Даулеткерей Шыгайулы

Даулеткерей Шыгайулы

(1814-1887 гг.)

Даулеткерей, правильное написание  его имени Даулет-Гирей ибн  Шигай, т.е. Даулет-Гирей сын Шигая, - родился теперь уже согласно окончательно установленной дате в 1814 году на побережье  Каспия, в семье младшего брата  хана Букея султана Шигая, и является правнуком знаменитого хана Абулхаира. Его отец султан Шигай Нуралиев умер, когда Даулеткерею исполнилось пять лет, и дальше его воспитывал двоюродный брат отца, султан Менлигирей Бокейханов, самый богатый и влиятельный человек в Букеевской орде после хана Жангира, который в 1827г. стал правителем рода Шеркеш и увез мальчика с собой. Менлигирей часто брал мальчика в поездки по степи и с молодых лет вводил его в дела по управлению рода Шеркеш. Молодой Даулеткерей настолько вошел в круг родовых султанов и правителей, что стал одним из приближенных хана Жангира (который приходился ему двоюродным братом). В ханском дворце Даулеткерея поражали роскошь обстановки и незнакомый ему быт. Здесь, часто, вместо народных инструментов звучал рояль, на котором в присутствии знатных гостей довольно искусно играла по нотам ханша Фатима, кроме того она свободно владела русским, немецким и французским языками, поэтому могла общаться с приезжими сановитыми гостями, путешественниками и иностранцами. Но прежде, чем Даулеткерей найдет свою дорогу в жизни, ему еще долго приходилось следовать за наставником и старшим сородичем Менлигиреем Букейхановым, который старался воспитывать Даулеткерея в традициях своей среды, потомков Чингисхана.

И отец Шыгай (султан Букеевской орды), и хан Букеевской орды Жангир с детства приучали его к правлению народом, к судебной деятельности. Вначале он пробовал управлять отдельными родами. Но своей чуткой душой он рано понял, что власть ожесточает людей. Гнев Даулеткерея вызывало также и то, что его родственник Жангир хан отбирал у простых казахов лучшие земли, служившие пастбищами для скота, и передавал их набиравшим силу колонизаторам. Есть данные, что, хотя Даулеткерей и не участвовал непосредственно в восстании Исатая и Махамбета, но всей душой был на их стороне. Это можно заметить и по его кюю "Жігер".

В разные годы ему пришлось побывать в качестве правителя родов  Ногай, Кызылкург, Маскар и Туленгут, а также в должности управляющего калмыцкой частью орды.

К пятидесяти годам жизни  вдоволь насытившись административной карьерой, Даулеткерей уже начал  к ней охладевать. Большую часть  своего времени он уделяет домбре, разъезжая по аулам и обогащая свой репертуар. Даулеткерей все  дальше отходит от своих должностных  дел, стремясь во что бы ни стало освободиться от этой тяжелой, опостылевшей ему обязанности.

Он был сторонником  духовного развития человека и много  сделал для того, чтобы на деле осуществить  свои принципы и убеждения. Даулеткерей  много путешествовал, встречался с  представителями искусства, духовенства, изучал их быт и жизнь. Особенно его  интересовали основные общественные и  бытовые проблемы народа, его борьба за свободу.

По  словам известного исследователя музыки академика, Ахмета Жубанова, племянник Даулеткерея Науша Бокейханов, живший в советское время, играл около 50 его кюев. Большинство сведений о прославленном композиторе получены благодаря исследованиям Жубанова. В детстве Даулеткерей учился у муллы мусульманской грамоте. Хан Жангир, получивший образование в России, создавал возможности для получения детьми в Орде русского образования. Даулеткерей научился говорить по-русски, умел по-русски читать и писать. Его прозвали образованным мальчиком. Мастерству игры на домбре он научился у превосходного домбриста Мусирали.

Кюйши Мусирали - великолепный мастер, научил Даулеткерея техническим приемам игры на домбре и подтолкнул юношу к самостоятельному музицированию. Важное значение в формировании музыканта Даулеткерея сыграло его знакомство с европейской музыкой. В силу родственных отношений с ханом Жангиром Даулеткерею часто приходилось бывать в резиденции хана. При ханском дворе причудливо переплетались восточные нравы и обычаи с нормами этикета европейской знати. Там можно было услышать как пение и игру казахского народного музыканта, так и утонченную французскую речь, перемежаемую с русской, под звуки невиданного европейского инструмента - фортепиано. Даулеткерей знал и русскую народную музыку и инструменты. К двадцати годам Даулеткерей был отличным домбристом, популярным во всей Букеевской орде, кроме того, он хорошо играл на русской балалайке.

