Самуил Иванович Гальберг

Самуил Иванович Гальберг родился в 1787 году в семье принявшего российское подданство шведского эмигранта. В возрасте семи лет С. И. Гальберг был привезен отцом в Петербург и отдан в воспитательное училище при Академии Художеств. Основы профессионального мастерства будущий скульптор постигал под руководством И. П. Мартоса. За время обучения Гальберг получил четыре серебряные медали за успехи в рисовании и лепке, поощрительную золотую медаль и малую золотую медаль (в 1807 г., за исполненный по программе барельеф "Анания, Азария и Мисаил пред Навуходоносором"), а при окончании академического курса, в 1808 г., был удостоен большой золотой медали (за барельеф "Марфа Посадница приводит к своему деду, Феодосию, жениха своей дочери"). Своим правом на заграничное пенсионерство из-за напряженной политической обстановки в Европе и наполеоновских войн Гальберг смог воспользоваться лишь в 1818 году. Тогда он отправился в путешествие и, через Штеттин, Берлин, Дрезден, Вену, Триест и Венецию, прибыл в Рим, где провёл почти 10 лет. Восторженное преклонение перед античным искусством, воспитанное еще в стенах Академии Художеств, не могло не усилиться в Риме, где Гальберга даже прозвали "русским Винкельманом". Внимательно присматривался скульптор и к творениям современных мастеров, в первую очередь к работам двух знаменитых соперников - А. Кановы и Б. Торвальдсена. Последний казался самым достойным учителем. "Никто из здешних художников, - писал Гальберг, - не понял, не вошел в дух древних лучше его, никто не имеет того великого простого стиля". Под заметным влиянием Торвальдсена скульптор выполнил статую "Ахиллес", которая была прислана в Петербург и долгое время находилась в Михайловском дворце (ныне известна только по гравированному рисунку).

Более самостоятельный  характер носила выполненная в мраморе  статуя "Начало музыки. Фавн, прислушивающийся к звуку ветра в тростнике" (1825). Статуя вполне отражает внутренний мир художника, творчество которого носит подчеркнуто камерный характер. Существенная особенность скульптуры Гальберга — свойственное ему мастерство в передаче внутреннего состояния действующих персонажей – находит своё отражение в данном произведении.

Фавн, представленный в образе прекрасного обнаженного  юноши, прислушивается к ветру, колеблющему  тростник, и в сознании фантастического  лесного существа возникает первая на земле музыкальная мелодия.  Скульптор придал лицу фавна выражение  вдохновения и акцентировал в его позе страстную эмоциональную напряженность.

Уже в Италии раскрылось яркое дарование Гальберга-портретиста.

Очень характерно, что угасавший в 20-30-х годах неоклассицизм еще нашел применение в области интимного портретного бюста. Это свидетельствует не только о том, что портрет получил в это время большее значение, чем монументальная скульптура, но и о том, что в основе неоклассицизма лежал реализм.

В своих скульптурных портретах Гальберг стремился точно передать черты лица и его наиболее характерное выражение, используя в то же время обобщённые формы античных бюстов. Традиционную форму классической гермы он стремился наполнить новым, современным звучанием, передать внутреннюю значительность своей модели, тонко ощущая ее индивидуальность. В портретных бюстах Гальберг сохраняет четкую форму и строгую ее построенность, свойственные неоклассицизму: чаще всего головы поставлены совершенно прямо по отношению к плечам, пьедестал является геометрическим продолжением обнаженного тела, — этот римский прием   характерен   для всех бюстов эпохи неоклассицизма. Бюсты Гальберга сухи по своей пластической форме, в особенности в поздние годы. Линия играет в них все более значительную роль, притом не только в силуэте, но и как граница внутренних форм — губ, ноздрей, прядей волос; зрачки, обычно высверленные, опять-таки геометрически точны по форме. И все же бюсты Гальберга — индивидуальные портреты; они не только конкретны, но и выразительны.

 Бюст русского посланника в Риме и "великого любителя древности" А. Я. Италинского (мрамор, 1823, ГРМ) напоминает римские портреты. С полной откровенностью Гальберг изображает старика с крупными морщинами, с огромным мясистым носом, с полуоткрытыми, отвисшими губами; во всем лице — горькая старческая усталость. Но из-под нависших бровей смотрят глаза мыслящего человека, и это вносит в его образ большое благородство.

