Каролина 1532 года и ее общая характеристика

    Форма квалифицированной смертной казни  прямо связывалась с характером того или иного преступления. Она применялась, например, в виде четвертования (при измене — ст. 124), колесования (при отравлении и убийстве — ст. 30, 137), через сожжение на костре (при колдовстве и фальшивомонетничестве, неестественных половых сношениях, кражах церковного имущества — ст. 109-111, 116, 172 и др.). Виселица грозила за поджоги с отягчающими обстоятельствами (ст. 159—162). Смертной казни мечом подвергались лица за изнасилование, участие в мятежах и восстаниях, за убийство в состоянии аффекта и пр. За детоубийство женщины закапывались в землю заживо (ст. 131).

    Не  исключала Каролина и наказания  по принципу талиона, например при лжесвидетельстве и ложном обвинении в суде. Если вследствие этого кто-либо приговаривался к смертной казни, виновный наказывался «такой же мукой, как и тот, кто понес наказание».

    Анализ  конкретных статей Каролины со всей очевидностью свидетельствует о том, что в основу предусмотренных ею наказаний, отличающихся исключительной 
жестокостью, был положен принцип устрашения. Об этом говорит хотя бы тот факт, что большинство преступлений карались квалифицированной смертной казнью. Телесные и членовредительские наказания могли назначаться за обман и кражу. Приговоры к подобным наказаниям исполнялись публично. Изгнание и позорящие наказания, к которым относились терзание раскаленными клещами перед казнью и волочение к месту казни, а также конфискация имущества чаще применялись как дополнительные к основным наказаниям.

    Характерной особенностью Каролины является отсутствие в ее нормах указаний на верхние и нижние пределы наказания. Она допускала «бессрочное» тюремное заключение. Например, «злонамеренных и способных на дальнейшие преступные действия» лиц предписывалось заключать в тюрьму на неопределенный срок.

    Нужно обратить внимание и на то обстоятельство, что, хотя в преамбуле Каролины имелось утверждение о равном правосудии для «бедных и богатых», во многих статьях подчеркивалась необходимость при назначении наказания учитывать сословную принадлежность преступника и потерпевшего. Так, при определении наказания за кражу судья должен был учитывать не только стоимость украденного и другие обстоятельства, но «в еще большей степени (...) звание и  

положение лица, которое совершило кражу» (ст. 160). Согласно ст. 158 Каролины знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголовному, а «гражданско-правовому наказанию». Нарушение «земского мира», которое строго каралось при прочих равных условиях, считалось вполне законным для лиц, получивших дозволение императора отомстить за нанесенную обиду или враждующих с недругами своего господина.

    Обстоятельства, исключающие ответственность, подробно рассматриваются в Каролине на примере убийства (ст. 130 - 138). Так, ответственность за убийство не наступала в случае необходимой обороны, при «защите жизни, тела и имущества третьего лица» и в некоторых других случаях (ст. 139 - 141, 143). Убийство в состоянии необходимой обороны считалось правомерным, если убит был нападавший «со смертельным оружием» и если подвергшийся нападению не мог уклониться от него. Ссылка на необходимую оборону исключалась при законном нападении (для задержания преступника) и при убийстве, совершенном после прекращения нападения, в ходе преследования нападавшего (ст. 140). Судебник предписывал проводить тщательное разбирательство каждого конкретного случая необходимой обороны, поскольку ее правомерность, исходя из принципа презумпции виновности, в этой ситуации должен был доказывать сам убийца.

    Каролина  предусматривает как смягчающие, так и отягчающие обстоятельства. К смягчающим обстоятельствам относились отсутствие умысла (неловкость, легкомыслие и непредусмотрительность), совершение преступления «в запальчивости и гневе». При краже, например, смягчающими обстоятельствами считались малолетний возраст преступника (до 14 лет) и, что особенно примечательно, «прямая голодная нужда» (ст. 166).

    Более многочисленными являются отягчающие вину обстоятельства. К ним относятся: публичный, дерзкий, злонамеренный и кощунственный характер преступления, рецидив, крупные размеры ущерба, «дурная слава» преступника, совершение преступления группой лиц, против собственного господина и др.

