Отечественная война 1812

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Бой за Шевардинский редут

5 сентября 1812 г. около полудня наполеоновская  армия начала подходить к Бородинской  позиции тремя колоннами. Главные  силы, при которых был и сам  Наполеон, шли в центре по Новой  Смоленской дороге на деревни Валуево, Бородино. Правая колонна подходила по Старой Смоленской дороге, через деревню Ельня. Левая колонна шла по проселкам на деревню Беззубово.

В это  время Кутузов уже решил отодвинуть левый фланг позиции на рубеж  высот западнее деревни Семёновская, деревня Утица. Шли работы по постройке  Семеновских флешей.

Шевардинскйй редут оставался впереди главной позиции на дистанции 1 300 метров. Даже артиллерийским огнем с главной позиции поддержать этот редут было невоз-можно.

Редут был в основном готов, и войска для его обороны стояли на своих  местах. Всего здесь было сосредоточено: 3 000 чел. пехоты, 4 000 чел. конницы и 36 орудий. В самом редуте были установлены 12 орудий — одна артиллерийская рота. Все остальные войска стояли позади и на флангах редута, так как  места в нем больше не было. Правее редута заняли позицию 18 орудий. Позади редута стояла пехота в две линии  в батальонных колоннах. Левее  пехоты, уступом назад стояли кирасиры (тяжелая конница) в полковых колоннах.

Кроме того, по два полка драгун (легкая конница) стояли по флангам всего  боевого порядка — правее артиллерии и левее кирасир, С фронта боевой порядок охранялся егерями, рассыпавшимися цепью впереди редута.

Положение отряда на Шевардинском редуте было очень опасным. Тем не менее, Кутузов приказал генералу Багратиону, командовавшему 2-й армией, которая занимала левый фланг Бородинской позиции, оборонять редут. При принятии этого решения Кутузов руководствовался двумя соображениями. Во-первых, надо было боем выяснить план Наполеона, установить главное направление его атак. Во-вторых, отвести войска от редута днем, на виду у превосходящих сил Наполеона, без больших потерь было невозможно. Противник мог бы при удачном преследовании на плечах отходивших ворваться и на главную позицию, чем расстроить подготовку решительного сражения Кутузовым.

Наполеон  стремился быстро, с налета взять  Шевардинскйй редут, чтобы развернуть СВОИ силы перед главной русской позицией и скорее атаковать ее, пока русские не успели сильно укрепиться.

Поэтому Наполеон сразу же нацелил для  атаки Шевардинского редута огромные силы: 30 000 чел. пехоты, 10000 чел. конницы и 186 орудий. Войска для атаки редута Наполеон назначил из правой и центральной колонн. Это позволяло французам атаковать редут с трех сторон: с севера и запада войсками центральной колонны, а с юга — войсками правой колонны.

5 сентября, около 16 часов, после ряда мелких  стычек французы развернули все  силы, назначенные для атаки редута. С севера двинулись две пехотные  дивизии; с запада - две пехотные  дивизии и два кавалерийских  корпуса; с юга — две пехотные  дивизии и одна кавалерийская  дивизия.

Французы  подошли к редуту почти вплотную. После жестокого картечного огня артиллерии и ружейного огня в  упор началась жестокая рукопашная схватка. Редут несколько раз переходил  из рук в руки. Но под напором  превосходящих сил противника русские  отошли, и редут остался в руках  французов. Русские, отойдя немного  назад, перестроились и подготовились  к отражению дальнейших атак врага. Было ясно, что теперь французы попытаются полностью окружить русский отряд  и уничтожить его.

Генерал Багратион знал о тяжелом положении  Шевардинского отряда, но не отдал приказа об его отходе на главную позицию, так как это было еще преждевременно и опасно. На помощь Шевардинскому отряду Багратион двинул с главной позиции от деревни Семеновская около 6000 чел. пехоты 2-й гренадерской дивизии. Это облегчало положение, но все же французы сохраняли за собой подавляющее численное превосходство.

