Новая экономическая политика

Болезнь Ленина, в  результате которой он был отстранен  от решения государственно-партийных  дел, а затем и его смерть в  январе 1924 г. осложнили ситуацию в партии. Еще весной 1922 г. был учрежден пост Генерального секретаря ЦК РКП(б). Им стал И. В. Сталин. Он унифицировал структуру партийных комитетов разных уровней, что привело к усилению не только внутрипартийной централизации, но и всей административно-государственной системы.

Различное понимание  принципов и методов социалистического  строительства, личные амбиции «старой  гвардии», обладавшей значительным большевистским дооктябрьским стажем, их неприятие  сталинских методов руководства - все это вызвало оппозиционные выступления в Политбюро партии, в ряде местных партийных комитетов, в печати. Сталкивая политических противников и умело интерпретируя их высказывания как антиленинские, Сталин последовательно устранял своих оппонентов. Троцкого в 1929 г. выслали из СССР; Каменев, Зиновьев и их сторонники были репрессированы в 30-х годах. 
 
 

Политика  индустриализации.

Индустриализацию провозгласил в 1925 г. Четырнадцатый съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). На съезде шла речь о необходимости превращения СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их. Начало политики индустриализации было законодательно закреплено в апреле 1927 г. Четвертым съездом Советов СССР. Главное внимание в первые годы уделялось реконструкции старых промышленных предприятий. Одновременно строились свыше 500 новых заводов, в их числе Саратовский и Ростовский сельскохозяйственного машиностроения, Карсакнайский медеплавильный и другие. Началось сооружение Туркестано-Сибирской железной дороги и Днепровской гидроэлектростанции.

Осуществление политики индустриализации потребовало изменений  в системе управления промышленностью. Наметился переход к отраслевой системе управления, укреплялось  единоначалие и централизация в  распределении сырья, рабочей силы и производимой продукции.

На рубеже 20-30-х  годов руководством страны был принят курс на всемерное ускорение индустриального  развития, на форсированное создание социалистической промышленности. Наиболее полное воплощение эта политика получила в пятилетних планах развития народного хозяйства. Первый пятилетний план (1928/29-1932/33 гг.) вступил в действие 1 октября 1928 г. К этому времени еще не были утверждены задания пятилетки, а разработка некоторых разделов продолжалась. Пятилетний план разрабатывался при участии крупнейших специалистов, среди которых были: А. Н. Бах - известный ученый-биохимик и общественный деятель, И. Г. Александров и А. В. Винтер - ведущие ученые-энергетики, Д. H. Прянишников - основатель научной школы агрохимии и другие. Раздел пятилетнего плана в части индустриального развития был создан работниками ВСНХ под руководством его председателя В. В. Куйбышева. Он предусматривал среднегодовой прирост промышленной продукции в объеме 19-20%.

План был утвержден  на Пятом Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г. Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. В соответствии с этим началось сооружение предприятий металлургии, тракторо-, автомобиле- и авиастроения (в Сталинграде, Магнитогорске, Кузнецке, Ростове-на-Дону, Керчи, Москве и других городах).

Однако очень скоро  начался пересмотр плановых заданий  индустрии в сторону их повышения. Новые контрольные цифры не были продуманы и не имели под собой  реальной основы.

Руководство страны выдвинуло  лозунг - в кратчайший срок догнать  и перегнать в технико-экономическом  отношении передовые капиталистические  страны. Промышленная отсталость и  международная изоляция СССР стимулировали  выбор плана форсированного развития тяжелой промышленности.

В первые два года пятилетки, пока не иссякли резервы  нэпа, промышленность развивалась в  соответствии с плановыми заданиями  и даже превышала их. В начале 30-х годов темпы ее роста значительно  упали: в 1933 г. они составили 5% против 23,7% в 1928-1929 гг. Ускоренные темпы индустриализации потребовали увеличения капиталовложений. Субсидирование промышленности велось в основном за счет внутрипромышленного накопления и перераспределения национального дохода через госбюджет в ее пользу. Важнейшим источником ее финансирования стала «перекачка» средств из аграрного сектора в индустриальный. Кроме того, для получения дополнительных средств правительство начало выпускать займы, осуществило эмиссию денег, что вызвало резкое углубление инфляции. И хотя было объявлено о завершении пятилетки в 4 года и 3 месяца, «откорректированные» задания плана по выпуску большинства видов продукции выполнить не удалось.

