СССР в послевоенный период (1945 - 1953 г)

Кампания за очищение советского общества от "антипатриотов" была начата спустя несколько месяцев после выступления Сталина на собрании избирателей 9 февраля 1946 года. В своей речи Сталин ни разу не упомянул ни о социализме, ни о коммунизме. Государство, советский общественный строй, величие родины были доминантом в его речи.

28 июня 1946 года вышел  в свет новый ежедекадный партийный  орган, издаваемый Управлением  пропаганды и агитации ЦК ВКП  (б), газета "Культура и Жизнь". То, что отдел пропаганды был  превращен в управление, свидетельствовало  об усилении роли идеологии  в партийно-государственной системе.  Вскоре развернулось широкое  наступление против любых "отклонений" в идеологической области. Под  обстрел были взяты все без  исключения области творчества, культуры, науки.

В области литературы и истории контроль партии был  особенно жестким, ибо и то, и другое оказывают огромное влияние на формирование человеческой личности. Это особенно верно для России, ибо нигде  в мире так много не читали и  не читают, как здесь. Достаточно взглянуть  на тиражи произведений классиков, на очереди, которые выстраиваются  для подписки, чтобы убедиться  в этом. Вероятно, все поколения, родившиеся до Второй мировой войны были воспитаны на классической литературе. У большинства был прочно устоявшийся консервативный вкус. Несмотря на попытки внедрить новую, пролетарскую литературу: "Цемент" Ф Гладкова, Железный поток" А. Серафимовича, "Бруски" Ф. Панферова, "Виринея" Л. Сейфуллиной и другое, -- партийное руководство, в конце концов, поняло, что его сила заключается в том, чтобы поддерживать консервативный вкус у публики и поощрять произведения тех молодых писателей, которые следуют классическим образцам, но с новым содержанием: произведения, прославляющие революцию, социализм и советский патриотизм. После окончания войны с Германией появилась "Молодая гвардия" А. Фадеева о героях-комсомольцах, подпольщиках шахтерского городка Краснодон, попавшего под немецкую оккупацию. Герои этого произведения могли бы войти в обойму классических героев советской литературы (Павка Корчагин, Тимур), но получилась осечка, так как член ЦК ВКП(б) и глава Союза советских писателей А. А. Фадеев как-то "забыл" выпятить руководящую роль партии в организации подпольного движения против немцев и сам в 1947 году стал объектом партийной критики. Под ее влиянием, как верный сын партии, он передал свое произведение, значительно ухудшив его.

Война родила новых  героев. Они появились в произведениях  Василия Гроссмана, Виктора Некрасова, Бориса Полевого, Константина Симонова и других. Это были герои войны. Многие из них, отражали реальность только что закончившейся войны. Тема войны определила затем главную линию советской литературы на долгие годы.

Но потребовался новый  герой, герой послевоенного восстановительного периода, "маяк", организатор социалистического  строительства и социалистического  соревнования, вожак, ведущий своих  односельчан к счастливой, зажиточной жизни. Такой герой был крайне необходим. И он появился, этот выдуманный хрестоматийный; Козьма Крючков социалистической деревни в образе Кавалера Золотой Звезды из произведения Бабаевского. Эта и другие подобные книги начали издаваться миллионными тиражами, критика воскуривала им фимиам, их авторы награждались сталинскими премиями, но читатель почему-то не хотел эти книги покупать и читать. Они были слишком примитивны и уж очень неправдивы.

В то же время появилась  опасность со стороны подросшего молодого поколения прозаиков и  поэтов, умудренных опытом войны, стремившихся переосмыслить мир, в котором  им приходилось жить. А всякое стремление к переосмыслению и есть самая  худшая крамола в глазах партии. Новые веяния захватили буквально  все духовные сферы общества.

Против этой опасности  и выступили партийные идеологи, правильно усмотрев в этом признаки эрозии советской идеологии, а, следовательно, и подрыва советского режима. Партия выступила широко по всему фронту, не забывая ни о какой области. А если бы и забыла, то ей бы напомнили. Было кому напоминать. В каждой области  творчества имеется значительная категория  людей, неспособных к созиданию, но готовых немедленно судить и рядить о произведениях других и, конечно, громить и произведения, и их авторов. Их ненависть ко всему, что выходит  за пределы доступного их пониманию, беспредельна. Каждую такую попытку  они воспринимают не только как личное оскорбление, но и как угрозу собственному существованию ("хотят быть умнее  других", "славы ему захотелось"). Эти люди и есть главный резерв партии. Партии нужно было только дать сигнал, а затем вести дело по одному ей понятному руслу, все остальное  делалось само собой, подобно селю в  горах, когда грязные потоки, скопившиеся  в ущельях, обрушиваются на селения, людей и скот, сметая все на своем  пути. Иногда даже скалы рушатся  от селя. Идеологический поход возглавляли  последовательно в 1946-1948 годах секретарь  ЦК А.А. Жданов, а после его смерти секретарь ЦК М. А. Суслов. Но, в отличие  от Жданова, который любил выступать  перед большими аудиториями и  поучать, Суслов предпочитал держаться  в тени, действуя через аппарат, и  давал возможность другим делать черную работу.