Около 17 часов снова закипел ожесточенный бой. Французы с трех сторон начали атаку на русский отряд для  того, чтобы окружить и смять его. Это им не удалось. Русские не только не уступали ни шагу, но сами перешли  в контратаку и стремились вновь  занять редут. Пехота и конница перемешались, всюду кипел рукопашный бой. Под  ударами штыков и палашей ложились целые подразделения с обеих  сторон, но французы и русские продолжали стойко драться.

Но  вот к русским подошла помощь. Севернее редута загремело громовое «ура!». Это Багратион лично повел  в атаку полки 2-й гренадерской дивизии. Французы дрогнули и откатились за редут. Редут вновь заняли русские.

Но  ненадолго. Французы привели в порядок  расстроенные полки, и вновь закипел  бой. Редут опять начал переходить из рук в руки. Атаки с обеих  сторон следовали одна за другой.

Только  с наступлением темноты бой начал  затихать. Шевардинскнй редут остался в руках русских. Они отстояли его против втрое превосходивших сил французов. Поздно вечером 5 сентября Багратион получил приказ Кутузова оставить редут и отвести войска на главную позицию. Редут сыграл свою роль. План Наполеона был выяснен, русские войска были сосредоточены на главной позиции.

В бою  за Шевардинский редут русские потеряли около 6000 человек, французы — 5 000. Французы были обескуражены железной стойкостью русских под Шевардинским редутом.

Наполеону было над чем задуматься перед  решительным сражением. Когда он спросил, сколько русских пленных  взято на Шевардинском редуте, ему ответили, что пленных совсем нет. На грозный вопрос «почему?» — императору ответили, что «русские умирают, но в плен не сдаются».

Об  упорстве боя за Шевардинский редут свидетельствует, между прочим, такой факт. 6 сентября, на другой день после боя за редут, Наполеон встретил 61-й французский пехотный полк и обратил внимание, что нет третьего батальона. На вопрос «где третий батальон?» командир полка ответил императору: «Весь остался на редуте!».

Около полуночи на 6 сентября, когда русские  отходили от Шевардинского редута, французский маршал Мюрат, командующий всей французской конницей, безуспешно атаковавший редут днем, решил сорвать планомерный отход русских. Он двинул отряд в 4 000 чел. конницы, чтобы напасть на отходящих русских и внести замешательство в их ряды. Большая часть русской пехоты уже отошла к этому времени. Отходила кирасирская дивизия, а позади неё, в значительном от нее удалении, последним отходил батальон Одесского пехотного полка в составе около 250 человек. Этот батальон мог быть легко уничтожен конницей Мюрата прежде, чем могли подоспеть кирасиры.

Однако  батальон спасся, применив военную  хитрость. Узнав от разведки о движении французской конницы, батальон остановился. Барабанщики забили «поход», а солдаты  стали кричать «ура!». В это  же время извещённые об опасности  кирасиры повернули обратно и  поскакали на помощь батальону.

Бой барабанов, крики и конский топот  внесли замешательство в ряды французов. Они запоздали с атакой, русские  кирасиры подоспели на помощь своей  пехоте, и замысел Мюрата не удался.

Таким образом, русские, оборонявшие Шевардинский редут, выполнив свою задачу, организованно отошли к главным силам своей армии.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сражение под  Бородино

