Античная политическая мысль

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. Особенности античной политической мысли

2. Политическое и нравственное в античной классике

3. Человек в политическом мире

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Политическая наука уделяет большое внимание не только проблемам, раскрывающим различные аспекты современного политического развития, но и политическим явлениям в их историческом движении. В свою очередь, отражением названной тенденции выступает формирование взглядов на государство, политическую власть и политику. В историческом прошлом эти идеи рассматривались в начале в рамках религиозных, этических, философских построений; впоследствии достаточно четко обозначилось направление, связанное с оформлением их в самостоятельную доктрину: политические идеи становятся систематизированными взглядами, совокупностью достаточно автономных, конкретных знаний и положений о политике – политическими учениями. Формирование политических идей было органически сопряжено с уточнением понятийного, категориального аппарата, а также с определением круга проблем, являющихся предметом рассмотрения в политических учениях. Общепринятым считается мнение, что в историю политических учений входят вопросы происхождения государства, его связи с обществом, личностью, отношениями собственности и форм государства, его задач, методов политической деятельности, связи государства и права, прав личности. Актуализация названного круга проблем показывает, что в системе политических знаний особое значение принадлежит концептуально оформленным положениям о политике и политической власти.

Особый интерес в рассматриваемом  ракурсе вызывает античная классика, представленная Сократом, Платоном, Аристотелем (V-IV вв. до н.э.). В данной контрольной работе мы обратимся в теме античной политической мысли.

1. Особенности  античной политической мысли

Интерес к политической мысли именно классического периода подогревается следующими обстоятельствами. Во-первых, центральные принципы – понятия античных философов и мыслителей, выражающие отношение к социально- историческим и политическим процессам, сложились в систему взглядов, которая выступает как оригинальная и самобытная конструкция. Ставя вопрос о том, каким образом может строиться знание о мире политического, античные мыслители стремились придать своим размышлениям научный характер. В силу этого их построения содержат в начальной форме такие размышления, которые в последующем в западноевропейской политической мысли будут конституированы как самостоятельные области исследования. Во-вторых, античная политическая мысль раннего периода выступает, на наш взгляд, лишь как интеллектуальная предыстория, идейно-теоретическая предпосылка «высокой классики». И хотя в философско-политической литературе отмечается, что «нельзя считать Сократа тем рубежом, который отделяет становление философской и общественной мысли от периода ее зрелости, поскольку Сократ не создал целостной системной политической концепции», тем не менее, духовно именно Сократ ближе к Платону и Аристотелю, и именно сократическое влияние на Платона, а через него и на Аристотеля было решающим и послужило своего рода толчком для последующего перспективного духовного развития.

На мой взгляд, можно обозначить некоторые проблемные направления, повторяемость которых в творчестве каждого из названых мыслителей позволяет с определенной долей достоверности утверждать, что они присущи философско-политической культуре рассматриваемого периода в целом. Итак, наиболее характерными для античной классики в аспекте интересующей нас проблемы являются следующие сюжетные линии:

• Обсуждение политической проблематики на уровне логических определений, понятий, таких как добродетель, благо, справедливость;
• утверждение нравственной направленности полисной жизни в целом, признание полисных порядков воплощением совпадения интересов (единомыслия) его индивидов на основе стремления к благу и справедливости;
• особый интерес к законам как к главному звену, цементирующему внутриполисное единство, полное отождествление законности, разумности и справедливости;
• определение тех категорий людей (лучших), которые были бы допущены к властным структурам на основе некоторых, изначально присущих им, характеристик: мудрости (и в силу этого способности к оптимальному решению внутриполисных проблем) и высоких нравственных черт;
• подчеркивание необходимости политического образования и воспитания полисного индивида в русле демократического идеала «калокагатии», некоего прообраза всесторонне развитой, совершенной личности – сплава красоты, добронравия, благонамеренности, нравственности и политической добродетели.

Рассматривая проблемы политического  в наследии античных мыслителей, следует обосновать некоторые принципы применяемых нами подходов.

Изучение истории античной классики, теоретическая реконструкция ее положений невозможны без органического  сопряжения ее проблематики с особенностями  исторической эпохи. Подобно тому, как  философия, по словам Гегеля, – это  «эпоха, схваченная в мыслях», так и политическая доктрина выражает в системе понятий уникальность и своеобразие своего времени. Чтобы расшифровать смысл того или иного представленного учения, стать заинтересованным собеседником того или иного мыслителя, необходимо актуализировать смысл конкретных задач и особенностей исторических условий. Связь политической теории с породившими ее социально-историческими условиями является решающей, хотя нередко и опосредуется «исторической саморефлексией», личностными установками их авторов, факторами философско-мировоззренческого и нормативистско-ценностного порядка. Степень учета в той или иной политической теории условий своего времени является в то же время критерием глубины и постановки осознания проблем эпохи.