В начале 40-х годов были созданы  первые кюи Даулеткерея "Ақжелең" и       " Қос-алқа ". Толчком к сочинению этих пьес послужили жизненные впечатления, например, встреча с искусной домбристкой и красивой девушкой - Ақбала -қыз. Это первая попытка Даулеткерея создать в музыке портретную зарисовку. А.В.Затаевич, записавший этот кюй, отметил: "Очень красива и свежа его средняя часть, где на высоком регистре домбры звучит красивая мелодия, как бы интонируемая девичьими голосами". Кюй " Қос-алқа " ("Пара серег") представляет собой жанровую картинку, рисующую поэтический образ девушки, в ушах которой серьги нежно позванивают во время ходьбы. Оба кюя представляют собой лирические пьесы, проникнутые светлым, радостным настроением.

Кюи Даулеткерея "Қоңыр", "Желдірме", "Керілме", "Ысқырма", "Қосішек" изображают разные картины жизни. История создания кюя "Жұмабике" такова: в то время бытовал обычай сватать девочек с малолетства. Повзрослев, она должна была выходить замуж за того, кого даже и не знала, не любила. Бывало, что недовольные этим обычаем девушки обращались в организации, называемые временными советами. Если слова девушки подтверждались и удавалось установить истину, то девушка получала свободу. Вот Даулеткерей, уже известный в это время в народе, и посвятил свой кюй девушке по имени Жұмабике, выражая тем самым свое удовлетворение по поводу полученной ею свободы.

Среди представителей народа, участвовавших  в торжествах по случаю коронации  царя Александра II в 1855 году, был и  Даулеткерей. В состав делегации  его включили с целью приучить к мысли, что он будет править  народом. Но он поехал не для того, чтобы  побывать в царском дворце, а чтобы  познакомиться с передовыми мыслителями  России, с родиной Пушкина. В этом путешествии он услышал и увидел много интересного, чего не видел  и не слышал раньше, услышал произведения европейских композиторов в оркестровом  исполнении. Хотя стихов он не писал, но тонко чувствовал их душой. Он первым внес взнос, когда в Бокейской  орде собирали пожертвования, чтобы  построить памятник Пушкину возле  лицея, где учился поэт.               

В 1851 году Даулеткерей Шыгайулы становится правителем рода Серкеш. В 50-е годы он сближается с представителями русской администрации, особенно тесными были его отношения с председателем Временного совета Г.В.Ващенко,  который помог Даулеткерею лучше узнать русскую культуру, язык и ввел его в круг русской интеллигенции.

В 1859 году Даулеткерей в  составе депутации от Букеевской орды побывал в Нижнем Новгороде, Москве и Петербурге. Где наряду с осмотром достопримечательностей этих городов, посетил ярмарочный театр  Нижнего Новгорода, а в Москве Большой театр, где слушал оперу Д. Верди “Травиату” и увидел балет Ц. Пуни “Катарина, дочь разбойника”. Целый вечер проведенный в летнем саду “Эрмитаж”, дали ему возможность услышать вальсы и увертюры И. Штрауса, страстные напевы цыган н т.д.

Даулеткерей участвовал в  торжествах в Зимнем дворце по случаю совершеннолетия наследника престола, которое завершилось грандиозным  балом в Дворянском собрании, где  он увидел блестящую свиту двора, высших сановников и аристократов. На всем пути от Оренбурга до Москвы и в самой северной столице  Даулеткерей первым из казахских композиторов-кюйши познакомился с культурой и бытом многих народов России. Все это заметно расширило и обогатило его музыкальный мир.

В начале шестидесятых годов XIX века правителем ногайского и кзыл-куртовского родов назначается Даулеткерей Шигаев, к тому времени за свое высокое композиторское мастерство, доброе отношение к людям и за чудесную музыку получившей прозвище - Бапас “Отец”. Как отмечает академик А.К. Жубанов (1958 г.), действительно Даулеткерей стал отцом определенной музыкальной традиции в Букеевской орде. По своему творческому методу Даулеткерей - Бапас является родоначальником лирического направления в казахской инструментальной музыке. Большинство его кюев отличаются здоровой и ясной солнечной лирикой.

