Современная инфляция и ее особенности в различных странах(Россия и Норвегия)

Интенсивная денежная эмиссия апреля-августа 1994 года привела к повышению темпов инфляции в октябре 1994 г. - январе до 14-18%. Сокращение темпов прироста денежной массы осенью-зимой 1994-1995 г.г. обеспечило снижение темпов инфляции до 8-11% в феврале-мае 1995 г. и летом до 5% (см. табл.3)

Одним из главных источников, поддерживающих высокие темпы прироста денежной массы является финансирование бюджетного дефицита за счет эмиссии денежных инструментов.

На примере бывших социалистических стран видно, что размеры дефицита, бюджета в процентах к валовому внутреннему продукту в большинстве случаев достаточно хорошо сочетаются с масштабами денежной эмиссии и темпами инфляции (см. рис. 1,2).

Отсутствие дефицита бюджета в странах балтии позволило им в течение последних лет обеспечить самые низкие темпы прироста денежной массы. В странах с наиболее значительными бюджетными дефицитами - Армении, Грузии, Азербайджане, Украине - наблюдались и самые высокие темпы инфляции. Но здесь есть и исключения. Так, в некоторых странах - Белоруссии, Казахстане - незначительные размеры бюджетного дефицита не были препятствием для весьма высоких темпов инфляции. Дело в том, что высокие темпы инфляции в этих странах были вызваны денежной эмиссией. В России и Молдавии наличие бюджетных дефицитов в крупных размерах (7-12% ВВП) приводило примерно к вдвое более низким темпам прироста денежной массы и инфляции.

Причина здесь в том, что рост денежной массы и инфляции вызываются не наличием бюджетного дефицита, а размерами той части, которая покрывается за счет эмиссионных источников.

В 1995 году в России проводилась очень жесткая бюджетная политика. Согласно закону о Федеральном бюджете федеральные расходы в 1995 году планировались на уровне 26,7% ВВП. Фактически же в первой половине года этот показатель был равен 17,3% ВВП[4] .

Бюджетный дефицит в первой половине 1995 года снизился до 3,2% ВВП[5] . Кредиты ЦБР для его покрытия намного уменьшились. Если в феврале-июне 1994 г. задолженность правительства Центробанку выросла на 11%, то за аналогичный период 1995 года - лишь на 11% (см. табл.5).

Основные положения немонетаристского подхода отвергают чисто денежную трактовку инфляции. Она сочетает в себе действие и факторов инфляции спроса и инфляции издержек, причем влияние факторов инфляции спроса не играет доминирующей роли. Это отчетливо проявляется в отставании увеличения денежной массы от роста цен (см.табл.6,7).

В первом полугодии 1995 года несмотря на меры по ограничению объемов денежно-кредитной эмиссии, темпы инфляции сохранялись достаточно высокими и превышали уровень сопоставимого периода 1994 года .

Подводя итог рассмотрению некоторых аспектов экономической динамики за последние годы, можно сделать вывод, что в целом совокупное влияние причин, порождающих инфляцию, оказалось компенсировано факторами, сдерживающими ценовую динамику. то связано прежде всего с тем, что на протяжении рассматриваемого периода в общих чертах сложился антиинфляционный механизм, основу которого составили следующие элементы экономической политики:

- соблюдение жестких денежных ограничений;

- меры по стабилизации валютного курса;

- отказ от покрытия дефицита федерального бюджета прямыми кредитами Банка России и переход к государственных заимствованиям на рынке ценных бумаг;

- принятие Правительством Российской Федерации ряда решений, ограничивающих рост цен на продукцию отдельных отраслей и сектором экономики, в первую очередь отраслей - естественных монополистов.

Все они, будучи направленными на сжатие совокупного спроса и приведение его в соответствие с совокупным предложением, сформировали качественно новую ценовую ситуацию как в потребительской сфере, так и в реальном секторе российской экономики.

Но несмотря на позитивный характер этих процессов, следует отметить, что в российской экономике еще существует угроза инфляционных всплесков из-за продолжающегося экономического спада, неплатежей, искаженной структуры основного производства и его низкой эффективности, существования секторов экономики с различными уровнем доходности, нерешенности вопросов формирования доходной части бюджета и накопления социальных проблем в обществе.

4.      Особенности инфляции в Норвегии.

Определенным своеобразием отличалась в Норвегии формирование капиталистических экономических структур: более поздние сроки индустриализации, её значительная обусловленность потребностями внешнего рынка, возможность добиться выгодного положения на нем своих товаров и услуг.

Почти не участвуя в территориальном разделе мира, Норвегия и без колоний благодаря производственно-финансовым связям к прибылям крупных держав, стала частью мировой хозяйственной системы. Уже в конце прошлого - начале нынешнего века на базе концентрации и централизации производства и капитала возникли крупные компании, преимущественно экспортного направления, стали складываться финансовые группы.

