Баланс сил после окончания «холодной войны»

На Ближнем  и Среднем Востоке стратегия  американского империализма и его  верного союзника Израиля привела к возникновению союза, еще недавно казавшегося невозможным -- к сближению дамаска, Багдада и Тегерана, хотя между этими тремя географически близкими государствами существует множество серьезнейших региональных противоречий. Оправляясь после первого потрясения распада коммунистических режимов на своей традиционной периферии, Россия понемногу поднимает голову. Постепенная нормализация русско-украинских отношений и инициативы Москвы в вопросе Ирака явно об этом свидетельствуют. Дугин А. «Основы геополитики», Большая игра (Эмрик Шомпард), М., 2000 

Другая великая  держава все меньше и меньше готова признавать диктат американского империализма. Это Китай. Россия и Китай окончательно вышли из эпохи конфликта, который  в период биполярности объяснялся стремлением к идеологическому лидерству в социалистическом лагере. Ось Москва-Пекин противостоит отныне оси Вашингтон-Токио. Новый Китай стремится обрести в Азии те же самые позиции, которые он занимал до прихода европейцев в XIX веке. Морские претензии Китая уже однозначно проявлены в Китайском море и Индийском океане, что подводит вплотную к началу китайско-индийского конфликта. Новый фактор -- чтобы усилить свои позиции против Японии, Пекин пытается сблизиться с Ханоем.  

Большая Игра в  мировом масштабе постепенно все более приводит к оппозиции между проамериканскому империализму “либеральных демократий” и “клубом проклятых”: Китая, Ирана, Северной Кореи (которая активно сотрудничает в сфере ракетостроения с Тегераном), Кубы и Ирака.  

Мировые конфликты  возникают только тогда, когда налицо конкуренция интересов в мировом масштабе. Комментарии средств массовой информации внушают нам ложную идею, будто региональные конфликты являются частными аномалиями, независящими от глобального контекста и проистекают из провинциального невежества местного населения. На самом деле геополитику следует уподобить движению тектонических платформ. Гигантские платформы скользят и сталкиваются друг с другом. В некоторых точках удары настолько сильны, что они порождают землетрясения. Но сам факт землетрясения не самостоятелен -- в нем находят свое выражение невидимые подземные масштабные процессы. Дугин А. «Основы геополитики», Большая игра (Эмрик Шомпард), М., 2000 

3. Основные тенденции  развития российско-американских  отношений после окончания «холодной войны» 
 

После окончания  «холодной войны», распада СССР и  превращения Росийской Федерации  в самостоятельный субъект международной  политики, российско-американские отношения  прошли ряд этапов и претерпели существенные изменения. 

В начале 90-х гг. XX в. как у российской, так и у американской элиты не было недостатка в завышенных ожиданиях относительно светлых перспектив российско-американских отношений. В Российской Федерации ждали, что Америка по достоинству оценит те потери и жертвы, на которые пошла Россия во имя «свободы и демократии», и не только прольет «золотой дождь» экономической помощи России, но и обеспечит ей достойное место в западном сообществе «цивилизованных народов». Как представляется, именно этими надеждами, а не личностными особенностями или идейной позицией тогдашнего министра иностранных дел А.Козырева (получившего на Западе прозвище «Господин «ДА») объясняется проамериканский курс на международной арене в начале 90-х гг. XX в. Мировая политика и международные отношения. Учебное пособие / под редакцией Ланцовой С.А., Ачкасовой В.А., Спб, 2000 

В 1990 году Чарльз Краутхаммер опубликовал свое знаменитое эссе об «однополярном моменте», о  будущей способности Америки  формировать мировой порядок  по своему усмотрению. «Истинная геополитическая структура мира после «холодной войны»: представляет собой единый полюс мировой власти, который состоит из Соединенных Штатов Америки, находящихся на вершине индустриального Запада», - писал он. www.dialogs.org.ru 

После распада  Советского Союза, венчавшего победоносное для Запада окончание «холодной войны», Америка в самом деле окончательно укрепилась в уверености, что ей предначертана судьбой роль единоличного лидера в мире, способного в одиночку привести его в «светлое будущее» по-американски. Неоспоримое превосходство США в военной, экономической и политической сферах создавало впечатление, будто теперь на международной арене они могут делать практически все что им вздумается. 

