Краткая история Республики Бурятия

 

 Период  государственного обеспечения –  с 1917 по 1991 гг.

В первые послереволюционные годы деятельность Советского правительства была направлена на повышение благосостояния трудящихся.

С декабря 1917 г. было введено «Положение о страховании  на случай безработицы». Тогда же вышел Декрет ВЦИК и СНК «О страховании на случай болезни».

В апреле 1918 г. Наркомат Государственного призрения  был преобразован в Наркомат социального  обеспечения (НКСО). Это означало, что  вопросы социального обеспечения  трудящегося населения становились стержнем государственной политики в области социальной помощи.

Начала  формироваться общедоступная и  бесплатная система медицинского обслуживания населения.

Осенью 1918 г. был образован Всероссийский  фонд социального обеспечения, порядок  создания которого определялся «Положением о социальном обеспечении трудящихся» от 31.10.1918 г.

20-30-е  гг. – борьба с детской беспризорностью;

1923 г.  – стали создаваться кооперативные  организации инвалидов;

1923 г.  – Всероссийское общество слепых;

1926 г. – Всероссийское общество глухонемых;

1928 г.  – пенсии по старости рабочим  текстильной               

 промышленности;

1929 г.  – введены пенсии по старости  для рабочих тяжелой              

 промышленности  и транспорта,

26 июня 1941 г. был принят Указ Президиума ВС СССР «О порядке назначения и выплаты пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время». В июле 1944 г. увеличены льготы для матерей и беременных.

После смерти Сталина внесены изменения  в социальную политику. Успешная социальная политика позволила снизить смертность, рост промышленности, улучшение жилищного строительства, увеличение заработной платы.

К середине 80-х гг. с 10 до 20% был увеличен размер надбавки к пенсии по возрасту за непрерывный  стаж рабочим и служащим, проработавшим на одном предприятии не менее 25 лет. Была введена скидка 50% на лекарства пенсионерам. Для женщин вводился частично оплачиваемый отпуск.

Но в  начале 80-х гг. уровень жизни стал снижаться. В стране назревала необходимость  проведения реформы социальной системы и ее важной части – социального обеспечения.

Попытки реформирования были предприняты в  период перестройки, а также в 90-е  гг. в условиях самостоятельного развития РФ.

 

§ 7. Социальная помощь и поддержка  населения в России в 90-х годах

Причины развития социальной помощи и поддержки населения

Социальная  работа как профессиональная деятельность начинает складываться в начале  90-х годов. К организации нового вида деятельности и созданию сети учреждений «подтолкнули» экономический кризис и рост социальных проблем в обществе, которые возникли к результате распада единого социального, экономического и геополитического пространства. В обществе появились тенденции, ранее не характерные для него:

§        снижение уровня жизни;

§        безработица;

§        вынужденная миграция населения;

§        профессиональное нищенство;

§        криминогенная обстановка;

§        падение уровня рождаемости;

§        распад института семьи и брака.

Уровень жизни населения  в начале 90-х годов резко снижается в результате проводимой социальной и экономической политики, повышения потребительских цен и снижение доходов населения. По отношению к 1990 г. платные услуги населения составили в 1993 г. 39%, а покупательная способность денежных сбережений – 97%. С 1990 по      1993 гг. дефлятор валового внутреннего продукта вырос в 410 раз. В январе-июле 1992 г. Федеральная служба занятости зафиксировала 1281,7 тыс. неработающих граждан, из них 71% составляли женщины. По оценке других экспертов, численность безработных составляла: в 1992 г. –       3594 тыс. человек, в 1993 г. – 4120 тыс., в 1994 г. – 5300 тыс. Несмотря на существенное расхождение в цифрах, налицо динамика роста безработицы. Рост безработицы повлек за собой изменение динамики преступности. Так, если в 1986 г. в России зарегистрировано 1 338 424 преступления, то в 1991 г. эта цифра составила 2 173 074 (по другим источникам, в 1991 г. – 2173,1 тыс. преступлений, в 1992 г. – 2760,7 тыс., в 1993 г. – 2799,6).

В конце 80-х гг. в  России появляются беженцы – лица, которые вынуждены покинуть места постоянного проживания вследствие совершенного в отношении них насилия или преследования по признаку национальной принадлежности, вероисповедания, политических убеждений. На территории России в 1989 г. появляются беженцы из Узбекистана – более 20 тыс. турок-месхетинцев. К 1992 г. в Российской Федерации зарегистрировано 222 тыс. беженцев из стран Закавказья, Средней Азии, Балтии. Вынужденная миграция населения привела к осложнению социально-экономической и политической обстановки в регионах.¹⁸

Сложная социально-экономическая  ситуация не могла не отразиться на институте брака и семьи. По сравнению  с 1991 г. сокращается число браков и увеличивается число разводов. Так, если в 1991 г. на 1277,2 тыс. браков было 597,9 тыс. разводов, то в 1994 г. – на 1080,6 тыс. – 680,5 тыс. соответственно. Такая тенденция сохраняется и в настоящее время.¹⁹

Сохраняется устойчивая тенденция роста рождения детей  вне института семьи и брака, а также детей-отказников, т.е. детей, которых матери по тем или иным причинам оставили в родильных домах. Если доля детей, родившихся вне брака, в общем числе родившихся в 1988 г. составляла 12,96%, то в 1994 г. – 19,60%, причем это происходило на фоне падения общей численности рождений. В целом уровень рождаемости  по России только в 1988-1992 гг. сократился на 38%.²⁰

 

 

 Советская   историография   социальной  и просветительской деятельности Русской Православной Церкви в России (1917-1991 гг.).

