Основные отрасли хозяйства в древней Руси

АОУ ВПО ЛГУ  им. А.С. Пушкина

 

 

 

 

 

 

 

Кафедра Истории

 

Контрольная работа по

Истории России

На тему:

«Основные отрасли  хозяйства в древней Руси»

 

 

 

 

Выполнил

Студент I курса

Факультета  истории  и социальных наук

Логвиненко  Максим

 

 

Проверил

Травкин Сергей Николаевич

 

 

 

СПб – Пушкин,2009

План:

1.Введение

2.I.Земледелие:

   А) подсечное земледелие

   Б) пашенное земледелие

   II. Скотоводство

III. Лесные промыслы:

А) бортничество

Б) охота

IV. Торговля и ремесла

А) торговля

      Б) гончарное дело

      В) строительство, плотничество

     Г) обработка металлов

      Д) стеклоделие

3. Заключение

4. Сноски

5.Список используемой литературы 
ВВЕДЕНИЕ

 

Русское государство, в котором мы живем, ведет свое начало от IX века по Рождестве Христовом. Русские же племена, образовавшие это государство, существовали еще ранее. В начале своей исторической жизни они занимались только область реки Днепра с его притоками, область озера Ильменя с его реками, а также лежащие в промежутке между Днепром и Ильменем верховья западной Двины и Волги.

Древнейшим  местом жительства славян в Европе были, по-видимому, северные склоны Карпатских гор, где славни под именем винидов  и склавен были известны еще в  готские и гуннские времена. Отсюда славяне разошлись в разные стороны: на юг (балканские славяне), на запад (чехи, моравы, поляки), и на восток (русские  славяне).

Спустившись с Карпатских высот на среднерусскую  равнину, русские славяне во многом должны были подчинить свой быт и  тем географическим условиям, в какие  они попали на новых местах. Страна, занятая вновь славянами, не имела  высоких гор, а представляла собой  холмистую низменность с очень  развитою сетью рек. Отсутствие гор  дозволяло славянам свободно и легко распространять свои поселения; а реки, отличавшиеся обилием воды и разнообразием направления, чрезвычайно облегчали передвижение и служили отличными путями сообщений. Таким образом, развитая система рек в стране объяснят нам быстрое и широкое расселение русских племен на занятой ими равнине и раннее возникновение у них иноземной торговли.

Вследствие  разнообразных природных условий  вся площадь европейской России разделяется на две различные  по растительности полосы: северную –  лесную и южную – степную. Границу  между ними приблизительно может  указать линия, проведенная на карте  от Киева на устье реки Камы. На юге этой линии идет сначала луговая степь с богатою травою и частыми перелесками на тучной черноземе; затем ближе к южным морям начинается настоящая степь, то есть безлесное пространство с редкой травою, местами бесплодная и вовсе обнаженная. При своем расселении в системе Днепра славяне заметно избегали степей и стремились в лесную полосу. Во-первых, степь представляла отличные условия для кочевых племен и в ней всегда бродили кочевники, опасные для оседлых поселений. Во-вторых, в хозяйственном отношении степь давала славянину меньше, чем лес. Открытые пастбища и пашни в степях были не безопасны и всегда могли стать предметом нападения врага: в лесах безопаснее можно было и скот пасти, и пахать землю, расчистив под пашню огнем лесные поросли. Сверх того, в лесу можно было заниматься охотою и водить пчел, в лесных реках и озерах можно было ловить рыбу. Лес давал материал для построек, топливо и разных хозяйственных поделок; из лесов добывались растительная и лесная пища; в лесу доставали мед, воск и ценные меха – предметы, которыми торговали наши предки. Таким образом, лес укрывал славян от кочевников, кормил их и снабжал товарами их рынки. Понятна поэтому боязнь славян перед степью и тяготение их к лесам. Славянские поселения мало входили в луговую степь и совсем не доходили до открытых приморских степей.

 Таким  образом, характер страны, занятой  русскими славянами, объясняет  нам, почему расселение славян  совершилось здесь скоро и  легко на огромные пространства  и почему славяне отделись  от южных морей в лесную полосу среднего и верхнего Поднепровья.

 

В своей  работе «Древние обитатели среднего Приднепровья и их культура в доисторические времена» археолог В. В. Хвойка делает опыт подведения итогов многочисленных данных археологических раскопок в  среднем Поднепровье, т. е. в районе для нас особенно интересном, поскольку  здесь образовался центр «варварского»  русского государства. Не только для «славянской эпохи» (терминология В. В. Хвойка. — Б. Г.), но и для периодов более ранних В. В. Хвойка с уверенностью говорит о господстве здесь земледелия. «Итак, мы видели, — подводит итоги Хвойка, — что обитатели Среднего Приднепровья славянской эпохи знали многие отрасли производства, но ремесла не составляли главной формы труда местного населения. Первенствующая роль принадлежала все-таки земледелию и скотоводству…»

 

 

Земледелие

Подсечное земледелие

На основании многочисленных данных, относящихся к более позднему времени, следует полагать, что земледелие северных славянских племен до IX— X вв. имело преимущественно форму  подсечного, иначе огневого, земледелия, представляющего собой одну из разновидностей развитого мотыжного земледелия. В некоторых наиболее глухих и  окраинных местах крепостнической  России — у удмуртов, коми, в Карелии, в Белорусском Полесье — подсечное  земледелие вместе с некоторыми другими  чертами культуры, восходящими к  глубочайшей древности, просуществовало  вплоть до начала XIX в. Благодаря этому  обстоятельству эта древняя форма  земледелия нам хорошо известна.

