Марк Фурий Камилл

         Узнав о том, что произошло, фалерийцы восхваляли Камилла, называли его отцом родным, спасителем детей. Народное собрание города решило прекратить сопротивление и послало именитых граждан сообщить об этом Камиллу. Победитель был милостив к капитулировавшим фалерийцам. Они должны были заплатить лишь небольшую дань, чтобы возместить понесенные римлянами расходы. Затем вчерашние враги заключили между собой дружественный союз. 

        Однако большинство воинов было недовольно таким исходом войны. Особенно недовольны были Камиллом за то, что он не дал разграбить город и захватить добычу, которая, казалось, уже находилась в их руках. В Риме многие разделяли недовольство воинов. На Камилла посыпались одно за другим различные обвинения. С горечью слушал он эти наветы, но не возражал своим хулителям. Он считал, что ему не в чем оправдываться. Когда же сказали, что Камилл идет против народа и не любит своих сограждан, он не выдержал и решил покинуть родной город. 

           Ранним утром Камилл простился с семьей, вышел из дома и направился к городским воротам. Выйдя из города, он обернулся и, гЛядя на раскинувшийся перед ним Рим, воскликнул: «О римляне! Вы опозорили и изгнали меня. Скоро вы раскаетесь, и вам еще понадобится Камилл. Вы нетерпеливо будете ждать его возвращения. И если моей родине„будет угрожать опасность, я забуду обиды и приду на помощь».

              Прошло менее года, и тяжкое бедствие обрушилось на Римское государство. Рим подвергся нашествию галлов.Галлы были многочисленным народом. Уже давно они покинули свою родину и двинулись на поиски новых земель. Одни племена заняли северные районы Западной Европы, другие осели на равнинах между Пиренеями и Альпами. Позднее десятки тысяч галлов перешли Альпы и вторглись в плодородные   долины    Северной    Италии.  

            Многие племена галлов еще вели кочевую жизнь. Они двигались в поисках добычи и новых земель. Походы, сражения, пиры они считали единственными занятиями, достойными мужчин. Небольшого роста, крепко сложенные, они были прирожденными воинами. Сражаясь, галлы не закрывали головы шламом: их длинные, косматые волосы развевались по ветру, а опущенные вниз длинные усы придавали им дикий, воинственный вид. Перед боем галлы надевали яркие праздничные одежды, а шею укра- • шали золотыми ожерельями. Оружием им служили длинный меч, кинжал и пика. Сражались   галлы   преимущественно  пешими.

            В начале IV в. до н. э. одно из многочисленных племен галлов вторглось в Этрурию и осадило город Клузий, дружественный Риму. Жители обратились к римлянам за помощью. Римский сенат отправил к галлам послов. 

               Галлы встретили послов с подобающими почестями. Те передали письма, взятые из Рима, и просьбу римского сената не нападать на клузийцев, старинных союзников и друзей римского государства. Обратившись к предводителю галлов Бренну, послы спросили: «За что вы напали на город Клузий? Чем провинились перед вами его жители?»Бренн дерзко рассмеялся и ответил: «Клузийцы виновны в том, что не хотят уступить нам часть своей земли, хотя мы бедны и нас много, а они даже не могут распахать все свои земли. Так же были виноваты перед вами, римлянами, жители многих городов, земли которых вы захватили. Когда народы не хотят уступить, вы, римляне, начинаете войну, опустошаете целые области, покоряете города и жителей обращаете в рабство. Я не осуждаю вас и не виню зато, что вы делаете. Сильный должен подчинять слабого. Это древний закон и людей, и зверей. Бросьте вы жалеть осажденных клузийцев! А то ведь и галлы могут начать жалеть те народы, которые терпят от вас несправедливости!»  

           Послы поняли, что им не убедить галлов. Они покинули их лагерь и направились в Клузий, чтобы рассказать о результате переговоров. Вскоре осажденные предприняли вылазку. Под стенами города завязалось сражение. Один из римских послов, Квинт Фабий Амбуст, присоединился к клузийцам и напал на галльского воина — высокого, ловкого и красивого всадника. Поединок проходил стремительно. Звенело оружие, храпели сталкивавшиеся друг с другом кони. Пыль, поднятая лошадьми, мешала различать того, кто бился на стороне клузийцев. Но вот галльский воин упал на землю. Победитель соскочил с коня и стал, по обычаю, снимать с убитого оружие. И тут предводитель галлов узнал в победителе Квинта Фабия. «Боги   свидетели! — закричал   Бренн.— Этот римлянин нарушил священный обычай! Он прибыл к нам как посол, его встретили как посла, ему оказали почести, его пропустили в осажденный город. А теперь он сражается против нас, как враг!»

