Конвергенция Запада и Востока-идеи и практика

       Опыт  реформ показывает, что следует создавать дополнительные предпосылки того, чтобы государство не только зависело от экономики, по и могло осуществлять социальное регулирование. На нынешнем этапе развития цивилизации встает вопрос о субъектности трудящихся масс, но теперь как потребителей. С этой точки зрения социальное существование индивида определяет развитие всех сфер жизнедеятельности общества как открытой системы, обусловливая тем самым процессы глобализации экономики и общества, направленные на более глубокое проявление всех аспектов целостности западной цивилизации.

       На  первый взгляд глобализация экономики  противоречит пафосу становления либеральной  личности. Создаются инфраструктура мировых рынков, транснациональные  корпорации, интеграционные союзы - все  это усиливает воздействие конкуренции на национальные экономики в направлении жесткой экономической рациональности. Но экономическая рациональность и ее носитель - финансовый капитал - образуют только одну сторону конвергенции. Другая сторона представлена национальной, культурной, политической, социальной самобытностью и ее хранителем - государством. В связи с этим можно говорить о новом стержне процессов конвергенции внутри цивилизации. В условиях глобализации конвергенция должна выполнять очень сложные функции одновременного сохранения целостности цивилизации и ее открытости.  
 
 

2. Внутренняя и внешняя  конвергенция 

       Внутреннее  противоречие конвергенции между рациональным, собственно экономическим и иррациональным, собственно институциональным порождает  особого рода двойственность - конвергенцию внутреннюю и внешнюю. Их можно сравнить с малым и большим кругами кровообращения.

       Внутренняя  конвергенция. Она соединяет экономику  и государство внутри страны, точнее, внутри государственной общности, которая  в настоящее время заменила собственно национальную (этническую) общность.

       В либеральной экономике массовый социальный субъект становится экономическим  благодаря тому, что он выступает  в роли массового финансового  субъекта: доход и сбережения, в  том числе долги бюджета населению, принимают форму банковских вкладов. У этого простого факта есть важное следствие, состоящее в том, что денежные обороты приводятся к финансовым и выходят на систему агрегированных собственников. Отсюда - обороты фондовых бумаг, представляющих собственность, массовые рынки корпоративных акций, универсальное распространение залогового кредитования в форме как долговременных производственных инвестиций, так и текущего финансирования расходов юридических и физических лиц, встроенность в финансово-денежную систему вексельных оборотов (срочных кредитных денег) и т.п. Именно поэтому нормальная жизнедеятельность экономической системы предполагает ее превращение в денежную по Кейнсу.

       Такого  рода трансформация становится возможной  при условии открытости экономики, включения ее в системные отношения мировых рынков, во главе которых стоит мировой финансовый капитал. В свою очередь, глобальные формы мирового финансового капитала фиксируют рациональную, эффективную траекторию его развития как единой целостной системы. Для внутренней экономики целостность системы мирового финансового капитала представляется внегосударственной, тогда как для последнего она является межгосударственной. Здесь стыкуются внутренняя и внешняя конвергенции.

       Тождество внутренней экономической системы социальной опосредуется единством экономики и государства. Оно заключается не только в том, что для государства экономика есть объект регулирования. финансовые структуры не позволяют абстрагироваться от субъектной природы экономики. Как следствие государство осуществляет партнерские отношения со своей экономикой, направленные на повышение эффективности внутреннего рынка и поддержание его внешней конкурентоспособности. Такие отношения между экономикой и государством подготавливаются не только субъектным характером экономической системы, когда во главе нее стоит финансовый капитал, но и развитием функций государства как верховного социального институционального субъекта. Оба условия тесно связаны с открытостью экономики и ее глобализацией.

       Внешняя конвергенция имеет свой стержень: рынок (мировой рынок во главе с финансовым капиталом) - государство (межгосударственные интеграционные и связанные с ними социально-политические структуры). Рынок создает ресурсную базу социального развития, отстаивая свои приоритеты и таким образом воздействуя на сообщество государств. Складывается ситуация, аналогичная внутренней конвергенции, а именно: мировой рынок, сохраняя свою целостность в условиях, когда выявилась базисная позиция финансового капитала, не остается нейтральным по отношению к социальным процессам и государственным связям, так как финансовая система не может быть оторвана от государства.

