Гражданская война в Англии и роль Оливера Кромвеля в создании армии «новой модели»

     1.3 Возвышение Оливера Кромвеля 
 

     В ноябре Оливер Кромвель, вождь партии войны, взбудоражил палату общин, обвинив  Манчестера за «мешканье во всех действиях». Будучи заместителем командующего Восточной ассоциации, Кромвель собрал конницу, которая была в состоянии разбить Руперта, что она и сделала при Марстон-Муре. Но консерваторы были обеспокоены крайним пуританским радикализмом и низким происхождением его «капитанов в домотканых мундирах». Манчестер, Эссекс и им подобные сохраняли верность парламенту, пока он был в обороне, но перспектива общей победы, которая открылась с Марстон-Муром, их встревожила[11].

     Религия сделала разрыв между партией войны и партией мира еще более непримиримым. Коллегия клира заседала в Вестминстере с июля 1643, чтобы дать парламенту рекомендации по реформе церкви. В результате союза с шотландцами появилась Пресвитерианская церковь Англии. Но некоторые духовные лица из числа «индепендентов» (независимых) желали менее жесткого и нетерпимого устройства церкви. Они просили о большей автономии для отдельных конгрегаций и о свободе образовывать общины на основе совместных убеждений и исповедуемых принципов, а не просто принадлежности к приходу. Разделился и парламент. Большинство партии мира принимало пресвитерианство в качестве оплота против радикальных и еретических тенденций экстремистских пуританских сект, но Кромвель и его союзники отстаивали более широкий принцип свободы совести. В результате «пресвитерианин» и «индепендент» стали приблизительными обозначениями для правого и левого крыла в парламенте, распространяясь как на политические, так и на религиозные вопросы.

     В декабре Кромвель торжественно отказался  от обвинений против Манчестера, и в последующие недели индепенденты употребили все свое влияние на проведение через парламент двух решительных мер, которые изменили ход войны и революции. Одна, «Билль о самоотречении», заставляла всех пэров и членов парламента уйти со своих постов в армии и на гражданской службе. Другая, т.н. «Постановление нового образца», должна была сплотить три потрепанных и устарелых парламентских армии (Эссекса, Манчестера и Уоллера) и выковать из них армию «нового образца» (New Model), свободную от региональных связей. Командующим армией был назначен молодой Томас Ферфакс; пост его заместителя, подразумевавший командование конницей, перешел в конечном счете к Кромвелю.

     Ферфакс и Кромвель выиграли решающее сражение войны при Нейзби 14 июня, а 10 июля роялисты на западе были побеждены при Лэнгпорте. В сентябре при Филипхо был разбит последний небольшой отряд горцев Монтроуза. Конец наступил в июне 1646, когда капитулировал осажденный Оксфорд, а Карл сдался шотландцам[9].

     О периоде возвышения Оливера Кромвеля в гражданской войне мы можем сказать, что именно в это время был серьёзно изменен ход войны и революции. Этому помогло появление «Билля о самоотречении» и «Постановление нового образца» и самое главное это начало формирования армии новой модели. 

     1.4 Восстание армии 

     Теперь  шотландцы были настолько враждебны  по отношению к Кромвелю и индепендентам, что Карл мог надеяться на их помощь. Для начала шотландцы потребовали, чтобы Карл принял Ковенант и согласился на введение в Англии пресвитерианства. Однако, после отказа Карла, шотландцы вывели войска из Англии и передали короля парламенту.

     Парламент уже выставил условия восстановления Карла на престоле («Ньюкаслские предложения»). Но Карл не мог дать свое согласие на государственную пресвитерианскую церковь в Англии, парламентский контроль над исполнительной властью и вооруженными силами наказание его сторонников. Вместо того чтобы отвергнуть эти предложения, он начал тянуть время.

     У него появилась надежда в начале 1647, когда парламент продолжил  самоубийственный конфликт с собственной армией. Парламент предложил распустить всех солдат – за исключением тех, что понадобятся для покорения Ирландии – по домам, выплатив при этом незначительную часть задержанного жалованья. После этого большинство полков, вопреки запретам парламента, собрались в июне в Ньюмаркете. Военные заявили, что не разойдутся, пока не будут удовлетворены их требования – как в отношении их самих, так и королевства в целом. Постановление об удовлетворении требований должен был ратифицировать всеармейский совет, в котором «агитаторы», представлявшие низших чинов каждого полка, заседали со старшими офицерами. Военные потребовали также от парламента определить дату собственного роспуска и предоставить избирательное право всем совершеннолетним мужчинам. Когда парламент и город Лондон стали угрожать сопротивлением, армия заняла столицу.