Второй пятилетний план (1933-1937 гг.), утвержденный Семнадцатым  съездом ВКП(б) в начале 1934 г., сохранил тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям легкой промышленности. Его главная экономическая задача заключалась в завершении реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники для всех его отраслей. Задания плана - по сравнению с предыдущей пятилеткой - выглядели более реалистичными и умеренными. За годы второй пятилетки были сооружены 4,5 тысячи крупных промышленных предприятий. Вошли в строй Уральский машиностроительный и Челябинский тракторный, Ново-Тульский металлургический и другие заводы, десятки доменных и мартеновских печей, шахт и электростанций. В Москве была проложена первая линия метрополитена.

Завершение выполнения второго пятилетнего плана было объявлено досрочным - снова за 4 года и 3 месяца. В некоторых отраслях промышленности действительно были достигнуты очень высокие результаты. Возникли мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо- и авиастроительная. Вместе с тем развитию легкой промышленности не уделялось должного внимания. Сюда направлялись ограниченные материальные и финансовые ресурсы, поэтому результаты выполнения второй пятилетки в этой области оказались значительно ниже запланированных (от 40 до 80% по разным отраслям).

Масштабы промышленного строительства заражали энтузиазмом многих советских людей. На призыв Шестнадцатой конференции ВКП(б) организовать социалистическое соревнование откликнулись тысячи рабочих заводов и фабрик. Среди квалифицированных рабочих возникло стахановское движение. Его участники показывали пример небывалого подъема производительности труда. На многих предприятиях выдвигались встречные планы производственного развития, более высокие по сравнению с установленными. Вместе с тем рабочие нередко поддавались нереальным призывам, таким, как призывы выполнить пятилетку за четыре года или догнать и перегнать капиталистические страны. Стремление к установлению рекордов имело и оборотную сторону. Недостаточная подготовленность вновь назначенных хозяйственных руководителей и неумение большинства рабочих освоить новую технику порой приводили к ее порче и к дезорганизации производства. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Коллективизация в россии

Первая Мировая  и Гражданская войны, иностранная  интервенция подвергли нашу страну катастрофическому опустошению. До революции Россия имела средний уровень промышленного развития. В результате войн она оказалась на одном из последних мест в мире.  
 
Общий ущерб, нанесенный России в годы двух войн интервентами и белогвардейцами, по неполным данным, составил 39 млрд. золотых рублей. За годы двух войн погибло более 20 млн. человек, 4,4 млн. человек в возрасте от 16 до 49 лет стали инвалидами.  
 
