«Просвещенный абсолютизм» Екатерины

Таким образом, развитие экономики  в России во второй половине XVIII в. выражалось в возрастающей роли общественного  разделения труда, расширении товарно-денежных отношений. Часть купцов стала переходить к промышленному предпринимательству. Увеличилось количество мануфактур, основанных на наемном труде.

В ходе «Семилетней войны» (1756 – 1763) агрессия Пруссии была остановлена.

Правительство Екатерины II не стало  возобновлять войну с Пруссией и  вывело войска с ее территории.

После смерти Августа III (октябрь 1763 г.) русская императрица  и прусский король поддержали Станислава Понятовского и заключили в Петербурге в 1764 г. договор о союзе. Вопрос об управлении в правах католиков и диссидентов (не католиков из числа православных и протестантов) вызвал взрыв противоречий в Речи Поспалитой. Начались военные действия между конфедератами и русскими войсками, введенными по просьбе Понятовского в Речь Поспалитую.

Правящие круги совместно с  полководцами П.А. Румянцевым и А.В. Суворовым приняли решение вести  войну на Дунае, в Молдавии и Валахии.

В 1769 г. русские войска заняли значительную часть этих княжеств, в том числе  города Яссы, Бухарест. Армия Румянцева  одержала победы в серии сражений у Рябой Могилы 17 июня 1770 г., при  Ларге в ночь на 7 июля и Калуге 21 июля. Одновременно 24 – 25 июня 1770 г. русский  флот (А.Г. Орлов и Г.А. Спиридов) совершил переход из Кронштадта в Эгейское море и полностью уничтожили турецкий флот в Чесменской бухте, и в Хиосском проливе.

В 1771 г. удалось занять Крым, блокировать  пролив Дарданеллы. В этой обстановке состоялся первый раздел Речи Поспалитой.

В 1773 г. Суворов разгромил 15 тысячное турецкое войско у Туртукая, в 1774 г. – армию турков при Калудже. Русские двинулись на Балканы. 10 июля 1774 г. в Кючук-Кайнарджи был заключен мирный договор. К России отошли:

- земли между Днепром и Бугом;

- Азов в устье Дона;

- Керчь и Еникале на оконечности Крыма;

- Кинбурн у входа в Днепровско-Бугский лиман;

- на Северном Кавказе земли до Кубани, Кабарда.

8 апреля 1783 г. правительство Екатерины  II включило Крым (Тавриду) в состав  России. В августе 1787 г. Турция, потребовав возращение Крыма  и получив отказ, снова объявила  войну России. Ее войска и флот  напали на Кинбрун, но были разбиты армией А.В. Суворова. В 1788 г. армия Г.А. Потемкина штурмом взяла Очаков.

В 1788 г. турки потерпели поражение  на море у острова Фидониси от эскадры Ф.Ф. Ушакова. В 1789 г. Суворов одержал победы у Фокшан и Рымника. В 1791 г. турецкие войска потерпели поражение у Бабодага и Мачина, на этот раз от М.И. Кутузова, у мыса Калиакрия Ушаков снова разгромил эскадру. В 1791 г. вершиной военных успехов стало взятие крепости Измаил. 22 октября 1791 г. между Турцией и Россией в Яссах был подписан договор о мире, по которому получила в Правобережной Украине земли.

Екатерина отлично понимала, что  сановники, включенные ею в различные  комиссии, к такой работе не способны. И она решается на смелый и необычный  шаг – собрать выборных представителей разных сословий, которые бы выработали  Закон, удовлетворяющий интересам  всего народа. Идея возникает, видимо, уже в 1764 – 1765 гг., и в течение  двух с лишнем лет Екатерина занимается составлением руководства для депутатов, которое впоследствии  получило название Большого наказа.

28 марта 1765 г. она сообщает  госпоже  Жоффрен: «Вот уже два месяца, как я занимаюсь каждое утро в продолжении трех часов обрабатыванием законов моей империи… наши законы для нас уже не годятся». Спустя три месяца: «Теперь 64 страницы законов готовы, остальное будет окончено по возможности скоро».

