Коллективизация

      Назревал  и становился неизбежным конфликт между  идущими на всяческие уловки во имя  сохранения части урожая крестьянами, с одной стороны, и властями, обязанными любой ценой выполнить план по хлебозаготовкам, — с другой. Заготовки 1932 г. протекали очень медленно. С началом новой жатвы крестьяне, часто в сговоре со своими руководителями, стремились пустить в употребление или припрятать все, что только можно. Власти тотчас же вознегодовали по поводу «разбазаривания народного богатства». 7 августа 1932 г. был издан закон, позволявший приговаривать к высылке сроком до 10 лет за ущерб наносимый колхозу. Осенью 1932 г. правительство собралось нанести решительный удар по колхозникам, которые, по словам Сталина, целыми отрядами выступали против Советского государства. В соответствии с законом от 7 августа и статьей 58 Уголовного кодекса (которая позволяла осудить всякого, кто совершил какое-либо действие, подрывающее советскую власть) десятки тысяч колхозников были арестованы за самовольное срезание небольшого количества колосьев ржи или пшеницы. Репрессиям подвергались не только рядовые колхозники, но и председатели колхозов. Чистка коснулась и партийцев — примерно треть из них пострадала. Продотряды, осуществлявшие заготовки, совершали настоящие карательные экспедиции, прежде всего в зерновых районах. В своих действиях они не останавливались даже перед изъятием всего колхозного зерна, в том числе выделенного на семена и оплату за работу.

      После этой катастрофы правительство признало необходимость пересмотра методов  проведения заготовок. Были предприняты  шаги по централизации и объединению  разрозненных органов в единый Комитет  по заготовкам (Комзаг), подчинявшийся непосредственно Совету Народных Комиссаров. Этими действиями руководство признало первостепенную значимость ежегодной хлебозаготовительной кампании, являвшейся, по словам Кирова, концентрированным выражением всей политики в деревне, пробным камнем нашей силы и слабости, силы и слабости наших врагов. Были произведены также преобразования в структуре органов управления. Создавались политотделы, состоящие из проверенных людей, имеющих все основания «гордиться» своим богатым опытом работы, чаще всего в органах госбезопасности или в армии. Политотделы руководили деятельностью машинно-тракторных станций, являвшихся основными органами контроля за сельскохозяйственным производством, а также «присматривали» за местными партийными инстанциями, считавшимися чересчур либеральными по отношению к крестьянам.

      Наконец, по Постановлению от 19 января 1933 г. заготовки  становились составной частью обязательного  налога, взимаемого государством и  не подлежащего пересмотру местными властями. Эта мера в принципе должна была защитить колхозы от бесконтрольных многократных обложений, произвольно  назначаемых местными властями. Но на самом деле, не снижая размера  отчислений в пользу государства, постановление  лишь утяжелило участь крестьян. В  придачу к налогу колхозники обязывались  оплачивать натурой услуги, предоставляемые  им через МТС. Этот весьма значительный сбор давал в 1930-е годы минимум 50% хлебозаготовок. Сверх того государство полностью брало на себя контроль за размерами посевных площадей и урожая в колхозах, несмотря на то, что они, как предполагалось по их уставу, являлись социалистическими кооперативами и подчинялись только общему собранию колхозников. Размер государственного налога при этом определялся исходя из желаемого результата, а не из объективных данных.

      Наконец, чтобы закрыть всякую лазейку, через  которую продукция могла бы уйти из-под контроля государства, в марте 1933 г. было издано постановление, по которому, пока район не выполнит план по хлебозаготовкам, 90% намолоченного зерна отдавалось государству, а оставшиеся 10% распределялись среди колхозников в качестве аванса за работу. Открытие колхозных рынков, легализованных с лета 1932 г. с целью смягчения катастрофической ситуации с продовольствием в городах, также зависело от того, справлялись ли колхозы района с выполнением плана. Для установления полного контроля государства над деревней оставалось коллективизировать 5 млн. сохранившихся еще к началу 1934 г. единоличных хозяйств. На июльском (1934 г.) пленуме ЦК существование этих 5 млн. «спекулянтов» было признано неприемлемым. Власти объявили об установлении исключительно высокого денежного обложения крестьян-частников. Кроме того, размер государственного налога был увеличен для них на 50% и в таком виде значительно превосходил уровень платежеспособности мелких производителей, Для частников оставалось только три выхода из этой ситуации: уйти и город, вступить в колхоз или стать наемным рабочим в совхозе. На Втором съезде колхозников (по существу, колхозных активистов), проходившем в феврале 1935 г., Сталин с гордостью заявил, что 98% всех обрабатываемых земель в стране уже являются социалистической собственностью.

