Роль политической партии в русской революции

О РОЛИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Несмотря на очевидные  обстоятельства, приведшие к крушению Российской империи в 1917 году, продолжается поиск "темных сил", подготовивших, организовавших революцию, разрушивших  российскую государственность. Этому  немало способствует каждый из укрепившихся в общественном сознании упрощенных образов отечественной истории. В советский период всячески выпячивалась роль большевиков в революционных  событиях не только 1917, но и 1905 годов, и  более ранних лет. Подобные "перекосы" можно встретить и в серьезной  исторической литературе, которая, ничего, естественно, не утверждая напрямую, к месту и не к месту цитирует работы В.И.Ленина, создавая подспудное ощущение присутствия вождя мирового пролетариата во всех узловых точках российской истории.

Наличия внутреннего  врага, подточившего устои государственности, тем более требует "Россия, которую  мы потеряли". Что-то страшное требовалось  сделать со счастливой страной, оказать  фатальное воздействие, чтобы отторгнуть народ от царя и церкви, заставить "высокооплачиваемого рабочего" взять в руки оружие. Масштабы задач, требующих всесильных агентов влияния, способных на пустом месте в кратчайшие сроки ввергнуть страну в хаос, апологетов "счастливой России" не смущают.

Роль такого "организатора", руководящего центра восстания, отдающего  приказы и осуществляющего корректировку  действий, традиционно отводят политическим партиям, как выразителям интересов  определенных слоев общества.

К таким выводам  подталкивает отечественное обществоведение, которое, находясь под серьезным  влиянием догматов либерализма или  выросшего из него марксизма, рассматривает  ход истории как столкновение экономических интересов общественных групп - или, если хотите, классов (будь то, к примеру, класс буржуазии  в марксизме или средний класс  в либерализме). К этому следует  добавить формационный подход, постулирующий  поэтапную смену общественно-экономических  формаций - от устаревающих, чья организация  перестает удовлетворять запросам развивающегося общества, к прогрессивным, соответствующим моменту.

Отсюда представление  о Февральской революции как  о буржуазной - происходила закономерная смена феодальных отношений Российской империи на капиталистические. Соответственно, буржуазия должна являться ее движущей силой. Ранее также трактовалась и революция 1905 года, однако российские реалии уже вносили свои коррективы. В.И.Ленин в работе «Государство и революция» писал: «русская буржуазная революция 1905 - 1907 годов … была, несомненно, "действительной народной" революцией, ибо масса народа, большинство  его, самые глубокие общественные "низы", задавленные гнетом и эксплуатацией, поднимались самостоятельно, наложили на весь ход революции отпечаток  своих требований, своих попыток  по-своему построить новое общество, на место разрушаемого старого»

Здесь революция  по-прежнему называется буржуазной, но В.И.Ленин указывает на ее важное (и даже важнейшее) отличие от классических буржуазных революций. Подчеркивается ее народный характер, тот факт, что  народные массы "поднимались самостоятельно" и "наложили на весь ход революции  отпечаток своих требований".

В подготовке и организации  революционного взрыва можно было бы заподозрить левые партии, но и  для них обе русские революции  стали полной неожиданностью. Российский историк С.Мельгунов, очевидец событий, в написанной в эмиграции работе "Мартовские дни 1917 года" проводит подробный анализ политического  поля страны в дни Февральской  революции. Вот его выводы: "Несомненен факт ... что ни одна партия непосредственно  не готовилась к перевороту. Будущий  левый с.-р. Мстиславский выразился  еще резче: "революция застала  нас, тогдашних партийных людей, как евангельских неразумных дев, спящими". Большевики не представляли собой исключения - накануне революции, по образному  выражению Покровскаго, они были "в десяти верстах от вооруженного восстания" .

"По наблюдениям  французского журналиста Анэ, каждый русский предсказывал революцию на следующий год, в сущности не веря своим предсказаниям. Эти общественные толки, поднимавшиеся до аристократических и придворных кругов, надо отнести в область простой разговорной словесности ... создавшей психологию ожидания чего-то фатально неизбежного через какой-то неопределенный промежуток времени"

26 февраля большевики  еще колеблются. Представитель большевиков  Юренев на встрече с Керенским  категорически заявляет, что нет  и не будет никакой революции,  что движение в войсках сходит  на нет, и надо готовиться  к долгому периоду реакции.  И после столкновений демонстрантов  с полицией, после первых жертв  в прокламации, изданной Междурайонным Комитетом 27 февраля, как отмечает Мельгунов, "рабочая масса призывалась к организаций "всеобщей политической стачки протеста" против "бессмысленного", "чудовищного" преступления, совершившегося накануне, когда "Царь свинцом накормил поднявшихся на борьбу голодных людей", и когда в "бессильной злобе сжимались наши кулаки", - здесь не было призыва к вооруженному восстанию" .