2. Политическое  и нравственное в античной  классике

В античной Греции размышления над моральными канонами человека были органически увязаны с осмыслением особенностей бытия человека как полисного бытия. Это обстоятельство в свое время подметил оригинальный исследователь античной философии и культуры А.Ф. Лосев. Освобожденный от родовой общины индивид мог просуществовать только при условии полнейшей связи с другими такими же индивидами, «но это обозначало возникновение вместо общинно – родовой организации уже новой организации, в пределах которой новый индивидуум оказывался связанным не меньшими узами, чем с родовой организацией». Гражданство как принцип требовало такого индивидуального обеспечения индивида, которое предполагало эту индивидуальность как предпосылку для реальных взаимоотношений между людьми и осуществления внутриполисных функций. Отсюда, по словам немецкого философа В. Виндельбанда, виднейшего представителя Баденской школы неокантианства, «полная общность интересов и желаний как существенная черта здорового государственного организма». Поэтому рефлексия полисного индивида базировалась на неких непреложных и абсолютных истинах, к числу которых относилась идея блага и справедливости. Полагалось, что именно эти принципы в большей мере соответствуют интересам сплочения полиса. Эта же тема звучит при решении проблем определения круга лиц, допущенных к участию в политической деятельности, и правил осуществления этой деятельности.

Впрочем, принимая во внимание предпосылки и условия развития античной мысли, следует иметь в виду также и культурную, интеллектуальную среду, существовавшие духовные нормы и ценности. Социокультурный, общефилософский контекст входит, и весьма существенно, в творческую лабораторию того или иного мыслителя, запечатлевается в текстах и источниках. Античная политическая мысль выросла на фундаменте мифологических, религиозных, философских представлений, испытала на себе влияние интеллектуального контекста и сама воздействовала на него. Причем в данном случае мы имеем в виду влияние не только непосредственное, на «близком» расстоянии, подобно, например, влиянию, оказанному Сократом на Платона, но и более опосредованное, косвенное, идущее от общего интеллектуального фона эпохи, господствующего мировоззрения либо другого мировоззрения, приобретающего все больший авторитет и влияние. Нельзя не согласиться с авторами учебного пособия «Политология» под редакцией профессора М.Н. Марченко, которые пишут о том, что «политико-правовое учение выражено в понятиях и образах, свойственных мышлению эпохи, представлениях и доводах, созвучных или совпадающих с массовым общественным сознанием». Причем подобное влияние может идти и от творческого восприятия тех или иных идей, и от прямого усвоения, впитывания идей предшественника, а также и от обоснования собственной системы через критику и теоретическое неприятие тех или иных идей и положений (отношение Аристотеля к наследию Платона). Развитие античной духовной культуры есть внутренне противоречивый процесс слияния названных тенденций в едином процессе интеллектуального поиска. Вот почему античная философская и политическая мысль «была и остается важнейшей стороной духовно-нравственного формирования личности, надежным источником обогащения ума и души, наконец, поистине эстетического удовольствия от приобщения к великим бессмертным мыслям, идеям, интеллектуальным задачам и загадкам».

Мировоззренческая основа политико-философского учения отнюдь не устраняет многовариантности  его выражения, своеобразия личностно-индивидуальных форм, не означает сглаживания или  элиминирования различий. Так, истолкование политических вопросов у Сократа  синкретично с обоснованием этических, нравственных вопросов, нравственность «поглощает» политику. Поэтому удельный вес собственно политической проблематики в его творчестве незначителен. У Платона наблюдается ослабление этической проблематики, зато чрезвычайно усиливается аргументация, связанная с общефилософской позицией объективного идеализма. Представления Платона о формах государства, причинах их смены, политических принципах идеального государства свидетельствуют не только о наметившейся тенденции к детализации политических вопросов, но и о серьезном влиянии общефилософских взглядов. И, наконец, у Аристотеля, политические вопросы прорабатываются столь детально, что становится возможным выделить их в отдельную тему. Подводя итоги достижениям древнегреческой нерасчлененной науки вплоть до конца IV в., Аристотель осуществляет первую плодотворную попытку выделения самостоятельных научных областей: философии, логики, математики, учения о неорганической и органической природе, этики и политики. Хотя он и не завершает этот достаточно сложный интеллектуальный процесс, тем не менее, его наследие теоретически подготавливает возможность дальнейшего отпочкования отдельных наук.

