Тегеранская конференция

Тегеранская конференция 

   "Всякая  нация считает  себя выше других  наций. 
В этом причина патриотизма и войн."

   Д. Карнеги

   Конференция Представителя Совета Народных Комиссаров Союза ССР И. В. Сталина, президента США Ф. Рузвельта и премьер  министра Великобритании У. Черчилль проходила в Тегеране с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. В центре внимания Тегеранской конференции находились проблемы дальнейшего ведения войны, в особенности вопрос об открытии второго фронта. От его решения зависели сроки окончания войны в Европе. Делегация СССР шла на переговоры с твёрдым намерением договориться о дате высадки американо-английских войск в Западной Европе. Позиции же деклараций США и Англии по этому вопросу были весьма противоречивы, что и определило остроту развернувшейся полемики.

   На  первом пленарном заседании президент США информировал советскую делегацию о решении Квебекской конференции предпринять экспедицию через Ла-Манш около 1 мая 1943 г. Однако он сразу же оговорился, что если Англия и США начнут проводить крупномасштабные десантные операции в Средиземном море, то её возможно, придётся отложить на два–три месяца. Глава американской делегации заверил, что союзники не желают затягивать дату вторжения дальше мая или июня. Но в то же время, подчеркнул он, есть немало и других мест, где могут быть использованы англо-американские войска: Италия, районы Адриатического и Эгейского морей, а также для помощи Турции, если она вступит в войну. Поэтому представители США и Англии запрашивали мнение советской стороны, каким образом лучше всего использовать их вооружённые силы, находившиеся в бассейне Средиземного моря. Сталин ответил, что наилучший результат дал бы удар по врагу в Северной или Северо-Западной Франции, так как "наиболее слабым местом Германии является Франция". Черчилль прямо не высказался против высадки на территорию Франции. Своё красноречие он обратил на то, чтобы поставить открытие второго фронта в зависимость от развития операций на Средиземноморском театре. Доказывая, что срок вторжения ещё далёк, а союзные войска не вправе бездействовать, английский премьер предложил заняться выполнением двух задач, имевших, на его взгляд, первостепенное значение: развернуть наступление в Италии, взять Рим и продвинуться до линии Пиза, Римини; вовлечь Турцию в войну. По его мнению, такие действия союзников окажут значительное влияние на румын, которые уже тогда искали путей для выхода из войны, а также на Венгрию и другие страны. Политическая подоплёка английской стратегии была очевидна.

    Британский премьер, как и Рузвельт, стремился не допустить глубокого  продвижения Советской армии  на запад. Но он надеялся достигнуть этого  путём развития операций в Италии и на Балканах. В этом случае, по его  замыслам, англо-американские войска могли  бы опередить Советскую Армию  и первыми выйти в Юго-Восточную  и Центральную Европу. Итало-балканские планы Черчилля явно не соответствовали решениям Московской конференции министров иностранных дел, провозгласившей первейшей целью СССР, США и Англии ускорить конец войны. Создание фронта на Балканах, вдали от важнейших экономических и стратегических центров рейха, привело бы к дальнейшему затягиванию её и увеличению жертв.

   Глава Советского правительства, исходя из настоятельной  необходимости скорейшего разгрома врага, предлагал основной операцией 1944 г. считать "Оверлорд", а вспомогательной - высадку в Южной Франции. Операция в районе Рима расценивалась им как отвлекающая. Относительно же Турции советские представители считали, что она не вступит в войну, какое бы давление на неё ни оказывали. Натолкнувшись на принципиальную позицию делегации СССР, У. Черчилль заявил, что он не пожертвует операциями на Средиземном море только ради того, чтобы сохранить дату 1 мая для начала "Оверлорда". Премьер-министр предложил передать вопрос о действиях англо-американских вооружённых сил в Европе в 1944 г. на рассмотрение военных представителей трёх держав.

