Строительство города Белоцарска (Кызыла)

Строительство города Белоцарска (Кызыла)

Крупнейшим событием в социально-экономической  жизни Тувы было основание первого города. Инициатива построения города принадлежит переселенческому управлению, которое нуждалось в административном центре. Проектируя строительство города в Туве, оно исходило из решения Государственной думы, которая при обсуждении сметы переселенческого управления  на 1913 год приняла положение об образовании торговых и промышленных центров на азиатских окраинах.

Выбирая место для строительства города, переселенческий чиновник в Туве даже не счел нужным посоветоваться с местной русской администрацией и с местными жителями, а указал его при слиянии Бий-Хема и Каа-Хема, в то время как местная администрация  и местные жители считали более практичным строить город на Чаа-Холе, который являлся центром торговли  русских в Туве. Недостатком избранного места считали и отдаленность его от основной массы  туземных жителей Тувы, сосредоточенной на Кемчике. Город, которому Габаев дал название Белоцарска, был заложен весной  1914г. Для его строительства были завербованы переселенческим чиновником  сотни рабочих, которые должны были строить казенные здания, а также частные дома. В городе предполагалось открыть  русско-тувинскую школу, больницу, ветеринарный пункт, склад сельскохозяйственных орудий, переселенческую лавку для торговли с тувинцами по рыночным ценам.  Габаевым были разработаны правила об отводе  участков во вновь образуемом городе, прототипами для которых  служили правила заселения поселка Самсоновского в Сыр-Дарьинском районе.

Правила эти сводились к следующему:

1.      Участки для заселения отводились русским.

2.      При отводе взимался единовременный сбор в сумме в 5, 15, 25 рублей, в зависимости от местоположения отводимого участка.

3.      Каждый житель города должен был в течение года со дня  получения участка огородить его, устроить тротуар и посадить деревья.

Для содействия администрации в строительстве города создавался специальный комитет по благоустройству города, решения которого уже утверждались заведующим  устройством русского населения в Урянхае.

Земля,  на которой Габаев заложил город, являлась спорной среди тувинских хошунов Салчакского, Оюннарского и Маадларского. Русский земледелец в Туве Черневич считал ее своей и жаловался на Габаева, который без его разрешения занял якобы его землю и даже не отвел ему  желаемого участка в городе для его личной усадьбы. Габаев, игнорируя «права»  Черневича, пытался договориться с тувинскими нойонами, но последние, не в пример туркестанским бекам, с которыми Габаеву удалось довольно легко совершать  подобного рода земельные сделки в бытность его на службе в Средней Азии, решительно отказались заключить какое-либо соглашение, ссылаясь на родоплеменные права земельной собственности. Это не остановило переселенческого чиновника, он захватил землю без согласия тувинских нойонов. Всего было нарезано 325 участков для заселения города. Переселенческая организация  прилагала все усилия  к тому, чтобы как можно быстрее заселить город. В русские пограничные селения и города рассылались специальные объявления  с приглашением переселиться во вновь строящийся город, направлялись специальные  вербовщики, расписывавшие все удобства и благополучие от переезда в Белоцарск. Центральная и местная пресса  восторженно описывала местоположение нового города и его перспективы в будущем. Через три месяца после того, как город был заложен, «Сельский вестник» информировал своих читателей: «В центре Урянхайского края, на узле дорого из России в Монголию, при слиянии Большого и Малого Енисея с весны текущего года, по - американски, растет город Белоцарск, энергично устраиваемый местным деятелем Габаевым».

Это было пустословие. На самом деле город строился  медленно, безалаберно, растрачивались огромные средства, нещадно эксплуатировались русские рабочие – строители, подрядчики наживали большие деньги, на строительство уходила  значительная доля ассигнований на переселенческое дело в Туве, а город в течение  долгого времени представлял собой беспорядочную стройку. О  бесхозяйственности строительства города  очень хорошо рассказывает  И.Г. Сафьянов, один из очевидцев дела: «Об этой постройке сложились целые легенды. Между прочим рассказывают, что вырубка двухэтажного сруба в 18 комнат обошлось около 18 000 рублей, а сколько стоила потом его отделка и крыша, об этом трудно сказать. Много говорили о том, как  Габаев заготовил 150 кубов круглого булыжника, собирая его по берегам Енисея, и частью доставал его из воды, и когда этот булыжник оказался ни для чего не пригодным, и над Габаевым стали смеяться, то он распорядился сбросить этот камень  обратно в Енисей, чтобы ничто не напоминало ему о его глупости».  Картина достойная пера Салтыкова-Щедрина.

О нещадной эксплуатации рабочих – строителей Белоцарска можно судить по многочисленным заметкам, которые появлялись в Минусинских газетах, а также по архивным материалам. Завербованных рабочих обсчитывали при расчете так же, как это практиковалось на строительстве Усинской колесной дороги. Переселенческое управление установило  оплату труда рабочих не деньгами, а товарами из переселенческой лавки. А товары рабочие в свою очередь должны были обменивать на продукты у тувинцев. Рабочие решительно возражали против этого. Но им отвечали угрозами увольнения и полицейскими репрессиями.

В конце 1914г. в Белоцарске сгорело только что построенное здание переселенческого барака.

Бесхозяйственность и бесконтрольность при строительстве приводила к тому, что строительство города затягивалось. «Минусинский листок» в начале 1915г. писал о состоянии работ по строительству Белоцарска: «С ранней весны началась постройка переселенческого пункта, зданий под пограничное управление и церкви. Но до сих пор не только рабочие, служащие и топографы, но и сам Габаев со своей канцелярией не устроили еще себе пригодного для зимы помещения». Если так обстояло дело с объектами строительства переселенческих учреждений, то еще хуже было дело  с частными постройками. Участки под строительство домов в городе разбирались очень медленно и неохотно, что совершенно ясно говорило о непопулярности города среди русских купцов и предпринимателей, как раз тех, на кого в первую очередь  ориентировались в качестве первых засельщиков в Белоцарске. К середине 1914г. из 325 участков было занято только 40. Тувинцы совершенно не селились в городе, хотя Габаев обратился со специальным письмом к правителю Кемчикского хошуна Буянбаторху.

К началу 1916г. в городе насчитывалось 18 казенных и 54 частных зданий с населением в 468 человек, из которых служащих было 43 человека, а остальные были строители, купцы, приказчики, ремесленники. В городе было единственное двухэтажное здание, принадлежавшее переселенческому управлению. Кроме казенных зданий, в нем был врачебный пункт, склад сельскохозяйственных орудий, товарная переселенческая лавка. С переселенческой лавкой  конкурировали еще пять лавок, специальная мясная торговля и немного позже был открыт базар. Тувинское население постепенно стало привыкать к городу, который так ими и  назывался «Хорой» (город), и привозить сюда для обмена свои продукты. В годы гражданской войны и интервенции значительная часть  города сгорела, а образовавшийся  впоследствии на этом месте современный центр Тувинской автономной области г.Кызыл был выстроен после революции.

Подготовлено из книги В.И. Дулов.

Социально-экономическая история Тувы.

XIX- начало XX в.

Издательство Академии наук СССР.

Москва 1959г.