Напротив, молодой жизнью искрится лицо Г. Н. Оленина (мрамор, 1827, ГРМ); задорные тени, притаившиеся в уголках губ, вносят индивидуальное выражение в это веселое лицо. Живой образ создал Гальберг в бюсте его брата, президента Академии художеств А. Н. Оленина (мрамор, ГРМ). Сухощавое лицо, почти череп, дает скульптору возможность особенно отточить пластическую форму. Вдумчивые глаза получают остроту благодаря сложной, глубинной обработке зрачка. Пожалуй, еще острее портрет А. Н. Оленина в надгробном барельефе (бронза), где в его глубоко сидящих глазах скульптор приоткрыл сухой и ядовитый образ чиновника. Только один раз Гальберг создает образ романтический — в бюсте молодого В.В. Перовского (мрамор, 1829, ГРМ). Голова его опущена, брови сдвинуты, глаза задумчивы и взволнованны; непокорные кудри в беспорядке. Но и здесь скульптор сохраняет все ту же точность форм.

После возвращения  скульптора в Петербург галерею  его произведений пополнили портреты, А. А. Дельвига (1831), И. П. Мартоса (1837), И. А. Крылова (1830). Прототипом бюста Ивана Андреевича Крылова послужил скульптурный портрет, созданный Самуилом Ивановичем Гальбергом в 1830 г. в гипсе и находящийся в Третьяковской галерее. После смерти писателя портрет неоднократно повторялся в разных материалах. Чугунная отливка бюста выполнена по модели, аналогичной медному бюсту из Русского музея.

Авторитет Гальберга в среде русской интеллигенции был настолько высок, что именно к нему обратились в трагический день кончины А. С. Пушкина с просьбой снять посмертную маску с его лица. Сделанный затем бюст был признан современниками "превосходнейшим изображением великого поэта".

Гальберг работал также в монументальной скульптуре — делал статую Екатерины II (1831), в Петербурге для больших ниш Троицкого собора им были исполнены фигуры архангелов Михаила и Гавриила, памятник Александру I для Аракчеева в его имении (1828—1830). В этом памятнике главная роль принадлежит трем прекрасным женщинам, символизирующим «Веру», «Надежду», «Любовь»: они венчают лавровым венком бюст Александра.

 По замыслам  Гальберга были созданы памятники Г. Р. Державину в Казани (открыт в 1847, не сохранился), Сильв. Ф. Щедрину в Сорренто (Италия, 1830-е) и Н. М. Карамзину в Симбирске (открыт в 1845).

Памятник Карамзину  простые горожане изначально встретили  недружелюбно. Окрестили "чугунной бабой". Н. М. Языков (1803–1846), поэт, писал Гоголю 14 декабря 1844: «Народ смотрит на статую Клио и толкует, кто это: дочь ли Карамзина или жена его? Несчастный вовсе не понимает, что это богиня истории! Не нахожу слов выразить тебе мою досаду, что в честь такого человека воздвигают эту вековечную бессмыслицу».

Аллегория, заложенная Гальбергом в основу своей работы, была слишком сложной для понимания простым народом. Замысел скульптора раскрывается не сразу.

Модели должны вписаться  в треугольник (что соответствует  канонам православия), на вершине  которого должна быть фигура, символизирующая  историю. Такой фигурой является муза Клио — богиня, а фигура историка Н. М. Карамзина должна быть в центре треугольника, ниже фигуры Клио, в нише, символизирующей загробный мир. Движение глаз зрителя при осмотре  памятника Н. М. Карамзина должно быть по схеме: муза истории Клио —  бюст Н. М. Карамзина — горельеф на северной стороне — ограды —  сад, окружающий памятник. В памятнике  нет религиозных символов (крестов, фигуры Иисуса Христа), но это не факт игнорирования православия. Осмотр памятника по схеме, напоминающей православный крест, говорит о многом. Композиционно  все детали памятника связаны  единой мыслью: вера в Бога плюс история  — это высший духовный мир, в который  должна войти Россия.

История - это не перечисление голых фактов, это в первую очередь  осмысление событий. Здесь практически  невозможна беспристрастность. И тот  же Карамзин, создавая историю отечества  практически с нуля, оправдывал монархию.

