«Ленинградское дело» и другие дела генерала Абакумова

     Самой крупной акцией Абакумова стало так называемое «ленинградское дело». Оно, разумеется, было задумано самим Сталиным, но осуществлено руками министра госбезопасности. Абакумов подготовил арест видных партийных работников, от которых Сталин решил избавиться. Среди них секретарь ЦК Алексей Кузнецов, член политбюро, председатель Госплана и заместитель главы правительства Николай Вознесенский, член оргбюро ЦК и председатель Совета министров РСФСР Михаил Родионов.[6]

     Ленинградцев  обвинили в том, что они проводили  вредительско-подрывную работу, противопоставляя ленинградскую партийную организацию Центральному комитету. Говорили, что они хотели создать компартию России и перевести российское правительство из Москвы в Ленинград. 1 октября 1950 года в час ночи Кузнецову, Вознесенскому и другим объявили приговор и через час расстреляли. А потом по всей стране чекисты Абакумова искали тех, кто с ними работал. Масштабы «ленинградского дела» видны из докладной записки министра внутренних дел Круглова и его заместителя Серова:

     «Всего  было осуждено 214 человек, из них 69 человек  основных обвиняемых и 145 человек из числа близких и дальних родственников. Кроме того, 2 человека умерли в тюрьме до суда. 23 человека осуждены военной  коллегией к высшей мере наказания (расстрелу)».

     Обыск в Колпачном    Абакумов преданно исполнял все указания Сталина, и до поры до времени вождя это устраивало. Почему же Сталин все-таки с ним расстался?

     Вообще  говоря, Виктор Семенович, как и все  его предшественники на Лубянке, заранее мог считать себя обреченным, потому что рано или поздно Сталин решал, что ему нужен новый человек. Он не любил, когда руководители госбезопасности засиживались. Считал, что они теряют хватку, рвение, успокаиваются. Опасался, что хозяева Лубянки обрастают связями, становятся слишком влиятельными. Настал момент, когда Сталин стал подыскивать замену и Абакумову.[4]

     Против  Абакумова использовали письмо старшего следователя следственной части  по особо важным делам подполковника  Михаила Рюмина. Подполковник написал  в ЦК, что Абакумов и его люди не расследуют деятельность вражеской агентуры, скрывают от Сталина собственные промахи, что Абакумов обогатился за счет трофейного имущества и потратил большие государственные средства на оборудование себе новой квартиры в доме №11 по Колпачному переулку. Отсюда выселили шестнадцать семей, чтобы министр мог разместиться с комфортом. 
   Донос Рюмина не был личной инициативой следователя. Точно такое же письмо было использовано в свое время, чтобы снять с должности наркома Николая Ежова. Это обычная сталинская метода. Рюмин писал свое заявление прямо в кабинете завотделом партийных, профсоюзных и комсомольских кадров ЦК Семена Игнатьева, который станет преемником Абакумова на посту министра. Потом донос Рюмина несколько раз «редактировали» в приемной Маленкова, второго человека в партии. А когда заявление Рюмина принесли Сталину, он сделал вид, что для него все это новость, прочитал и остался доволен:

     — Вот, простой человек, а насколько глубоко понимает задачи органов госбезопасности. А министр не в состоянии разобраться.

     Абакумова обвинили в обмане ЦК. 4 июля 1951 года отстранили от дел, 12 июля вызвали в  прокуратуру. Против него возбудили  дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 58-1б УК (измена родине, совершенная  военнослужащим) и арестовали. Поместили в одиночку и именовали «заключенный №15». В его особняке провели обыск. Недавние подчиненные Абакумова описали невиданное по тем временам имущество — мебельные гарнитуры, холодильники, радиоприемники, все в больших количествах! У бывшего министра нашли 1260 метров различных тканей, много столового серебра, 16 мужских и 7 женских часов, 100 пар обуви, чемодан подтяжек, 65 пар запонок...

     Арестовали  и его жену Антонину Николаевну, работавшую в отделе военно-морской  разведки МГБ, и с двухмесячным сыном посадили в Сретенскую тюрьму МГБ.

