Селькупы в 17 веке

Селькупы – коренной народ  самодийской языковой группы в Западной Сибири. 
         Ещё в 16 веке не было письменных сведений о селькупах, однако по археологическим находкам можно утверждать, что и тогда они существовали в Сибири. Но до конца 19 века русская администрация не выделяла селькупов как самостоятельную общность, а известны они были как часть «остяков»: хантов, манси и кетов. Только к середине 19   века М. А. Кастрен доказал наличие особого народа и назвал его «остяко-самоедами» - остяками, говорящими на самоедском языке .        

Также он зафиксировал в остяко-самоедском языке несколько диалектов и  определил границы расселения этого  народа в Приобье от Устья Тыма (на севере) до юрт Амбарцевых, вблизи устья Чулыма (на юге), что в общих чертах соответствовало действительному ареалу расселения селькупов в то время. Однако, вопрос расселения селькупов до 17 оставался без ответа. Несмотря на это, в дальнейшем, на материалы Кастрена опирались и другие исследователи, писавшие о расселении селькупов: Г.Н. Прокофьев, Е. Д. Прокофьева, Б. О. Долгих Г. И. Пелих и другие.

Всё же постепенно накапливался материал, который не совпадал с установившейся точкой зрения . Сначала П. А. Дульзон доказал, что селькупы еще в 17 веке жили по всему бассейну Нижнего Чулыма, вплоть до реки Кии, затем его же работы в области топонимики показали наличие огромного дотюркского ареала самодийской топонимики на юге Западной Сибири. Занимаясь архивными изысканиями, З. Я. Бояршинова обнаружила, что в 17 веке на территории Томско-Чулымского Приобья, наряду с тюрками, жили остяки, которых автор относит к северным самодийцам-сулькупам. Затем выяснилось, что селькупское население Верхней Кети и Сыма было ошибочно записано в число кетов, а население Тольки Пуровской по ошибке считали хантами.

Не менее остро встал вопрос о северной границе селькупского расселения. Решающую роль здесь сыграли  археологические раскопки в Сургутском Приобье , проведённые сотрудниками Уральской археологической экспедиции. Благодаря вновь открытым материалам было сделано предположение, что именно круг памятников круг памятников логиновского типа связан не с уграми, а с самодийцами.

Селькупскому национальному сознанию было присуще деление человечества на две части: 1) свой народ – «гула», 2) всё остальное человечество –  «квели». Помимо этого селькупы создали довольно проработанную систему этнонимическую терминологию, но лишь по отношению к особо интересующим их народностям. Селькупы выработали терминологию для обозначения диалектно-локальных групп, входивших в состав селькупского этноса. Внутри своего народа они различают: чумульгула, сюсигула, шиешгула, сельгула, тегула, соргула, пайгула, кайбангула.

Высшим божеством селькупов  является Нум (Ном, Ноп).

Нум не имеет облика – это небо, олицетворение тепла, доброты, счастья, здоровья и всего самого лучшего. Это благое, всемогущее и всеведущее божество.

Верховного бога неба селькупы часто  называют Париде-нум. Антиподом ему является Канда-нум (корневой старик) – повелитель подземной вечной мерзлоты.

 

Принято считать, что селькупы всегда вели многоотраслевое примитивное  комплексное хозяйство. Стоит обратить особое внимание на то, что у селькупов выявляются реликты сравнительно высокоразвитых форм производственной деятельности, которые существовали наряду с охотой, рыболовством и собирательством.

Еще в доселькупских археологических культурах обнаруживаются следы мотыжного земледелия. В культурах бронзы и раннего железа были найдены: мотыги, серпы, глиняная форма для отливки лопат, зёрна ячменя. М. Ф. Косарев считает, что земледельческие навыки были принесены в Томско-Нармыское Приобье еловским населением, т. е. непосредственными предками селькупов.

Некоторые материалы позволяют  говорить, что древнее земледелие затронуло селькупскую экономику. В селькупских захоронениях до 17 века встречаются земледельческие  орудия труда и глиняные  горшки с растительной пищей. А. П. Дульзон, исследуя селькупские могильники у реки Пачанги на Чулыме и у с. Молчанова на Оби, в книге Пачанский курганный могильник приходит к выводу, что «Население 16 века использовало лошадь в качестве ездового животного и знало сошник; возможно, что оно уже занималось земледелием примитивного типа».

