Советско-Японские отношения 1918-1925гг

Потери, понесенные японскими войсками в январе-феврале 1919 г., были тесно связаны с их участием в подавлении т.н. "Мухинского" (или "Мазановского") восстания в Амурской области против японских интервентов и белых властей. Японские войска сожгли несколько деревень, среди которых печально известное село Ивановка, где 22 марта и сожжено заживо 257 жителей[10].

Весной 1919 г. началась смена японских войск. 11 апреля на Дальний Восток стали прибывать части 16-й пехотной дивизии под командованием принца Насимото (прибыло 50% состава), которые заменяли убывавшую из Маньчжурии (25 апреля) 7-ю дивизию. 16 апреля на смену 12-й дивизии (последние ее части покинули Дальний Восток 13 июля) стали приходить части 14-й дивизии (командир генерал-лейтенант Курита, начальник штаба полковник Ойнума). В середине мая в Хабаровске состоялся парад вновь прибывших частей 14-й дивизии[11]. 28-я бригада 14-й дивизии под командой генерала Ямады направлялась в Амурскую область [12].

С мая 1919 г. японские войска вновь активно участвуют в "экспедициях" против партизан. В частности, 29 мая - 9 июня в так называемой Хорско-Киинской операции (Хабаровский уезд) японцы захватили 40 пленных и 2 продовольственных склада в селе Бичевая[13].

В середине июня 5-я пехотная дивизия (командир генерал Судзуки, начальник штаба полковник Хантаро Футаконси), рас­полагавшаяся в Хиросиме, получила приказ отправиться в сере­дине августа в Забайкалье на смену 3-й дивизии. 9-я бригада 5-й дивизии командировалась в июле.[14] Последние части 3-й дивизии покинули Дальний Восток в октябре.

Согласно сводкам японского командования, к июню 1919 г. потери войск составили 502 (из них 20 офицеров) убитыми, 376 (19 офицеров) ранеными, 279 - скончалось от болезней; убито и ранено 50 волонтеров[15]. Это количество, указанное в сводках, явно противоречит условиям ведения боевых действий. Практи­ка показывает, что раненых бывает, как правило, в 3-5 раз больше, чем убитых.

Согласно сообщениям японского осведомительного бюро, с августа 1918 г. по октябрь 1919 г. на Дальнем Востоке в японс­ких интервенционистских войсках прошло службу и участвовало в боях в общей сложности около 120 тыс.чел. Потери японских экспедиционных сил по август 1919 г. составили: убитых - 40 офицеров и 730 унтер-офицеров и рядовых, раненых - 40 офице­ров и 650 унтер-офицеров и рядовых. Кроме того, от болезней умерло около 500 офицеров и солдат. По тем же официальным сводкам, к середине ноября 1919 г. потери японских войск соста­вили: убитых 572, раненых - 483, умерло от болезней 436 и состо­явших больными 53247 чел.[16]. Таким образом, явное противоре­чие в цифрах налицо.

С августа 1918 г. по октябрь 1919 г. Япония затратила на поставку вооружения и различных материалов для колчаковской армии около 160 млн. иен. В русскую армию поступило 30 ору­дий, 50 тыс. снарядов, 20 тыс. винтовок и 40 млн. патронов к ним, 100 пулеметов и 2,1 млн. патронов к ним, сабли, револьверы, кон­ская сбруя. В форму, предоставленную Японией, обмундирова­лось около 30 тыс. русских солдат. Около 1 млн. иен Япония израсходовала на благотворительную помощь, пожертвовала ме­дикаментов на 100 тыс. иен. Услугами японских военных врачей воспользовалось до 60 тыс. русских[17]. При этом японцы умалчи­вали, на какую сумму вывезли из России рыбы, пушнины, леса, а также, сколько оплачено за поставки вооружения и снаряжения из золотого запаса России.

В ноябре 1919 г. новым начальником 14-й японской дивизии стал генерал Сироодзу. Бывший командир генерал Курита на­значался начальником Токийского гарнизона. Отбывая, Курита заявил, что за семь месяцев 14-я дивизия 176 раз вступала в стычки с партизанами, в результате чего погибло 130 японских солдат и офицеров[18].