Началом сплошной коллективизации сельского хозяйства в СССР стал 1929 год. В знаменитой статье И. В. Сталина «Год великого перелома» форсированное колхозное строительство было признано главной задачей, решение которой уже через три года сделает страну «одной из самых хлебных, если не самой хлебной страной в мире». Выбор был сделан — в пользу ликвидации единоличных хозяйств, раскулачивания, разгрома хлебного рынка, фактического огосударствления деревенской экономики.* Что стояло за решением о начале коллективизации? С одной стороны, крепнувшая убежденность в том, что экономика всегда следует за политикой, а политическая целесообразность выше экономических законов. Именно эти выводы сделало руководство ВКП(б) из опыта разрешения хлебозаготовительных кризисов 1926—1929 гг. Сущность кризиса хлебозаготовок состояла в том, что крестьяне-единоличники снижали поставки зерна государству и срывали намеченные показатели: твердые закупочные цены были слишком низки, а систематические нападки на «деревенских мироедов» не располагали к расширению посевных площадей, повышению урожайности. Экономические по характеру проблемы партия и государство оценивали как политические. Соответствующими были предложенные решения: запрет свободной торговли хлебом, конфискация зерновых запасов, возбуждение бедноты против зажиточной части деревни. Результаты убеждали в эффективности насильственных мер. С другой стороны, требовала колоссальных капиталовложений начавшаяся форсированная индустриализация. Главным их источником была признана деревня, которая должна была, по замыслу разработчиков новой генеральной линии, бесперебойно снабжать промышленность сырьем, а города — практически бесплатным продовольствием. Политика коллективизации проводилась по двум основным направлениям: объединение единоличных хозяйств в колхозы и раскулачивание. Основной формой объединения единоличных хозяйств были признаны колхозы. В них обобществлялись земля, крупный скот, инвентарь. В постановлении ЦК ВКП(б) от 5 января 1930г. устанавливались поистине стремительные темпы коллективизации: в ключевых производящих зерно регионах (Поволжье, Северный Кавказ) она должна была завершиться в течение одного года; на Украине, в черноземных областях России, в Казахстане — в течение двух лет; в остальных районах — в течение трех лет. Для ускорения коллективизации в деревню были направлены «грамотные в идейном отношении» городские рабочие (сначала 25, а затем еще 35 тыс. человек). Колебания, сомнения, душевные метания крестьян-единоличников, в массе своей привязанных к собственному хозяйству, к земле, к скоту («остался в прошлом я одной ногою, скольжу и падаю другою», — писал по другому поводу Сергей Есенин), преодолевались просто — силой. Карательные органы лишали упорствовавших избирательных прав, конфисковывали имущество, запугивали, сажали под арест. Параллельно коллективизации шла кампания раскулачивания, ликвидации кулачества как класса. На этот счет была принята секретная директива, по которой все кулачество (кого понимать под кулаком, в ней четко не определялось) делилось на три категории: участников антисоветских движений; зажиточных хозяев, имевших влияние на соседей; всех остальных. Первые подлежали аресту и передаче в руки ОГПУ; вторые — выселению в отдаленные области Урала, Казахстана, Сибири вместе с семьями; третьи — переселению на худшие земли в том же районе. Земля, имущество, денежные накопления кулаков подлежали конфискации. Трагизм ситуации усугублялся тем, что по всем категориям были установлены твердые задания для каждого региона, которые превышали реальную численность зажиточного крестьянства. Были еще так называемые подкулачники, «пособники врагов-мироедов» («самого ободранного батрака вполне можно зачислить в подкулачники», — свидетельствует А. И. Солженицын). По данным историков, зажиточных хозяйств накануне коллективизации было около 3%; раскулачиванию подлежали в некоторых районах до 10—15% единоличных хозяйств. Аресты, расстрелы, переселения в отдаленные районы — весь набор репрессивных средств был использован при проведении раскулачивания, которое коснулось не менее 1 млн хозяйств (средняя численность семей — 7—8 человек). Ответом стали массовые волнения, убой скота, скрытое и явное сопротивление. Государству пришлось временно отступить: статья Сталина «Головокружение от успехов» (весна 1930) ответствен- ность за насилие и принуждение возложила на местные власти. Начался обратный процесс, миллионы крестьян вышли из колхозов. Но уже с осени 1930 г. нажим вновь усилился. В 1932—1933гг. в самые хлебные районы страны, прежде всего на Украину, Ставрополье, Северный Кавказ, пришел голод. По самым осторожным подсчетам, голодной смертью умерло более 3 млн человек (по другим данным, до 8 млн). При этом неуклонно росли и экспорт зерна из страны, и объемы государственных поставок. К 1933 г. в колхозах состояло более 60% крестьян, к 1937 г. — около 93% . Коллективизация была объявлена завершенной. Каковы ее итоги? Статистика свидетельствует о том, что она нанесла невосполнимый удар по аграрной экономике (сокращение производства зерна, поголовья скота, урожайности, посевных площадей и пр.). Вместе с тем государственные заготовки зерна выросли в 2 раза, размеры налогов с колхозов — в 3,5 раза. За этим очевидным противоречием стояла подлинная трагедия российского крестьянства. Конечно, крупные, технически оснащенные хозяйства имели известные преимущества. Но главным было не это. Колхозы, формально остававшиеся добровольными кооперативными объединениями, на деле превратились в разновидность государственных предприятий, имевших жесткие плановые задания и подлежавших директивному управлению. При проведении паспортной реформы колхозники паспортов не получили: фактически их прикрепили к колхозу и лишили свободы передвижения. Промышленность росла за счет сельского хозяйства. Коллективизация превратила колхозы в надежных и безропотных поставщиков сырья, продовольствия, капиталов, рабочей силы. Более того, она уничтожила целый социальный слой крестьян-единоличников с его культурой, нравственными ценностями, устоями. Ему на смену пришел новый класс — колхозное крестьянство. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы:

1. Орлов А. С., Георгиев  В. А., Георгиева Н. Г., Сивохина  Т. А. История России. М., 1997.

2. Курицын В. М. ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РОССИИ. 1929-1940 гг. Москва «Международные отношения» 1998 г.

3. Гимпельсон Е.  Г. Политическая система и НЭП:  неадекватность реформ // Отечественная  история. 1993. №2.

4. Благих И. А.  К 100-летию со дня рождения  Н. Д. Кондратьева. // Отечественная история. 1993. №2.

5. Зеленин И. Е.  Коллективизация и единоличник. // Отечественная история. 1993. №3.

6. Земсков В. Н. Cудьба  кулацкой ссылки. // Отечественная  история. 1993. №3.

7. Хлевнюк О. Принудительный  труд в экономике СССР. 1929 - 1941 годы. // Свободная мысль. 1992. №2.

8. Игрицкий Ю. И.  Снова о тоталитаризме. // Отечественная  история. 1993. №1.

9. Быстрова И. В.  Россия в эпоху НЭПа. Исследование  советского общества и культуры. // Отечественная история. 1994. №4-5.

10. Борисов Ю. С., Курицын В. M., Хван Ю. C. Политическая система конца 20 - 30-х годов. О Сталине и сталинизме // Историки спорят. M., 1988.