3. Человек  в политическом мире

В недалеком прошлом интерпретация  основного вопроса философии  задавала некую мировоззренческую направленность не только философской, но и политической проблематике. Проблема места человека в мире, в том числе и политическом, предопределялась философским решением проблемы соотношения бытия и сознания. Такой подход тяготеет к доктринальному учению, некоей предрешенности политической позиции автора в зависимости от его принадлежности к тому или иному философскому лагерю (терминология обществознания недавнего времени). В свою очередь, политическая позиция философа или мыслителя жестко и однозначно соотносила его со сторонниками прогресса или регресса. Характерный пример подобного рода симбиоза догматизма и начетничества дает четырехтомная история философии, изданная АН СССР в 1957 г. Сократ признается в ней «упорным противником материалистического мировоззрения». Отсюда и целая система других негативных аттестаций политических воззрений, которые носят определенный отпечаток теоретической агрессивности. Вот некоторые из них: «Сократ являлся главой философского кружка молодых аристократов», в который входили «Платон – ярый противник демоса; Алкивиад, изменивший афинской демократии и перешедший на сторону аристократической Спарты; Критий, возглавивший реакционную диктатуру 30 олигархов в Афинах, и Ксенофонт – противник демократии, поклонник Спарты». Тенденциозность и ангажированность подобного рода подборки имен самоочевидны. Игнорируется при этом тот известный исторический факт, что Сократ, как, впрочем, и многочисленные его слушатели, был также противником тирании, он и поплатился! Наконец, весьма характерное заключение: «Идеалистическая этика Сократа привлекала во все последующие эпохи и привлекает и теперь идеологов реакционных кругов общества, пытающихся придать моральную санкцию строю эксплуатации и угнетения». Такой критический анализ идей Сократа полностью дискредитирует смысл нравственной позиции греческого мыслителя с ее устремленностью на возвышение и облагораживание человека. Та же схема накладывалась на оценку наследия Платона и Аристотеля.

История общественной мысли древнего мира, рассмотренная в русле дихотомии «белое» и «черное», «свои» и «чужие», «прогрессивное» и «регрессивное», обедняла видение всего многообразия политической культуры античного мира и в особенности тех ее направлений, которые напрямую не соотносились с названными направлениями. Идейная нетерпимость, основанная на абсолютизации противоположности философских направлений и мнений, конфликтности природы мира политики, выстроенной на полюсной модели «демократ – аристократ», значительно упрощает процесс интерпретации внутренней логики развития античной политической мысли.

Взгляды на нравственные принципы полисной жизни, органически вплетенные у  античных авторов в контекст общефилософских  и политических идей, являлись исключительно  оригинальными подходами и системами. В них проявлялась неповторимая творческая индивидуальность их авторов. Для каждого из них теоретизирование выступало способом включения в  осмысление основополагающих судеб человечества, локализованного большей частью в бытии полиса. Эта систематическая рефлексия была спровоцирована условиями очень непростого времени, когда, по словам выдающегося немецкого исследователя античной культуры Т. Гомперца, чрезвычайно усилилось «беспокойство, свойственное всякой переходной эпохе», и рядом «с пессимизмом обнаружились отсутствие устойчивости, постоянные колебания между крайними противоположными направлениями мысли». Подобная рефлексия являлась для античных авторов своего рода способом самоутверждения в этом мире. Плюрализм, расхождение позиций, а возможно и противостояние по отдельным вопросам отнюдь не устраняли объединения идей, их взаимодействия и переклички, независимо от того, перекликались ли идеи по сознательной воле их создателей или в силу внутреннего родства. Тем теоретическим пространством, в котором могли быть соотносимы позиции греческих мыслителей, была озабоченность за судьбу полиса, незыблемость его установлений и порядков, стремление способствовать его укреплению и процветанию. Великолепно по этому поводу сказал Т. Гомперц: «Сократ болезненно ощущал в своих современниках отсутствие внутренней гармонии и определенной единой воли». И далее не менее характерное признание: «Тот разлад, который мы наблюдаем в драмах Еврипида, должен был заставлять искать нового мировоззрения, которое могло бы также полно охватить человека, как прежде религия». Озабоченность судьбами полиса и была тем самым звеном, тем самым «вечным» и постоянным вопросом, который беспокоил всех представителей античности, создал условия для возможности осмысленного диалога между ними. Нельзя не согласиться в этом плане с виднейшим исследователем античной философии А.С. Богомоловым, что «история философии и общественной мысли – не поле битвы, усеянное мертвыми костями разбитых систем, опрокинутых учений, опровергнутых принципов. Это творческий процесс, в ходе которого происходит взаимное обогащение (иногда, впрочем, и обеднение - когда жесткость и односторонность одного учения препятствуют творческому развитию другого учения)».