     Абакумова обвинили в работе на иностранные  разведки. В том, что он плохо расследовал  «ленинградское дело», потому что дружил с секретарем ЦК Кузнецовым. И даже в том, что он сколотил в министерстве преступную группу из еврейских националистов. По указанию Сталина Абакумова избивали. Поручили это офицерам, которым обещали путевки в дом отдыха, денежное пособие и внеочередное присвоение воинских званий. Его заковали в кандалы. Держали в карцере-холодильнике, давали кусок хлеба и две кружки воды в день. И быстро превратили в полного инвалида. Бывший министр еле стоял на ногах, не мог ходить. Но держался упорно, не признавал себя виновным, потому пережил и Сталина, и Берию, и Рюмина, и других чекистов. Тех арестовали позже, а расстреляли раньше.

     Обвиняемый  должен молчать    Сталин успел одобрить первое обвинительное заключение по делу Абакумова: он обвинялся в создании сионистской организации в МГБ, которая развалила всю работу. После смерти Сталина обвинительное заключение переделали. По указанию Берии Абакумова обвинили уже в том, что он сфабриковал «мингрельское дело» (когда посадили руководителей Грузии) и «авиационное дело».

     После ареста Берии материалы следствия  опять переписали. Теперь Абакумову  вменяли в вину то, что он дружил с Берией, уничтожал партийные кадры и организовал «ленинградское дело». Если расстрелянный к тому времени Рюмин обвинял Абакумова в том, что тот покрывал Кузнецова, Вознесенского и других врагов народа, то сейчас Абакумову предстояло ответить за расстрел этих выдающихся государственных деятелей...

     — Суд над Абакумовым, — говорил Хрущев 7 мая 1954 года, — следовало бы организовать здесь, в Ленинграде. Когда умер товарищ Сталин и мы получили возможность после ареста Берии разобраться в делах МГБ, то выяснилось, что Абакумова на костре сжечь надо. Это матерый преступник, заговорщик.[1]

     Суд над Абакумовым и его бывшими  подчиненными открылся 14 декабря 1954 года в Доме офицеров в Ленинграде. Виновным он себя не признал, настаивая на том, что все решения принимались ЦК, он же был всего лишь исполнителем: 

     — Сталин давал указания, я их исполнял.

     Едва  Абакумов это произнес, его лишили слова и ничего не позволили сказать  о тех указаниях Сталина.

     — Враг народа Абакумов, — говорил на процессе Роман Руденко, — стремился, представив себя разоблачителем несуществующего заговора, пробраться при помощи изменника Родины Берии к руководству в стране.  
   Нелепо, конечно, было обвинять Абакумова в том, что он — соучастник преступной заговорщической группы Берии. Лаврентий Павлович его презирал. Абакумов Берию ненавидел и боялся. Он верно и преданно служил Сталину и государству, ради этого совершал преступления и обрекал на смерть невинных. Этого не хотели говорить полвека назад, а многие не желают признавать и сегодня. Во время его процесса говорить о массовых репрессиях вообще еще никто не решался. Его признали виновным в измене родине, вредительстве, совершении терактов, участии в контрреволюционной организации. Вынесли приговор 19 декабря 1954 года и через час, даже не дав возможности обратиться с просьбой о помиловании, расстреляли. По словам начальника внутренней тюрьмы, последними словами Абакумова были:

     — Я все, все напишу в политбюро...

     Договорить  он не успел.    В 1994 году Военная коллегия Верховного суда изменила приговор в отношении Абакумова и его подельников и переквалифицировала действия осужденных на статью 193-17б Уголовного кодекса РСФСР (в редакции 1926 года) — воинско-должностные преступления. Теперь Абакумова нельзя считать государственным преступником. В декабре 1997 года Верховный суд пересмотрел дела Абакумова и его подельников (руководителей следственной части по особо важным делам МГБ) и заменил расстрел тюремным заключением сроком на 25 лет без конфискации имущества. Это было сделано ради наследников.  
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

     На  стыке исторических эпох, в период острых политических ситуаций общественное сознание с особенной активностью  подвергается мифологизации со стороны  правящей верхушки.

