Маргарет Тэтчер

советских реформ.

Тетчер последовательно  поддерживала  Горбачева  в  его  планах  реформ  и

понимала, что  эти реформы, какими бы зигзагами  они  не  сопровождались,  в

целом не идут в  сторону укрепления социализма.  Она,  как  уже  говорилось,

отнюдь не была сторонником социалистических идей и не скрывала этого  ни  в

публичных выступлениях, ни в беседах с советским лидером.  Она  по-прежнему

проявляла пристальный  интерес к тому, что происходило  в нашей стране,  была

хорошо осведомлена  о ходе и трудностях  преобразований.  Понимала  —  может

лучше, чем иные советские политики, — что рано  или  поздно  эти  сдвиги  и

преобразования, нарастающие как кристалл в солевой  пробирке, — перебросятся

на другие страны Восточной Европы

    Анализируя диалог  этих  двух  политических  деятелей,  происходивший  на

протяжении  нескольких лет на  начальном  этапе  советских  реформ  Тетчер  и

Горбачев  по-разному   видели   конечную   цель.   Михаил   Сергеевич,   как

представляется, не просчитывал возможность распада  организации  Варшавского

Договора и  СЭВ, а тем более, Советского Союза. Он  не  раз  говорил  Тетчер,

что  ставит  целью  основательно  реформировать  сущность   самого   понятия

социалистической  собственности, совместить  различные  формы  собственности,

не отказываясь  от социалистического выбора, а лишь демонтируя  "то,  что  не

отвечает истинному облику социализма". С другой стороны — и  это  тоже  было

сказано британскому  премьеру,  задача состоит в том, чтобы добиться  четкого

разделения  функций  партийных,  советских  и  исполнительных   органов,   и

предоставить  большую самостоятельность республиканским и местным властям.

Соглашаясь  с этим в принципе, Тетчер со своей  стороны  достаточно  прямо

говорила,  что  задуманное  станет  реальностью  при  условии,  если   будет

коренным образом  изменено законодательство, касающееся  собственности,  если

все  органы  власти  будут  безотлагательно  наделены  новыми  полномочиями,

смогут самостоятельно  принимать  решения  и  нести  ответственность  за  их

реализацию.

       Была ли отставка Тетчер неожиданной? Для многих — да. Хотя свидетельств и

признаком того, что отставка возможна, было, как  говорилось  выше,  немало.

Не только в  Англии, но и за ее пределами, были силы, стремившиеся  подточить

позиции  премьера,  поставить  ее  в  положение  изоляции.  Часть   крупного

британского капитала также скрыто  выступила  против  Тетчер,  усматривая  в

проводимой  линии угрозу обособленности Британии от западных  рынков.  Нельзя

было не принимать  во внимание и тот факт,  что  если  при  Рейгане  Британия

имела "особый характер"  отношений  с  США,  то  с  приходом  Буша  ситуация

несомненно  изменилась. "Особые отношения" расширились  и  на  другие  страны

Европы, прежде всего — Германию. В планах Буша Коль стал  играть  все  более

заметную роль.

 

   Усиление роли Тетчер в международных  делах. Ее поддержка процессов

перестройки в СССР.

 

Все это, разумеется, было известно советским дипломатам. Но  мы  должны

были учитывать  и  другие  факторы.  Усиление  роли  Тетчер  в  международных

делах. Ее  поддержка  процессов  перестройки  в  СССР.  Ее  активные  усилия

поддержать  перед лидерами Запада Горбачева  и его идеи. Все  это  подчас  как

бы  отодвигало  на  второй  план  процессы,  происходившие   внутри   партии

консерваторов.

”Очень грустно, что это произошло... Но я убежден, что эта перемена  не

повлияет на нашу политику дружбы и поддержки  реформ и перестройки в СССР".

"Я тоже  так думаю — согласился с  Хэрдом Шеварднадзе. — Смена  британского

премьера обсуждалась  в  советском  руководстве.  Мы  пришли  к  выводу,  что

основные   направления   деятельности   вашего    правительства    останутся

стабильными"[2].