    В Каролине различаются и отдельные стадии совершения преступления. Например, преступным является покушение на преступление, которое рассматривается как умышленное деяние, не доведенное до конца вопреки воле преступника. Наказывалось покушение так же, как и оконченное преступление. Студенту надлежит проанализировать в связи с этим соответствующие статьи Каролины.

    Следуя  учению итальянских юристов, Каролина устанавливала три вида пособничества:

    1) помощь до совершения преступления;

    2) на месте преступления (совиновничество);

    3) после его совершения.

    В последнем случае различались «корыстное сообщничество» и «укрывательство из сострадания», влекущее более мягкое наказание.

    Если  классифицировать преступления по принятой в настоящее время схеме в зависимости от объекта посягательства, то в Каролине можно выделить следующие виды преступных деяний: против государственной власти (измена, мятеж, нарушение земского мира, бунт против властей — ст. 124 - 127 и пр.); против личности (убийство, отравление, клевета, самоубийство преступника — ст. 130 - 138 и пр.); против собственности (поджог, грабеж, воровство, кража, присвоение —  

ст. 157 - 172 и пр.); против религии (богохульство, колдовство, кощунство, нарушение клятвы — ст. 105—109 и пр.); против нравственности (кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, двоебрачие, нарушение супружеской верности, сводничество, похищение женщин и девушек, неестественные половые сношения — ст. 116 - 123 и пр.). 

    3. Основные черты инквизиционного процесса

    Большая часть статей Каролины посвящена вопросам судопроизводства.

    Так, в обвинительном процессе только от воли потерпевшего зависело возбуждение и прекращение уголовного дела. Здесь обвинителем выступало то лицо, которому преступлением был причинен ущерб, а в систему доказательств, отвергнутых Каролиной, как правило, входили клятвы, судебные поединки и различные испытания (ордалии), обусловленные религиозными сакраментальными) представлениями о вине лица, совершившего преступление.

    Суть  состязательного процесса, включающего определенные элементы процесса обвинительного и получившего наибольшее распространение в англосаксонских странах, состоит в том, что за сторонами признаются в процессе равные возможности, а суду отводится роль «арбитра», направляющего процесс в правильное русло и выносящего решение по делу. Смешанный процесс сочетает как элементы инквизиционного процесса на досудебной стадии, так и элементы состязательного процесса на стадии судебного разбирательства.

    В период раннего Средневековья в Германии применялся обвинительный (состязательный) процесс (без разделения на гражданский и уголовный). Такая форма процесса закреплялась в Саксонском зерцале. В XIV—XV вв. частноправовой принцип преследования начинает дополняться обвинением и наказанием от имени публичной власти. Изменяется система доказательств. Еще в конце XIII в. был законодательно упразднен судебный поединок. Однако полное и окончательное утверждение розыскного (инквизиционного) уголовного процесса 
произошло в Германии под влиянием рецепированного римского и канонического права в XV—XVI вв.

    Необходимо  особо отметить, что в данном документе сохранились некоторые черты обвинительного процесса. Истец, или потерпевший, по Каролине, мог самостоятельно предъявить уголовный иск, а обвиняемый мог оспаривать или доказывать его несостоятельность. Стороны имели право предоставлять документы, вызывать свидетелей и пользоваться услугами защитников (они именовались в Каролине ходатаями). Если обвинение не подтверждалось, истец должен был «возместить ущерб, бесчестье и оплатить судебные издержки» (ст. 13). Однако эти права сторон были связаны многими формальными ограничениями, в большей мере ущемлявшими обвиняемого, нежели обвинителя. Они не меняют и антигуманной, произвольной сути инквизиционного по своему характеру судебного процесса, по Каролине. Здесь обвинение предъявлялось судьей от лица государства «по долгу службы». Следствие велось по инициативе суда и не было ограничено сроками. Непосредственность, гласность судопроизводства сменились тайным и письменным рассмотрением дела.

    Основными стадиями инквизиционного процесса были следующие: 1) общее расследование, 2) специальное расследование, 3) вынесение приговора. 
 

    Какие цели преследовались на первой стадии этого процесса, какова была роль судьи на этой стадии и участь обвиняемого при ее завершении?

