Мария Склодовская Кюри

     Мария Склодовская родилась 7 ноября 1867 года в Варшаве. Она была младшей из пяти детей в семье Владислава и Брониславы Склодовских. Мария  воспитывалась в семье, где занятия  наукой пользовались уважением. Ее отец преподавал математику и физику в гимназии, а также был директором двух варшавских гимназий для мальчиков, а мать была директором престижной Варшавской школы-интерната для девочек. Мать Мари умерла от туберкулёза, когда девочке было десять лет. За два года до этого умерла её сестра Зося.

     В июне 1883 года Мария с золотой медалью окончила казенную гимназию в краковском предместье.  Мария мечтала получить высшее образование, но на пути к осуществлению мечты стояло два препятствия бедность семьи и запрет на прием женщин в Варшавский университет. Сестры Мани рвались в Париж. Он виделся им царством свободы, знаний, неограниченных возможностей. Вдруг удастся попасть в Сорбонну! Но для этого нужно было немало денег, а их нет. И тогда Мария приняла решение: Броня должна отправиться учиться в Париж, а она устроится гувернанткой и в течение 5 лет будет посылать сестре деньги. Потом, получив диплом, Броня вернется в Варшаву, откроет медицинскую практику и будет в свою очередь помогать Мане, мечтающей стать студенткой Сорбонны. Мари устроилась гувернанткой в семью. в нее, бедную гувернантку, влюбился сын хозяев Казимеж, молодой студент. Однако родители сразу дали понять наследнику, что связывать себя узами брака с нищей гувернанткой, по меньшей мере, неприлично. И, как следствие, доброжелательное отношение к Марии сменилось молчаливой неприязнью. С ней заговаривали лишь в случае необходимости, явно указывая на ее место. Она терпела ради Брони. В Париже сестра вышла замуж за польского эмигранта, которому пришлось бежать из России из-за подозрений в заговоре против императора Александра II. «Ты могла бы приехать уже этой осенью и поселиться у нас, мы будем тебя содержать», — писала Броня.

     Мария отправилась в Париж четвертым  классом, имея при себе деревянный чемодан, пакет с едой на дорогу, складной стул и матрац (в вагонах этого класса не было спальных мест). И вот Мария — студентка факультета естествознания. Девушек на факультете мало, и юноши-учащиеся сразу обращают внимание на новенькую. Жаль, что она так нелюдима и что единственные лица мужского пола, на которых она обращает внимание, — почтенные профессора во фраках. Их она слушала с открытым ртом.

     Она проводила целый день в Сорбонне, сидела в библиотеке, ставила опыты в лаборатории. Вот только день был так короток, и ей было нестерпимо жаль спать — слишком уж много драгоценных часов уходило на это «бесполезное» занятие. От дома сестры до Сорбонны больше часа пути –– это тоже было непозволительной тратой времени. И Мари решила снять дешевую комнату в Латинском квартале. Она жила на 100 франков в месяц, а отсутствие комфорта ее совсем не пугало. Зимой в мансарде снятой комнаты зуб на зуб не попадал, но и это не было для нее бедой — зато можно было допоздна просидеть в теплой библиотеке Сент-Женевьев… Без присмотра сестры Мари частенько забывала поесть, а когда вспоминала, выпивала кружку чая и съедала кусок хлеба с маслом. Готовить она не умела, да и не хотела — опять же трата времени. Скоро студентка Склодовская начинает падать в голодные обмороки, и сестра несколько дней откармливает ее у себя. А потом вновь книги, со связкой которых она так и промчалась мимо всех парижских соблазнов...

     В 1894 г. Мария познакомилась с Пьером Кюри, также посвятившим жизнь  целиком науке. Он был руководителем лаборатории при Муниципальной школе промышленной физики и химии. У Марии и Пьера оказались одинаковые взгляды по научным и общественным вопросам. Совместная работа в лаборатории, где Мария Склодовская осталась после окончания учёбы для подготовки докторской диссертации, и взаимная симпатия связали их навсегда.

     Они снимали квартирку на улице Гласьер с прекрасным садом. Мари очень любила цветы и могла часами рыхлить клумбы и высаживать луковицы тюльпанов. Отправляясь за город, оба неизменно привозили домой по букету полевых цветов. К вопросам домашнего уюта они относились довольно пренебрежительно. Минимум самой дешевой мебели. Есть стол для работы –– и это главное. Пьер покорно поглощал все, что готовила, точнее, пыталась готовить Мари. Хотя, в общем-то, они оба относились к еде более чем спокойно. Как-то много лет спустя, когда супруги смогли нанять повариху, та, напрашиваясь на комплимент, спросила Пьера, вкусным ли был бифштекс, который ученый только что проглотил с видимым аппетитом. «Разве это был бифштекс? — осведомился Пьер удивленно. — Ну что ж, вполне возможно».

     В сентябре 1897 года появилась на свет первая дочь четы Кюри — Ирэн. Мадам Кюри поразила акушерку тем, что ни разу не вскрикнула во время родов. Даже после рождения дочери Мария Склодовская-Кюри не оставила исследовательской работы и в конце того же года приступила к подготовке докторской диссертации по изучению природы лучей, испускаемых ураном. К этой теме Марию привлекло открытие, сделанное незадолго до того А. Беккерелем: он обнаружил, что соли урана испускают неизвестные раннее лучи. Школа предоставила им для исследований лишь ветхий сарай. В дощатом сарае на бетонном полу Пьер и Мари работали без выходных. Они перерабатывали тонны радиоактивной руды и для проветривания сарая от вредных газов устраивали сквозняк, открывая окна и двери. Утром Мари варила кашу для дочери, после чего — целыми днями — перемешивала полутораметровым железным прутом другое варево.