   Его поддержал Рузвельт. Однако обмен  мнениями и на совещании военных  представителей не привёл к каким-либо положительным результатам. На втором пленарном заседании, 29 ноября, выяснилось, что союзники не имеют согласованного решения о назначении командующего операцией "Оверлорд". Рузвельт и Черчилль заверили главу советской делегации в том, что фамилия главнокомандующего будет сообщена вскоре правительству СССР. Черчилль вновь попытался доказать участникам конференции "преимущества" своего "балканского варианта". Рузвельт, в целом склоняясь к проведению операции "Оверлорд", стал колебаться в отношении её срока. Открытие второго фронта в Европе вновь оказалось под угрозой срыва. В таких условиях советская делегация заняла твёрдую линию. Когда Рузвельт, уступая давлению Черчилля, согласился на передачу всех военных вопросов на рассмотрение комиссии, Сталин отверг это предложение: "Не нужно никакой военной комиссии. Мы можем решить все вопросы здесь, на совещании". Он считал важным решить вопросы о дате начала операции "Оверлорд", о главнокомандующем и о необходимости вспомогательной операции в Южной Франции.

   Позиция советской делегации возымела действие. Черчилль поспешил внести предложение о том, что они с Рузвельтом согласуют точки зрения и доложат свою позицию советской делегации. Утром 30 ноября на заседании Объединённого комитета начальников штабов США и Англии после продолжительного обсуждения наконец было принято решение о том, что западные союзники в мае начнут операцию "Оверлорд" и вспомогательную операцию в Южной Франции ("Энвил") по возможности в широких масштабах, насколько позволят десантные суда и средства, которыми они будут располагать к тому времени. Было также решено продолжить наступление в Италии с целью выхода на линию Пиза, Римини. В тот же день на заседании конференции в присутствие Сталина, Рузвельта и Черчилля генерал Брук информировал советскую делегацию о решении союзников провести в мае 1944 года операции "Оверлорд" и "Энвил". Глава Советского правительства со своей стороны заявил, что с целью "не дать немцам возможности маневрировать своими резервами и перебрасывать сколько-нибудь значительные силы с Восточного фронта на Запад, русские обязуются к маю организовать большое наступление против немцев в нескольких местах, с тем чтобы приковать немецкие дивизии на Восточном фронте и не дать возможности немцам создать какие-либо затруднения для "Оверлорда". Такое заявление было воспринято союзниками с большим удовлетворением.

   1 декабря И. В. Сталин, Ф. Рузвельт  и У. Черчилль парафировали  военные решения Тегеранской  конференции. В них были зафиксированы обязательства правительств США и Англии предпринять в течении мая 1944 г. операцию "Оверлорд" одновременно со вспомогательной операцией на юге Франции и обязательство СССР предпринять наступление примерно в то же время с целью не допустить переброски германских сил с восточного на западный фронт. Предусматривалось, что военным штабам трёх держав необходимо отныне держать тесный контакт друг с другом в отношении предстоящих операций в Европе и консультироваться о мероприятиях по дезинформации противника относительно этих операций. В решениях отмечалось, что "партизаны Югославии должны поддерживаться снабжением и снаряжением в возможно большем размере, а также операциями "командос" и что с военной точки зрения желательно, чтобы до конца года Турция вступила в войну на стороне союзников. Таким образом, важнейшим результатом Тегеранской конференции явились координация военных усилий США, СССР и Англии против фашистской Германии, принятие решения об открытии второго фронта в Западной Европе и отклонение "балканской стратегии". Военные решения, принятые в Тегеране, значительно упрочили антигитлеровскую коалицию.

   В то время армии вермахта еще находились далеко в глубине советской территории, удерживали Балканы, Францию, Норвегию, Данию и часть Италии. О руководящих  лицах вермахта Сталин сказал своим  партнерам по переговорам: "Германский генеральный штаб должен быть ликвидирован. Вся сила огромной армии Гитлера  держится на 50 тысячах офицеров и  технических специалистов. Если после  войны всех их собрать вместе и  расстрелять, с военной мощью  Германии будет покончено". Иосифу Сталину уже тогда, за полтора  года до окончания войны, казалась важной проблема, о которой до этого западные державы едва ли задумывались: вопрос о западных границах Польши. Англичане  и американцы вели войну, чтобы положить конец национал-социалистической тирании, а русские думали также и о  добыче, которую им должна принести победа в этой войне: о людях, машинах  и, прежде всего, территориях, обширных территориях. Сталин уже в первый день конференции, запланированной  на четыре дня, начал разговор о будущей  западной границе Польши. Он предложил  своим западным партнерам: "Польша должна простираться до Одера, а русские  помогут Польше настолько передвинуть  ее границы на запад".