Возвышение фигуры Клио служит для того, чтобы подчеркнуть значимость истории России. В одной руке она держит трубу, чтобы рассказать потомству о событиях истории. А другой - возлагает скрижали "Истории государства российского" на жертвенник бессмертия, подчеркивая тем самым его значимость.  

В марте 1811 года, в  Твери Карамзин в течение четырех  дней зачитывал фрагменты своей "Истории" Александру I. Этот значительный эпизод увековечен на левой, северной стороне памятника.

Перед Гальбергом встала проблема: показать фигуру Николая I в памятнике или нет. Уж больно одиозна фигура Николая I, пустого человека. Но от него зависело, будет ли памятник Н. М. Карамзину, сочинённый Гальбергом, или нет. Самуил Гальберг заменяет фигуру Николая I на модель Фортуны — богини счастья и удачи, которая берёт под своё покровительство Россию, представленную в образе ребёнка, играющего монетами, которыми одаривает Фортуна. Николай I не понял замысла Гальберга. Проект памятника он утвердил, разрешение на сооружение памятника издал, но денег не дал в Благотворительный фонд.

Николай I игнорировал  многочисленные просьбы Н. М. Карамзина  казать ему материальную помощь. Лишь по настоятельной просьбе Жуковского Николай I, решив откупиться, выделяет умирающему историку 50000 рублей. Помощь опоздала. Жесты поднятой руки умирающего Н. М. Карамзина и его жены, стоящей  за спиной, говорят о том, что дар  уже не нужен. Современники, зная об этом, расценивали поступок императора как негативный.

В сюжете на южной  стороне памятника изображён  умирающий историк. Листы с его  записями падают как листья. Смерть на пороге. Но Россия будет помнить  его. Гальберг вооружает музу истории Клио скрижалью в правой руке, что издревле символизирует мощь, силу (у евреев это свойство психики называется Гвура) и трубой в левой руке, что символизирует издревле способность к обновлению порядка (у евреев это свойство психики называется Хесед). Клио вот-вот начнёт трубить. Звук трубы — это сигнал к действию. Труба у Гальберга — средство духовного единения народа в борьбе с невежеством. Клио собирается позвать народ России расширить рамки свободы от невежества и расширить круг света мирным путём. Самуил Гальберг завершил композицию памятника по кругу (а не по схеме треугольника). Как от камня, брошенного в воду, на поверхности воды получаются волновые круги, так и идеи Н. М. Карамзина расширяют круг света.

Таким сокровищем является «История государства российского», которая ещё не дописана, и ребёнок, повзрослев, допишет её. Вот мысль, которую воспринимает зритель, осмысливая пару моделей: Н. М. Карамзин и ребёнок.

Рог изобилия проливается  на историка в конце его жизни, однако дары запоздали, он близок к  смерти. Он усталым движением руки отвергает монеты - перед смертным одром все кажется тленом. И  запоздалая благосклонность Фортуны  достается его сыну. Таков сюжет  правого, южного горельефа, основой  которого стали последние дни  Карамзина. Тяжело больному историку необходима была перемена климата, и император  пожаловал ему пятьдесят тысяч  рублей и даже приказал снарядить  корабль, чтобы доставить Карамзина  в Италию. Однако тот умирает через  десять дней, 22 мая 1826 года, и деньги становятся ежегодным содержанием  для его семейства.

Душа живая откликается  на всякое движение. У Гальберга модели живые. Умирающий Карамзин находит силы, чтобы приподняться и понять руку, чтобы сказать Фортуне о том, что дар запоздал. Ребёнок (образ России) играется с монетами, брошенными Фортуной. Модели наделены характерами.

В 1829 г. С. И. Гальберг начал преподавать в Академии Художеств в должности адъюнкт-профессора, в 1836 г. был удостоен звания профессора 1-й степени. "Тихий, скромный нрав умного, высокообразованного художника располагал к нему всех", - отмечал в "Материалах для истории художеств в России" скульптор Н. А. Рамазанов. Всю свою жизнь Гальберг следовал правилу, которое часто повторял ученикам: "Если не лепите, читайте, пойте, играйте на каком-нибудь инструменте, только не позволяйте себе ничего не делать..."