     Генералы  продолжали вести переговоры с Карлом, надеясь вернуть его на трон на условиях более мягких (т.н. «Перечень  предложений»), чем выдвинутые парламентом. Осенью дал о себе знать серьезный раскол внутри самой армии. Командующие все еще желали возвращения короля на таких условиях, которые бы гарантировали конституционное правительство и свободу совести. Но все большую популярность стали получать идеи левеллеров, приверженцев движения, получившего распространение среди лондонских низов. Принадлежащий левеллерам памфлет Народное согласие был проектом демократической республики[1].

     Левеллеры пытались отобрать у командования контроль над армией и воспользоваться  ею как орудием революционных  действий. Разногласия между агитаторами и генералами, желавшими сохранить монархию и исключительные политические права собственников, были рассмотрены на серии дебатов в церкви Патни под Лондоном (октябрь-ноябрь 1647).

     Кромвелю  предстояло иметь дело с левеллерами, которые подняли мятеж в ноябре, но в это время Карл бежал на остров Уайт, где получил новые предложения от шотландцев. Возникшее там негодование по поводу обращения англичан с королем привело к отстранению от власти фракции, строго следовавшей Ковенанту, другой фракцией во главе с герцогом Гамильтоном. В конце декабря Карл заключил с посланниками Гамильтона «Обязательство», в котором те обещали, что в следующем году шотландская армия выступит на помощь английским роялистам[11].

     Исходя  из этой информации, мы можем сказать, что восстание армии произошло по вине Карла I. Если бы он сразу отклонил предложения парламента на пресвитерианскую церковь в Англии и парламентский контроль над исполнительной властью и вооруженными силами, то последующих событий могло и не произойти. Этим ещё раз доказываются слабые возможности Карла I, как правителя. 

5.  Новая вспышка военных действий

     Оказалось, что «Обязательство» было роковой  ошибкой Карла. Парламент, естественно, прервал свои переговоры с королем (постановление о «Недопущении обращений»), а армейские лидеры решили, что его следует низложить и отдать под суд. Роялисты восстали прежде, чем шотландцы были готовы им помочь, так что у Ферфакса и Кромвеля было достаточно времени на то, чтобы разделаться с ними: у первого – в Кенте и Эссексе, а у второго – в южном Уэльсе. Гамильтон с трудом собрал армию, поскольку духовенство проклинало его экспедицию за союз с английскими «злодеями» и не принявшим Ковенанта королем. Кромвель, располагавший силами, намного уступавшими шотландцам, атаковал на Гамильтона при Престоне 17 августа и в ходе трехдневных стычек рассеял его армию.

     Однако  пресвитерианское большинство в  парламенте боялись торжества армии  едва ли не больше, чем возврата роялистов, и вскоре переговоры с королем  были возобновлены. Армия прекратила переговоры, взяв Карла под стражу и удалив пресвитериан из палаты общин («Прайдова чистка», 6 декабря). После этого т.н. «охвостье» парламента, в котором доминировали индепенденты, образовало Верховный суд, чтобы судить короля. В глазах армии и ее союзников он был военным преступником, виновным в столкновении двух королевств. Карл был казнен перед дворцом Уайтхолл 30 января 1649[9].

     Рассматривая  данную информацию, мы можем сказать, что роковой ошибкой для Карла  I были сами его действия, а именно принятие «Обязательства», которое разрушило благоприятные отношения с парламентом и армейскими лидерами. Как мы можем заметить, что после восстания армии, которое происходило раннее, для короля это уже являлось явным проигрышем, что и доказала его казнь. 

1.6 Конец войны 

     Остаток парламента упразднил монархию и  Палату лордов и учредил Республику (Commonwealth).Шотландцы вскоре провозгласили  королем Карла II. Молодой король обратился за помощью к ирландцам  и Монтроузу. Чтобы противодействовать угрозе со стороны Ирландии, в августе 1649 Кромвель высадился в Дублине. Дорога ему была подготовлена победой над роялистами, которую одержал полковник Майкл Джонс при Ратминсе (под Дублином). К концу года Англия уже контролировала широкую прибрежную полосу, проходящую от Лондондерри – через Дублин – до Корка и Болтимора, а в 1650 ее войска двинулись во внутренние районы острова.