     Она таскала мешки с сырьем, тяжелые  сосуды, переливала жидкости. Уставала так, что, придя домой, хотелось лечь и не вставать, но как же Ирэн, о ней забывать нельзя. Дом, сарай, дом, сарай. Пьер, уставший от научной гонки, уговаривал жену приостановить работу и отдохнуть, но похудевшая Мари не желала его слушать. Сначала она выделит свой элемент, а потом можно будет и отдохнуть.

     Работая много лет, Мария при активном участии Пьера сумела установить природу этих лучей и открыть радиоактивные элементы радий и полоний. Из 8 тонн отходов Мари удалось получить одну десятую часть грамма чистого радия. Потом она ходила в лабораторию даже по ночам, чтобы постоянно видеть его «излучающее голубое сияние». Однажды у дверей лаборатории она шепнет Пьеру: «Не включай свет… Он прекрасен, как мы и хотели».

     Четыре  года, проведенные в сарае, сказались  на здоровье супругов. Мари была худа просто до ужаса, Пьер периодически мучился от приступов боли, которые считали ревматическими. Они продолжали изучать радий. От соприкосновения с новым веществом руки Мари часто шелушились, а пальцы выглядели так, словно были изъедены кислотой –– на людях она носила перчатки. Замечая это, Пьер решил провести эксперимент над собой: он подверг свою руку действию радия. На коже появился сильный ожог, который долго не проходил. Потом вместе с учеными-медиками Пьер стал экспериментировать над животными. Оказалось, что новый элемент способен уничтожать ткани, пораженные болезнью, в том числе раковые опухоли.

Исследуя  свойства нового элемента, Мари с успехом  защитила диссертацию и получила докторскую степень.

И вот  — мировое признание, оно пришло очень быстро. В декабре 1903 года Шведская Академия наук сообщила о присуждении Нобелевской премии по физике супругам Кюри и Анри Беккерелю за открытие радиоактивности.

Их второй дочери Еве было 2 года, когда погиб  Пьер. 19 апреля 1906 года при переходе улицы Дофин его сбила тяжелая  фура. Ученый умер мгновенно, мостовая была забрызгана кровью и мозгом знаменитого физика.  

Благодаря хлопотам друзей Совет естественно-математического факультета Сорбонны предложил Мари занять место Пьера.

     Впервые в Сорбонне и вообще во Франции  на должность профессора была назначена женщина.

     В Сорбонне она читала первый в мире курс по радиоактивности и продолжала свои исследования. Близкие коллеги  советовали ей выставить свою кандидатуру  в Академию наук, она согласилась. Но — вокруг плелись интриги, и  в результате голосования она была отвергнута. В день выборов президент Академии высокомерно заявил привратникам: «Пропускайте всех, кроме женщин»…

     В 1911 году Мари получила вторую Нобелевскую  премию — по химии за получение  радия: теперь радиоактивные вещества можно было систематизировать. А Мари становилась не только первой женщиной — лауреатом Нобелевской премии, но и — первым ученым, получившим ее дважды. Впрочем, слава и почести ее не прельщали по-прежнему.

     В Париже, на улице Пьера Кюри, строили  их с Пьером мечту — Институт радия.

     Ей  было уже 65, и зеркало говорило об этом более чем красноречиво. Поредевшие волосы, впалые щеки. Так вот как  становятся жрицами науки. Она по-прежнему любит работать, сидя на полу. Но приходит новая напасть — она постепенно теряет зрение. Но об этом никто не должен знать. Мари делает на шкалах лабораторных приборов яркие, заметные метки. Но скоро она не могла уже видеть даже в сильных очках. Она была практически слепа, но голова ее — как всегда — была гордо откинута назад. После четырех глазных операций зрение к ней частично вернулось. Но какой-то другой таинственный недуг истощает ее силы с каждым днем. Обследования ничего не прояснили: органов, пораженных болезнью, не было обнаружено. И — злокачественную анемию приняли за грипп или за застарелый недолеченный туберкулез. Она поехала с Евой в санаторий, и по дороге ей стало совсем плохо. Она умерла на рассвете 4 июля 1934 года. После ее смерти Ирэн и ее муж присоединяют фамилию Кюри к своей.

     Когда много лет спустя после смерти Мари ее лабораторный блокнот поднесли к счетчику Гейгера, прибор разразился громким частым треском. Радий принес ей всемирную славу, в которой она не нуждалась, и отнял у нее жизнь. В сарае на улице Ломон радиоактивная пыль висела в воздухе, а пробирки с препаратами Мари и Пьер носили в карманах. Оказалось, что ионизирующее излучение может убивать не только раковые клетки, но и живой организм.

     Мария Кюри - талантливейший, гениальный ученый, самоотверженный, мужественный исследователь, и одновременно с этим - нежная и  любящая женщина, которая всегда оставалась открытой радости и красоте.