в 30-е годы ХХ в.
Санкт - Петербург
Содержание.
Введение......................
Введение.
Ни для кого не является секретом и то, что именно в 30-е годы Сталин реализовал на практике некоторые троцкистские идеи: политику «завинчивания гаек» и администрирования, «перетряхивания» всего аппарата; огромный размах приобрели свертывание демократии и ликвидация гласности, был подвергнут теоретической и практической ревизии ленинский кооперативный план, подорван союз рабочего класса с середняком и т. д.
На международное положение страны продолжала оказывать катастрофическое воздействие лавина массовых репрессий, обрушенных сталинским руководством на партийные и военные кадры, дипломатов, на деятелей науки и искусства. В кризисные для европейской политики дни сталинская машина террора продолжала функционировать в СССР.
Аналитический аппарат дипломатических, военных и разведывательных служб всех стран пристально следило за беспрецедентными событиями в СССР, и прикидывал потенциал и прочность страны. Практически все наблюдатели приходили к выводу о глубоком внутриполитическом кризисе советского режима (независимо от его причин), о неспособности Советского Союза к крупномасштабным внешнеполитическим мероприятиям.
Серьезными недостатками страдала политико-воспитательная работа в армии. Во всей пропаганде, ведшейся в стране, преобладал упрощенный тезис о могуществе нашей страны, ее способности противостоять любой агрессии и о том, что в случае нападения все боевые действия будут вестись только на территории противника. Не было трезвой оценки сил Красной Армии.
В предвоенные годы в общественно-политической и духовной жизни страны утвердилось полное господство идеологической и политико-воспитательной деятельности партии. Установился идеологический диктант, основывающийся все более и более на личных взглядах Сталина.
Считается, что в 30-е годы были подготовлены условия для нашей победы в войне. Но к сожалению, в те же годы сложились серьезные предпосылки поражения Красной Армии в самом начале войны После ХХ съезда партии в нашей литературе принято ссылаться на то, что причины неудач Красной Армии лежат в просчете И. В. Сталина в определении срока нападения фашистской Германии на СССР. Просчет безусловно был, но была ли это случайная ошибка или всего лишь звено в цепи ошибок…?
В 30-е годы происходит приход фашизма к власти в Германии. Япония предпринимает агрессию на Дальнем Востоке, Италия – в Северной Африке. Январь 1934 года- доклад Сталина на ХVII съезде партии, где он говорит о том, что обстановка обострилась, на первый план выдвигаются партии воинствующего империализма, партии войны и реванша, что дело явным образом идет к новой войне. Слова вроде бы правильные, но это – всего лишь констатация фактов. А имела ли место более углубленная оценка создавшегося в мире положения и какие были сделаны создавшегося в мире положения и какие были сделаны выводы о том, как мы должны действовать?
По этим вопросам в 30-е годы произошло размежевание в руководстве партии и страны. Господствовавшая группа политических и военных деятелей – И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, Л. М. Каганович, Г. М. Маленков, С. М. Буденный, Л. З. Мехлис – исходила из тезиса, что капиталистическое окружение сплошь враждебно Советскому Союзу, рассматривала фашизм лишь как одну из разновидностей империализма, не более того. Опасность германского фашизма, его военная угроза Советскому Союзу, а также странам буржуазной демократии недооценивались.
Другое направление в политическом и военном мышлении представляли Н. И. Бухарин, М. М. Литвинов, М. Н. Тухачевский, И. П. Уборевич, А. И. Егоров и другие. Н. И. Бухарин сформулировал тезис о том, что фашизм в Германии – это качественно новое политическое явление в системе империализма. В речи на ХVII съезде партии он заявил, что фашистская идеология проповедует «открытый разбой», открытую «скотскую философию» и «поножовщину», что практикуется в самой Германии. В другом выступлении Бухарин сказал, что фашизм противопоставил себя умеренным буржуазным демократиям и только в союзе с ними можно предотвратить фашистскую агрессию. Эти же тезисы – возможности и даже неизбежности германской агрессии против СССР, о необходимости антифашистского союза с западными буржуазными демократиями - неоднократно выдвигали Уборевич и Тухачевский, но реальная власть была у первой группы, и именно она определяла внешнеполитическую деятельность.