В этих условиях спешно сформированный Временный Комитет  Госдумы был просто поставлен  перед фактом - погибнуть или возглавить революцию. Возобладал здравый смысл  и инстинкт самосохранения. А то, что в Комитете преобладали буржуазные элементы... таков был состав IV Государственной  думы.

Так Февральская  революция стала "буржуазной" - безо всяких к тому оснований. "Снизу" происходила именно социалистическая, народная революция под давно  сформулированными лозунгами о  равенстве, братстве, о мире, национализации земли и т.д. Буржуазные партии физически  не могли удовлетворить этих требований. Фактически, революция в феврале  не только не закончилась, но не была даже и приостановлена, в октябре большевики завершили ее логическое развитие, сделали то, к чему оказались не готовы в феврале - осознанно возглавили революционную массу, взяв власть в  свои руки, потеснив Временное правительство, которое, в силу непреодолимых обстоятельств, оказалось у руля, не будучи к  этому готово и не представляя  себе программы дальнейших действий.  

***

Существенной роли в революционных события 1905 - февраля 1917 годов политические партии, таким  образом, не сыграли. Их функция как  организационной силы проявилась позже - в тот короткий промежуток междувластия, который, по воле обстоятельств, сложился между Февралем и Октябрем.

И тем не менее, понимание  русской революции невозможно без  представления о сложившемся  к началу XX века в стране политическом поле. Организационные формы партий, интеллектуальная борьба представителей различных идеологий являются принципиальными  вопросами, без знания которых невозможно понять дальнейшую конфигурацию политических сил, причины, толкнувшие "легальных  марксистов" в стан либеральных  кадетов, марксистов-меньшевиков в  белое движение, а народников-эсеров, черносотенцев и значительную часть  царского офицерского корпуса в  ряды большевиков-"интернационалистов".

ГЛАВА 25. КАДЕТЫ: МАРКСИСТЫ, МОНАРХИСТЫ ИЛИ ЛИБЕРАЛЫ?

Правый лагерь российской политической арены был представлен  Конституционно-демократической партией (КДП, к.-д., кадеты), ведущей свою историю  от западнического направления российского  либерализма XIX века. Организационно партия сложилась из слияния «Союза освобождения»  и левого крыла «Союза земцев-конституционалистов».

 Возникший в  1903 году «Союз освобождения» представлял  собой объединение кружков сторонников  журнала «Освобождение» (22 кружка  в крупнейших городах России). Издатель бывший РСДРПэровец Струве

Характерно, что в  этой позиции нет скрытых или  явных противоречий - позицию Б.П.Струве нетрудно понять, если вспомнить, что  классический марксизм предполагает поэтапный  переход от феодализма к капитализму  и лишь затем к коммунизму. Он, верный учению, сосредоточился на капиталистических  преобразованиях, большевики же задумали ересь - «перепрыгнуть через формацию». Именно учение Ленина о социалистической революции и диктатуре пролетариата наиболее враждебно воспринял Б.П.Струве.

В свою очередь «Союз  земцев-конституционалистов» вообще не представлял собой какой либо централизованной политической силы, имея крайне аморфную структуру. Созданный  князьями братьями Петром и Павлом Долгоруковыми, крупными землевладельцами, он стремился к согласованию позиции  земцев – сторонников конституционной  монархии, для проведения единой линии  на общеземских съездах. Также «Союз» ставил своей целью подготовку обращения к Николаю II с ходатайством о введении конституции.

Из этих внешне совершенно противоположных нелегальных организаций  в 1905 году возникла либеральная партия кадетов, впитавшая в плоть и  кровь противоречия своих фундаторов. Наиболее ярко это проявилось в личности ее лидера П.Н.Милюкова. В 1899 году он был осужден на 6 месяцев тюрьмы (с запретом проживания в столице) за участие в политическом собрании в память о П.Л.Лаврове (Миртове) - теоретике революционного народничества, активисте «Земли и Воли». Милюков председательствовал на этой встрече.

