Гипотеза о геополитическом противостоянии по Карлу Шмитту

     В 1942 году Шмитт выпустил важнейший  труд "Земля и Море". Вместе с более поздним текстом "Планетарная напряженность между Востоком и Западом и противостояние Суши и Моря" это составляет важнейший документ геополитической науки. 

     Смысл противопоставления Суши и Моря у  Шмитта сводится к тому, что речь идет о двух совершенно различных, несводимых друг к другу и враждебных цивилизациях, а не о вариантах единого цивилизационного комплекса. Это деление почти точно совпадает с картиной, нарисованной Макиндером, но Шмитт дает основным ее элементам талассократии (Морская Сила) и теллурократии (Сухопутная Сила) углубленное философское толкование, связанное с базовыми юридически ми и этическими системами. Любопытно, что Шмитт использует применительно к "силам Суши" имя "Бегемот ", а к "силам Моря" "Левиафан ", как напоминание о двух ветхозаветных чудовищах, одно из которых воплощает в себе всех сухопутных тварей, а другое всех водных, морских. 

     "Номос"  Земли существует безальтернативно  на протяжении большей части  человеческой истории. Все разновидности  этого "номоса" характеризуются наличием строгой и устойчивой легислативной (и этической) формы, в которой отражается неподвижность и фиксированность Суши, Земли. Эта связь с Землей, пространство которой легко поддается структурализации (фиксированность границ, постоянство коммуникационных путей, неизменность географических и рельефных особенностей), порождает сущностный консерватизм в социальной, культурной и технической сферах. Совокупность версий "номоса" Земли составляет то, что принято называть историей "традиционного общества".

     В такой ситуации Море, Вода являются лишь периферийными цивилизационными явлениями, не вторгаясь в сферу "этического" (или вторгаясь эпизодически). Лишь с открытием Мирового Океана в конце XVI века, ситуация меняется радикальным образом. Человечество (и в первую очередь, остров Англия) начинает привыкать к "морскому существованию", начинает осознавать себя Островом посреди вод, Кораблем. 

     Но  водное пространство резко отлично  от сухопутно го. Оно непостоянно, враждебно, отчуждено, подвержено постоянному изменению. В нем не фиксированы пути, не очевидны различия ориентаций. "Номос" моря влечет за собой глобальную трансформацию сознания. Социальные, юридические и этические нормативы становятся "текучими ". Рождается новая цивилизация. Шмитт считает, что Новое время и технический рывок, открывший эру индустриализации, обязаны своим существованием геополитическому феномену переходу человечества к "номосу" моря. 

     Так геополитическое противостояние англосаксонского мира "внешнего полумесяца" приобретает  у Шмитта социально-политическую дефиницию. "Номос" моря есть реальность, враждебная традиционному обществу. Геополитическое противостояние сухопутных держав с морскими обретает важнейший исторический, идеологический и философский смысл.   

3.2 Grossraum 

     Шмитт разработал еще одну важнейшую геополитическую теорию теорию"большого пространства" (Grossraum). Эта концепция рассматривает процесс развития государств как стремление к обретению наибольшего территориального объема. Принцип имперской интеграции является выражением логического и естественного человеческого стремления к синтезу. Этапы территориально го расширения государства, таким образом, соответствуют этапам движения человеческого духа к универсализму. 

     Этот  геополитический закон распространяется и на техническую и на экономическую сферы. Шмитт показывает, что начиная с некоторого момента техническое и экономическое развитие государства требует количественного и качественного увеличения его территорий. При этом не обязательно речь идет о колонизации, аннексии, военном вторжении. Становление Grossraum может проходить и по иным законам на основании принятия несколькими государствами или народами единой религиозной или культурной формы. 

     По  Шмитту, развитие "номоса" Земли  должно привести к появлению Государства-континента. Этапы движения к Государству-континенту проходят от городов-государств через государства территории. Появление сухопутного Государства-континента, материкового grossraum'а является исторической и геополитической необходимостью. 

     В тексте 1940 года "Пространство и Большое Пространство в праве народов" Шмитт так определил "Большое Пространство ": "Сфера планификации, организации и человеческой деятельности, коренящаяся в актуальной и объемной тенденции будущего развития ". Уточняя эту несколько расплывчатую формулировку, Шмитт указывал как на пример волевого создания "Большого Пространства" проведение в жизнь американской доктрины Монро. 

     Хотя Grossraum можно, в определенном смысле, отождествить с Государством, а точнее, с Империей (das Reich), эта концепция выходит за рамки обычного государства. Это новая форма сверхнационального объединения, основанного на стратегическом, геополитическом и идеологическом факторе. 