22 ноября по  поручению Горбачева посольство  направило на  Даунинг  Стрит

следующую телеграмму:

"Дорогая  Маргарет! Только что узнал о  Вашем решении покинуть пост  лидера

партии и  премьер-министра  Великобритании.  С чувством  большой теплоты и

глубокого удовлетворения  я  вспоминаю  все  наши  деловые  беседы,  которые

сыграли столь  большую роль в развитии отношений  между  Советским  Союзом  и

Великобританией.  Я   высоко   ценю   сложившиеся   между   нами   отношения

взаимопонимания по многим вопросам.  Для  меня  символично  и  то,  что  моя

международная деятельность практически началась с бесед, состоявшихся у  нас

еще в 1984 году.

Каждому политическому  деятелю современность и будущее  дают свои  оценки.

У меня нет сомнений, что в историю Великобритании,  мирового  сообщества  Вы

внесли огромный вклад политик.

Надеюсь  на  продолжение  наших  дружеских  встреч.   Раиса   Максимовна

присоединяется  ко всем моим добрым  словам  в  Ваш  адрес.  Передаем  теплые

приветы Денису. С уважением,

М. Горбачев"

Два  месяца  спустя  Маргарет  Тетчер  дала  знать,   что   хотела   бы

встретиться с  послом Замятиным. Эта встреча произошла  в  нашем  посольстве.

Тетчер и  ее супруг Денис приехали на "семейный обед". Был на  этом  обеде  и

долголетний помощник  экс-премьера  Чарльз  Пауэл.  Эрудит,  хорошо  знающий

международные дела, знающий прочные связи  с  большим  бизнесом,  знающий  и

любящий Россию. Обед проходил  в  так  называемой  золотой  гостиной  —  той

самой, где чаще всего проводились встречи Тетчер  и  Горбачева.  Интересная,

содержательная  беседа была за этим обедом! Нет, Тетчер не говорила  о  своей

отставке.  Ее  тревожили  дела  у  Горбачева.  Она  живо,  со  знанием  дела

интересовалась,  происходит  в  России.  Ее  всерьез  волновали  последствия

трагических событий  в Вильнюсе и Риге. "Неужели  эти  события  происходят  с

ведома Горбачева? спрашивала она. — Ведь они,  события  —  черное  пятно  на

советской перестройке. Понимаю, что подача  данных  событий  по  телевидению

могла быть слишком  эмоциональной. Но, так или иначе, мы видели  телекадры  о

том, как стреляют в людей. Это просто ужасно. Надеюсь, такое развитие дел  —

не выбор  Горбачева. Не могу представить его  в роли диктатора".

Замятин стремился ответить  на  ее  вопросы.  Но  ее   волнение   не

уменьшалось, она  возвращалась к поднятой ею теме вновь  и вновь.

 

    М.  Тетчер:  В  свою  бытность   премьер-министром   я   выступала   за

предоставление  Советскому  Союзу  ассоциированного статуса на   встречах

"большой  семерки". Во время недавней  встречи с президентом  Бушем   я  вновь

высказала эту  мысль. Буш медлит с ответом. Главное  опасение США и некоторых

других входящих в эту  группу  стран  состоит  в  том,  что  предоставление

Советскому Союзу крупных кредитов до осуществления в  стране  экономических

реформ приведет лишь к их безвозвратной потере. Здесь уже имеется печальный

опыт нашего взаимодействия со многими странами Восточной Европы, когда  нам

пришлось списать  значительную часть предоставленных им кредитов,  поскольку

они   утекли   через   каналы   черного   рынка   и   оказались   абсолютно

непродуктивными.

В настоящий  момент "семерка" и связанные  с ней международные финансовые

организации, в  первую очередь МВФ придерживаются такой позиции: что  какие-

либо кредиты  станут возможными,  когда  рыночная  экономика  пойдет  по  ее

Законам лишь полным ходом.  Предостерегаю  вас  от  того,  чтобы  возлагать

слишком большие  надежды на оказание такой помощи. Конечно,  ваше  появление

на заседании "семерки" позволит полнее охарактеризовать  предпринимаемые  в

Советском  Союзе  шаги  по  осуществлению  глубоких  экономических  реформ,

переходу к  рыночной  экономике,  сообщить  о  трудностях,  с  которыми  вы

неожиданно  столкнулись. Можно было бы  охарактеризовать  и  те  минимальные

потребности  страны,  удовлетворить  которые  можно   с   помощью   Запада,

подчеркнув  при этом мысль, что  реформы  в  СССР  отвечают  не  только  его

собственным  интересам,  но  и  интересам  всего  мира.  Но  еще раз хочу

подчеркнуть —  не надо просить новых  займов  до  принятия  соответствующего

законодательства, до того, как процесс экономических  преобразований обретет

полную силу[3].