     В советской историографии прочно утвердился созданный хрущевской пропагандой идеологический стереотип - "банда Берии". На многие десятилетия вперёд это клеймо легло на окружение бывшего наркома и министра внутренних дел, маршала Советского Союза Берия Лаврентия Павловича. Его имя стало олицетворением репрессий, террора и насилия в стране.

     В ходе ожесточенной борьбы за власть после  смерти Сталина была запущена сначала  в партийно-государственную печать, а затем и в научную литературу легенда о существовании группы людей во властных структурах, которые  длительное время стремились совершить переворот в стране, повернуть вспять строительство социализма в СССР. До сих пор в исторической литературе бытует этот миф. В обиход вошел штамп-клеше для стандартных формулировок. Типичная фраза в партийных документах "о ликвидации последствий преступной деятельности разоблаченной банды Берия и его сообщников" оставалась долгие годы после расстрела высокопоставленных сотрудников госбезопасности.

     Абсурдные обвинения, выдвинутые в адрес Берии  и его "приспешников" были спонтанно, на эмоциональной основе высказаны участниками исторического совместного заседания Президиума Совета Министров СССР и Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 г. Смысл этих обвинений сводился вовсе не к тем кровавым деяниям, в которых участвовал Берия, основная вина "главаря заговорщиков" заключалась в попытке узурпировать власть. Спектр обвинений простирался от шпионажа в пользу ряда разведок западных стран до морально-бытового разложения. 
Естественное и закономерное стремление нового руководителя (каким был Берия в конце 1938 г. в органах НКВД) окружить себя проверенными и надежными людьми, истолковывалось членами ЦК, как постепенное достижение стратегической цели - захват власти. По мнению следствия, окончательное оформление так называемой банды Берии и "всплеск её активности" приходиться на предвоенные годы. Именно тогда "предводитель группы заговорщиков" заполучил пост наркома внутренних дел и вошел в ближайшее окружение Сталина.

     О том, как смог это сделать Берия, вспоминал один из верных сталинских приближенных Каганович Л.М. Когда ему задали вопрос, как объяснить доверие Сталина к Берии он ответил: "Берия был не рядовым работником, работал на Кавказе, работал секретарем крайкома, его там выбрали, он организатор был неплохой, неглупый человек был, способный. Сталин его и выдвинул, потому что в это время уже не доверял Ежову, не доверял Ягоде. И решил выдвинуть Берию как человека, которому можно было более или менее доверять. Он его проверял, он его тоже проверял. Сталин всех проверял... Сталин был очень бдительным и очень осторожным...".

     За  связь с Берией пострадали многие видные руководители разведки и контрразведки  страны (в том числе и В.С. Абакумова).

     Как ни странно, но к банде Берии причислили всех генералов и офицеров из руководства  МГБ СССР, арестованных по доносу старшего следователя Следственной части по особо важным дела МГБ СССР - Рюмина М.Д.¹³ Ещё летом-зимой 1951 г. арест министра госбезопасности генерал-полковника Абакумова В.С.¹⁴ и его подчиненных дал повод для появления в следственном производстве так называемого "дела врачей". Вначале генералов и офицеров из МГБ обвиняли в "сокрытии следственных данных о подготовке заговора медиков против руководителей партии и правительства". Однако, через два года следствия, после разоблачения надуманного "дела врачей", проведенного по инициативе Берия, арестованного Абакумова В.С. и еще шестерых руководящих работников МГБ СССР зачислили в "банду Берии" и в декабре 1954 г. расстреляли. 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 

1. Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923—1991 гг. Историко-биографический справочник /Сост. В. И. Ивкин. — М., 1999. 
2. Дегтярев К. СМЕРШ — М.: Яуза Эксмо, 2009. — С. 633-634. — 736 с. — (Энциклопедия спецслужб). — 4000 экз..

3. Левченко  В.А. Абакумов Виктор Семенович. Помощник Берии. – М., 1999

4. Петров, Н. В. Скоркин К. В. Кто руководил НКВД 1934—1941 . — М., 1999.
5. Столяров К. А. Голгофа: Документальная повесть. — М., 1991.
6. Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930—1950 годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. — С. 704. .

ПРИЛОЖЕНИЯ