     В мае того же года Карл, лишившись  надежды на помощь Ирландии, согласился на условия сторонников Ковенанта  и высадился в Шотландии. Уже  через несколько дней Кромвель выступил на север. Новая армия шотландцев под командованием Дэвида Лесли готовилась вторгнуться в Англию, однако Кромвель нанес удар первым.

     Кромвель  двинулся прямо на позиции Лесли  перед Эдинбургом. В течение всего  августа Лесли удавалось уклоняться от решительного сражения, и Кромвелю пришлось отступить к Данбару (восточнее Эдинбурга). Лесли перекрыл ему дорогу на юг и, располагая вдвое большим войском, полагал, что загнал англичан в угол. Но 3 сентября Кромвель вступил в сражение (при Данбарах) и армия Лесли была практически полностью уничтожена[10].

     Карл II, коронованный в шотландском Сконе 1 января 1651, избавился от контроля сторонников  Ковенанта и постепенно закрепил за собой всю полноту политической и военной власти. В августе  он повел заново набранную и снаряженную шотландскую армию в глубь Англии. Кромвель позволил Карлу без помех продвигаться на юг. Однако лишь немногие англичане присоединились к вторгшейся в страну армии, и 3 сентября 1651 Кромвель догнал ее и разгромил при Вустере. Весной 1652 пали последние роялистские твердыни в Ирландии и Шотландии[1].

     Иными словами, смена короля практически  не повлияла на ход войны. Хоть Карл II и вёл более правильную политику, это не привело ни к какому результату. 

     2 Оливер Кромвель  и его роль в  создании армии новой модели 

     2.1 Жизнеописание Оливера Кромвеля 
 

     Кромвель  родился 25 апреля 1599 в Хантингдоне (центре одноименного графства) в семье типичных английских дворян - Роберта Кромвеля и Элизабет Стюард. Хантингдон тогда  был провинциальным городком с населением в 1000-1200 человек, монотонная жизнь которого оживлялась только событиями на рыночной площади и большими недельными ярмарками. Род Кромвелей укоренился в качестве представителей местной элиты со времени Реформации и последовавших за нею закрытия монастырей и конфискаций их имуществ в пользу короны. Прадед Оливера, Ричард Уильямс, предпочел родовому имени фамилию своего дяди Томаса Кромвеля, могущественного временщика при короле Генрихе VIII, прозванного "молотом монахов"[2].

     Отец  Оливера, Роберт Кромвель, был младшим сыном в семье сэра Генри и, как предписывало действующее право, получил в наследство только малую долю отцовских владений. Его годовой доход составлял около 300 фунтов стерлингов, что для джентльмена с известным положением в графстве (о чем свидетельствуют занимавшиеся им в разное время должности мирового судьи, бейлифа города Хантингдона) было совсем немного. Этими обстоятельствами были, вероятно, обусловлены две черты в характере Оливера Кромвеля: во-первых, непреклонная приверженность Реформации, которой род его был обязан своим благополучием, и ненависть к католикам-папистам, этому благополучию угрожавшим; во-вторых, убеждение в своей "бедности", далекое от истинного положения вещей в годы его юности и совсем уже карикатурное в годы его зрелости.

     Это сознание, ущемлявшее его самолюбие  в пору его детства, особенно обострялось, когда он сравнивал роскошь, царившую во дворце его дяди в Хинчинбруке, и быт родного дома, в котором  помимо его самого росло еще шесть  его сестер. Не этим ли сознанием объяснялись, с одной стороны, "резкость" и "вспыльчивость" его натуры, о которых гласила молва, а с другой - определенная неприязнь к чванливой знати, проявлявшаяся в случаях явной несправедливости и произвола, чинившихся ею по отношению к слабому и беззащитному[4].

     В целом мало что известно о детстве  и юношеских годах Оливера. Только позднее вспоминали, что в родительском доме Кромвеля царили атмосфера пуританского благочестия, с его этическим  идеалом "воздержания", "мирского призвания", т. е. делового практицизма, убеждение, что "каждый поступок на виду у Господа", и отношение к делу, как к молитве. Тон в семье задавала мать Оливера - Элизабет Стюард.