       Финансовые  субъектные структуры современного рынка имеют партнерские отношения с социально-политическими субъектными структурами. Они конвергентны по отношению друг к другу. Между тем естественная метаморфоза финансовых потоков в денежные трансформирует рынок в систему объективированных, или вещных, отношений, доступных для регулирования на принципах рациональности. Требования рациональности выражают необходимость достижения в конечном счете единства экономического и социального развития, равновесного экономического роста, обеспечивающего тенденцию к равенству приростов капитала, продукта и дохода, то есть к формированию тренда нейтрального типа экономического роста.

       Парадоксально, что тенденция к рациональности рынка является производной от конвергентности  рынка и государства. Причем парадокс здесь двойной: если в рамках внутренней конвергенции рациональность экономики обеспечивает ее восприимчивость к социальным факторам, то в рамках внешней конвергенции субъектность экономики (ее социализация) способствует сохранению ее рациональности.

       В национальной экономике открытость ее внутреннего рынка фиксирует  его рациональную природу, формирование автономных экономических структур и институтов в отличие от социально-политических. Все это необходимо лишь в качестве условия подчинения национальной экономики обществу и государству как верховному социальному субъекту. Причем государство выступает в роли ретранслятора социальных целей и инициатив в экономику.

       Государственность общества, с которым идентифицирует себя индивид, обеспечивает не только институты реализации личности, но и институты ее развития. В данной связи встает вопрос о соотношении демократии и либерализма. По-видимому, существуют разные типы демократии, в том числе либеральная как наиболее высокий ее тип. В этом случае демократическое устройство общества включает права личности, развитие самодеятельной коллективности и стремление государства к общественному консенсусу.

       Личность, ее институты и рынок с его  институтами равно принадлежат  либеральному обществу, и точно так  же его достоянием является единство внутренней и внешней конвергенции с ее полюсами -рынком и государством. Конвергенция работает на их соединение, а не на разрыв. Это характерно для развитых рыночных стран, но как тогда оценивать маргинализацию, сопровождающую процессы мировой глобализации и интеграции? Вероятно, можно предположить появление в будущем форм социализма, возникающего на почве маргинализации, которому противостоит капитализм в лице развитых капиталистических государств. Последнее означает формирование определенной монополии западной цивилизации в мировом сообществе, способной в то же время служить социально-экономическим базисом для развития других цивилизаций. Пока имеет место монополия, происходит возрождение ранних форм конвергенции: сосуществования развитых капиталистических стран со странами вторичного социализма и дополняющей эту примитивную конвергенцию их дивергенции.

       Что касается сложных форм конвергенции на уровне глобализации, то их содержание состоит в образовании единой системы цивилизаций. С одной стороны, импульс к объединению дает открытость западной цивилизации. Чем теснее конвергентные связи между фокусами экономики и государства внутри западной цивилизации, тем интенсивнее формируется мировой рынок как целостность и складывается социально-политическое единство мира. С другой стороны, на этом фоне усиливаются внутренний динамизм всех других цивилизаций и их ориентация на западные либеральные ценности (свобода личности). 
 
 
 

3. Конвергенция и  системная эволюция  социализма 

       С точки зрения внутренней конвергенции рыночная трансформация невозможна без собственной институциональной основы. В ней должна быть представлена социально-экономическая структура социализма, так как все компоненты экономики социализма необходимо «втянуть» в процессы рыночной трансформации. Эти компоненты не могут утратить качества субъектности, в нарастании которой заключен весь смысл либеральных преобразований. В то же время данные структуры должны пройти последовательные этапы рыночной трансформации. В противном случае экономика не может стать открытой и найти свою нишу в мировом хозяйстве.