Отсюда видно, какое значение придавала  Екатерина своему творению, искренне надеясь с помощью Наказа доставить  «жителям России положение самое  счастливое, самое спокойное, самое  выгодное, в котором они могут  находиться». Уложенная комиссия выработает Закон, а Екатерина останется  в народной памяти законодательницей. Но опыт и ближайшее знакомство со страной, особенно Комиссия 1767 г., показавшая Екатерине, «с кем дело имеем», убедили  ее, что и у России есть свое прошлое, по крайней мере есть свои исторические привычки и предрассудки, с которыми надобно считаться. Она увидела, что без глубоких потрясений невозможно провести коренных реформ, каких потребовала бы система законодательства. Видя невозможность перестроить русскую жизнь новыми законами и учреждениями, Екатерина хотела лучше настроить русскую мысль новыми идеями и стремлениями, предоставив ей самой перестраивать жизнь. Не решившись стать радикальной преобразовательницей государства, она хотела остаться воспитательницей народа. Поэтому, не трогая основ существующего порядка, она стала действовать на умы. Власть, оставаясь военно-полицейским стражем внешней безопасности и внутреннего благочиния, в ее руках стала еще проповедницей свободы и просвещения. Екатерина не дала народу свободы и просвещения, а приобретаются развитием и сознанием, зарабатываются собственным трудом, а не получают даром, как милостыня. Но она дала умам почувствовать цену этих благ если не как основ общественного порядка, то по крайней мере как удобств частного, личного существования.

В ее всесветной славе русское общество впервые почувствовало свою международную  силу, она открыла ему его самого: Екатериною восторгались, как мы восторгаемся артистом, открывающим и вызывающим в нас самим нам дотоле неведомые  силы и ощущения; она нравилась  потому, что через нее стали  нравиться самим себе. Русские  при Екатерине почувствовали  себя не только людьми, но и чуть не первыми людьми в Европе. За это  не ставили ей в счет ни ошибок ее внешней политики, ни неудобств внутреннего  положения.

Общее настроение сглаживало эти неровности, вследствие которых империя последних  лет царствования представляла по закону, по общему впечатлению стройное и  величественное здание, а вблизи, в  подробностях – хаос, неурядицу, картину  с размашистыми и небрежными мазками, рассчитанными на дальнего зрителя.

Более тысячи лет державе Российской; все было на многострадальной земле: и горе, и радости, и взлеты, и  падения. «Река времени в своем  течении уносит все дела людей  и топит в пропасти забвения народы, царства и царей», - писал Г.Р. Державин.

Забвения все же нет. Скорее наоборот – историческая память хранит много  поучительного процесса: наивно и  ненаучно представлять этот процесс  в виде беспрерывного движения вперед и выше к «сияющим вершинам, которые  уже  видны». В жизни, в отличие  от утопических книжек и рифмованных  лозунгов, все иначе. Приходиться  вновь и вновь обращаться к  опыту прошлого; вопрошая прошлое, мы глубже понимаем настоящее и, наверное, становимся умнее, обогащенные опытом пращуров даже пытаемся вопрошать грядущее; нельзя же великому народу, поднимая целину истории, совершенно не знать конечных целей движения. Изучение прошлого и помогает расставить вешки на избранном  пути. Великие исторические события  и лица, в них задействованные, к которым мы обращаемся, - к сожалению, только в дни торжеств и горестей народных, отмечая славные годовщины, праздничные юбилеи, памятные даты, - дают немало поучительного в этом отношении.… Ибо наши дни отмечены быстрым нарастанием интереса к  истории. Интерес этот вполне понятен. Не находя в сухих академических  фолиантах живых исторических лиц, получив лишь головную боль от бесконечных  рассуждений о действии объективных  законов, сопровождаемых перечислением  пудов чугуна и стали, рогов и  копыт крупного и мелкого скота, читатель так и не находит ответа на тревожащие его вопросы. Он ищет живое, образное описание прошлого, чтобы  разобраться с привлечением опыта  предков в собственных жизненных  наблюдениях, своих сомнениях и  надеждах. Становятся понятными такие  явления наших дней, как тяга к  исторической беллетристике (документам, мемуаристке, старой (исторической) литературе). Общеизвестен интерес широких читательских кругов к романам Пикуля, Балашева, других мастеров историко-художественного жанра. Но историческая беллетристка, удовлетворяя  любопытство, не дает и не может дать того, что надобно для серьезного изучения прошлого.

Старая русская историческая мысль  содержит ценнейший опыт анализа  прошлого, и в том числе –  опыт управления государством. К тому же старая историческая литература имеет  ряд и других достоинств, которых  нет в новейших многотомных изданиях: старую литературу интересно читать, ибо создатели ее могли не только исследовать прошлое, но и образно  воссоздать его, они были знатоками  «человеческих душ», и меры этих душ они создали на основе летописей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   Список использованной литературы:

1. Каменский А.Б. Екатерина II // Вопросы истории. – 1989. - №3.

2. Ключевский В.О. Исторические портреты. – М., 1990.

3. Каменский А.Б. «Под сенью Екатерины…» Вторая половина XVIII в. – СПб., 1992.

4. Омельченко О.А. «Законная монархия» Екатерины II: Просвещенный абсолютизм в России. – М.,1993.

5. Пресняков А.Е. Российские самодержцы. – М., 1990.