Аграрная реформа Столыпина

му хозяйству отныне не требуется предварительного укрепления

надельных земель в личную собственность. С этого времени че-

респолосное укрепление утратило  прежнее  значение,  реформа

стала переходить из рук МВД в руки Главною управления земле-

устройства и земледелия.

     Из всего  количества  хуторов  и отрубов,  созданных за

время реформы, 64,3 % возникло в результате разверстания це-

лых селений. Землеустроителям удобнее было так работать, по-

вышалась результативность их труда, высокое начальство полу-

чало для жонглирования круглые цифры,  но вместе с тем умно-

жалось число мелких  хуторян  и  отрубников,  которых  никак

нельзя  было назвать "крепкими хозяевами".  Многие хозяйства

были нежизнеспособны.  В Полтавской губернии,  например, при

полном разверстании селений в среднем на одного хозяина при-

ходилось 4,1 дес.  Крестьяне говорили,  что на иных  хуторах

"курицу некуда выгнать".

     Только около 30 %  хуторов и отрубов на общинных землях

образовалось путем выдела отдельных хозяев. Но это, как пра-

вило,  были крепкие хозяева.  В той же  Полтавской  губернии

средний размер единичного выдела составлял 10 дес.  Но боль-

шинство таких выделов было произведено в первые годы  рефор-

мы. Затем это дело практически сошло на нет.

     Со смешанным чувством относился Столыпин к такому  раз-

витию.  С одной стороны,  он понимал,  что только рассечение

надела на отруба изолирует крестьянские  хозяйства  друг  от

друга,  только полное расселение на хутора окончательно лик-

видирует общину.  Крестьянам,  рассредоточенным по  хуторам,

трудно будет поднимать мятежи.  "Совместная жизнь крестьян в

деревнях облегчала работу революционерам" ,- писала М.П. Бок

явно со слов отца.  Этот полицейский подтекст реформы нельзя

упускать из виду.

     С другой стороны, Столыпин не мог не видеть, что вместо

крепких,  устойчивых хозяйств  землеустроительное  ведомство

фабрикует  массу  мелких и заведомо слабых - таких,  которые

никак не могли стабилизировать обстановку в деревне и  стать

опорой  режима.  Однажды,  прочитав отчет,  подготовленный в

Главном управлении землеустройства  и  земледелия,  Столыпин

написал  главноуправляющему  А.В.  Кривошеину:  "Со  слишком

большою силою хулятся единоличные выделы.  Хвалите  и  дайте

должную  оценку сплошному разверстанию целых селений,  но не

опорочивайте единоличных выделов".  Однако он не в силах был

развернуть  громоздкую  машину  землеустроительною ведомства

таким образом,  чтобы она действовала не так, как ей удобно,

а как нужно для пользы дела. Тем более, что руководители ве-

домства были уверены, что действуют так, как надо.

     Чтобы добиться  от  крестьян  согласия на разбивку всею

надела,  чиновники из  органов  землеустройства,  случалось,

прибегали к самым бесцеремонным мерам давления. Об одном ха-

рактерном случае рассказывается в воспоминаниях земскою  на-

чальника В. Поливанова. Автор служил в Грязовецком уезде Во-

лошдской губернии. Однажды рано утром в страдную пору в одну

из деревень нагрянул непременный член землеустроительной ко-

миссии. Был созван сход, и непременный член объяснил "мужич-

кам",  что  им надо выходить на хутора:  общество небольшое,

земли достаточно и вода с трех сторон.  "Я как план  посмот-

рел,  так  и творю своему писарю:  скорей Лопатиху на хутора

переводить надо".  Посовещавшись между собой, сходчики отве-

тили  отказом.  Ни  обещания  предоставить ссуду,  ни угрозы

арестовать "бунтовщиков" и привести на постой солдат не  во-

зымели действия. Крестьяне твердили: "Как старики жили так и

мы будем жить,  а на хутора не согласны".  Тогда непременный

член отправился пить чай,  а крестьянам запретил расходиться

и садиться на землю.  После чаепития непременною потянуло на

сон. К ожидавшим под окнами крестьянам он вышел поздно вече-

ром.  "Ну как,  согласны?" - "Все согласны!- дружно  отвечал

сход.  - На хутора,  так на х тора,  на осину, так на осину,

только чтобы всем, значит, вместе" . В. Поливанов утверждал,

что ему удалось дойти до губернатора и восстановить справед-

ливость. Если иго так, то перед нами типичный случай с нети-

пичной концовкой. Иногда ведь бывал и кровавый исход.

     В мае 1910 г.  полицейские стражники расстреляли сход в

с.  Волотове  Лебедянского  уезда Тамбовской губернии.  Было

убито шестеро крестьян. Конфликт произошел из-за слишком яв-

ного покровительства отрубщикам со стороны властей. Землеус-

троительный проект предусматривал создание отрубов на лучших

землях вблизи села.  Общинники же должны были ездить на край

надела, даже и за реку Дон.