Подсечное земледелие — это земледелие лесных областей, лесное земледелие. Чтобы  подготовить участок для посева, сначала нужно было вырубить лес,—  дать ему высохнуть на месте, а  затем сжечь его. Отсюда — подсечное  земледелие нередко называли огневым, или паловым. Интересно отметить, что сжигание срубленного леса не являлось средством расчистки будущего поля, как это может показаться с первого взгляда. Подсечное  земледелие по своим техническим  особенностям резко отличалось от всех других видов земледелия. Огонь являлся  здесь своеобразным средством обработки  земли, так как после сожжения огромной массы древесного материала, когда прогорал и превращался  в рыхлую золу и верхний слой почвы, можно было землю не обрабатывать, а производить посев прямо  в золу. Орудиями подсечного земледелия являлись, прежде всего, железный топор  и железная мотыга, служившая для  выкорчевывания корней и разрыхления  земли в тех местах, где она  не вполне прогорела. Такие мотыги в  начале прошлого столетия были известны у коми, удмуртов, в Карелии и  в Белорусском Полесье. Такие же мотыги имелись и у северных восточнославянских племен в дофеодальное время, о чем уже упоминалось выше.

Орудие для «заделывания» посева при подсечном земледелии, деревянная борона известна лишь нам по этнографическим  данным, так как древние деревянные орудия не могли, понятно, сохраниться  до наших дней. На севере почти повсеместно  это орудие представляло собой ствол  ели с отрубленными до половины длины  сучьями — «суковатку». Наряду с  суковаткой употреблялись примитивные  грабли. Анализ этнографических данных показывает, что в древности бороной-суковаткой работали без помощи рабочего скота  — вручную.

Приготовленный в лесу участок (новина) служил всего лишь год или  два, максимум три года. В первый год эксплуатации новина, давала сравнительно высокий урожай, так как огонь  уничтожал на месте посева всю  сорную растительность, а зола обогащала  почву. По-видимому, особенно обильные урожаи давало на новинах просо, поэтому  оно и являлось одним из самых  распространенных культурных растений в дофеодальный период. Об этом ярко свидетельствуют общеизвестные  материалы русского фольклора. Наличие посевов проса, при отсутствии обычных пашен, указывает, видимо, на подсечное хозяйство. Но уже па второй год урожай падал, зола выщелачивалась, пережженная почва «спекалась», не пропускала воздуха и не впитывала воду. Нужно было подготовлять новый участок на другом месте. Старый же участок мог вновь поступать в эксплуатацию не раньше, чем на нем вырастал лес, т. е. не менее чем через 40—60 лет. Вследствие этого при подсечном земледелии требовалось огромное количество земли, вернее, леса. В этих условиях селиться большими поселениями, как на юге, было невозможно. Поэтому-то обитатели лесных пространств, селились в одном месте лишь по нескольку десятков человек.

Подсечное земледелие требовало затраты  огромного количества труда. Такие  громоздкие операции, как рубка леса, выкорчевывание кустарников и пней, сушка всего этого материала  и, наконец, сжигание его, неизбежно  требовали кооперации сил. И на основании  многочисленных этнографических данных устанавливается, что подсечное  земледелие всегда выступало как  коллективное, общинное производство. В тех местах, где до начала XIX в. сохранялось подсечное земледелие, одновременно с ним продолжали существовать большие патриархальные семьи, состоящие  из представителей двух-трех поколений. Таким образом, подсечное земледелие следует рассматривать, как отрасль  производства, тесно связанную с  первобытнообщинным строем.

 

Пашенное земледелие

Ко времени образования Киевского  государства в хозяйственной  жизни восточнославянских племен произошли  заметные изменения. Особенно значительными  были они на севере, где в течение VIII—X вв. на смену подсечному земледелию приходит пашенное земледелие. Произошли  известные перемены также и в  скотоводстве.

Если обратиться к истории пашенного  земледелия или, что нагляднее, к  истории его орудий, сохи и плуга, то станет понятным, что они являются элементами не столько общинного, сколько  мелкого, раздробленного производства. Пашенные орудия возникают в процессе распада первобытно-общинного строя  и в свою очередь, несомненно, играют в этом процессе немаловажную роль. Правда, в одних местах они появляются раньше, в других позже. В Средней  Европе, например, соха и плуг появились  еще в эпоху бронзы. Однако в  эту эпоху начало процесса распада  первобытного строя было уже налицо.