По сообщениям японских официальных органов, с осени 1918 г. по декабрь 1919 г. Япония пожертвовала для трех областей Дальнего Востока медикаментов на 12 млн. рублей. Кроме того, воинские части и лазареты Хабаровска, Вяземской и Бикина снаб­жались медикаментами непосредственно 14-й дивизией на сумму свыше 1500 тыс. рублей[19].

Участие японцев в боевых действиях и жизнедеятельности белых русских административных структур находило соответ­ствующую оценку, в первую очередь, со стороны атамана Семено­ва, который счел необходимым награждать японцев русскими ор­денами. Так, в первых числах февраля 1919 г. от имени атамана генерал-майор Казачихин вручил начальнику 7-й дивизии гене­рал-лейтенанту Фудзи орден Святого Равноапостольского князя Владимира 4-й степени[20]. В мае того же года награждалась уже группа генералов: генерал-майор Фунахаси - орденом Владимира 4-й степени с мечами и бантом, генерал-майор Юхара - орденом Владимира 3-й степени с мечами и бантом. Такой же орден полу­чил генерал-лейтенант Фудзи, это была уже его вторая русская награда[21]. В это же время за отличия в боях с "большевиками" на Амуре и Забайкалье русскими боевыми орденами награжда­лись девять японских офицеров, в основном 25-го пехотного пол­ка[22]. Приказ Семенова от 30 июля 1920 г.: командир 21-й брига­ды генерал-майор Хасано награжден орденом Св.Анны 1-й степе­ни с мечами, командир 42-го полка - орденом Владимира, адъю­тант начальника ветеринарной части экспедиционных войск май­ор Мохачи Наруми и заведующий аптечным складом во Влади­востоке капитан Начанийе Огасавари - орденами Св. Анны 3-й степени[23]. Наивно полагать, что награды лишь символические. 28 июля 1918 г. батальон под командованием майора Такеда спас отряд Семенова от полного уничтожения красными. Прикрыв семеновцев, что позволило им отойти в полосу отчуждения КВЖД, батальон атаковал красных на Атамановской сопке и потерял до 20% личного состава. За тот бой майор Такеда награжден орде­ном Св. Георгия Победоносца 4-й степени. Награждение этим ор­деном фактически означало возведение в русское дворянство.

В январе 1920 г. японцы решают послать в Приморье 13-ю пехотную дивизию под командованием генерала Нисикава в со­ставе 26-й бригады (командир генерал-лейтенант Мурата; 30-й и 50-й пехотные полки), 2 эскадронов 17-го кавалерийского полка, 4-х батарей 19-го полка полевой артиллерии и штаба дивизии[24].

В исследованиях историков белого и красного движения в унисон звучат высказывания, что японские войска не раз спасали белых от разгрома. В вышедших за рубежом "Очерках по исто­рии Белого Движения на Дальнем Востоке" В. Л. Сергеев отмечал: "Они помогли нам удержать в своих руках Забайкалье, когда после падения Омского правительства белая власть руши­лась повсеместно... Только благодаря поддержке Ниппонской экспедиционной армии преследование красными отступающей Сибирской армии остановилось у западных границ Забайкалья". Еще более откровенен в своих мемуарах сам атаман Г.М. Семе­нов[25] .

Тем не менее правительство Японии понимало, что объять необъятное невозможно и удержать всю оккупированную ею тер­риторию Сибири и Дальнего Востока не удастся. Поэтому в феврале 1920 г. японский Генеральный штаб подготовил план по выводу войск из Забайкалья, Амурской области и сосредоточе­нию их в Приморье и на КВЖД[26].

2 марта 1920 г. Временное правительство Приморской област­ной земской управы постановило требовать немедленного прекра­щения иностранного вмешательства в дела России. Указывалось, что если остальные союзники приняли решение об эвакуации своих войск, то японцы, наоборот, усиливают свое присутствие. Земская управа обратилась к японскому правительству с заявле­нием о скорейшей эвакуации своих войск с территории российс­кого Дальнего Востока[27].