     Крестьяне сопротивлялись переходу на хутора и отруба не

по темноте своей и невежеству,  как считали власти, а исходя

из  здравых  житейских соображений.  Крестьянское земледелие

очень зависело от капризов погоды. Имея полосы в разных час-

тях  общественного надела,  крестьянин обеспечивал себе еже-

годный средний урожай:  в засушливый год выручали  полосы  в

низинах,  в  дождливый - на взгорках.  Получив надел в одном

отрубе, крестьянин оказывался во власти стихии. Он разорялся

в  первый  же  засушливый год,  если ею отруб был на высоком

месте.  Следующий год был дождливым,  и  очередь  разоряться

приходила соседу,  оказавшемуся в низине. Только большой от-

руб, расположенный в разных рельефах, мог гарантировать еже-

годный средний урожай.

     Вообще во всей этой затее с хуторами  и  отрубами  было

много надуманного, доктринерского. Сами по себе хутора и от-

руба не обеспечивали подъем крестьянской агрикультуры, и не-

обходимость  повсеместною  их  введения  никем  не доказана.

"Нигде в мире не наблюдалось такого практическою опыта,- пи-

шет американский историк Дж.  Ейни,- который бы показал, что

соединенные в одно целое поля принесли с собой  агрикультур-

ный прогресс,  и некоторые современные исследователи кресть-

янской агрикультуры  фактически  отрицают  подобную  причин-

но-следственную связь... С 40-х годов ХХ в. в Западной Евро-

пе прилагались мощные усилия к объединению владений, но сис-

тема  открытых  полей до сих пор широко распространена среди

некоторых наиболее продуктивных хозяйств".  Между тем Столы-

пин и ею сподвижники все более утверждались в мысли, что ху-

тора и отруба - единственное универсальное средство, способ-

ное  поднять  крестьянскую агрикультуру от Польши до Дальнею

Востока, "от финских хладных скал до пламенной Тавриды".

     Такая ортодоксальная приверженность отчасти объяснялась

тем, что многие ведущие деятели реформы, начиная с П.А. Сто-

лыпина, были связаны с Западным краем и наиболее близко зна-

комы именно с западной деревней. В.И. Гурко, сын прославлен-

ного  генерала  времен  русско-турецкой войны,  начинал свою

карьеру в Польше,  под крылышком у отца,  занявшего  к  тому

времени  пост варшавского генерал-губернатора.  Затем переб-

рался на службу в Петербург.  Датчанин А.А.  Кофод приехал в

Россию в возрасте 22 лет,  ни слова не зная по-русски, и за-

тем долго жил в небольшой датской колонии в Псковской губер-

нии.  Из  них  троих  только  Столыпин имел непосредственные

представления о деревенской жизни в центральной России. Хотя

и он за два года в Саратовской губернии, бывая в деревне на-

ездами,  не успел глубоко ее познать.  Однако,  впрочем, как

раз  он отличался более мягким,  более терпимым отношением к

крестьянской общине. По крайней мере на словах.

     Что же касается А.В.  Кривошеина,  в 1908 г.  занявшего

должность главноуправляющего землеустройством и  земледелием

и  ставшего  ближайшим сподвижником Столыпина,  то он вообще

мало был связан с деревней.  Карьеру он начинал юрисконсуль-

том Донецкой железной дороги,  затем перешел в Переселенчес-

кое управление и стал петербургским чиновником.  "Он был та-

лантлив, энергичен, чрезвычайно импульсивен и обладал счаст-

ливой способностью улавливать,  в какую сторону дует  ветер"

,- вспоминал о нем Кофод. Витте, считавший Кривошеина "вели-

чайшим карьеристом",  отмечал, что в 1905 г. он был еще сто-

ронником общины, но после крутого поворота правительственной

политики резко изменил свои взгляды.

     Несмотря на все старания правительства, хутора привива-

лись только в  северо-западных  губерниях,  включая  отчасти

Псковскую и Смоленскую.  В предыдущей главе отмечалось,  что

крестьяне Ковенской губернии еще до начала столыпинской  ре-

формы  стали расселяться по хуторам.  Такое же явление Кофод

наблюдал в Псковской губернии. В этих краях сказывалось вли-

яние Пруссии и Прибалтики.  Местный ландшафт,  переменчивый,

изрезанный речками и ручьями,  тоже  способствовал  созданию

хуторов.

