Древнерусское государство: формирование, функционирование, сущность

Вариант 02. Древнерусское государство: формирование, функционирование, сущность.

1. Предпосылки создания Древнерусского государства.
2. Норманнская теория происхождения государства.
3. Киевская Русь – раннефеодальная монархия.
4. Экономика и общественные отношения.
5. Первые Киевские князья.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Предпосылки создания Древнерусского государства

Экономические:

 Как нам  уже известно восточные славяне  вели активную хозяйственную  деятельность. Постепенно ремесло  и торговля развились до достаточно  высокого уровня для того времени. А государство – это власть, защищающая общественные интересы. Оно регулирует отношения между людьми, опираясь на вооруженные силы. Как и в любой экономической деятельности, с развитием производства товаров и торговли потребовалась сила, которая могла бы:

- регулировать отношения между людьми, занимающихся производством товаров и торговлей; 

- смогла бы обеспечить безопасный сбыт товара на зарубежных рынках.

Роль такой  силы выполнило государство.

Социальные:

Главная социальная посылка для создания государства – это существование хоть какой-нибудь организации общества. Т. к. нельзя создать государство на пустом месте, прежде должен быть минимальный уровень социальной организации.

Такими социальными  организациями послужили племена, во главе с их вождями. К моменту возникновения древнерусского государства на его территории уже было несколько больших городов: Киев (VI.), Новгород, Чернигов, Суздаль, Муром, Смоленск, Переславль, Ладога, Ростов, Белоозеро, Псков, Любеч, Туров и др. Так же возможно существовало несколько государственных объединений ( см. след. тему).

Также второй по значимости социальной посылкой являлось то, что между людьми требовалось регулирование отношений и в других, неэкономических сферах жизни.

«Государство  возникает там, где в обществе возникают противоположенные, враждебные друг другу интересы. Люди враждуют из-за владения имущества, владения землей, попыток одних присвоить себе то, что сделано руками других» (Л. А. Кацва, А. Л. Юрганов).

Ну и последняя  посылка – это славянам того времени требовалась защита от внешних врагов (половцы, варяги и т.д.).

    2. Норманнская теория происхождения государства, её оценка в историографии. 

Введение.

        Норманнская концепция (норманизм) – это одна из теорий возникновения Древнерусского государства, утверждающая, что государство Древней Руси создали пришедшие сюда германцы-шведы, известные в русских летописях под именем «варягов-руси». Эта более чем шаткая гипотеза выдается норманистами за непреложный факт, оказавший, будто бы, огромное влияние на культуру, общественное развитие и даже на язык восточных славян. Норманизму с самого начала противостоял антинорманизм, сторонники которого считают, что государство на Руси складывалось самостоятельно, а варяги и Русь изначально были или славянами, или неславянскими (но и не германскими) народами, уже славянизированными ко времени возникновения Древнерусского государства. 
       Норманнская теория - один из важнейших дискуссионных аспектов истории Русского государства. Cама по себе эта теория является варварской по отношению к нашей истории и к ее истокам в частности. Практически на основе этой теории всей русской нации вменялась некая второстепенность, на достоверных фактах русскому народу приписывалась страшная несостоятельность даже в сугубо национальных вопросах. На протяжении десятков лет норманистская точка зрения происхождения Руси прочно была в исторической науке на правах совершенно точной и непогрешимой теории. Среди ярых сторонников норманнской теории, кроме зарубежных историков, этнографов, было множество и отечественных ученых.

Историография

Началом исторического бытия мы, как известно, обязаны немцам 
Фридриху Миллеру, Готлибу Байеру и Августу Шлецеру, которые, через прорубленное Петром Первым «окно в Европу», попали в Петербургскую Академию Наук занялись русской историей. Она еще не была написана, — предварительно нужно было собрать, изучить и систематизировать подсобные материалы: русские летописи, хроники соседних народов, свидетельства древних авторов, писавших о Руси, и множество иных документов. За это взялся в первой половине 18 столетия русский историк В.Н. Татищев. Человек чрезвычайно добросовестный, он много лет потратил на поиски и исследованье первоисточников, — в особенности летописей, хранившихся во всевозможных монастырях, — и потому труд его подвигался медленно. Немецкие академики утруждать себя подобной работой не стали. Они сразу взяли быка за рога, и вскоре «русская история» была у них готова. На основании совершенно недостаточных, сомнительных и непроверенных данных, пополненных натяжками и домыслами, игнорируя одни русские летописи и неправильно истолковав другие, — они объявили князя Рюрика скандинавским немцем и основоположником русской государственности, хотя имелось немало своих и иностранных исторических источников, которые явно противоречили этому утверждению и проливали свет на более древние периоды и события русской истории.