В ночь на 12 марта 1920 г. японцы выступили в г.Николаевске-на-Амуре против партизанских войск под командованием Я.И. Тряпицына. В результате ожесточенного трехсуточного боя япон­ский гарнизон, в составе которого находились батальон под ко­мандованием майора Исикава (350 чел.) и вооруженная местная японская колония (380 чел.), был разбит, а остатки сдались парти­занам - по приказу японского командования из Хабаровска (в плену было 117 мужчин и 11 женщин из увеселительных до­мов). Потери партизан составили 135 убитыми и около 300 ране­ными[28].

Командир 13-й японской дивизии генерал Нисикава в своей книге заявил, что в марте 1920 г. японский штаб отдал приказ о подготовке к нападению на революционные русские войска[29]. Очевидно, что выступление в Николаевске-на-Амуре - одно из звеньев большого плана. В приказе № 19 от 11 марта 1920 г. начальник Хабаровского Военно-революционного штаба И.Г. Булгаков-Бельский сообщил, что начальник японского штаба Окабэ уведомил его о намерении японцев 11-13 марта проводить стрель­бу боевыми патронами в юго-восточной части города. Но стрель­ба не состоялась. Отказ от выступления можно объяснить него­товностью японцев, а также наличием в Приморье американских и чехословацких войск, основные силы которых были эвакуиро­ваны лишь к началу апреля 1920 г.

Согласно докладу командующего войсками Приморской обла­стной земской управы А.А. Краковецкого от 20 марта 1920 г., на материке - в Корее, Китае и России - находилось около 150 тыс. японских солдат, включая жандармерию, из которых в Приморс­кой области располагались 2 дивизии общей численностью около 30 тыс. К этому времени партизаны Амурской области вынудили японцев эвакуировать войска со своей территории, что предоп­ределило их концентрацию в Приморье. В Корее размещались 3 дивизии и 12 отдельных батальонов; в полосе отчуждения КВЖД - около дивизии; в Южной Маньчжурии - около 3-х дивизий. В Приморской области только во Владивостоке располагалось око­ло 12 тыс. японских войск, в Никольске-Уссурийском - около 4-х тысяч и в Хабаровске около 10 тысяч. Земских же войск в Приморье было всего 20 тысяч штыков при 32 орудиях и 76 пулеметах[30]. Краковецкий не указал на наличие японского бата­льона под командованием майора Исикава в центре Сахалинской области - г.Николаевске-на-Амуре, численностью около 350 чел., так как тот был уже полностью уничтожен силами Красной Ар­мии Нижнего Амура.

31 марта 1920 г. японское правительство опубликовало дек­ларацию об оставлении своих войск на Дальнем Востоке на нео­пределенное время[31]. Декларация последовала после вывода ос­новной массы войск американцев, чехов, поляков, канадцев и ки­тайцев.

В начале апреля ассоциация японских резидентов во Влади­востоке сделала заявление о наличии опасности для жизни и имущества японских граждан на российской территории в случае ухода японских войск, которое вызвало широкие протесты обще­ственности на Дальнем Востоке[32].

Чтобы скрыть завершение подготовки японского удара по народно-революционным войскам в Приморье, с целью недопуще­ния возрождения советской власти, 2 апреля 1920 г. командую­щий японскими войсками на Дальнем Востоке генерал Оой начал переговоры с Приморской областной земской управой, выдвинув ей ряд условий[33]. Однако подготовка к выступлению во Влади­востоке шла настолько открыто, что областной комитет РКП постановил 10 апреля эвакуировать Военный совет и воинские части в Хабаровск. В это время, 1-2 апреля, в Никольске-Уссурийском проходил Дальневосточный краевой съезд, который высказался за поддержку Временного правительства Приморс­кой областной земской управы. С получением японских требова­ний, съезд назначил делегацию во главе с Р.А. Цейтлиным для переговоров с японцами. Заседали два дня. Подписание русско-японского соглашения назначили на 5 апреля. А в ночь с 4 на 5 апреля японцы провели широкомасштабные боевые действия[34].

