Принятие христианства на Руси

5. Значение крещения Руси

Понадобилось несколько  веков для укрепления христианства, но влияние язычества не ослабевало - возникало двоеверие: молились в  церкви, а продолжали праздновать  языческие праздники. Так праздник Коляды слился с Рождеством, а масленица  с Великим Постом.

Церковь получила земли, на которых организовала свое хозяйство. Прежде всего - монастыри: обет безбрачия, уход от всего земного. Во главе - игумен. Со временем монастыри стали центрами торговли, и даже ростовщичества.

1. Укрепившись в  экономическом отношении, церковь  стала играть большую роль  и в политической жизни. Епископы  и митрополиты выступали против  междоусобиц и за единство  Руси.

2. При церквях создавались  школы. Стало бурно развиваться  церковное искусство - иконопись,  составление летописей.

3. Церквям князья  стали поручать судопроизводство  по семейным и религиозным  делам.

4. Содействуя развитию  культуры и грамотности, церковь  подавила культуру, основанную на  язычестве, преследуя веселые  праздники Коляды и Масленицы,  как бесовские.

Помогая экономическому, культурному, религиозному сближению  с Византией и другими православными  государствами, церковь выступает  против «латинства», чем способствовала изоляции от стран Западной Европы и тех духовно-культурных процессов, которые протекали там.

Заключение

Христианство явилось  духовной основой всей европейской  цивилизации. В этом отношении выбор  Владимира означал и выбор  цивилизационной альтернативы. Принятие христианства определило выбор Руси, при этом православие во многом обусловило становление собственно русской цивилизации, ставшей разновидностью христианской европейской цивилизации.

В целом, принятие православия  в качестве официальной религии  способствовало развитию феодализма на Руси. Обращаясь к народу, православные священники, в противовес языческим  идолам, проповедовали смирение, безропотное  подчинение, отказ от накопления богатств и заботы о завтрашнем дне, ради «спасения  души». Казалось бы, подобные проповеди  должны были вызвать апатию у свободолюбивых язычников, но философская гибкость христианского богословия со временем сделала свое дело.