В ряде своих речей 1946--1948 годов Жданов требовал полного  и безусловного искоренения влияния  западной культуры. Независимо от того, к кому были обращены его речи, к  ленинградским ли писателям, к философам  или к композиторам, он настаивал  на решительном осуждении любых  отклонений от марксизма-ленинизма, от линии партии в области культуры и творчества. Жданов умело выбирал мишени для уничтожающей критики. В литературе он выбрал советского сатирика Михаила Зошенко, чьи произведения были популярны среди самых различных слоев населения. В одном из своих рассказов, "Приключения обезьяны", послужившем поводом для выступления Жданова, Зошенко вывел в качестве героя обезьяну, которая, сбежав из зоопарка и пожив немного в обыкновенных советских условиях, решила, что никакой разницы нет, и осталась жить с людьми.

Другой удар был  нанесен Ждановым по русской поэтессе Анне Ахматовой, пользовавшейся уважением  и любовью русской интеллигенции. В музыке, мишенью Жданова стал Дмитрий Шостакович. Как правило, Жданов отбирал для шельмования  самых талантливых представителей искусства, ибо независимый талант был и всегда будет постоянной угрозой любому тоталитарному режиму, в том числе и советскому.

Прежде всего, принялись  за писателей. В августе 1946 года по указанию ЦК ВКП(б) было сменено руководство Союзом советских писателей. Заместителями стали В.В. Вишневский, А.Е. Корнейчук, К.М. Симонов. В том же месяце последовали погромные постановления ВКП(б) "О журналах "Звезда" и "Ленинград' , "О репертуарах драматических театров", а в сентябре 1946 года "О кинофильме "Большая жизнь".

Затем развернулись идеологические кампании в союзных республиках, краях и областях. Руководство  творческих союзов, а не только местные  партийные органы, были обязаны отныне следить, проверять и вовремя  сигнализировать, как обстоит дело в области идеологии у писателей, художников, артистов и даже акынов (сказителей, народных певцов). Специальные  пленумы творческих союзов проводились  в Москве или на местах.

На одном из таких  пленумов (писателей) в декабре 1948 года в Москве секретари местных союзов признавали ошибки, каялись идеализации  прошлого народов, забвении классовой  борьбы, неумении создавать произведения о социалистическом строительстве, и, наконец, в провале попыток  взять под контроль работу писателей. Представители руководства ССП  Симонов, Горбатов, Сурков вскрывали  такие "отрицательные явления" в местных литературах, помимо идеализации  прошлого, как формализм и эстетизм, буржуазный либерализм, неумение пользоваться метод социалистического реализма, подпадание под влияние западных писателей. Против казахских писателей было просто выдвину политическое обвинение - неумение отличать в их произведениях эксплуататорскую сущность царизма от освободительной роли Советской России. Эти наладки были предвестником кампании против фольклорных эпических произведений среднеазиатских народов и особенно народов монгольского происхождения, похода достигшего своего апогея в 1951 году.

На пленуме писателей 1948 года партийные чиновники от культуры: заместитель министра культуры Щербина  и министр по дела кинематографии Большаков - объясняли писателям, что  от них требуется: прославление героического труда рабочих, колхозника и интеллигенции. В соответствии с установками  ЦК ВКП(б) о том кого и за что можно подвергать сатирическому осмеянию -- национальным писателям внушалось, что можно осмеивать все, что не входит в нашу концепцию морали и советского образа жизни, в особенности же "низкопоклонство перед буржуазной культурой". Специальное внимание присутствующих было обращено на необходимость бороться с американской культурой. В качестве: примера Щербина приводил голливудский фильм "Железный занавес" и призывал кинематографистов ответить "ударом на удар" Вскоре таковой последовал со стороны Ильи Эренбурга, опубликовавшего в "Культуре и жизнь" статью об этом фильме, в которой он использовал полный набор уничижительных эпитетов, столь характерных для стиля сталинской эпохи.

