Речи Демосфена

Три короткие, но чрезвычайно  сильные речи Демосфена, известные  под названием «Олинфских» были произнесены осенью 349 г. до н.э. и направлены против Филиппа в ту пору, когда последний готовился овладеть городом Олинфом (на полуострове Халкидике)

(1) Большие, я думаю,  деньги дали бы вы, граждане  афинские, за то, чтобы знать, какими  мерами помочь государству в  том деле, которое вы сейчас  обсуждаете. А раз так, то у  вас должна быть и охота  — с готовностью выслушать  всех, кто хочет давать советы. Ведь не только тогда, когда  выступает перед вами человек,  зрело обдумавший какое-нибудь  полезное для вас предложение,  вы можете выслушать1 и принять его совет, но на вашу долю, мне кажется, выпало ещё такое счастье, что много дельного сумеют предложить вам некоторые сразу без подготовки2 и вам таким образом из всего этого уже легко будет выбрать полезное.

  (2) Так вот теперешний  случай, граждане афинские, чуть  ли не говорит живым голосом,  что за те дела3 вам надо  взяться самим, раз только вы  думаете об их благополучном  исходе. Однако мы сами4, посмотрю я, как относимся к ним? — не знаю уж, что и сказать5. Моё, по крайней мере, мнение таково, что решить вопрос о посылке помощи надо сейчас же и что надо как можно скорее приготовиться, чтобы оказать помощь отсюда6, — при этом смотрите, как бы не случилось с вами того же самого, что и прежде7; затем, надо снаряжать посольство, которое должно объяснить это и быть на месте событий.

(3) Ведь бояться приходится  главным образом того, как бы  этот человек8, способный на всё  и умеющий пользоваться обстоятельствами  — где уступками, если так  сложатся дела, а где угрозами (эти угрозы, естественно9, могут казаться правдоподобными), а то клеветами на нас и на наше отсутствие10, не повернул дела в свою пользу и не оттягал у нас какой-нибудь из самых важных основ нашего государства11.

(4) Впрочем, пожалуй, граждане  афинские, то самое что является  наиболее непреодолимым в делах  Филиппа, оказывается как раз  весьма благоприятным для вас.  Если он один единолично является над всеми властелином — над явными и тайными делами — и одновременно вождём, господином и казначеем и везде сам находится при войске, это для быстрого и своевременного ведения военных действий имеет большое преимущество, зато для соглашения, которое ему хотелось бы заключить с олинфянами, это имеет как раз обратное значение12.

   (5) Ведь для олинфян ясно, что сейчас они13 ведут войну не ради славы и не из-за участка земли, а ради того, чтобы спасти отечество от уничтожения и рабства, и они знают, как он поступил с теми из граждан Амфиполя, которые предали ему свой город14, и с гражданами Пидны, впустившими его к себе15. Да и вообще, я думаю, для демократических государств тирания есть что-то не внушающее доверие — тем более, когда они занимают соседнюю область.

 (6) Итак, граждане афинские, стоит только вам проникнуться таким убеждением и иметь в виду вообще всё, что следует, и тогда вы, я говорю, должны найти в себе решимость и воодушевление и относится к войне теперь с таким вниманием, как никогда прежде: вы должны с полной охотой делать взносы денег, сами выступать в поход и вообще не позволять себе никаких упущений, потому что у вас уже не остаётся даже оснований для отговорки, чтобы уклоняться от исполнения своих обязанностей.

(7) До сих пор все  вы твердили, что надо вовлечь  олинфян в войну с Филиппом, и вот это случилось теперь само собой, да ещё при самых благоприятных для вас условиях. Действительно, если бы они начали войну по вашему настоянию, они были бы ненадёжными союзниками и, может быть, лишь до поры до времени держались бы принятого решения. Но, поскольку их ненависть проистекает от их личных обид, то, естественно, у них должно быть прочно держаться враждебное чувство за все бедствия, которых они страшатся теперь и которые испытали прежде16.

(8) Так значит, если уж  выпал такой благоприятный случай, вы не должны, граждане афинские, упустить его и испытать на  себе то самое, что уже много  раз бывало с вами ранее.  Вспомните, например, то время,  когда мы только что возвратились  из похода, оказав помощь эвбейцам17, и когда на этой трибуне  выступали амфипольцы Гиерак и Стратокл, приглашая вас свыйти в море и взять под свою власть их город18; если бы мы тогда проявили такое же усердие ради собственной пользы, как перед этим для спасения эвбейцев, Амфиполь был бы тогда в наших руках, и вы были бы избавлены от всех последовавших затем осложнений.