     В отличие от унификационной пангерманистской модели Гитлера и от советского интернационализма  Grossraum Шмитта основывается на культурном и этническом плюрализме, на широкой автономии, ограниченной лишь стратегическим централизмом и тотальной лояльностью к высшей властной инстанции. При этом Шмитт подчеркивал, что создание нового "Большого Пространства" не зависит ни от научной ценности самой доктрины, ни от культурной компетентности, ни от экономического развития составляющих частей или даже территориального и этнического центра, давшего импульс к интеграции. Все зависит только от политической воли, распознающей историческую необходимость такого геополитического шага.

     Шмитт в этой доктрине предвосхитил основные линии современной интеграционной политики.   

3.3 Тотальная война  и фигура «партизана» 

     Геополитические мотивы различимы у Шмитта практически во всех темах, которые он рассматривает. В частности, он исследовал связь трех концепций "тотальный враг, тотальная война, тотальное государство". С его точки зрения, "тотальное государство" это самая совершенная форма государства традиционного типа, т.е. пик развития сухопутного "Номос". Несмотря на возможности исторической эволюции такого государства вплоть до масштабов Grossraum, в нем сохраняется неизменным сущностное качество. "Тотальное государство" исключает принцип "тотального врага" и "тотальной войны", так как представление о противнике, "враге" (а Шмитт придавал огромное значение формулировке понятий "друг"/"враг ", amicus/hostis) оно выстраивает на основании себя самого, а, следовательно, выдвигает концепцию "войны форм", в которой действует Jus bellum и участвуют только ограниченные контингенты профессиональных военных. Мирное население и частная собственность, в свою очередь, находятся под охраной закона и устранены (по меньшей мере, теоретически) из хода военных действий.

     Либеральная доктрина, которую Шмитт однозначно связывал с Новым временем и, соответственно, с "морской цивилизацией", с "номосом" моря, отрицая "тотальное государство" открывает тем самым дорогу "тотальной войне" и концепции "тотального врага". В 1941 году в статье "Государственный суверенитет и открытое море" он писал: 

     "Война  на суше была подчинена юридическим  нормам, так как она была войной  между государствами, т.е. между  вооруженными силами враждующих  государств. Ее рационализация проявлялась  в ее ограничении и в стремлении вывести за ее пределы мирное население и объекты частной собственности. Война на море, напротив, не является войной между строго определенными и подчиняющимися юридическим нормативам противниками, так как основывается на концепции тотального врага."

     Заключение 

     Общая геополитическая картина, описанная  Шмиттом, сводилась к напряженному цивилизационному дуализму, к противостоянию двух Grossraum'ов англосаксонского (Англия + Америка) и континентально-европейского, евразийского. Эти два "Больших Пространства" талассократическое и теллурократическое ведут между собой планетарное сражение за то, чтобы сделать последний шаг к универсализации и перейти от континентального владычества к мировому. При этом Шмитт с пессимизмом относился к возможности свести этот конфликт к какой-то строгой юридической базе, так как цивилизационные макроконцепции обоих "Больших Пространств" основываются на взаимоисключающих "номосах" "номосе Земли" и "номосе Моря". Последний разрушительный элемент вносится развитием воздухоплавания, так как "воздушное пространство" еще менее поддается этико-правовой структурализации, нежели морское.

     В конце жизни Шмитт сосредоточил свое внимание на фигуре "партизана ". Эта фигура, по Шмитту, является последним представителем "номоса" Земли, остающимся верным своему изначальному призванию вопреки "разжижению цивилизации" и растворению ее юридически-культурных основ. "Партизан" связан с родной землей неформальными узами, и исторический характер этой связи диктует ему основы этики войны, резко отличающиеся от более общих и абстрактных нормативов. По мере универсализации "морской модели" и "торговой этики", которые, естественно, охватывают и сферу военных действий, фигура "партизана", приобретает, по Шмитту, все большее цивилизационное значение, так как "партизан" остается последним действующим лицом истории, которое защищает (всеми средствами) "сухопутный порядок" перед лицом тотального наступления талассократии. Отсюда вытекает его почти "сотериологическая" историческая функция. 

      Литература 

     1. Александр Дугин. Основы геополитики, Москва, Арктогея, 2000

     2. От геополитики к хронополитике.  Хрестоматия.

     3. Ю.В. Тихонравов. Геополитика. Геоюриспруденция (К. Шмитт) Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000. - 256 с.

     4. Карл Шмитт. Земля и море. Созерцание  всемирной истории. Пер с немецкого Ю.Ю. Коринца.

     5. Сергей Лебедев. Статья «Классики  геополитической мысли: Карл Шмитт».