Церковный раскол в XVII веке

    Светская  власть приняла условия Никона потому, что считала эту меру полезной для проведения церковной реформы, а самого патриарха - надежным сторонником плана реформы. Более того, ради решения первоочередных внешнеполитических задач (воссоединение с Украиной, война с Речью Посполитой), чему должна была содействовать церковная реформа, светская власть пошла на новые уступки. Царь отказался от вмешательства в действия патриарха, затрагивавшие церковно-обрядовую сферу. Он допустил также участие Никона в решении всех интересовавших патриарха внутриполитических и внешнеполитических дел, признал Никона своим другом, и стал именовать его великим государем, то есть, как бы пожаловал ему титул, который из прежних патриархов имел только Филарет Романов. В итоге возник тесный союз светской и церковной властей в форме «премудрой двоицы», то есть царя и патриарха.

    Патриарх  Никон вскоре после своего избрания стал самовластным владыкой русской  церкви. Он начал с устранения вмешательства в церковные дела своих прежних единомышленников по кружку ревнителей благочестия. Никон даже велел не допускать к себе протопопов Ивана Неронова, Аввакума, Даниила и других. Их жалобы не поддержали ни царь, ни Стефан Вонифатьев, ни Ф. М. Ртищев, которые уклонялись от вмешательства в действия патриарха.⁷

      Уже в конце 1652 г. некоторые  из настоятелей монастырей, чтобы  угодить Никону, стали раболепно именовать его великим государем. Их примеру последовали архиереи. В 50-х годах XVII в. благодаря энергичной и решительной деятельности Никона был осуществлен комплекс мер, которые определили содержание и характер церковной реформы.

             Личность патриарха Никона - одна из самых интересных, противоречивых и загадочных во всей русской истории. Для одних - старообрядцев, он - предтеча "анчихристов", для других - прежде всего монархов императорской России - властолюбивый и деспотичный выскочка, пытавшийся возвысить священство выше царства и поставить патриаршескую власть над властью русского самодержца, для либеральных церковных кругов - "папист", душитель церковной свободы, для своих же почитателей, весьма и весьма многочисленных, Никон - "величайший человек русской истории" (Митр. Антоний (Храповицкий)), "борец за свободу церкви (англиканский диакон Уильям Пальмер - знаменитый корреспондент Хомякова и издатель никоновых сочинений).⁸ Про св. Иоанна Шанхайского рассказывали, как однажды, услышав на экзамене в воскресной школе рассказ девочки о патриархе Никоне, он спросил ее, считает ли она патриарха святым. Услышав неопределенный ответ, святитель строго-настрого наказал ей отныне считать Никона святым. Таков разброс мнений - от святого до "антихриста". И разброс этот, по-видимому, будет продолжаться еще долго, может быть до скончания века. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.3 Церковная реформа: сущность и значение.

Первоначально Никон повелел креститься тремя перстами («сими тремя персты подобает всякому православному христианину изображать на лице своем крестное знамение; а кто крестится двумя перстами – тот проклят!»), повторять возглас «Аллилуйя» три раза, служить литургию на пяти просфорах, писать имя Иисус, а не Исус. Собор 1654 г. (после принятия Украины под власть Алексея Михайловича) оказался «коренным переворотом» в русской православной жизни – он одобрил новшества и внес изменения в богослужение. Константинопольский патриарх и другие восточные православные патриархи (Иерусалимский, Александрийский, Антиохийский) благословили начинания Никона. Имея поддержку царя, даровавшего ему титул «великого государя», Никон вел дело торопливо, самовластно и круто, требуя немедленного отказа от старых обрядов и точного исполнения новых. Старорусские обряды предавались осмеянию с неуместной запальчивостью и резкостью; грекофильство Никона не знало предела. Но оно имело в основе не преклонение перед эллинистической культурой и византийским наследием, а провинциализм патриарха, выбившегося из простых людей и претендовавшего на роль главы вселенской греческой церкви.

     Более того, Никон отвергал научные знания, ненавидел «еллинскую мудрость». Так, патриарх пишет царю: «Христос не учил нас диалектике ни красноречию, потому что ритор и философ не может быть христианином. Аще кто от христиан не истощит от своего помышления всяку премудрость внешнюю и всяку память еллинских философов, не может спастися. Премудрость еллинская мати всем лукавым догматам»⁹.