Подтверждает это рассказ китайской  хроники о народе Бома (предположительно, предки селькупов), в котором сообщается, что в этой «крайне холодной стране» люди «конями вспахивают землю, сеют пять видов злаковых. Любят рыбную ловлю. Промышляют рыбу, оленя, выдру, соболя».

Многое говорит о том, что  селькупам было знакомо коневодство: погребения с конём в могилах  их предков, фольклор, мифология. По словам информаторов, коням запасали летом  сено в стогах или открытых сараях и уходили на зимнюю охоту, оставив  коней «на воле».

Прослеживаются так же реликты  старинного оленеводческого хозяйства. Предки селькупов разводили крупных  таёжных оленей, которые давали мясо, молоко, шкуры и служили вьючно-транспортным средством.

Кроме того, у селькупов процветали керамическое, ткацкое и металлургическое ремёсла. Археологические раскопки показывают, что селькупы изготовляли  из глины не только разнообразную  посуду, но и другие вещи: пряслица, курительные трубки, грузила для  сетей, литейные формы, тигли, детские  игрушки, предметы культа. Керамика начинает исчезать из предметов погребального  инвентаря в 16 веке. 17 век был временем повсеместного запустения керамического ремесла. Во многих районах Приобья оно полностью исчезает.

То же самое происходит с ткачеством, его почти полностью вытесняют  привозные ткани (китайские, бухарские, русские).

Уже во 2 тыс. до н. э. одной из основных черт культуры аборигенов Приобья становится высокий уровень литья из бронзы. Затем появляется железо. В 1 ты. До н. э. этот металл глубоко входит в жизнь населения. Однако, к моменту прихода русских селькупская металлургия находится в глубоком упадке. По данным местной традиции, эта отрасль в Северо-Западной Сибири пала ещё до 16 столетия.

Пушной бум 16-17 веков стал причиной уничтожения зачатков прогрессивных для селькупов форм производственной деятельности. Зародыши селькупского земледелия, металлургии, гончарства, ткачества и пр. не могли выдержать конкуренции с привозным зерном и изделиями промышленного производства. Повсеместно распространились привозные посуда и ткани. Всё это можно было приобрести в обмен на пушнину.

Следствием произошедшего стало гипертрофированное развитие охоты. Внешние проявления этого были малозаметны, так как охотничье-промысловая деятельность всегда имела большое значение для селькупов, однако, охота не просто становилась главным занятием туземцев. Происходило изменение её ценностной ориентации. Раньше селькупы охотились ради добычи мяса и шкур для местных нужд. Теперь же охотник добывал ценного пушного зверя. Например, прежде шкурки выдр добывались для подбивки зимних лыж, теперь выдра приобрела стоимость ценного пушного зверя. Бобры, на которых раньше почти не охотились, так же стали важной статьёй торгового экспорта.

Таким образом, к 17 веку селькупское  хозяйство, сохраняя охотничье-промысловую  направленность, приобрело черты  товарного производства. Оно стало  товарным с точки зрения конечной цели производственного процесса –  сбыта пушнины на внешнем (для  селькупов) рынке.

Естественный ход развития селькупского общества был прерван гипертрофированным развитием пушной торговли. Резкое повышение эффективности охотничьего  труда создало условия для  различных форм эксплуатации, прямого  и косвенного грабежа. Часть селькупов, потеряв охотничьи участки, стала  бродягами (секуп), часть оказалась на положении вечных должников (юдкупов) и даже рабов (коча). Одновременно выделялись «лучшие люди» (сомалькуп) – владельцы крупных земельных угодий и «мощнейшие в имении» торговцы (коумде). Вместе с тем, основная масса селькупов продолжала трудиться по старым нормам родо-племенного строя (минарелькуп).

Включение селькупов в состав русского государства коренным образом изменило условия их жизни и быта. В советской  историографии неоднократно ставился вопрос об историческом значении присоединения  Сибири к России. Отмечалось положительное  влияние русской культуры, сыгравшей важную роль, а так же прекращение сильной властью царя этнических междоусобий.

Союз русских властей и селькупской  родо-племенной знати, а также поддержка мероприятий русской администрации простыми селькупами способствовали быстрому и повсеместному крушению потестарной организации, созданной селькупскими коками(князцами).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Источники и литература:

1. Пелих Г.И. Селькупы XVII в. / Г.И. Пелих. – Новосибирск: Изд-во Наука, 1981.

2. Селькупская мифология / Составитель Г. И. Пелих – Томск: Изд-во НТЛ, 1998.