М . И. Кутузов избрал оборонительную тактику и в соответствии с  этим расставил свои войска. Левый  фланг защищала армия П . И. Багратиона, прикрытая искусственным и земляным и укреплениям и — флешами. В центре был насыпан земляной курган , где расположились артиллерия и войска генерала Н . Н . Раевского . Армия М . Б. Барклая де Толли находилась на право м фланге. Наполеон придерживался наступательной тактики. Он намеревался прорвать оборон у русской армии на флангах, о кружить ее и окончательно разгромить. Соотношение сил было почти равным : у французов—130 тыс. человек при 587 орудиях, у русских—П О тыс. человек регулярных сил, около 40 ты с. ополченцев и казаков при 640 орудиях. Рано утром 26 августа французы начали наступление на левом флаге. Бой за флешами продолжался до 12 часов дня. Обе стороны несли огромные потери. Был тяжело ранен генерал П . И. Багратион . (Через несколько дней он скончался от ран .) Взятие флешей не принесло французам особых преимуществ, так как левый фланг им не удалось прорвать. Русские организованно отступили и заняли позицию у Семеновского оврага. Одновременно осложнилось положение в центре, куда Наполеон направил главный удар. Для помощи войскам генерала Н . Н . Раевского М . И. Кутузов приказал казакам М . И. Платова и конному корпусу Ф. П . Уварова совершить рейд в тыл французов. Малоудачная сама по себе диверсия вынудила Наполеона почти на 2 часа прервать; штурм батареи. Это позволило М . И. Кутузову подтянуть к центру свежие силы. Батарея Н . Н . Раевского несколько раз переходила ИЗ рук в руки и была захвачен а французам и только к 16 часам . Взятие русских укреплений не означало победу Наполеона. Напротив, наступательный поры в французской армии иссяк. Ей требовались свежие силы , но Наполеон не решился использовать свой последний резерв — императорскую гвардию . Продолжавшееся более 12 часов сражение постепенно затихало . Потери с обеих сторон были огромные. Бородино явилось моральной и политической по бедой русских: боевой потенциал русской армии  был сохранен, наполеоновской — значительно ослаблен . Далеко о т Франции, на бескрайних русских просторах его было трудно восстановить.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Военный совет в Филях

Ранним  утром 1 сентября русская армия выступила  из деревни Мамонтовой к Москве и  расположилась лагерем: правый фланг  перед деревней Фили, центр - между  селениями Троицким и Волынским, левый фланг - перед селом Воробьевым. Арьергард находился при селении  Сетунь.

Позиция, выбранная для генерального сражения начальником штаба армии Л. Л. Беннигсеном, была не приспособленной для ведения боевых действий. Протяженность ее по линии фронта от Филей до Воробьевых гор составляла около четырех километров. Сообщение между частями армии сильно затруднялось труднопроходимыми оврагами и речкой Карповкой. Осмотрев эту позицию с Поклонной горы, главнокомандующий и другие военачальники признали ее совершенно не приемлемой для сражения. 

Вечером того же дня в доме филевского крестьянина А. Фролова собрался Военный совет, на который М. И. Кутузовым были приглашены генералы: М. Б. Барклай-де-Толли, Л. Л. Беннигсен, Д. С. Дохтуров, А. П. Ермолов, П. П. Коновницын, А. И. Остерман-Толстой, Н. Н. Раевский, Ф. П. Уваров, полковник К. Ф. Толь. Присутствовал на совете также дежурный генерал П. С. Кайсаров. 

Единственный  вопрос, который должен был быть решен на совете, заключался в следующем: ожидать ли неприятеля на позиции, чтобы  дать ему сражение или сдать ему  Москву без сражения? 

Беннигсен предложил дожидаться неприятеля и дать ему сражение. Коновницын, находивший позицию перед Москвой крайне непригодной для боя, предложил идти навстречу врагу и дать ему бой там, где армии встретятся. Коновницына поддержали Уваров, Дохтуров и Ермолов, правда, последний поддержал Коновницына более "страшась упреков соотечественников". 

Действительно, нужно было обладать недюжинным мужеством, чтобы высказаться за сдачу Матушки-Москвы - древней столицы России без боя. Но мог ли кто-либо обвинить в излишней осторожности или, больше того, в трусости всеобщих любимцев, гордость русской  армии, отважных генералов Н. Н. Раевского  и А. И. Остермана-Толстого? 

Надо  было спасать армию, ту армию, которой  предстояло испытать всю горечь долгого  отступления от своих границ, а  потом, возродясь и окрепнув, разгромить наполеоновские войска, вышвырнуть их из пределов родного Отечества и поднять российский флаг над покоренным Парижем. 

Но  все это именно предстояло, а тогда, 1 сентября 1812 года, надо было принять  единственно верное решение, каким  бы оно тяжелым ни оказалось. 