     В южных и юго-восточных губерниях главным  препятствием

для широкой хуторизации были трудности с водой.  Но здесь (в

Северном Причерноморье,  на Северном Кавказе и в степном За-

волжье)  довольно успешно пошло насаждение отрубов.  Отсутс-

твие сильных общинных традиций в этих  местах  сочеталось  с

высоким уровнем развития аграрного капитализма, исключитель-

ным плодородием почвы,  ее однородностью  на  очень  больших

пространствах  и  низким  уровнем агрикультуры.  Крестьянин,

почти не затратив на улучшение своих полос труда и  средств,

без сожаления их оставлял и переходил на отруб.

     В Центрально-нечерноземном районе крестьянин, наоборот,

мною  сил должен был вкладывать в возделывание своею надела.

Без ухода здешняя земля ничего  не  родит.  Удобрение  почвы

здесь началось с незапамятных времен. А с конца ХIХ в. учас-

тились случаи коллективных переходов целых селений к  много-

польным севооборотам с высевом кормовых трав. Получил разви-

тие и переход на "широкие полосы"  (вместо  узких,  запутан-

ных).  "Самый  факт  глубокой интенсивности полевого хозяйс-

тва...  уложившейся в систему  общинно-чересполосною  земле-

пользования, не только не вызывает потребности, но даже слу-

жит препятствием к  переходу  на  участковое  землепользова-

ние",- писал П.Н. Першин, автор одной из лучших книг по этой

проблеме.  Деятельность правительства  принесла  бы  гораздо

больше  пользы,  если бы в центральнонечерноземных губерниях

оно,  вместо насаждения хуторов и отрубов,  оказывало помощь

интенсификации  крестьянской  агрикультуры  в рамках общины.

Первое время,  особенно при князе Васильчикове, такая помощь

отчасти  оказывалась.  Но с приходом Кривошеина землеустрои-

тельное ведомство повело резко антиобщинную политику. В ито-

ге коса нашла на камень: крестьяне сопротивлялись насаждению

хуторов и отрубов,  а правительство чуть ли не открыто  пре-

пятствовало  внедрению передовых систем земледелия на общин-

ных землях. Единственное. в чем нашли общий интерес землеус-

троители  и  местные  крестьяне,- это разделение совместного

землевладения нескольких деревень.  В Московской и некоторых

других  губерниях этот вид землеустройства получил настолько

большое развитие,  что стал отодвигать на второй план работы

по выделению хуторов и отрубов.

     В центрально-черноземных губерниях основным препятстви-

ем  к  образованию хуторов и отрубов на общинных землях было

крестьянское малоземелье.  Побывав в Курской губернии, Кофод

жаловался,  что  так  и  не смог найти общий язык с местными

крестьянами:  "Они хотели помещичью землю немедленно  и  да-

ром".  Из этого следовало, что прежде чем насаждать хутора и

отруба, в этих губерниях надо было решить проблему крестьян-

ского малоземелья - в том числе и за счет раздутых помещичь-

их латифундий.

     Итоги столыпинской аграрной реформы выражаются в следу-

ющих цифрах.  К 1 января 1916 г.  из общины в  чересполосное

укрепление  вышло  2 млн.  домохозяев.  Им принадлежало 14,1

млн.  дес. земли. 469 тыс. домохозяев, живших в беспередель-

ных  общинах,  получили  удостоверительные  акты на 2,8 млн.

дес.  1,3 млн.  домохозяев перешли к хуторскому и  отрубному

владению (12,7 млн.  дес.).  Кроме того, как уже говорилось,

на банковских землях образовалось 280 тыс.  хуторских и  от-

рубных  хозяйств - это особый счет.  Но и другие приведенные

выше цифры нельзя механически складывать,  поскольку некото-

рые домохозяева,  укрепив наделы, выходили потом на хутора и

отруба, а другие шли на них сразу, без чересполосного укреп-

ления.  По приблизительным подсчетам,  всего из общины вышло

около 3 млн.  домохозяев,  что составляет  несколько  меньше

третьей части саг общей их численности в тех губерниях,  где

проводилась реформа.  Впрочем,  как отмечалось, некоторые из

выделенцев фактически давно уже забросили земледелие. Из об-

щинного оборота было изъято 22 %  земель.  Около половины их

пошло на продажу. Какая-то часть вернулась в общинный котел.

В конечном итоге властям не удалось ни разрушить общину,  ни

создать устойчивый и достаточно массовый слой крестьян-собс-

твенников. Так что можно творить об общей неудаче столыпинс-

кой аграрной реформы.

     Вместе с тем известно,  что после окончания революции и

до  начала  первой мировой войны положение в русской деревне

заметно улучшилось.  Некоторые журналисты легкомысленно свя-

зывают это с проведением аграрной реформы.  На самом же деле

действовали другие факторы.  Во-первых, как уже творилось, с

1907  г.  были отменены выкупные платежи,  которые крестьяне

выплачивали в течение 40 с лишним лет.  Во-вторых, окончился