В
декабре 1933 года ЦК ВКП(б) принял постановление
о развертывании борьбы за создание
эффективной системы
Но эта здравая внешнеполитическая линия стала проводиться в первой половине 30-х годов, когда культ личности Сталина и связанная с ним командно-административная система управления только набирала силу, когда еще в какой-то мере существовали демократия и гласность в нашей стране. Позже она изменилась – все больше укреплялся курс на сближение с фашисткой Германией. Конечно, этому послужил и мюнхенский сговор 1938 года, но главную роль, конечно, сыграла позиция Сталина в отношении фашизма, провозглашенная открыто на ХVII съезде партии. Тогда он заявил :«…мы далеки от того, чтобы восторгаться фашистским режимом в Германии. Но дело здесь не в фашизме, хотя бы потому, что фашизм, например в Италии, не помещал СССР установить наилучшие отношения с этой страной». Став единовластным правителем, Сталин реализовал эту установку через внешнюю политику СССР.
Есть еще одна позиция, которая нуждается в разъяснении. Выступая на сессии Верховного Совета 31 мая 1939 года, Молотов заявил, что Советское правительство приняло предложение Англии и Франции открыть переговоры с целью укрепления отношений между этими тремя странами и организации фронта мира против дальнейшей агрессии. Иными словами- против гитлеровской Германии. 11 августа в Москву прибыли английская и французская военные миссии. Однако их руководители не имели мандатов на подписание договора, переговоры непрерывно буксовали и в результате окончились ничем. Возникает вопрос: почему Англия и Франция, прекрасно понимая военную опасность со стороны Германии, тем не мене всячески увиливали от того, чтобы заключить союз с СССР и таким образом создать прочный заслон пред Гитлером?
Дело в том, что политика правительства Англии и Франции в этом вопросе не была последовательной. Они не хотели связывать себя конкретными обязательствами.
Немалое воздействие на ход переговоров оказало и то, что полоса репрессий привела к ослаблению нашей страны. А ведь ни одно государство, как известно, не может рисковать, заключая договор о совместных действиях – тем более в войне – с заведомо ослабленным партнером.
Нужно иметь в виду и другое: сталинское руководство СССР считало, что Англия и Франция окажутся не по зубам Гитлеру, и не очень-то стремилось к союзу с ними, заняло выжидающую позицию. Как-то в разговоре уже после войны Ворошилов сказал: «Мы все-таки думали, что если Германия нападет на Англию и Францию, то она там завязнет надолго. Поди ж ты знай, что Франция развалится за две недели!»
20 августа 1939 года, когда в Москве еще велись советско – франко - английские переговоры, Гитлер направил Сталину телеграмму, в которой говорилось, что отношениях Германии и Польши может «каждый день разразиться кризис», в который будет вовлечен Советский Союз, если он безотлагательно не согласится на заключение с Германией договора о ненападении. Гитлер писал: «Поэтому я еще раз предлагаю Вам принять моего министра иностранных дел во вторник 22 августа, самое позднее – в среду 23 августа. Имперский министр будет облечен всеми чрезвычайными полномочиями для составления и подписания пакта о ненападении». Такое предложение, хотя оно было составлено в ультимативной форме, совпадало с намерениями Сталина и в какой-то мере соответствовало его оценке фашизма еще на ХVII съезде партии. И, не смотря на то что английские и французские представители все еще сидели в Москве, советское руководство приняло Риббентропа, и договор о ненападении был подписан.
Судя
по всему, с этого момента изменение
курса Сталина в сторону
И так оно и произошло. 17 сентября Молотов заявил по радио о «внутренней несостоятельности» польского государства и том, что «Советское правительство отдало распоряжение главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Красная Армия выполнила приказ и в короткие сроки заняли обширные территории к западу от границы. Немецкие войска в это же время продвигались с запада на восток. А 28 сентября в Москве был подписан договор о дружбе и границе между СССР и Германией.
В этот период был сделан еще целый ряд заявлений. Так, 17 сентября СССР заявил о нейтралитете в войне, а 19 сентября было опубликовано советско-германское коммюнике, в котором говорилось, что перед советскими и германскими войсками поставлена задача «восстановить мир и порядок, нарушенные вследствие распада польского государства». Заявляем о нейтралитете и тут же, буквально через два дня, объявляем себя союзниками фашистской Германии в отношении поверженной Польши для наведения там порядка! А 31 октября, выступая на сессии Верховного Совета с обоснованием необходимости договора о дружбе и границе, Молотов дал германскому фашизму совершенно иную характеристику, нежели прежде: «оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем – Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора». Вслед за этим чудовищным заявлением было сказано: «Идеологию гитлеризма…можно признавать или отрицать…Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой…Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за “уничтожение гитлеризма”, прикрываемая фальшивым флагом борьбы за “демократию”». Кстати, в этой же речи Молотов радикально переставил прежние политические акценты, сказав: «Теперь…Германия находится в положении государства, стремящегося к миру, а Англия и Франция…стоят против заключения мира». Таким образом, агрессором оказался не Гитлер, а Англия и Франция.