Нечто подобное происходило  на пленуме Союза композиторов, руководитель которого Тихон Хренников прославился  подобно Анастасу Микояну тем, что был любезен всякой власти. На этот раз нападению подвергся Сергей Прокофьев, замечательный русский композитор. Отчаявшийся Прокофьев прислал пленуму покаянное письмо. Поминали недобрым словом Хачатуряна, Мурадели, Мясковского за их "неповоротливость" при перестройке и чуть-чуть похвалили Дмитрия Шостаковича за музыку к кинофильму "Молодая гвардия". Так происходила деперсонификация писателей и артистов. Их пытались выстроить в один ряд и заставить слушаться команды паргфельдфебелей от культуры. Но, странное дело, они послушно поднимали руки, голосуя за осуждение своих коллег, за одобрение мракобесных постановлений ЦК ВКП (б) , отмечали скорбной минутой молчания кончину своего высокого гонителя А. А Жданова поддерживали власть Но когда они возвращались к себе домой, их руки начинали извлекать те звуки, которые отвечали их подлинному мироощущению и их новые произведения опять оказывались несозвучными "героическим свершениям советского народа". Так они своим особым путем сопротивлялись власти. 

В первой половине 1949 года война против так называемых космополитов была в полном зените. Она шла повсеместно: в литературе, в театре, в области изобразительных  искусств, в музыковедении, в кинематографии. Масло в огонь подливалось  газетой "Правда", опубликовавшей редакционную статью против антипатриотической группы театральных критиков. В отличие  от других выступлений в печати против космополитов, эта статья отличалась исключительной грубостью, откровенным  хамством, неприкрытым антисемитизмом и, что не менее важно, предъявлением "безродным космополитам" обвинений, которые по советскому закону могли быть истолкованы как умышленное преступление. Вскоре после этого на собрании московских критиков Константин Симонов обличал заговорщический характер антисоветской активности "безродных космополитов". Ему вторили другие обличители. А. Софронов, например: говоря о театральных критиках, утверждал, что они использовали опыт антисоветского подполья. Некоторые из обвиняемых в отчаянии наговаривали на себя Бог знает что, включая желание нанести вред советской драматургии, сознательный заговор и прочее.

Одним из важнейших  результатов войны с Германией  было ужесточение политики партии и  государства по отношению к нерусским  народам, проживающим в приграничных районах. Массовые депорта-ции кавказских народов и крымских татар в 1943- 1944 годах были дополнены после войны возобновившейся депортацией прибалтов, греков, турок, подготовкой депортации абхазов.

Начался пересмотр  взглядов на национально-освободительную  борьбу нерусских народов в царской  России. В 1947 году возникла дискуссия  о характере движения кавказских горцев под руководством Шамиля в 1-й половине XIX века. Эта дискуссия происходила в Институте истории Академии наук СССР, но постепенно обсуждение приняло характер идеологического похода против устано-вившейся ортодоксально-марксистской точки зрения на это движение как прогрессивное. В итоге дискуссии, продолжавшейся чуть ли не пять лет, Шамиль был объявлен агентом английской разведки, а его движение реакционным. Переоценка колониальной политики царского самодержавия на Кавказе, а затем в Средней Азии,. привела к объявлению почти всех антиколониальных движений на захваченных царской Россией землях реакционными. Заодно были объявлены реакционными и национальные эпосы этих народов.

Ряд историков и  литературоведов Казахстана, Азербайджана, Киргизии, Якутии, Дагестана были исключены  из партии, изгнаны с работы, лишены ученых степеней и званий, а некоторые  даже арестованы.

Дискуссия постепенно превратилась в идеологический погром, быстро принявший антисемитскую  окраску. Был обвинен в космополитизме и в идеологическом вредительстве академик И. И. Минц и его ученики, хотя вряд ли можно было найти более преданного ВКП (б) историка, чем Минц: на протяжении всей своей научной карьеры он был в первых рядах идеологических борцов партии и вносил свою немалую лепту в фальсификацию истории СССР.

Кампания против космополитизма в исторической науке, против буржуазного  объективизма, обеления американского  империализма и прочего продолжалась в исторической науке почти все  послевоенные годы вплоть до смерти Сталина  в марте 1953 года.

Аналогичные кампании проводились у философов, юристов, экономистов, языковедов, литературоведов.

Заключение

Таким образом, в послевоенный период с 1945 по 1953 года СССР прошел сложный  исторический путь. Человечество пережило большие трудности. Физически уничтожены, заморены голодом или погибли  насильственной смертью миллионы людей. Речь идет о подлинной демографической  катастрофе, невиданной в истории  России на протяжении ее многовековой истории.

Вторая половина XX в. в истории Отчества -- это время, когда победа над фашизмом дала импульс к демократическому обновлению системы. Это проявлялось то в попытках реформ, то чередовалось с периодами “закручивания гаек”, общественной апатии. Эти явления сопровождали советское, общество на протяжении всей его послевоенной истории. В рассматриваемый период страна прошла путь от окончательного оформления тоталитарно-бюрократической системы до ее разложения и краха.