Политические ссыльные в Сибири в XVIII-XIX веках

Оказавшись в каторжных казематах, декабристы наметили следующие программные требования в борьбе за подъем культуры и просвещения Сибири: 1) создание широкой сети начальных школ за счет добровольных пожертвований местного населения, 2) официальное предоставление ссыльным права на чтение, 3) увеличение числа средних учебных заведений, 4) предоставление казенного содержания в высших учебных заведениях для выпускников сибирских гимназий, 5) создание при Иркутской гимназии специального класса по подготовке людей для службы в Сибири 6) открытие сибирского университета.

Содействуя подъему  культурного уровня народных масс, декабрист надеялись воспитать  новое поколение русской молодежи, способной в в будущем развернуть активную борьбу с самодержавно-крепостническим  строем.

5. СИБИРЬ  В ГОДЫ НИКОЛАЕВСКОЙ РЕАКЦИИ. ПОЛЬСКИЕ ПОВСТАНЦЫ В СИБИРИ

Обстоятельства сложились  так, что восстание дворян-революционеров проходившее на рубеже 1825—1826 гг., по времени предварило собой но вый  большой подъем массового антифеодального  и национально-освободительного движения, охватившего Россию в 1830—1831 гг. Восстания в Новгородских военных поселениях, так называемые «холерные» и другие «бунты» и восстание в Польше, происходившие в условиях развертывания революции в Западной Европе, были направлены против устое] царизма и вызывали с его стороны жестокие репрессии.

В Сибирь потекли  новые потоки ссыльных — участников народных движений, в том числе  польские повстанцы. Среди них многие солдаты и раз жалованные офицеры  направлялись для службы в сибирские  военные команды.

Трудно сказать, была ли установлена какая-нибудь связь  между омскими заговорщиками и польскими ссыльными в других областях, но волнения среди польских ссыльных в ряде мест Сибири в 1833—1836 гг. были.

Наиболее прочные  связи польских повстанцев с русскими ссыльными возникали в тяжелых условиях подневольного заводского труда.

Разговоры о подготовке восстания поляками волновали трудовой люд Сибири. В Томском округе шли  слухи между поселенцами, что  мятеж начнется на золотых приисках. Стремясь привлечь на свою сторону сибирских крестьян и поселенцев, повстанцев использовали шедшие еще с 1825 г. разговоры и кривотолки о цесаревиче Константине. В 1831 г. было сообщено о его смерти, но поляки распространили слух в Омске, в казенных поселениях Енисейской губернии и, видимо, в других местах, что цесаревич жив, скрывается в Иркутске под чужим именем и вскоре начнет там с поляками восстание; всех примкнувших к восстанию ожидают «деньги, вольность и свобода».

Стали появляться самозванцы. Уже в l833 г. проезжавшая из Красноярска в Иркутск некая Мария Павловна выдавала себя за дочь Павла I и говорила, что цесаревич Константин уже находится тайно в Сибири и будет перемена в правлении. В 1835 г. в Красноярском округе объявился «цесаревич». Самозваный Константин вскоре был арестован, но в пути освобожден приставленными в конвой крестьянами. Власти его разыскали и схватили вновь уже в Енисейском округе. Самозванцем оказался Н. Прокопьев — бродяга, в прошлом солдат, бежавший из заграничного похода 1814 г.

Положение обострилось летом 1834 г. В Западной Сибири войска были приведены в боевую готовность и сосредоточены в районах Томска и Красноярска. Власти не на шутку встревожились. Допросы и аресты, начатые среди населения, не столько парализовали движение, сколько взволновали массы, возбуждая в них всевозможные толки и надежды. Опасаясь этого, власти   повели  расправу  без  особой  огласки,  прибегая преимущественно к переводу неблагонадежных на работу и службу в более отдаленные места. Вместе с тем сибирским генерал-губернаторам давалось право «за возмущение и бунт селением или артелью не менее 10 человек ссыльнокаторжных предавать суду по полевому уголовному положению, а ссыльных поселенцев — военному суду, по общим уголовным законам».

Волнения и заговоры сосланных в Сибирь польских повстанцев падали на благодатную почву, они находили сочувствие и поддержку сибиряков, особенно поселенцев и каторжан. Однако разрозненные, не имевшие радикальной программы борьбы заговоры не могли иметь успеха.

После разгрома декабристов и подавления общественных движений начала 30-х годов в стране установилась неприкрытая реакция. Всемерно укреплялся бюрократический аппарат управления, на руководящие посты выдвигались наиболее консервативно настроенные чиновники.