Морально роль гегемона оправдывалась не только необходимостью реализовать свои национальные интересы в исключительно благоприятных для этого условиях, но и, возможно, искренней уверенностью, что они ву полной мере совпадают с интересами всего международного сообщества, а также тем, что США несли в значительной мере бремя расходов и ответственности, всегда сопутствующее лидерству. В то же время в Соединенных Штатах столь же нереалистично полагали, что Россия буквально по мановению волшебной палочки обретет динамичную рыночную экономику и стабильную демократическую политическую систему без серьезной помощи извне, а главное, будет всегда и во всем следовать в кильватере американской внешней политики. 

Сейчас по прошествии времени можно сколько угодно говорить о том, что эти представления  и ожидания были явно завышенными и нереалистичными, но разочарование по обе стороны Атлантики не стало от этого менее сильным. Результат взаимного непонимания - нарастающее чувство разочарования и обманутые ожидания, а также формирование новых, но столь же далеких от действительности представлений о друг друге. 

В США Россию стали воспринимать как «государство-обузу», неспособное самостоятельно решать собственные проблемы, предпочитающее ходить по миру с протянутой рукой  и шантажирующее Запад с помощью  своего ядерного потенциала, а русских - как представителей мафии, создающих дополнительные проблемы для стран «свободного мира». Мировая политика и международные отношения. Учебное пособие / под редакцией Ланцовой С.А., Ачкасовой В.А., Спб, 2000 

В России же Америка  быстро превратилась из «примера для подражания» в «источник всех бед»: ее считали виновной в намеренном развале российской экономики и промышленности, особенно о высокотехнологичных отраслей, скупе за бесценок национальных богатств и государственных секретов, утечке российского интеллекта и как следствие - полной утрате Россией ее былого международного статуса. 

На рубеже нового тысячелетия представители американской политической элиты были настроены  в отношении России очень скептически. Мировая политика и международные  отношения. Учебное пособие / под редакцией Ланцовой С.А., Ачкасовой В.А., Спб, 2000 Так, например, советник президента США по национальной безопасности Кондолиза Райс в одном из первых своих интервью после вступления в должность в 2000г. заявила: «Я полагаю, Россия будет все больше сближатся с арабскими странами, включая Иран. В конце концов такая политика приведет ее к отказу вносить свой вклад в усилия по сохранению мира... Я искренне считаю, что Россия представляет опасность для Запада вообще и для наших европейских союзников в частности. Но они, ни мы еще не осознали в полной мере ту опасность, которую таят в себе ядерный арсенал и баллистические средства доставки Кремля». Российская газета, 22 февраля 2001 

В своей оценке перспектив российско-американских отношений К. Райс была не одинока. На основе серии интервью в марте-апреле 2001г. с «теми, кто отвечает или скоро будет отвечать за формулирование российской политики США», американская исследовательница С. Уолландер пришла к следующему заключению о подходах американской администрации к этому вопросу: «Базовое представление, на котором строится политика США, состоит в том, что Россия слаба и в течение достаточно долгого времени будет оставаться таковой... В отличие от стран Центральной и Восточной Европы, которые избрали своим приоритетом интеграцию в западные институты и готовы нести издержки в кратко- и среднесрочном плане ради достижения этой долгосрочной цели, Россия избегала принятия тяжелых решений и не достигла особого прогресса. В результате в течение ближайших лет она будет продолжать бороться со своей слабостью... Россия более не является ни основной угрозой американским интересам, ни инструментом для осуществления этих интересов во всех случаях». Российско-американские отношения при администрации Буша. Программа по новым подходам к безопасности России (PONARS), М., 2001 

Не менее осторожно  оценивали перспективы российско-американских отношений и в российском руководстве  после прихода к власти В.В. Путина. Так, в Концепции внешней политики РФ, утвержденной президентом РФ 28 июня 2000г., говорилось о значительных трудностях последнего времени в отношениях с США, наличии серьезных, в ряде случаев - принципиальных, разногласий. Характерно, что в 1999-2000 гг. и в Вашингтоне и в Москве тщательно избегали термина «партнерство» применительно к российско-американским отношениям. 

Итак, при всех различиях в подходах российских и американских элит к проблеме российско-американских отношений эти подходы объединяла стойкая уверенность в том, что  конструктивного взаимодействия двух стран на мировой арене нет будущего. Во всяком случае, именно этот взгляд превалировал на рубеже веков и в Москве и в Вашингтоне.  