Норманнская теория была основана на неправильном истолковании русских летописей. Камнем преткновения явилась статья в Повести временных лет, датированная 6370-м годом, что в переводе на общепринятый календарь –год 862- й. Главным недостатком почти всех работ и норманистов, и антинорманистов (больше применительно к 19 веку) «было наивное представление о Несторе, как единственном летописце, написавшем в начале 12 в. «Повесть временных лет», которую позднейшие летописцы аккуратно переписывали. Не обращали (и в большинстве случаев и поныне не обращают) внимание на то, что в древней летописи три разных (и разновременных) упоминания о варягах, две разные версии об этнической природе Руси, несколько версий о крещении Владимира, три версии происхождения и возраста Ярослава Мудрого. Между тем еще в 1820 г. в предисловии к изданию Софийского временника П. Строев обратил внимание на сводный характер русских летописей».[2] В 30-е г. XIX в. на это же обстоятельство обращали внимание скептики М. Каченовский и С. Скромненко (С.М. Строев). Оба считали, что варяго-норманская проблема привнесена в летопись не ранее XIII в., а С. Скромненко подчеркивал мысль именно о сводном характере летописи.

Существуют 4 основных аргумента норманизма, которые до сих пор используются для доказательтсва истинности этой теории (3 были сформулированы Байером, 1 Миллером):

1.От финского названия Швеции «Руотси» (эстонское «Роотси») и произошло собственно название «Русь»;

2. Имена послов и купцов в договорах Руси с греками (X в.) не славянские, следовательно, они германские;

3.Названия Днепровских порогов в книге византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» (середина X в.) даны по-славянски и по-русски, но славянские и русские названия явно отличаются, следовательно, русов, по Байеру, необходимо признать за германоязычных шведов;

4. Варяги, согласно  древнейшим летописям, живут «за  морем», следовательно, они шведы.

Вообще, если внимательно  разобрать все данные, вроде бы поддерживающие норманнскую теорию, они непременно повернуться против нее. К тому же норманисты используют иные источники, чем антинорманисты, и в большинстве своем эти источники западные, например, три жития Оттона Бамбергского. Такие источники часто фальсифицированы и предвзяты. Источники же, которые можно брать на веру византийские, например, совершенно четко указывают на то, что нельзя смешивать русь с варягами; Русь упоминается раньше, чем варяги; русские князья и дружины молились либо Перуну, либо Христу, но никак не скандинавским богам. Также заслуживают доверия труды Фотия, Константина Багрянородного, в которых ничего не говорится о призвании варягов на Русь.

Совокупность  всех источников смело позволяет говорить о несостоятельности норманнской теории. Кроме этих неопровержимых доказательств, существует множество других - таких, как доказательство славянского происхождения названий днепровских порогов, некоторые археологические данные. Все эти факты развенчивают норманнскую теорию. обойтись без руководства и опеки иностранцев. Приняв летопись Нестора за основу истории Киевской Руси, наши официальные историки вынуждены были в какой-то мере считаться со сведениями, которые имеются в этой летописи об основателе города Киев — князе Кие и его династии. Однако, допустить, что эти князья были полянами, т. е. русскими, никто не хотел. Академики Байер, Миллер и другие отечественные немцы, конечно, объявили их готами; В. Татищев — сарматами, историк князь Щербатов — гуннами. Только Ломоносов утверждал, что они были славянами, позже к этому мнению не без колебаний примкнул Карамзин. Наконец, просто решили объявить все это легендой и таким образом совершенно списать князя Кия и все с ним связанное с исторического счета.  
Что касается советской исторической науки, то она от норманизма решительно отказалась, объявив норманнскую теорию антинаучной. Но оформила она этот отказ не очень убедительно. Сделав много в области исследования и описания древнейшего периода истории Руси, полностью признавая самобытность русской государственности и культуры, советские историки в то же время заняли какую-то невразумительную позицию по отношении призвания варягов и личности князя Рюрика: не занимаясь вопросами его происхождения и появления на Руси, о нем просто стараются вспоминать пореже, трактуя в этих случаях как личность скорее легендарную, чем исторически действительную. Как у этого легендарного отца мог оказаться вполне реальный сын — князь Игорь, советские историки не объясняют, хотя Игоря признают безоговорочно и считают его чистейшим славянином. Впрочем, для Рюрика в последние годы выдумали особый термин: его называют персонажем не легендарным, а «эпизодическим». Это, по-видимому, следует понимать так, что он в действительности существовал, но не заслуживает того, чтобы им занимались историки.