    Из  анализа Каролины студенту надлежит уяснить, что задачей общего расследования было установление факта совершения преступления и подозреваемого в нем лица. Судья лично занимался сбором предварительной тайной информации о преступлении и преступнике. Если суд получал сведения о том, что человек «опорочен общей молвой или иными заслуживающими доверия доказательствами, подозрениями и уликами», то он заключался под стражу (ст. 6).

    Вторая  краткая ступень инквизиционного судопроизводства общего расследования сводилась к предварительному допросу арестованного об обстоятельствах дела и к уточнению некоторых данных о преступлении.

    Центральным звеном инквизиционного процесса было специальное расследование — подробный допрос обвиняемого под пыткой и опрос свидетелей, сбор доказательств для окончательного изобличения и осуждения преступника и его сообщников.

    Расследование преступления на этой стадии основывалось на теории формальных доказательств, которые были систематизированы в Каролине и включали в себя следующие виды «доброкачественных улик, подозрений и доказательств»: 1) общие подозрения и доказательства, относящиеся ко всем преступлениям; 2) доказательства, каждое из которых в отдельности было правомерным основанием для допроса подозреваемого в совершении преступления под пыткой; 3) доброкачественные доказательства, относящиеся к отдельным видам преступлений (ст. 19—44).

    Следует обратить внимание на то, что, перечисляя «полные и доброкачественные доказательства, улики и подозрения», Каролина основной упор делала на собственное признание обвиняемого, которое рассматривалось как «царица доказательств» (ст. 22). Целью сбора доказательств, таким образом, было в значительной мере отыскание поводов для применения пытки.

    В то же время следует отметить, что формально применение пытки было связано с рядом условий. Так, пытка не должна была применяться, пока не будут найдены достаточные доказательства и «подозрения» в совершении тем или иным лицом преступления. Достаточными доказательствами для допроса под пыткой являлись показания двух «добрых» свидетелей (ст. 30). Если имелся только один свидетель, это считалось полудоказательством и подозрением. Только несколько подозрений по усмотрению судьи могли повлечь применение пытки. Характерно, что среди подозрений указывались также «легкомыслие и дурная слава» человека, его способность совершить преступление (ст. 25).

    Признание под пыткой считалось действительным только при наличии определенного условия. Таковым являлось признание, полученное и записанное не во время пытки, а после ее окончания, повторенное не менее чем через день вне камеры пыток и соответствующее другим данным по делу. Каролина требовала соблюдения всех условий допроса под пыткой, провозглашая, что за «неправомерный» допрос, не основанный на доказательствах, уликах и подозрениях, судьи должны нести наказание и возмещать ущерб обвиняемому. Создатели Каролины предписывали также, что «при пытках надо было быть осмотрительными и учитывать серьезные раны и другие телесные дефекты того, кто был под пыткой» (ст. 59, 72). 

    Основываясь на этих гуманных положениях Каролины, некоторые авторы приходят к выводу, что уголовно-судебное уложение Карла V призвано было поставить инквизиционный процесс в такие правовые рамки, чтобы он не превращался в инструмент расправы над невиновными. Однако все стадии инквизиционного процесса, по Каролине, порядок применения пыток не могли исключить произвола и расправы над людьми невиновными. «Неправомерность» применения пытки судьей была практически недоказуема. В Каролине прямо 
указывалось, что, если обвинение не подтверждается, судья и истец не подвергаются взысканию за применение пытки, ибо «надлежит избегать не только совершения преступления, но и самой видимости зла, создающей дурную славу или вызывающей подозрения в преступлении» (ст. 61).

    Дискуссионным является вопрос об особом самостоятельном значении последней стадии процесса — вынесения приговора. Создается впечатление, что с момента получения судом с помощью пытки собственного признания обвиняемого приговор был практически предрешен. Суду для оценки доказательств зачастую было достаточно того, чтобы предоставленные ему факты не были лишены правдоподобия. Об этом свидетельствуют многочисленные преследования и вынесения смертных приговоров «путем сожжения» за причинение «вреда» или «ущерба» людям при помощи колдовства (ст. 109) и др.