Там он через год встретился с "отцом" кюев - Курмангазы. Ахмет Жубанов пишет: "На музыкальное творчество Даулеткерея большое влияние оказали беседа его с Курмангазы, встречи с другими домбристами, исполнявшими кюи в традиционно народной манере". Кюи Курмангазы и его учеников отличаются порывистым темпом, твердым звучанием, смелостью, широкомасштабностью. Несмотря на обвинения высших слоев общества, Даулеткерей обсуждал с Курмангазы трудную жизнь простого народа и его стремление к свободе. Эту встречу двух крупнейших народных музыкальных талантов А.К.Жубанов образно назвал "ярмаркой кюев". Даулеткерей во время встречи играл свой кюй "Бұлбұл" ("Соловей"). Пьеса очень понравилась Курмангазы, он включил ее в свой репертуар и даже сочинил своеобразный парафраз на эту тему. Было бы не совсем точным утверждать, что кюй " Бұлбұл " рисует только образ соловья, беззаботного соловьиного пения. Затаевич отмечал, что главное в этом произведении - изображение красоты южной ночи, образов южной природы. "Пьеса необычайной поэзии и картинности... Какие вспышки темперамента! И какое упоение красотами южной ночи - "соловьиной", без пустого и внешнего звукоподражания! Вещь, насыщенная волнующим содержанием, точно сказка Шехерезады, ожидающая своего Римского-Корсакова... она отражает душевные переживания затерянного в необъятной степи народного творца-музыканта!". Играя друг другу, Курмангазы и Даулеткерей много позаимствовали друг от друга. Затаевич писал: "Думаю, что всякий музыкант, ознакомившись с этой удивительной пьесой, должен будет признать, что в настоящем случае скромной домбре поручена и в ее ограниченные средства уложена музыка совершенно исключительной глубины, пафоса и значительности...

На творчество Даулеткерея, кроме Курмангазы, особое влияние  оказали такие кюйши-домбраши, как Сокыр Есжан, Байжума, Мусирали. Под влиянием великих людей общества складывалось мировоззрение и происходило творческое развитие великого композитора.

Встреча и общение с  народным кюйши Мусирали Бердалиулы, впоследствии ставшим его учителем, позволили Даулеткерею сблизиться с передовыми людьми своего времени. Он поддерживал тесную связь с представителями казахской молодежи, получившими образование в Оренбурге.

Кюи "Топан", "Жигер", выражающие стремление народа к свободе, вместе с тем отражают раздумья человека, много выстрадавшего в жизни, мужественного, сдержанного, серьезного. О кюе "Жігер" Затаевич писал: "В этом кюе звуки превышают возможности домбры, бьют через край, бурлят. Это произведение, написанное в приподнято-возвышенном темпе, имеет большое значение".

Один из произведений Даулеткерея кюй "Қара-Қожа", в котором Даулеткерей гневно осуждает одного из правителей орды Караул-ходжу, пользующегося в народе недоброй славой за свою жестокость и корыстолюбие. Даулеткерей много работает, чтобы расширить и обогатить выразительные приемы игры на домбре: смело использует жанры и особенности вокальной музыки, мастерски применяет игру на обеих струнах. Следующие два произведения "Қоңыр-күй" и "Кос шек" являются новаторскими. Затаевич назвал "Қоңыр-күй" элегией и дал следующую характеристику этим двум кюям: "Две пьесы, в содержании своем обобщенные мятущимся и патетическим началом несколько подчеркнутой выразительности, и по характеру своих выспоренных мелодических формул как бы переливающиеся за пределы типично казахской инструментальной мелодии и приёмов ее развития. Не объясняется ли это до некоторой степени тем, что автор данных кюев, султан Дав-лет-гирей, по своему положению и образованию мог иметь и, наверное, имел известное представление о музыке, сложившейся в других условиях и другого народа?"

Даулеткерей много работал над расширением  художественных возможностей домбры. Интересной попыткой по-новому осмыслить  традиционные формы домбровой музыки был кюи "Желдерме". По характеру это лирическая пьеса. Песенные интонации, обогатившие содержание домбровой музыки позволили композитору глубже раскрыть мир настроений человека.

Произведения Даулеткерея  демонстрируют прогрессивные общественные взгляды, философию жизни, лирику времени, историю народа. Особенно ярко в  его кюях отображаются картины природы  и ее красота.

Кюи Шыгайулы Даулеткерея: "Ақбала қыз", "Ат калған", "Байжұма", "Бапас күй", "Бұлбұл", "Ващенко", "Желдiрме", "Жiгер", "Жұмабике", "Керілме", "Көркемханым", "Қорығлы", "Қарақожа", "Қосалқа", "Қосағалы", "Қоңыр", "Құдаша", "Қыз ақ - желең", "Қос ішек", "Мұндықыз", "Нар идiрген", "Салық өлген", "Тартыс", "Топан", "Тұндырма", "Ысқима", "Шолтақ" и т. д.

В последние три десятилетия жизни  замечательного кюйши наступает  подлинный расцвет творчества. Это  годы зрелости мысли и чувства, когда  один за другим появляются кюи, совершенные  по мастерству и глубине содержания. Музыкальные впечатления от поездки  в Петербург нашли творческое претворение в ряде кюев, в которых можно легко проследить отголоски русской бытовой музыки - народной песни, танца и марша. Таковы кюи "Ващенко", посвященный другу, а также "Шолтақ" и "Косагалы". Лирическими раздумьями о смысле жизни, о ее быстротечности можно назвать кюи "Топан", " Тұндырма ", " Байжұма ".