Сибирский комитет был расформирован (1838 г.), но впоследствии восстановлен (1852 г.). Жандармы рыскали по Сибири, им всюду мерещилась крамола.

Между тем в Сибирь ежегодно поступали тысячи новых  ссыльных. Среди них, кроме так  называемых «политических преступников», было немало разного рода бунтарей. Царизм умел расправляться со своими врагами.

Между тем жизнь  не стояла. В стране все заметнее назревал кризис феодально-крепостнической  системы. Исподволь, незаметно, год  от года поднимался уровень общественных интересов сибирской интеллигенции. Ее общественная жизнь протекала, конечно, не в шумных раутах, которые устраивали у себя Руперт или Горчаков, а струилась вдали от них тонкими, подчас готовыми пересохнуть струйками, в неофициальных кружках, преимущественно литературного направления, причем' не только в губернских центрах, но теперь и на периферии, вне поля зрения начальственного глаза. В Иркутске Н. И. Виноградский издавал рукописную газету «Домашний собеседник», будучи в ней и редактором, и переписчиком.

Группа местной интеллигенции, объединенная преимущественно краеведческими интересами, сложилась в Нерчинске. некоторые из них поддерживали связи с декабристами.

Вообще нельзя переоценить  ту исключительную роль, которую играли декабристы в развитии общественной и культурной жизни Сибири. В любом месте, где бы они ни были, рождались ростки новой мысли. Общественные интересы передовой сибирской интеллигенции поднимались на новую высоту.

В 1849—1850 гг. на каторгу  были направлены наиболее активные участники социалистического кружка М. В. Петрашевского. В 1849 г. петрашевцы не представляли для царизма такой опасности, как декабристы в 1825 г. Поэтому их сочли возможным не помещать в отдельную тюрьму, а рассеять поодиночке, разбросав среди уголовных ссыльных. Правительство, не желая, чтобы петрашевцы пользовались теми же льготами в Сибири, как декабристы, специально дало указание, чтобы их считали каторжниками «в полном смысле слова». Находясь в Сибири, петрашевцы вели активную общественно-политическую деятельность.

В противодействии произволу, которое для Петрашевского было лишь частью борьбы за социализм, ему удалось достичь некоторых успехов. Возглавив в 1859 г. массовое движение в Иркутске против местной администрации, Петрашевский и Львов объединили широкие кругли населения и фактически парализовали на некоторое время чиновничий аппарат города.

Важной заслугой петрашевцев  следует признать также организацию  и руководство печатью Восточной  Сибири, носившей демократический характер. Спешнев был первым редактором «Иркутских губернских ведомостей», а Петрашевский и Львов играли виднейшую роль в редакции газеты «Амур». Для Сибири журналистская деятельность петрашевцев имела огромное значение, способствуя росту прогрессивных и отчасти даже революционных настроений.

Многие петрашевцы занимались и педагогической деятельностью. В Александровском заводе они открыли школу, сразу же завоевавшую авторитет жителей. Львов первым в Сибири прочел курс публичных лекций (в .Иркутске в 1859 г.). Он также успешно занимался здесь химией, был одним из пионеров бальнеологии в Сибири. Совместно с доктором Вейрихом Львов исследовал минеральные источники Забайкалья, дал химический анализ минеральных вод. Он обследовал Усольский солеваренный завод, Алиберовские графитные прииски, изучал месторождения каменного угля на Аргуни.

Петрашевцы глубоко  интересовались Сибирью, ее проблемами и нуждами. Коренное улучшение жизни угнетенных классов они связывали с большими политическими переменами в центре страны. Петрашевский еще в 1841 г. мечтал о «правлении республиканском» в Сибири, а в годы ссылки предсказывал, что Сибирь может стать проводником социалистических идей для народов Азии.

Широкая общественная деятельность петрашевцев в Сибири позволила им, с одной стороны, повести за собой демократические слои сибирского населения на решительную борьбу с институтами и традициями крепостничества, а с другой — вызвала ненависть к ним реакционной части сибиряков, прежде всего крупного чиновничества.

Пребывание петрашевцев  в Сибири закончилась история  политической ссылки в крае в период с начала XVIII в. до 1861 г. Началась эта история с появления в Сибири участников дворцовых переворотов, а завершилось том, что политическая ссылка приобрели революционный характер.

Список литературы:

1. История Сибири, в пяти томах. Том второй, Сибирь в составе феодальной России. Наука, 1968г.

2. История Сибири.

3. История России. Гринин Л. Е., ч. 2, М., 1976 год