              Галлы решили снять осаду Клузия и идти на Рим. Они медленно продвигались вперед. Бренн ожидал ответа из Рима, куда он отправил послов с требованием выдать Фабия, нарушившего законы войны.Когда в Риме узнали о случившемся, немедленно собрался сенат. Многие осуждали поступок Фабия. Хранители международных договоров — жрецы-фециалы говорили: «Квинт Фабий Амбуст совершил кощунство и навлек позор на Рим. Сенат должен выдать виновного. Пусть он понесет заслуженную кару, а Рим восстановит свою честь» 

            Сенаторы не пришли к единому мнению и обратились к народному собранию. Народ восхищался смелостью Фабия и не хотел его наказывать. Более того, Фабий и его братья на народном собрании были избраны военными трибунами. 

             Галлы, узнав об этом, пришли в ярость. Медлительность Бренна исчезла, и его воины быстро двинулись на Рим. Они очень спешил^ нигде не задерживались и даже не разоряли земель, лежавших на их пути. Когда тысячи вооруженных галлов проходили мимо какого-нибудь города, жители которого, заперев ворота, стояли на стенах, готовые защищаться, галлы кричали: «Не бойтесь! Мы идем на Рим! Только римлянам мы объявили войну! Остальные народы — наши друзья!»  

           Римское войско выступило навстречу противнику. 40-тысячную армию возглавляли военные трибуны. Римские военачальники и воины относились к галлам пренебрежительно. Недалеко от Рима, у впадения в Тибр небольшой речки Аллии, римляне разбили лагерь. Очень скоро показались и галлы. Заиграли тысячи боевых рожков, воздух огласился страшным боевыми криками. Галлы немедля бросились вперед и смяли левое крыло римлян, не ожидавших такой стремительности. Почти все римские воины на этом участке были истреблены. Правый фланг тоже понес большие потери и обратился в бегство. Ужас, который галлы вселили в сердца римлян, был так велик, что в бегстве они даже сбивали друг друга с ног. Часть воинов бежали в Рим, другие укрылись в соседних Вейях, так как оыли уверены, что Рим сегодня же будет занят врагом. Такого поражения римляне еще не знали.

              Галлы сначала сами не поняли размеров своей победы. Они не стали сразу преследовать врага, а занялись разделом захваченной добычи. Время было упущено. Римляне сумели воспользоваться передышкой. Мирные жители покинули город, а воины укрепили Капитолий — крепость, расположенную на высоком холме с крутыми обрывистыми склонами. Туда сносили оружие и запасы продовольствия. Старейшие сенаторы и жрецы не пожелали укрыться за стенами Капитолия. Они облачились в праздничные одежды, пришли на форум1, уселись в кресла, сделанные из слоновой кости, и стали ожидать своей участи. 

             К вечеру, на третий день после битвы при Аллии, галлы подошли к Риму. Ворота города были открыты. На стенах не было видно ни одного воина. Галлы побоялись сразу вступить в город, опасаясь ловушки. Им казалось невероятным, что римляне отказались от сопротивления. Решили дождаться утра. На рассвете разведчики донесли, что никакой опасности нет, и галлы через Коллинские ворота устремились в Рим. Улицы были пусты, двери домов закрыты, все кругом словно вымерло.

            Когда галлы дошли до форума, они увидели нескольких стариков, сидящих в креслах. Ни один из них не двинулся с места. Галлы остановились в изумлении. Они приняли этих людей за искусно сделанные статуи. Один из галльских воинов приблизился к сенатору Манию Папирию и осторожно потрогал его за подбородок, затем, осмелев, дернул за длинную бороду. Старик поднял посох и ударил им обидчика. Галл выхватил меч и зарубил Папирия. Другие галлы бросились на стариков и перебили их. Затем враги рассыпались по улицам, убивая всех встречных. Начались грабежи, поджоги и бесчинства. Рим запылал и через несколько дней превратился в груду тлеющих развалин. С волнением и скорбью смотрели на гибель родного города воины, укрывавшиеся за стенами Капитолия. Они отклонили предложение сдаться и готовились обороняться до последнего человека.Осада Капитолия оказалась длительной: проходили месяцы, а крепость не удавалось взять. В поисках пищи отряды галлов рыскали по окрестностям и опустошали их, возбуждая ненависть местного населения. Самый сильный из этих отрядов направился к латинскому городу Ардее, расположенному недалеко от Рима. Там проживал после своего изгнания Марк Фурий Камилл. Он жил там как простой гражданин. Когда пришли известия о нашествии галлов, поражении при Аллии и гибели Рима, Камилл решил выступить против врагов своей родины. Он страстно убеждал ардейцев не оставаться в стороне от борьбы: «Борьба с галлами — общее дело. Рим — только начало. Когда падет Капитолий, варвары уничтожат города Италии один за другим. Опасность уничтожения грозит и Ардее, если она не будет готова к войне»." 

             По решению городских властей организация обороны Ардеи была поручена Камиллу. Он энергично взялся за дело. Вооружены были все, кто способен носить оружие. Так в Ардее было втайне создано войско, о существовании которого враги и не подозревали.  