       Институты - самое слабое место российских реформ. Пока преобразования коснулись  только финансового капитала и системы  товарно-денежных и финансово-денежных оборотов. Нельзя считать рыночным институтом федеральный бюджет, который еще находится в фокусе экономики, а государство пытается при этом не допустить лидерства финансового капитала в формировании общей инвестиционной денежной системы. Правительство прямо-таки гордится бюджетом развития, присовокупляя к нему образование Российского банка развития. Но сама эта связка говорит о создании института бюджетного финансирования производства, что не относится к ряду последовательных рыночных реформ: это, конечно, отступление, хотя государство уверено, что оно действует в направлении рыночной трансформации. В перечне стратегических задач государства, сформулированных специалистами Всемирного банка, мы не найдем такой, как необходимость финансирования производства. Перечислим их, ибо они четко фиксируют мировую тенденцию развития государства как верховного социального или, точнее, институционального субъекта: «Утверждение основ законности, поддержание сбалансированной политической обстановки, не подверженной искажениям, включая обеспечение макроэконо-мической стабильности, инвестиции в основы социального обеспечения и в инфраструктуру, поддержка незащищенных групп населения, защита окружающей среды».

       Заметим, что выход за пределы рыночной логики намечается всякий раз, когда  государство выступает как участник процесса формирования ресурсной базы экономики. Так, мы постоянно слышим, что необходимо привлечь десятки миллиардов валютных и рублевых «чулочных» сбережений к инвестированию в экономику вместо того, чтобы обсуждать вопрос о банковских институтах, которые бы обеспечили стабильный оборот дохода, включая сбережения физических лиц.

       Институциональный подход к реформированию предполагает сохранение старых социалистических интеграционных образований, но одновременно осуществление  рыночной трансформации их внутреннего пространства, которая изменяла бы их конструкцию, механизмы воспроизводства (а значит, и стабильности), отношения с рынком, государством и индивидом. Такого рода свойством «компактного множества» при социализме обладала сфера общественного производства, являвшаяся целостным объектом централизованного планового управления. Как же решается проблема ее трансформации в рыночную целостность - внутренний рынок?

       Нельзя  сохранить присущее социализму разделение рыночных (хозрасчетных) отношений на два вертикальных оборота - натурально-вещественный и финансово-денежный с приматом натурального планирования и редуцированием финансов до ценовой проекции натурально-вещественного оборота (целостная вертикаль финансов обеспечивалась бюджетно-денежной системой социализма). Рыночная трансформация общественного производства как целостности означает необходимость формирования производительного капитала в качестве компонента рыночного макроравновесия. В этой связи должны быть созданы специальные банковские институты для поддержки рыночных структур малого и среднего бизнеса, вовлечения в легальные рыночные обороты теневой экономики, создания рыночного «моста» между микро- и макро-экономикой. Банк капитала, о котором говорилось выше, призван стать базовым для развития системы институтов внутреннего рынка.

       Для переходной экономики важнейшей  проблемой, не решенной до сих пор, оказалась  воспроизводственная характеристика институтов и прежде всего определение  границ субъектности. Недостаточная  воспроизводственная целостность возникших институтов финансового капитала способствует тенденции к их политизации - стремлению войти в правительство, в Госдуму, создать свои политические центры влияния на государство и общество. В то же время неумение видеть воспроизводственный аспект рыночной экономики с точки зрения институтов парализует сами реформы в сфере общественного производства. Ощущается сильное влияние идей, лежащих в плоскости неоклассической парадигмы и практически выражающих логику экономического детерминизма: раздробить общественное производство на отдельные рыночные предприятия и запустить процесс их рыночной адаптации, который сам приведет к формированию рыночной инфраструктуры, возникновению рыночного спроса и предложения и т.п.

       Выше  отмечалось, что именно институт соединяет старое и новое, а не ресурс. Из этого следует, что в основе реформирования должна лежать система макросубъектов: государство - финансовый капитал - производительный капитал - агрегированный массовый субъект дохода. Их системные связи активизируют воспроизводственный компонент рыночного равновесия макроуровня; капитал, продукт, доход. В таком случае примат институционализма будет означать не уход от экономики как рациональной системы финансовых, денежных и товарных оборотов, а замену экономического детерминизма объективно необходимым алгоритмом становления рынка.