   Сталин  не хотел отдавать добычу, доставшуюся  ему без особого труда в  самом начале Второй мировой войны: Восточную Польшу, ту территорию, которую  советские войска заняли после капитуляции  Польши перед Германией в сентябре 1939 года по соглашению с правительством Третьего рейха. Демаркационная линия, согласованная гитлеровским министром  иностранных дел Риббентропом и  сталинским министром иностранных  дел Молотовым, в общих чертах соответствовала линии, уже однажды  проведенной через Восточную  Европу в начале 20-х годов.

   После Первой мировой войны так называемая межсоюзническая конференция занималась проблемой границы между Польшей  и недавно образованной Советской  Россией. От имени этой конференции  британский министр иностранных  дел лорд Джордж Керзон предложил провести границу, названную с того времени "линией Керзона". Но поляки тогда с этой границей не согласились. Они вели войну против Советской России, и войска польского маршала Пилсудского тогда разгромили еще молодую Красную Армию. Поляки договорились с побежденными русскими о границе, проходящей гораздо восточнее той, что существовала до Первой мировой войны. Но теперь Польша была повержена, и польское эмигрантское правительство в Лондоне не имело сил, чтобы противостоять требованию Советского Союза об отделении в его пользу всей территории восточнее "линии Керзона". Взамен территорий, которые Польша теряла на востоке, по решению Тегеранской конференции она получала на западе. Открытым оставался вопрос, насколько большой должна была стать эта компенсация.

   По  этого момента в переговорах  между представителями польского  лондонского эмигрантского правительства  и западными союзниками шла речь только о том, что по окончании  войны Восточная Пруссия, Данциг и Верхняя Силезия должны были перейти к Польше А теперь Польша должна была продвинуться на запад  до Одера. Так сказал Иосиф Сталин. У западных союзников сначала  не было сомнений о внезапном расширении областей, которые должны быть отторгнуты у Германии. От Черчилля исходила также  формулировка о новых границах Польши, одобренная участниками Тегеранской  конференции: "Считаем, что территория польского государства и польского  народа в принципе должна заключаться  между так называемой "линией Керзона" и Одером, а именно включать в себя Восточную Пруссию и Оппельн; действительное определение границы все же требует дальнейшего подробного изучения и, возможно, перемещения населения в некоторых пунктах". Возможно... в некоторых пунктах...

   Позднее Черчилль вынужден был назвать изгнание немцев, вызванное перемещением границ Польши, "тягостным и небывалым". Но это будет позднее и уже  слишком поздно. Но сначала глава  британского правительства должен был способствовать тому, чтобы польское эмигрантское правительство в Лондоне  признало "линию Керзона" новой польской границей, то есть отказалось от территории, на которой проживало более миллиона поляков и где находились старинные польские города Вильна и Львов. Польское правительство оказалось в весьма затруднительном положении: если оно признает аннексию большей части страны, то будет рассматриваться польскими гражданами как предательское по отношению к Польше и ее традициям; но если выступит против планов Сталина, то ему потребуется помощь западных держав, союзников кремлевского хозяина. Самому Сталину было все равно, что поляки-эмигранты предпримут в Лондоне и как они к нему относятся: Советы сотрудничали с польским Комитетом национального освобождения, состоящим из коммунистов.

   Черчилль, напротив, настаивал на том, чтобы  его поляки-эмигранты достигли соглашения со Сталиным: на них зиждилась его  надежда, что после войны в  Польше будет установлена демократия и свобода, в стране, из-за которой  Англия вступила в самую ужасную  из войн. В ряде переговоров Черчилль пытался убедить поляков, что  Сталин прав и что на западе их потери будут достаточно возмещены. Черчилль рассказывал: "Я привлекал внимание к тому, что немецкие области имеют  большую ценность, чем Припятские болота (в Восточной Польше). Они развиты в промышленном отношении и поднимут благосостояние Польши".