      За  пять лет государству удалось  провести «блестящую» операцию по вымогательству сельхозпродукции, покупая ее по смехотворно  низким ценам, едва покрывавшим 20% себестоимости. Эта операция сопровождалась небывало широким применением принудительных мер, которые содействовали усилению полицейско-бюрократического характера  режима. Насилие по отношению к  крестьянам позволяло оттачивать те методы репрессий, которые позже  были применены к другим общественным группам.

      Путь  к повышению низкого уровня производительности сельского хозяйства лежал через  крупное хозяйство, объединение  усилий и материальных средств, широкое  внедрение механизации. Однако, даже прозябая в далеко не блестящих условиях, крестьянин — и в особенности  пресловутый середняк — сохранял недоверчивость к такого рода проектам. Помимо привязанности к недавно обретенному земельному наделу в его психологии была заложена еще глубинная враждебность к крупному хозяйству. Из-за многовекового опыта угнетения оно ассоциировалось у крестьянина с невозможностью трудиться на себя, с обязанностью работать на других, чуть ли не с возвратом крепостного права. Мотив этот, кстати, не случайно был широко использован противниками коллективизации. В теории классиков марксизма — Маркса и Энгельса, а затем Ленина — необходимое преодоление подобного крестьянского мышления неизменно связывалось с медленным процессом, в ходе которого возрастающее давление экономических потребностей сопровождается возникновением технико-агрономических предпосылок, способных намного повысить производительность земледельческого труда.

      Стимулы, призванные побудить крестьян к вступлению на новый путь, должны были быть разными. Во-первых, развитие кооперации, в том  числе и в самых простых  ее формах, отнюдь не надо было сбрасывать со счета. Во-вторых, немалые надежды  возлагались на так называемую контрактацию — систему договоров, заключаемых государственными закупочными органами с сельскими кооперативами или сообществами; получая кредиты или определенные услуги, эти последние гарантировали сдачу государству зерна или других продуктов. В-третьих, в роли самого важного рычага неизменно выступала механизация, распространение современной агротехники. Речь шла и о химических удобрениях, но прежде всего о машинах, обобщающим символом которых служили первые «тракторные колонны». Как бы то ни было, почти все ораторы исходили из незыблемости сочетания «коллективизация — трактор».

      Однако  в силу ряда причин страна пошла  по другому, силовому, решению «земельного  вопроса». Последствия «ломки» были тяжелейшими.

      Стабилизация  положения в деревне произошла  лишь в середине 1930-х годов. Это  было достигнуто за счет введения местного контроля над экономической и  политической деятельностью. С этого  времени на селе было введено директивное  планирование. С 1930 г. разрабатываются  государственные посевные планы, с 1932 г. — планы ра6oт машинно-тракторных станций, с 1935 г. — государственные  планы развития животноводства, включавшие задания по росту поголовья скота  в общественном секторе, покупке  и контрактации скота у колхозников, расширению кормовой базы. Была создана целостная система перекачки финансовых, материальных, трудовых ресурсов из аграрного сектора в индустриальный: имеющие силу закона обязательные поставки продуктов государству, государственные закупки продукции сельского хозяйства по номинальным ценам, многочисленные налоги, организованный набор по договорам рабочей силы промышленными предприятиями в деревне, лишение крестьян введенных в 1932 г. паспортов, прикрепившее их к земле, прямое вмешательство партийно-государственного аппарата в процесс производства, обеспечение «спецконтингентом» и продовольствием системы ГУЛАГа и др.

      В ответ на принуждение крестьяне  работали всё хуже, поскольку земля, по существу, им не принадлежала. Государству  пришлось внимательно следить за всеми процессами крестьянской деятельности, которые во все времена и во всех странах весьма успешно осуществлялись самими крестьянами: пахотой, севом, жатвой, обмолотом и т.д. Лишенные всех прав, самостоятельности и всякой инициативы, колхозы были обречены на застой. А  колхозники, перестав быть хозяевами, превращались в граждан второго  сорта. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Итоги коллективизации.

      Результаты  «деятельности» Наркомзема СССР⁵ и долгосрочный эффект «левых загибов» первых месяцев коллективизации привели к кризису в сельском хозяйстве и значительно повлияли на ситуацию, повлекшую за собой голод 1932—1933 годов. Ситуация была значительно исправлена введением жесткого партийного контроля над сельским хозяйством и реорганизацией управленческого и обеспечивающего аппарата сельского хозяйства. Это позволило в начале 1935 года отменить карточки на хлеб, к октябрю того же года были ликвидированы карточки и на прочие продовольственные продукты.