Горбачев выслушал этот не слишком-то приятный для него монолог достаточно

спокойно.

— Да, у нас  уже есть горький опыт  слишком  больших  ожиданий,  которые

потом по различным  причинам не оправдываются, — сказал он. — Да и  люди  не

довольствуются  обещаниями, хотят и ждут какого-то облегчения их  жизни  уже

сейчас, сегодня. Но мы не просим о бесплатной помощи. Мы хотим,  чтобы эта

помощь была оказана на определенных, выгодных  для  всех  условиях.  Страна

находится на критическом  этапе развития, где происходит смена  всей  системы

политических  и экономических связей. То, что мы делаем сейчас —  крупнейший

поворот  всю  историю  XX  века,  пожалуй,  даже  более  значительный,  чем

Октябрьская революция. Если западные политики,  которые  считают,  что  они

мыслят   широкими   категориями,   упустят   представившиеся   возможности,

поддадутся  конъюнктурным  соображениям,  это  негативно  скажется  на  тех

решениях, которые  им предстоит принимать завтра и  в последующем...  Что  же

касается кредитов, то не вижу здесь  ничего  экстраординарного:  кредиты  —

обычная вещь, применяемая при финансировании инвестиций и торговли. До  сих

пор Дж. Бейкер сохранял линию на сотрудничество с  нами.  Но  он,  да  и  не

только он, судя по всему, находится под ощутимым  давлением  консервативных

сил, которые  считают,  что  ни  перестройка,  ни  авторитет  Горбачева  не

отвечают интересам  США.  Такая  позиция  опасна.  Если  мыслить  подобными

категориями, не удастся вый-

на прорыв.

Рассказал Горбачев Тетчер и о заседании Верховного Совета  ноябре  1990

года — том  самом заседании, на котором депутаты  потребовали  от  президента

выступить с  докладом о положение в стране.  Он,  как  известно,  выступил  с

таким  докладом,  но  предложенные  им  меры  были  расценены   большинством

депутата как  недостаточные, Горбачев подготовил еще  одно выступление, и оно

получило поддержку. Уходя от  сверхцентрализации,  мы  не  должны  допустить

дезинтеграции, — говорил в этой связи Горбачев. — Нам надо  перегруппировать

силы и действовать  в интересах стабилизации. Для  того чтобы динамично  вести

процесс реформ, двигаться к рынку, в  ближайшие  месяцы  придется  закрепить

власть. И я  должен это сделать. Иначе это  сделает кой-то сумасшедший.  Нужны

решительные, может  быть, резкие действия..."

Итак,  два  политика,  представлявшие  разные  миры,  в   основном   не

расходились во взглядах,  когда  речь  шла  о  курсе  действий  в  обозримом

будущем. А курс этот предстояло проводить  исключительно  сложных  условиях.

Страна с  трудом  поворачивалась  в  сторону  реформ.  Всеобщего  согласия  и

поддержки линии  Горбачева  не  просматривалось.  В республиках появлялись

новые лидеры, которые  выступали под  лозунгами  национального  суверенитета,

ставя эти лозунги  во главу угла и фактически противопоставляя  себя  центру.

В верхних эшелонах власти углублялись разногласия  по вопросу о роли  центра.

Одновременно  с  линией  на  суверенизацию  шел   активный   процесс   роста

национализма  и сепаратизма.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выводы

 

Взгляд Тетчер на СССР изменились. Она непосредственно  приблизилась  к

истинному положению  дел  в  СССР,  его  проблемам  и  трудностям.  Тетчер  в

диалогах с  Горбачевым принимала активное участие  в решение основных  проблем

международного  характера. Это вопросы  мира  и  войны  вопросы  разоружения.

Тетчер поддерживала реформы и перестройки в  СССР,  высказывала  свою  точку

зрения, свои позиции  по этому вопросу.  По  мнению  Тетчер  реформы  в  СССР

отвечают не только собственным интересам, но и  интересам  всего  мира.  Свою

точку зрения выразила она и по поводу  займов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

1.  Замятин  Л.М. «Горби и Мэгги». 1994.

2. Перегудов  С.П. «Тетчер и Тетчеризм». 1996.

3. Орген К.  «Маргарет Тэтчер. Женщина у власти». 1992

4. Попов В.И.  «Маргарет Тетчер: человек и политик». 1991