События 11 сентября 2001г. стали «моментом истины»  в современной мировой политике и ознаменовали крутой поворот в российско-американских отношениях. Уже через несколько часов после террористических актов в Нью-Йорке и Вашингтоне президент РФ первым из мировых лидеров дозвонился до президента США Дж. Буша. В ходе телефонного разговора российский руководитель не только выразил самое глубокое сочувствие американскому народу, но и сообщил о прекращении учений российских стратегических сил, поскольку вооруженные силы США были приведены после террактов в состояние высшей боевой готовности и нельзя было исключить возможность ошибки или просчета. Мировая политика и международные отношения. Учебное пособие / под редакцией Ланцовой С.А., Ачкасовой В.А., Спб, 2000 

За декларациями последовали и дела. США и Россия стали ведущими участниками антитеррористической коалиции, созданной после 11 сентября 2001г.. Следует отметить, что руководство США до этой трагической даты рассматривало российские призывы к борьбе с международным терроризмом как попытку придать легитимность войне в Чечне или как способ вовлечения Америки в борьбу с исламом в интересах России. Американский политолог Д. Саймс в связи с этим отмечает: «Сконцентрировавшись на гуманитарных интервенциях, администрация Клинтона уделяла недостаточно внимания, сил и средств более насущным проблемам, таким как растущая угроза «Аль-Каиды». В результате неверной расстановки приоритетов был нанесен ущерб отношениям с Россией, произошло непредвиденное охлаждение отношений с Китаем. Как следствие Америке труднее было заручится их содействием в борьбе с терроризмом в период, предшествоваший 11 сентября 2001г. По иронии судьбы напряженность в отношениях с Россией частично способствовала тому, что администрация Клинтона отказалась от поступившего еще в 1999г. предложения Москвы о совместной борьбе против талибов». Вершбоу А. «Новые экономические отношения России и США» / Коммерсантъ, 26 ноября 2001 

Трагические события 11 сентября 2001г. заставили Вашингтон  по-новому расставить приоритеты в  российско-американских отношениях. Важнейшим  направлением двухстороннего сотрудничества стало взаимодействие в рамках антитеррористической коалиции. При этом выяснилось, что Россия является гораздо более ценным для Америки партнером в рамках коалиции, чем подавляющее большинство стран-членов НАТО. В ходе операции «Несокрушимая свобода» Россия предоставила Соединенным Штатам разведывательную информацию о террористических группировках, выделила воздушные коридоры для американской авиации, расширила военно-техническое сотрудничество с Северным альянсом. Официально Вашингтон высоко оценил помощь со стороны России в борьбе с международным терроризмом. 

Новый стиль  российско-американских отношений  позволил Москве и Вашингтону заключить  Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, предусматривающий  трехкратное сокращение их развернутых  стратегических боезарядов в течение ближайших десяти лет. Сближение России с Западом и его лидером США создало условия для учреждения Совета Россия - НАТО, который является, как это говорится в Декларации глав государств и правительств стран - членов - НАТО и РФ от 28 мая 2002г. механизмом для консультаций, выработки консенсуса, сотрудничества, совместных решений и совместных действий России и государств - членов НАТО по широкому спектру вопросов безопасности в Евро-Атлантическом регионе. Можно сказать, что позиция, занятая Кремлем 11 сентября 2001г. во многом способствовала решению США и Евросоюза о признании рыночного статуса российской экономики.  

Было бы неверным, однако, представлять дело так, будто  на протяжении прошедших лет Россия и США добились полного взаимопонимания по проблеме разоружения. Многие американские политики и эксперты, близкие к консервативному крылу республиканской партии, как правило, скептически относятся к международному сотрудничеству в деле ограничения и сокращения вооружений. По их мнению, с окончанием «холодной войны» время традиционного контроля над вооружениями истекло и в нынешних условиях Соединенные Штаты не должны быть ограничены нормами международного права в своей военно-технической политике. В этих кругах весьма популярны рассуждения о том, что складывавшийся на протяжении последних десятилетий режим контроля над вооружениями устарел и его надо заменить на систему односторонних шагов, осуществляемых в интересах США в сфере разоружения. Именно такие подходы возобладали в Вашингтоне после прихода к власти Дж. Буша в 2000г. Мировая политика и международные отношения. Учебное пособие / под редакцией Ланцовой С.А., Ачкасовой В.А., Спб, 2000