      Переход к крупному общественному сельскохозяйственному  производству означал революцию  во всём укладе жизни крестьянства. В короткие сроки в деревне  была в основном ликвидирована неграмотность, проведена работа по подготовке сельскохозяйственных кадров (агрономов, зоотехников, трактористов, шофёров и других специалистов). Для крупного сельскохозяйственного  производства была подготовлена новая  техническая база; развернулось строительство  тракторных заводов и сельскохозяйственного  машиностроения, что позволило наладить массовое производство тракторов и  сельскохозяйственных машин. В целом  всё это позволило создать  управляемую, в ряде областей прогрессивную  систему сельского хозяйства, обеспечившую сырьевую базу промышленности, снизившую  до минимума влияние природных факторов (засухи и т.п.) и позволившую создать необходимый стратегический зерновой запас для страны до начала войны.

      Несмотря  на значительные усилия по ликвидации «прорыва в животноводстве», образовавшегося  к 1933-34 году, поголовье всех категорий  скота не было восстановлено к  началу войны. На количественные показатели 1928 года оно вышло только к началу 1960-х.

      Несмотря  на значимость сельского хозяйства, все же основным приоритетом развития оставалась промышленность. В связи  с этим не были до конца ликвидированы  управленческие и нормативные проблемы начала 1930-х, главными из которых были низкая мотивация труда колхозников  и нехватка компетентного руководства  в сельском хозяйстве на всех уровнях. Остаточный принцип распределения  руководящего ресурса (когда лучшие руководители направлялись в промышленность) и отсутствие точной и объективной  информации о положении дел также  негативно отразились на сельском хозяйстве.

      К 1938 году было коллективизировано 93% крестьянских хозяйств и 99% посевной площади. Энергетические мощности сельского хозяйства значительно увеличились. Внедрение сельскохозяйственной техники, увеличение числа квалифицированных кадров обеспечили существенный рост производства основных сельскохозяйственных продуктов. В 1940 валовая продукция сельского хозяйства возросла по сравнению с 1913 на 41%; повысились урожайность сельскохозяйственных культур, продуктивность сельскохозяйственных животных. Основными производящими единицами сельского хозяйства стали колхозы⁶ и совхозы⁷.

      Подведя итог, можно сделать вывод, что  коллективизация произвела перелом  в мировоззрении и хозяйственно-бытовом  укладе крестьянства. При объективной оценке в срезе истории – это, конечно, большой прорыв в становлении сельского хозяйства. В результате комплексного решения важнейших аграрных проблем в сельском хозяйстве возросли объёмы производства и государственных закупок основных видов сельскохозяйственной продукции, улучшилась отраслевая структура сельского хозяйства — повысился удельный вес продукции животноводства (в 1966—70 на долю животноводства приходилось 49,1% валовой продукции сельского хозяйства, в 1971—75 — 51,2%). Валовая продукция сельского хозяйства в 1975 увеличилась в 1,3 раза по сравнению с 1965, в 2,3 раза — с 1940 и в 3,2 раза — с 1913. Производительность труда в сельском хозяйстве за 1966—1975 возросла в 1,5 раза при сокращении численности работающих в отрасли с 25,8 млн чел. до 23,5 млн. (по сравнению с 1940 — в 3,5 раза, по сравнению с 1913 — в 5,7 раза).

      С точки зрения морали – методов, которыми достигся этот успех не заслуживает  ни один народ. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы

1. Л. А. Колоцей, М. Я. Колоцей, М.В.Мартен, И. Д. Бельская. Всемирная история новейшего времени: Учебное пособие. Ч. 1 - 1917 - 1945 годы. - Гродно: ГрГУ,2002. - 226 с., 2002
2. Большая советская энциклопедия, ст. Коллективизация
3. Ойзерман Т.И. Премьер известный и неизвестный. – Судьба наркома: Неизвестный премьер // КТО есть КТО, № 1 1998
4. Рогалина Н. Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. М., 1989
5. Верт Н. История Советского государства. М., 1998. С. 200-201 
6. Верт Н. История Советского государства. М., 1998. С. 207
7. К.и.н. О. Елютин. Опыт кооперации в России
8. ru.wikipedia.org
9. www.bookucheba.com