Курманжан Датка

Курманжан Датка (1811-1907)

Курманжан Маматбай казы родилась в аиле Орок, в семье кыргызов-кочевников из клана Монгуш в Алайских горах, населявшего окрестности Оша.
В 18 лет родители выдали Курманжан за мужчину, который был значительно старше ее. Нарушая все традиции, она сбежала и вернулась в дом своего отца. В 1832 году феодальный лорд Алимбек, который получил титул Датка и возглавил племена Алайских кыргызов, освободил ее от брачного договора и женился на ней. Она родила ему шестерых сыновей. В 1862 году Алимбек был убит во время дворцового переворота.
Позже Курманжан стала правительницей Алая, и была признана ханами Бухары и Коканда. Имела звание датка (генерал) в Кокандском ханстве и Бухарском эмирате. Ее часто называют «Алайской царицей». Курманжан Датка является единственной женщиной получившей роль правителя в мусульманском мире.
В 1876 году российские войска вторглись на территорию Кокандского ханства и захватили его. Курманжан Датка, как и шестеро ее сыновей, негативно отнеслась к появлению в Алайском регионе войск «Белого царя», настроившись на оказание им сопротивления.
Во время ведения боевых действий Курманжан Датка со своими аилами перекочевала в долину Коксу, в пределы Кашгара, но была разгромлена уйгурскими кочевниками. Потеряв большую часть стад, вернулась на Алай, предприняв попытку ухода в Афганистан. Попытка окончилась неудачей. 29 июля части Шабдан-Батыра вышли на след Курманжан Датки, настигли и окружили ее. Учитывая большое влияние царицы на алайских кыргызов, князь Витгенштейн препроводил Курманжан в штаб, находившийся в Маргелане, с особыми почестями. Ей были гарантированы неприкосновенность и полная безопасность.
В штабе Курманжан Датку принимал первый военный губернатор Ферганы, будущий герой русско-турецкой войны генерал Михаил Скобелев. Российский генерал, соблюдая традиционный восточный обычай, угостил её сладостями, обращался к правительнице не иначе как «княгиня» и, согласно легенде, начал разговор с ней следующими словами: «О, мать стольких храбрых сыновей! Считай и меня своим сыном», чем весьма польстил Курманжан Датке. После беседы генерал собственноручно надел на «Королеву Юга» парчовый халат. Датка согласилась на просьбу Скобелева написать сыновьям письмо о прекращении сопротивления. Взамен ей было обещано помилование всех ее сторонников и, главным образом, сыновей, а также назначить последних на правящие должности в новообразованных волостях Туркестанского генерал-губернаторства. Курманжан Датка официально объявила о присоединении земель алайских кыргызов к Российской империи. За это российское правительство пожаловало ей чин полковника.
После присоединения к России на территории Алая было образовано пять волостей, четыре из которых: Кичи-Алайская, Наукатская, Гульчинская и Узгенская — согласно условию Курманжан Датки — перешли под управление её сыновей Камчибека, Мамытбека, Асанбека и Батырбека соответственно. Не вернулся в Алай лишь старший сын царицы, Абдылдабек. Он отправился для паломничества в Мекку, но по дороге умер от ран, полученных в боях. 
Русский литератор и бывший народоволец Иван Ювачёв, интересовавшийся биографией Курманжан во время своего путешествия по Средней Азии и лично общавшийся с её родственниками, в то же время писал, что её сыновья часто злоупотребляли благосклонностью властей и серьёзно превышали свои полномочия.
В дальнейшем Курманжан Датка взяла курс на установление дружественных отношений с российскими властями. Во многом этому способствовал Шабдан-батыр, роль которого среди кыргызов в то время серьезно возросла. Более того, есть сведения, что он пытался свататься к Курманжан, но она ответила ему отказом.
Российские политические и военные деятели, лично знавшие Курманжан: Лев Костенко, Михаил Ионов, Константин Кауфман — отмечали ее житейскую мудрость, несмотря на отсутствие грамотности, и необычайное уважение среди соотечественников. 
В 1893 году два сына и два внука Курманжан Датки были обвинены в контрабанде и убийстве таможенных чиновников. Два года они сидели в тюрьме, ожидая своей участи. Всего же по этому делу был арестован 21 человек.
Курманжан обратилась к генерал-губернатору Повало-Швейковскому с просьбой о помиловании сыновей и внуков. Она сумела спасти Мамытбека, Арстанбека и Мирзапаяса от гибели - смертную казнь заменили ссылкой в Сибирь. Любимого сына Камчибека спасти не удалось. 3 марта 1895 года он был повешен вместе с Ак-Палваном на центральной площади города Оша в присутствии матери. 
Существует версия, что Камчибек всё-таки был помилован указом царя, но помилование пришло слишком поздно. Смерть сына оказала сильное моральное воздействие на Курманжан. Она оставила общественную жизнь, покинула свои владения и стала затворницей, поселившись в деревне Мады неподалеку от Оша.
Вскоре после того, как Курманжан стала отшельницей, о ней доложили императору Николаю II, и он решил пожаловать ей специальный царский подарок — золотые дамские часы с изображением государственного герба империи с цепочкой и брошью, украшенные бриллиантами и розами. Над изготовлением часов трудились лучшие российские мастера ювелирного дела. В сопровождении многочисленной конной стражи в селение Мады прибыл Ошский уездный начальник, торжественно вручивший «Королеве Юга» подарок императора.
Курманжан Датка ушла из жизни 1 февраля 1907 года в своем доме в Мады. Она была похоронена в Оше рядом с сыном Камчибеком.
Курманжан, помимо всего прочего, писала стихотворения, подписывая их именем Зыйнат. До наших дней сохранилась лишь малая часть ее поэтического наследия. О личностных качествах Курманжан Датки сохранилось очень мало сведений. Известно, что она была в меру аскетична, не увлекалась шумной городской жизнью. Зиму и лето она проводила в войлочной юрте, кочуя по склонам Алайского хребта.
Офицер российской армии Борис Тагеев, присутствовавший при разговоре Курманжан Датки и Михаила Скобелева, описывал царицу как «киргизку небольшого роста, хотя немолодую, но красивую, одетую в парчовый халат, отороченный каким-то мехом». Других воспоминаний о внешности Курманжан не сохранилось.
В 2004 году на проспекте Эркиндик в Бишкеке Курманжан Датке был воздвигнут памятник. Ее портрет украшает 50 сомовую банкноту.