     Широкие народные массы не восприняли столь  резкого перехода к новым обычаям. Книги, по которым жили их отцы и  деды, всегда считались священными, а теперь - проклятыми?! Сознание русского человека не было подготовлено к подобным переменам, и не понимало сущности и коренных причин проводимой церковной реформы, а им, конечно, никто ничего не удосужился объяснить. Да и возможно ли было какое-либо объяснение, когда священники в деревнях не обладали большой грамотностью, являясь плоть от плоти и кровь от крови такими же крестьянами (вспомним слова новгородского митрополита Геннадия, сказанные им еще в XV в.), а целенаправленная пропаганда новых идей отсутствовала? Поэтому низы встретили нововведения «в штыки». Старые книги частенько не отдавали, прятали их, либо крестьяне бежали с семьями, скрываясь, в леса от никоновых «новин». Иногда старые книги местные прихожане не отдавали, поэтому кое-где применяли силу, происходили драки, заканчивавшиеся не только увечьями или ушибами, но и убийствами.

     Усугублению ситуации способствовали ученые «справщики», порой прекрасно знавшие греческий  язык, но в недостаточной степени  владевшие русским. Вместо грамматического  исправления старого текста, они  давали новые переводы с греческого языка, незначительно отличавшиеся от старых, усиливая и без того сильное раздражение у крестьянской массы.  
Например, вместо «дети» теперь печаталось «отроци»; слово «храм» заменили на слово «церковь», и наоборот; вместо «ходив» - «пешешествовав». Ранее говорили: «Запрещается ти, диаволе, Господь наш Исус Христос, пришедший в мир и вселивыйся в человецех»; в новом варианте: «Запрещает тебе Господь, диаволе, пришедый в мир и вселивыйся в человецех».¹⁰

     Оппозиция Никону сформировалась и при дворе, среди «лютчих людей» (но весьма незначительная, поскольку более чем подавляющая часть староверов «комплектовалась» из простонародья). Так, в некоторой мере олицетворением старообрядчеству стала боярыня Ф.П. Морозова (во многом благодаря знаменитой картине В.И. Сурикова), одна из самых богатых и знатных женщин в русском дворянстве, и ее сестра княгиня Е.П. Урусова. Про царицу Марию Милославскую говорили, что она спасла протопопа Аввакума (по меткому выражению русского историка С.М. Соловьева, «богатырь-протопоп») – одного из наиболее «идейных оппозиционеров» Никону. Даже когда почти все пришли «с повинной» к Никону, Аввакум остался верен себе и решительно отстаивал старину, за что и поплатился жизнью – в 1682 г. его вместе «со союзники» заживо сожгли в срубе (5 июня 1991 г. в родном селе протопопа, в Григорово, состоялось открытие памятника Аввакуму).¹¹

     Константинопольский патриарх Паисий обратился к Никону со специальным посланием, где, одобряя  реформу, проводившуюся на Руси, призывал московского патриарха смягчить меры по отношению к людям, не желающим принимать сейчас «новины». Паисий соглашался на существование в некоторых областях и регионах местных особенностей: «Но если случится, что какая-нибудь церковь будет отличаться от другой порядками, неважными и несущественными для веры; или такими, которые не касаются главных членов веры, а только незначительных подробностей, например, времени совершения литургии или: какими перстами должен благословлять священник и т.п. Это не должно производить никакого разделения, если только сохранится неизменно одна и та же вера».  
Однако в Константинополе не понимали одну из характерных черт русского человека: если запрещать (либо разрешать) – обязательно всё и вся; принцип «золотой середины» правители судеб в истории нашей страны находили очень и очень редко…

     Организатор реформы, Никон, недолго пробыл на патриаршем престоле – в декабре 1666 г. его  лишили высочайшего духовного сана (вместо него поставили «тихого и  незначительного» Иоасафа II , находившегося  под контролем царя, т.е. светской власти). Причиной тому являлась крайняя амбициозность Никона: «Видишь ли, государь, - обращались к Алексею Михайловичу недовольные самовластием патриарха, - что он возлюбил стоять высоко и ездить широко. Управляет этот патриарх вместо Евангелия бердышами, вместо креста – топорками». Светская власть одержала победу над духовной.