В начале 1905, выступая на съезде профессиональных союзов 24 мая 1905 года («Союз союзов» - инженеров, профессоров, учителей и т.д.), он огласил свое воззвание к народу, в котором «была выдвинута идея Учредительного Собрания», на которое возлагалась обязанность «как можно скорее покончить с войной и с господствующим до сих пор политическим режимом»

Чуть  позже задачи Конституционно-демократической  партии он определял  как построение в  России конституционной  и парламентской  монархии (а не республики), причем приветствовал  борьбу уже не революционную, а парламентскую.

Программа партии, следуя западническим традициям, декларировала  верховенство закона, строгое соблюдение прав личности, другие либеральные  принципы. Объективно их осуществление  в условиях абсолютной монархии было фикцией, точно так же, как и  достижение конституционной монархии нереволюционным, «парламентским путем» - разве что думские кадеты уговорили  бы Николая II поделиться властью. Подстать были и другие требования: создание ответственного перед Думой правительства, всеобщего избирательного права, реформы местного самоуправления и суда, передачи крестьянам помещичьих и церковных земель за выкуп. Нормальные требования. Просить, как показывает практика, можно было до бесконечности. Собственно, эта «говорильня» и продолжалась на всем протяжении работы II – IV Государственных дум.

Кадеты приветствовали начало Первой мировой войны, фактически, отказавшись от политической борьбы. В заявлении ЦК партии, оглашенном на заседании 26 июля 1914 года П.Н.Милюковым, говорилось: «Мы боремся за освобождение Родины от иноземного нашествия, за освобождение Европы и славянства от герм. гегемонии, за освобождение всего мира от невыносимой  тяжести всё увеличивающихся  вооружений... В этой борьбе мы едины; мы не ставим условий, мы ничего не требуем»

В 1916 году, находясь с делегацией Госдумы за границей, Милюков произнес свою знаменитую фразу  «Мы не оппозиция Его Величеству, мы - оппозиция Его Величества». Правда, чуть ранее он выступил инициатором  создания «Прогрессивного блока», который  считал «кульминационным пунктом» своей  политической карьеры. В его программе  предлагалось: «Создание... пр-ва... из лиц, пользующихся доверием страны... Радикальное  изменение приемов управления... общая амнистия за полит, и религ. преступления и проступки, возвращение полит. ссыльных, прекращение религ. преследований, дарование автономии Польше, отмена ограничений, налагаемых законодательством на евреев, запрещение преследования украинцев в России и Галиции, восстановление проф. рабочих союзов, ...уравнение крестьян в правах с др. классами, ...реформа гор. и земских учреждений»

После Февраля Милюков  так характеризовал политику партии кадетов: Партия «не была ни партией  «капиталистов», ни партией «помещиков», как ее старалась характеризовать  враждебная пропаганда. Она была «надклассовой» партией, не исключающей даже тех  надклассовых элементов, к-рые имелись в социализме. Она отрицала лишь исключит, классовый характер социалистической доктрины и то, что в тогдашнем социализме было антигосударственного и утопического. И в этом отношении ее взгляды поневоле разделялись всей той умеренной частью социализма, к-рая вместе с нею делала «буржуазную» рев-цию».

Главную либеральную  партию Российской империи, таким образом, на протяжении всей ее истории мотало то вправо, то влево. Она отрастила "крылья", внутри партии началась межфракционная борьба, причем, представитель правого крыла партии Б.П.Струве требовал от ее левого крыла и лично от Милюкова прекратить "косить влево", имея в виду заигрывания с социал-демократами.

Партия кадетов  была и социалистична, и капиталистична, и провластна. И, что весьма закономерно при таких шатаниях, объективно мало дееспособна - как в выражении своих целей (и, соответственно, в поддержке населения), так и в стремлении их добиться.

Численность партии кадетов постоянно колебалась, достигнув  пика во время революции 1905 года, после  чего наступил длительный спад. Специалисты  оперируют следующими цифрами: «Во  время расцвета КДП (весна - лето 1906 г.) в партии состояло около 50-55 тыс. членов, хотя сами кадеты полагали, что  их было не менее 100 тыс. После поражения  революции 1905-07 гг. число организаций  КДП за полгода уменьшилось в  пять раз, а численность партии - вдвое (до 20-25 тыс.). Накануне Первой мировой  войны численность кадетской  партии не превышала 10-12 тыс. человек» .