По инициативе иркутского полицентра 6 апреля была провозглашена Дальневосточная республика, которая являлась буферным государством между Советской Россией и Японией. Задачей Народно-революционной армии Дальневосточной республики являлось возвращение Дальневосточного края Советской России и уничтожение белоповстанческих республик в Забайкалье и Приамурье.

По данным генерала Нисикавы, командира 13-й дивизии, япон­скими войсками, 5 апреля 1920 г. в Никольске-Уссурийском было убито 392 солдата народно-революционных войск, на станции Океанской - 30, в Шкотово - 265, в Раздольном - 100, в Спасске - около 400 чел., большое количество ранено и пленено[35]. Соглас­но японским же источникам, во время апрельского выступления, разоружено 468 офицеров и 8012 солдат и унтер-офицеров рево­люционных войск[36].

По японским официальным данным, во время боев в Хабаров­ске 5 апреля их войска потеряли убитыми 5 офицеров и 77 солдат и ранеными 7 офицеров и 177 солдат[37]. В других местах японцы понесли незначительные потери в связи с тем, что рево­люционным частям был отдан приказ командующим армией А.А. Краковецким и заместителем председателя Военного совета С.Г. Лазо - не оказывать сопротивления и сдавать оружие.

19 апреля 1920 г. японский десант, насчитывающий свыше 1 тыс.чел., занял Северный Сахалин. Его оккупацию японцы объяс­няли ответом на "николаевские события" в середине марта. В действительности, десантный отряд для высадки в Северной час­ти Сахалина отправлен на пароходе "Чикузен-Мару" еще 4 мар­та из Владивостока. 7 марта председатель Сахалинского испол­кома послал телеграмму в Москву, Владивосток, Иркутск о том, что третьи сутки с японских военных судов пытаются высадить десант в Александровске, только пока не могут сделать этого из-за льдов[38]. Из Москвы 13 марта послан протест [39].

В мае японцы в Николаевск-на-Амуре отправили канонерки с десантом из Хабаровска[40]. Со стороны Амурского лимана подо­шли японские боевые корабли. В Де-Кастри высадился десант. Части красных на Охотском фронте, под бомбежкой с японских гидросамолетов, по приказу Главкома войск Дальневосточной рес­публики Г.Х. Эйхе, оставили город. Попавшие в плен в ходе боевых действий в марте японцы были расстреляны. Отступая, красные сожгли порт и город, чтобы японцы не смогли создать здесь военно-морскую базу.

Занятие японцами сожженного Николаевска-на-Амуре вызва­ло своеобразный шок не только у военных, но и во всей Японии, где узнали о полном уничтожении японского батальона и готов­ности красных жертвовать своим имуществом и жизнью ради достижения победы над интервентами и белыми. Это негативно сказывалось как на моральном духе  японских  солдат, так и на отношении населения Японии к  интервенции.

2 августа 1920 г. командующий японскими экспедиционными войсками на Северном Сахалине генерал С.Козима своим прика­зом ликвидировал русские административные учреждения на ос­трове, сосредоточив всю гражданскую и военную власть в руках японского военно-административ-ного управления[41]. 1 октября в Александровске все улицы получили японские названия. Сред­ней части улицы Нагорной, например, присвоено имя Мамия-Ринзоо, в честь выдающегося японского географа, побывавшего на Сахалине и на Нижнем Амуре в 1809 г.[42]. Затем генерал-лейте­нанта Кодзиму, которому в мае 1922 г. дали пост товарища воен­ного министра Японии, заменил генерал-лейтенант Мацида[43].

Однако 4 августа 1920 г. своим секретным постановлением японское военное министерство было вынуждено признать, что общая политическая ситуация в Японии и мире: победы советс­ких войск на западных фронтах, давление США, активные бое­вые действия партизан и народно-революционных войск на рос­сийском Дальнем Востоке - заставляют принять решение об эваку­ации японских войск из Забайкалья, что объявлено 3 июля.

15 июля 1920 г. на ст. Гонгота между ДВР и Японией был подписан договор о прекращении военных действий на читинс­ком направлении.