     Староверы подумали, что возвращается их время, но глубоко ошибались – поскольку  реформа полностью отвечала интересам  государства, она стала проводиться  и дальше, под руководством царя.

     Собор 1666-1667 гг. завершил торжество никониан и грекофилов. Собор отменил решения Стоглавого собора, признав, что Макарий с иными московскими иерархами «мудрствовал невежеством своим безрассудно». Именно собор 1666-1667 гг. положило начало русскому расколу. Отныне все несогласные с введением новых деталей исполнения обрядов подлежали отлучению от церкви. Преданные анафеме ревнители старого московского благочестия получили название раскольников, или староверов и подверглись жестоким репрессиям со стороны властей.

      «Церковный раскол, произошедший в 1667 г., имел  огромное  значение в духовной жизни Российского государства, так как коснулся одной из  главных его составляющих - церкви. Общество раскололось надвое. Одни  приветствовали реформы Никона, другие были не в состоянии реально обдумать их,  они   слепо верили в правильность старых обрядов и малейшее отступление от них  казалось им  богохульством. Люди запутались, не могли отличить, что допустимо, а  что действительно нарушает древние догматы.»¹² Они обращались  за  объяснением к своим духовным  отцам – священникам,  которые в свою  очередь не  могли объяснить суть  происходящего,  так  как  не  понимали  стремительного  хода реформ и  оказывались  в  числе  решительных  противников изменений.  «Часть населения смирилась с произошедшими изменениями, но остальные, будучи  не  в силах смириться, начали решительную борьбу.  Староверов  сжигали  в  срубах, мучили в темницах, но не смогли сломить их воли и заставить их отступить  от своей веры».¹³ Староверы не смогли выиграть эту битву и им пришлось  уйти.   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Заключение

     Итак, что же привело к столь серьезным  переменам в Русской Церкви? Непосредственным поводом для Раскола послужила  книжная реформа, но причины, настоящие, серьезные, лежали гораздо глубже, коренясь в основах русского религиозного самосознания.

     Трудно, да наверно и невозможно однозначно сказать, что же стало причиной раскола  – кризис в религиозной или  в светской сфере. Так как общество не было однородным, то, соответственно, различные его представители защищали различные интересы. Отклик своих проблем в Расколе нашли разные слои населения: и крепостные крестьяне, которые обрели возможность выразить протест правительству, становясь под знамя защитников старины; и часть низшего духовенства, недовольная силой патриаршей власти и видевшая в ней лишь орган эксплуатации; и даже часть высшего духовенства, желавшая пресечь усиление власти Никона. А в конце XVII века в идеологии Раскола важнейшее место стали занимать обличения, вскрывавшие отдельные социальные пороки общества. Некоторые идеологи Раскола, в частности Аввакум и его соратники, перешли к оправданию активных антифеодальных выступлений, объявляя народные восстания небесным возмездием царской и духовной власти за их действия.

     Словом, ни один историк пока не представил объективной точки зрения на Раскол, которая бы охватывала все тонкости жизни русского народа в XVII веке, повлиявшие на церковную реформу. Мне тем более трудно утверждать что-то определенное по этому поводу, но я все-таки склоняюсь к мнению, что истинной причиной Раскола Русской Православной Церкви было стремление его главных действующих лиц с обеих сторон захватить власть любыми путями. Последствия, отразившиеся на всем течении жизни в России, их не волновали, главное для них было – сиюминутная власть. 
 

    Список  используемой литературы

1. Зеньковский  С.А. Русское старообрядчество. Духовные  движения XVII века. – М.: Квадрига, 2009. – 688с.

2. История  России. Теории изучения. Книга первая. С древнейших времен до конца XIX века. / под. ред. Б. В. Личмана. – Екатеринбург: СВ-96, 2007. - 368с.

3. Крамер  А.В. Причины, начало и последствия  раскола русской церкви в середине  XVII века. - СПб.: Роза мира, 2005. – 598с.

4. Лысак  И.В. История России с древнейших времен до конца XIX века. – Таганрог:  ТРТУ, 2008. - 160с.