В лесных областях Восточной Европы пашенные орудия возникли вместе с  формированием феодального общества, с возникновением мелкого индивидуального  хозяйства. Самые ранние в лесных областях железные сошники сох и  плугов известны в Волжско-Камском  районе. Они относятся ко времени  образования Болгарского царства. Древнейший известный сейчас на славянском севере сошник происходит из городища Старая Ладога и относится, по-видимому, к VIII в. Несколько позже, в XI—XII вв., железные сошники имели уже широкое  распространение. При исследовании славянских памятников этого времени  они составляют довольно обычную  находку.

Найденные на севере древние железные сошники все без исключения являются сошниками сох. Соха — это основное земледельческое орудие лесных пространств  Восточной Европы в эпоху феодализма. Несомненно, что пашенным орудиям  с железным сошником предшествовали орудия сплошь деревянные. Исследование пережитков подсечного земледелия в  некоторых окраинных районах  Восточной Европы, например, в Карелии  или в Приуралье, показывает, что  свое происхождение соха ведет от описанной выше «суковатки» —  примитивной деревянной бороны подсечного земледелия. С уменьшением числа  зубьев суковатка превратилась в  соху. Первоначально сохи были многозубыми. Число зубьев сохи обратно пропорционально  глубине вспашки: суковатка могла  только боронить, многозубые сохи пахали очень мелко. Поэтому соха развивалась  в сторону уменьшения числа зубьев. Основной формой сохи, как известно, была соха двузубая.

Появление на севере первых пашенных орудий следует, по-видимому, отнести  к VIII—IX вв. Археологические данные показывают, что в эту эпоху  на севере значительно увеличивались  размеры поселений, а также появились  заметные изменения в характере  скотоводства, связанные с возникновением пашенного земледелия. Миниатюрные  размеры поселений на севере были, как мы видели, связаны с подсечной системой земледелия. Появление поселков, в которых могли обитать сотни людей, в условиях подсечного земледелия было невозможно. Поэтому заметный рост селений на севере в конце первого тысячелетия нашей эры может служить доказательством появления пашенного земледелия.

 

Скотоводство

В IX—X вв. земледельческая техника  и состав культурных растений за малым  исключением, приобрели, таким образом, характер, свойственный и более позднему времени XI—XIII вв. Нельзя сказать того же о скотоводстве. Все виды домашнего  скота были знакомы славянским племенам еще с глубокой древности, и в  этом отношении и Киевская Русь не принесла ничего нового. Однако вместе с развитием феодальных отношений  и ростом крупного землевладения  произошли изменения в распределении  скота между различными слоями феодального  общества. С одной стороны, перед  нами выступают хозяйства обездоленной массы земледельческого населения  — смердов, слабо обеспеченные скотом, с другой — княжеские и монастырские хозяйства, владеющие огромными  стадами рогатого скота и табунами лошадей, нередко в тысячи голов. В Русской Правде имеются данные, отражающие относительную стоимость  разных видов скота. Более всего  ценились верховые кони. Плата за коня определена в 2 гривны, а за «коня  княжа» — в 3 гривны. Лучшими в  ту эпоху считались венгерские скакуны, а также кони, привозимые с Востока. Далее в Русской Правде отмечены рабочий вол (плата за которого в  два раза меньше, чем плата за коня), коровы и телята разных возрастов, овцы, свиньи, а из птиц — куры, гуси, утки, лебеди и голуби. (В.О. Ключевский «Собрание сочинений в девяти томах. Курс русской истории»с.225).  В Поднепровье имелось несколько пород крупного рогатого скота. На севере рогатый скот отличался мелкопородностью. То же самое следует сказать о лошадях и свиньях. Это свидетельствует о неблагоприятных условиях содержания скота. По-видимому, значительную часть года скот содержался на подножном корму. Зимой его содержали в хлевах. В Русской Правде кража скота из хлева расценивалась как преступление в несколько раз большее, чем кража скота в поле.

 

Лесные промыслы

Бортничество

Среди других лесных промыслов, играющих заметную роль в древнерусском хозяйстве, бортничество занимало исключительное место. Судя по многочисленным упоминаниям об этом промысле в летописи и в других письменных источниках, пчеловодство в древней Руси мало походило на современное. Мед и воск добывались тогда преимущественно от лесных пчел. Бортью называлось дерево с дуплом, заселенным пчелами. В соответствии с обычным правом, уходящим в далекое прошлое, лицо, нашедшее борть, могло объявить его своей собственностью. Для этого на борти надо было поставить знак собственности — «знамя». Это право охранялось и Русской Правдой: «а еже борть разнаменуеть, то 12 гривен продажи». Еще первые русские князья получали дань с населения медом. Древляне платили княгине Ольге дань «скорою [мехами] и медом». В 1146 г. в погребах путивльского двора князя Святослава в момент разгрома оказалось 500 берковцев (5000 пудов) меду.( Ключевский,с.284) Все это говорит о значительном развитии бортничества. Как и меха, мед и воск являлись важнейшим товаром русской торговли. Князья и монастыри имели и свои собственные борти, или бортные «ухожаи». Наряду с конюхами, огородниками и ловчими при князьях состояли «бортники».