        Когда отряд галлов, разграбив окрестности Ардеи, возвращался в Рим, он расположился на ночлег на равнине. Ни о чем не беспокоясь, галлы пировали,, радуясь богатой добыче, и заснули, даже не выставив часовых. Лазутчики донесли обо всем Камиллу, в он решил воспользоваться беспечностью врага. С наступлением темноты Камилл вывел из Ардеи своих воинов и неожиданно напал на галлов. Крики атакующих, рев боевых труб настолько ошеломили врагов, что большинство из них не успели оказать сопротивление и погибли.

               Весть об успехе Камилла дошла до римлян, скрывавшихся в Вейях после разгрома под Аллией. Они прислали Камиллу гонцов с просьбой возглавить борьбу против галлов, на что тот ответил: «Я не могу решать. Я только слуга отечества. Сейчас мое отечество в Капитолии, там, где мои сограждане защищают последний клочок римской земли. Без воли защитников Капитолия я не вправе принять командование. Их воля для меня закон».  

              Тогда молодой Понтий Коминий вызвался пробраться в осажденный Капитолий и передать защитникам слова Марка Камилла. Юноша не взял с собой письма, чтобы в случае неудачи враги ничего не могли у?> нать. Он запомнил все, что ему надо передать, надел на себя легкую одежду, под которой спрятал кусок коры пробкового дуба. За день Пойтий Коминий прошел весь путь, и когда стало темнеть, был уже на берегу Тибра. Мост охраняли галльские часовые. Понтий снял с себя одежду, обмотал ею голову и вошел в реку. Пробковая кора хорошо держала его на воде. Переплыв Тибр, он вышел к городу и осторожно двинулся дальше. Свет костров, шум и говор указывали ему, где враги, и Коминий обходил опасные места. Так в темноте он достиг подножия Капитолия. Вокруг стояла тишина. Капитолийский холм в этом месте казался особенно крутым и недоступным. Поэтому галлы здесь выставили слабую охрану. 

            С огромными усилиями, цепляясь за каждый выступ, рискуя ежеминутно сорваться, лез Коминий по отвесной скале. Подойдя к стене, он окликнул стражу и назвал себя. Его пустили. Немедленно собрался сенат, которому Понтий сообщил о победе Камилла. Осажденные ничего об этом не знали, и радость их была велика. Сенат единодушно назначил Марка Фурия Камилла диктатором и вручил ему неограниченную власть  в  военных  и  гражданских делах.  

Понтий  Комнний спустился тем же путем и благополучно возвратился к своим. Римляне радостно встретили решение сената. Камилл со своим отрядом, к которому присоединилось еще .20 тысяч добровольцев, стал готовиться к нападению на галлов. Между тем новая опасность нависла над осажденным Капитолием. Днем галльский дозор обходил холм и случайно остановился у того места, где ночью взбирался наверх Коминий. Росшая в расселинах трава кое-где была примята, виднелись следы осыпавшейся земли. Галлы сразу же сообщили обо всем своему военачальнику Бренну. Тот внимательно осмотрел склон холма, а затем велел собрать к нему наиболее ловких и отважных воинов.' К ним обратился Бренн со словами: «Воины! Сам неприятель показал нам путь, как овладеть цитаделью Рима. На эту скалу поднялся римлянин, значит, смо-" жет подняться и галл. Где прошел один человек, пройдут много людей. Им даже легче будет подниматься, ибо они будут помогать друг другу. Сегодня ночью мы овладеем , Капитолием. Ваша храбрость, воины, принесет вам славу, и вы захватите богатую добычу!» 

             В полночь большой отряд галлов скопился у подножия Капитолийского холма. Молча, помогая друг другу, они стали карабкаться по скале. С большим трудом первые галлы достигли вершины, за ними поднялись другие и стали у подножия стены готовиться к штурму. Внутри цитадели была тишина: усталые защитники крепости спали. Заснули и часовые. Даже собаки, чуткие ко всякому шороху, ничего не почуяли. Вдруг в ночной тишине загоготали и захлопали крыльями священные гуси, находившиеся в храме богини Юноны. Несмотря на связанный с осадой голод, римляне сохраняли гусей Юноны и кормили их, но вдоволь накормить не могли. Голодные гуси стали особенно беспокойными и подняли крик, который разбудил римских часовых'. Увидев, что они обнаружены, галлы бросились на приступ. 

            Первым устремился навстречу врагу храбрый воин Марк Манлий. Ударом щита он свалил с крутизны галла, успевшего подняться на самый верх. Другой галл замахнулся секирой, но Манлий успел ударить его мечом, отрубив правую руку. Падая со стены, этот галл увлек за собой еще несколько человек, карабкавшихся наверх. В это время подоспели другие римляне. Завязалась яростная схватка. Мечами, копьями, камнями, дротиками, руками, щитами они сваливали в пропасть врагов. Скоро все поднявшиеся на скалуталЛы были перебить!, остальные отступили. Капитолий был спасен.На рассвете сигнальная труба собрала защитников Капитолия. Смелый Манлий получил награду, самую высокую, какая могла быть в осажденной крепости: каждый воин отдал ему свой однодневный паек хлеба и вина. Начальник караула, едва не пропустивший врага, был приговорен к смерти. Его сбросили со скалы.