Выслушав  всех присутствующих, главнокомандующий  русской армией М. И. Кутузов встал  и сказал слова, ставшие историческими: "С потерею Москвы не потеряна еще Россия. Первою обязанностью ставлю себе сохранить армию, сблизиться с  теми войсками, которые идут к ней  на подкрепление, и самым уступлением Москвы приготовить неизбежную гибель неприятелю. Поэтому я намерен, пройдя Москву, отступить по Рязанской дороге. Знаю, ответственность падет на меня, но жертвую собою для спасения Отечества. Приказываю отступать!"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Московский пожар

Московский пожар 1812 года произошел 14-18 сентября (2-6 сентября по ст. ст.) во время оккупации войсками Наполеона I Москвы.  
13 сентября (1 сентября по ст. ст.) 1812 года на военном совете в Филях Михаил Кутузов приказал оставить Москву без боя. Вместе с войсками из города ушла большая часть населения. В первый же день вступления французских войск в Москву начались пожары, продолжавшиеся несколько дней и опустошившие город.

Первыми загорелись москательные и скобяные ряды, здания за Яузским мостом и на Солянке, вокруг Воспитательного дома, магазины, лавки, винный двор, барки с имуществом артиллерийского и комиссариатского департаментов.

Постепенно огонь распространился  на все Замоскворечье, Пятницкую, Серпуховскую и Якиманскую части, перекинулся через Москву реку в Яузскую и Таганскую части, охватил несколько улиц Пречистенской части, вторгся в Немецкую слободу. В ночь с 18 на 19 (с 6 на 7 по ст. ст.) сентября пожар достиг наибольшей силы. В дальнейшем пожар стих, однако в отдельных местах возникали его новые очаги, горевшие вплоть до выхода французской армии из Москвы.

Из 9158 жилых домов пожар  уничтожил 6532, из 8521 лавки - 7153, из 329 церквей - 122. Более других пострадали Китай-город  и Земляной город.

Сгорел университет с  его архивами, коллекциями, библиотекой, а также многие усадьбы с бесценными собраниями произведений искусства, в  том числе сгорел единственный экземпляр "Слова о Полку Игореве" из собрания Мусина-Пушкина.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Тарутинский маневр

По решению военного совета в Филях русская армия оставила Москву и совершила фланговый марш-маневр, перейдя у Боровского перевоза с рязанской дороги на старую калужскую. Несколько казачьих полков, оставленных на рязанской дороге, успешно имитировали отступление целой армии, и французы на несколько дней потеряли из виду главные силы М. И. Кутузова. Русские же войска, достигнув Подольска, продолжили отступление и остановились в «неприступной позиции» у села Тарутино в 80 км от Москвы.

Там армия отдохнула, получила подкрепления и к началу октября была готова перейти к  активным действиям. Основные силы Наполеона  располагались в Москве, а против русских находился на р. Чернишне лишь авангард (26 тыс. человек) под командованием маршала И. Мюрата.

В русском штабе  был утвержден план нападения  на авангард Мюрата, разработанный полковником К. Ф. Толем. По принятой диспозиции главная роль отводилась трем колоннам правого фланга во главе с генералом Л. Л. Беннигсеном. Ночью 6 октября русские войска совершили трудный переход по лесистой местности. Но только кавалерийская колонна генерал-адъютанта В. В. Орлова-Денисова прибыла заблаговременно на предполагаемое место согласно плану, остальные колонны задержались и не вышли вовремя к назначенным пунктам. Опасаясь быть обнаруженным, Орлов-Денисов приказал своим казачьим полкам атаковать левый фланг французов и вызвал среди них панику. Чуть позже, не дожидаясь подхода основных сил, атаковать противника попытались егерские полки 2-го пехотного корпуса во главе с генерал-лейтенантом К. Ф. Багговутом. Но в самом начале Багговут был убит, и атака захлебнулась. Пока Беннигсен собирал для решительного удара заблудившиеся в лесу части, противник пришел в себя, и последующие русские атаки желаемого успеха не имели. Боясь полного окружения, французы начали медленно и в полном порядке отступать. Несмотря на просьбы многих генералов, русские войска левого фланга по приказу Кутузова в дело не вступали, и к концу дня основные силы возвратились в Тарутинский лагерь.