В целом можно  сделать главные выводы из анализа  норманнской концепции и критики  ее антинорманизмом: 1. Норманисты не нашли  аргументов в пользу того, что варяги и русы были германцами. 2. Антинорманисты предложили более основательную систему доказательств негерманского происхождения варягов и Руси.

 

3. Киевская Русь – раннефеодальная монархия.

Феодальная  поземельная собственность складывается с IX в. в двух основных формах: княжеский домен и вотчинное землевладение. Внеэкономические формы эксплуатации (дань, "полюдье") уступают место экономическим, основанным на праве собственности. Правовыми основаниями для владения землей становятся: пожалование, наследование, купля. В начальный период существенное значение имел захват пустующих и населенных земель.

Формирование  правящего класса приводит к появлению  сложных отношений “сюзеренитета-вассалитета“, т.е. феодальной зависимости. Дружина  князя дифференцируется на “старшую“ и “младшую“ (и по возрасту, и по социальному положению). Бояре (от “боляр“, боец, т.е. дружинник) из боевых соратников князя превращаются в землевладельцев, его вассалов, вотчинников. С помощью внеэкономических (захват, насилие) и экономических (кабала, долг) мер они усиливают эксплуатацию крестьян-общинников, попадающих к ним в зависимость.

Совершая военные  походы, князь с дружиной захватывают  пленных и превращают их в рабов (холопов). Однако рабский труд у  славян (как и у германцев) не стал основной формой эксплуатации: экономические, климатические, географические и другие условия не способствовали этому. Рабы выполняли вспомогательные хозяйственные функции, главной рабочей силой были крестьяне-общинники.

Государственный строй Киевской Руси можно определить как раннефеодальную монархию. Во главе стоял киевский великий князь. В своей деятельности он опирался на дружину и совет старейшин. Управление на местах осуществляли его наместники (в городах) и волостели (в сельской местности).

Отношения сюзеренитета-вассалитета ставили всех подчиняющихся князю феодалов в положение служилых людей. В наибольшей зависимости от князя находились младшая дружина и "слуги под дворским". Крупные феодалы-землевладельцы пользовались большей автономией.

Великий князь  находился в договорных или сюзеренно-вассальных отношениях с другими князьями. Местные князья могли принуждаться к службе силой оружия. Усиление местных феодалов (XI-XII вв.) вызывает появление новой формы и нового органа власти — "снема", т.е. Феодального съезда. На таких съездах решались вопросы войны и мира, разделения земель, вассалитета.

Местное управление осуществлялось доверенными людьми князя, его сыновьями и опиралось  на военные гарнизоны, руководимые  тысяцкими, сотниками и десятскими. В этот период продолжает существовать численная или десятичная система управления, которая зародилась в недрах дружинной организации, а затем превратилась в военно-административную систему. Ресурсы для своего существования местные органы управления получали через систему кормлений (сборы с местного населения).

В своей деятельности князь опирался на совет, состоявший из бояр и “княжих мужей”. Отдельные  функции или руководство отраслями  княжеского дворцового хозяйства осуществляли тиуны и старосты. Со временем эти  дворцовые управители превращаются в управляющих отраслями княжеского (государственного) хозяйства. В этот момент десятичная система управления заменяется дворцово-вотчинной, при которой политическая власть принадлежит собственнику (боярину-вотчиннику). Складывались два центра власти: княжеский дворец и боярская вотчина, принцип этот устанавливается в ходе дальнейшего процесса феодальной раздробленности.