После Октябрьской революции история  социально-просветительского служения Церкви, за редким исключением, выпала из поля зрения исследователей. В историографии 1920-1930-х годов Православная Церковь рассматривалась только в качестве послушного инструмента классовой политики самодержавия. Научные разработки по данной проблеме или вовсе не велись, или носили отрывочный, фрагментарный характер, как правило, с критическим уклоном. Работы этого периода идеологизированы, проникнуты духом атеистической пропаганды. В них видно резко отрицательное отношение к Церкви, к ее просветительскому служению и благотворительному опыту²⁰. Позиция авторов вполне понятна и объясняется существующей тогда в СССР марксистко-ленинской идеологией.

В первом издании монографии Н.М. Никольского  «История русской церкви» (1930) благотворительная  деятельность, например, монастырей, охарактеризована как одно из средств, направленных на поднятие авторитета официальной религии в обществе²¹.

В целом до середины 1980-х  годов в  советской   историографии  благотворительность рассматривалась как непременный атрибут эксплуататорских классов²².

Иное представление  о  социальной  и просветительской миссии Православной Церкви в обществе дает зарубежная  историография , представленная преимущественно русскими именами²³. Из числа зарубежных историков наиболее известен исследователь, работавший за рубежом - И.К. Смолич. Он исследовал взаимоотношения государства и Церкви от петровских преобразований вплоть до прихода к власти большевиков. Ученый охарактеризовал организацию  социальной  помощи приходских попечительств. В разделе о церковной реформе 1860-1870-х годов автор проанализировал также процесс возрождения и деятельности православных братств в России²⁴.

Одним из первых в  советской   историографии  предпринял попытку проанализировать активность духовенства в области  социального   призрения  М.С. Корзун. Из-за того, что автор относился к Церкви как к орудию эксплуатации, в его исследовании прослеживается одностороннее освещение проблемы. Оно проявляется в том, что историк подобрал, в основном, негативные факты. Анализируя церковную помощь во время I Мировой войны, М.С. Корзун считал ее символической, имевшей только пропагандистское значение. Он подчеркивал, что Русская Церковь путем назначения сборов забирала средства у трудящегося контингента, обещая им же помогать из этих денег, что преследовало укрепление народной веры в справедливый характер империалистической войны²⁵.

Ситуация несколько  изменилась в 1980-е годы. Исследователи  признавали факты социальной диаконии Православия в таких направлениях, как медицинское обслуживание народа, сбор пожертвований на его нужды и др. Но источником средств для этого, в конечном счете, по мнению авторов, служила эксплуатация трудящихся²⁶. Кроме того, в трудах исследователей 1980-х годов отмечены зависимость  социальной  позиции Русской Православной Церкви от политики самодержавия, отсутствие последовательности в деятельности духовенства, направленной на улучшение жизни в приходах, особенно если эти действия выходили за рамки, дозволенные правительством²⁷.

В конце 1980-х – начале 1990-х годов повышение роли Православия  в общественной жизни способствовало также изменению в изучении истории  социальной  активности Церкви, появлению публикаций о благотворительности²⁸.

В отечественной  историографии  под просветительской деятельностью Православной Церкви в основном понимается работа Церкви в сфере образования. В  советский  период духовное образование оценивалось исключительно негативно, а в советской исторической науке проблема участия Русской Православной Церкви в просвещении народа в начальном народном образовании на длительный период вышла за рамки разрешенных для широкого изучения тем. Исследованием истории начального народного образования в этот период занимались Н.А. Константинов, В.Я. Струминский, В.З. Смирнов, И.М. Богданов, А.М. Ососков и др.²⁹

В конце 1980-х годов на страницах  исследований по истории Церкви стали  появляться более объективные оценки по данному вопросу. Б.Г. Литвак оценивал роль Православия по данному вопросу двояко. Он считал, что деятельность священнослужителей по развитию начальных церковных школ в 1860-е годы имела «ограниченно прогрессивное значение», так как способствовала, «пусть на религиозно-церковной основе, расширению круга грамотных среди крестьян», а в 1880-1890-х годах – реакционное, ибо препятствовала развитию земской школы³⁰.

В Смоленской области  исследований по истории Православия  в  советский  период не выходило.

Следовательно, история  социально-просветительской  деятельности Русской Православной Церкви в  советской   историографии  носила негативную окраску, а церковная  социальная  активность рассматривалась как мера пропагандистского характера, направленная на укрепление позиций самодержавия. И лишь в конце 1980-х годов, когда качественно изменились отношения между государством и Церковью, стали появляться публикации, взвешенно оценивавшие социальную политику Русского Православия.