В Норвегии низкая экономическая конъюнктура и кризисные явления наблюдаются с 1986 года, когда резко упали цены на нефть, в связи с переходом на энергосберегающие технологии. На протяжении одного года вклад нефтяной промышленности сократился с 18,5% ВВП до 11%.В последующие годы сильное увеличение добычи нефти подняло эту цифру до 16 % ВВП, но, как утверждают специалисты в ближайшем будущем добыча нефти снова начнет падать. Доходы от природного газа будут восполнять пробел, по крайней мере, несколько лет. Но будет ли относительно слабая нефтяная часть экономики страны, в которой преобладает государственный сектор, достаточно сильной, чтобы компенсировать нехватку средств, когда начнется сужаться нефтяной сектор? Эти тревоги усугубляются в последние годы резким ухудшением состояния государственных финансов. Щедрая бюджетно-налоговая политика, принятая правительством Рабочей партии после 1990г. с целью смягчить трудности спада, привела к росту дефицита государственного бюджета до 12,5%. Понимая эти долгосрочные трудности, правительство в 1993г. представило парламенту программу на 1994-1997гг., в которой изложило стратегию их устранения. Она основана на значительном ужесточении бюджетно-налоговой политики, сдерживания трансфертных платежей в пользу инвестиций в инфраструктуру и общий перенос упора с государственного сектора на частный.

Личное потребление в 1992г. было ниже уровня 1986г. почти на 3%. Валовые капиталовложения значительно уступают показателям 1988г. Импорт в 1992г. был ниже, чем в 1986г., на 3,5%, а объём производства и обрабатывающей промышленности - даже ниже уровня 1985г. Эта безрадостная картина скрадывалась лишь благодаря добыче нефти.

Уровень инфляции постепенно понижался и в мае 1993г. составил в годовом исчислении 2,4%, а в 1994г.1,7%. Но уровень издержек на заработную плату был по-прежнему заметно выше, чем в других странах, хотя конкурентоспособность норвежских товаров в 1993г. на 11% превысила уровень 1988г.

Дефицит государственного бюджета по-прежнему велик -50 млрд. крон в 1993г. К весне 1993г. заметно снизился уровень процентных ставок, приостановилось падение занятости.

За первые пять месяцев 1993г. экспорт составил 88 млрд. крон, а импорт 60 млрд. крон. На нефть приходится 43% всего норвежского товарного экспорта.

Банковский кризис в стране продолжается пятый год, хотя самое худшее уже позади. Все крупные коммерческие банки, кроме “Ден Норске банк”, оказались в полной зависимости от государства. Банковский кризис начался с драматического падения цен на нефть и распространился на все другие секторы экономики.

1994 год положил начало оживлению экономики. ВВП вырос на 3,5%. Инфляция составила мене 1%. Платежный баланс связан с большим активным сальдо, превысившим 2,5% ВВП. Безработица утвердилась на уровне 5,5% экономически активного населения страны.

1995 год закончился примерно на таком же экономическом уровне. Однако темпы развития нефтяной экономики снижаются. Десять лет тому назад обрабатывающая промышленность давала 20% ВВП, теперь она дает лишь 13%. Норвегия, долго подкрепляемая североморской нефтью, может вступить в критическую фазу, которая определит, сможет ли она сохранить своё положение одной из самых процветающих стран Европы и в ХХI веке.

Во многих отношениях Норвегию можно сравнить с развивающейся страной, поскольку её основной экспорт состоит главным образом из сырья (нефть и газ), а не готовой промышленной продукции. Обрабатывающая промышленность не превышает 15% ВВП, что считается минимальным уровнем для современных промышленных стран. Правительство принимает ряд мер, чтобы изменить структуру своего экспорта в сторону товаров обрабатывающей промышленности.

Отвечая на вопрос, что делает правительство в связи со скорым сокращением добычи нефти, премьер-министр Норвегии Гру Харлем Брунтланд заявила английской “Файненшел Таймс”: “Правительство проводит политику, в которой налоговые и структурные меры рассчитаны именно на стимулирование экономического развития и занятости в материальной экономике. Мы активно используем государственный бюджет для увеличения занятости, укрепления частного сектора и инвестирования в область специальных знаний и другую инфраструктуру. Теперь, когда экономика вступила в период сравнительно энергичного роста, важно укрепить финансовое положение страны.

Действительно, добыча нефти у нас сократиться через несколько лет, но , учитывая рост добычи газа, эксплуатация норвежского шельфа будет по прежнему оставаться опорой экономики страны ещё много лет в будущем. Поэтому увеличение производства на материке Норвегии поможет сохранить сбалансированный рост. Соотношение издержек и конкурентоспособности норвежской экономики значительно улучшилась, и перспективы материковой экономики сейчас лучше, чем несколько лет назад. Это значит, что мы становимся менее зависимыми от нефти.

5.      Экономика разных скоростей.

Спору нет, Россия и Норвегия во многом похожи. Обе страны расположены примерно в одной климатической зоне, живут в основном за счет минеральных природных ресурсов и имеют ярко выраженный рентный характер экономик.

Как и в России, фундамент норвежской экономики составляет энергетика. Вклад нефтегазового сектора у нашего северного соседа соизмерим с российским и составляет 23% ВВП страны. За счет энергетики на 1/3 формируются государственные бюджеты в обеих странах.

И у России, и у Норвегии степень интегрированности в мировую экономику составляет более 30%, что определяется сырьевым, главным образом нефтегазовым, экспортом, который превышает 50% всего экспорта товаров и услуг каждой из стран. На технологический сектор в структуре экспорта у них приходится менее 15% общего вывоза товаров.

Но на этих количественных параметрах сходство и заканчивается. В отличие от России Норвегия — страна, находящаяся на постиндустриальной стадии развития, с отлаженным новейшим производством, грамотной экономической политикой государства, с самыми высокими в мире социальными стандартами.

Норвегия — один из мировых лидеров по качеству жизни и социальным параметрам. Производство ВВП в Норвегии на душу населения почти в 8 раз выше, чем в России. Продолжительность жизни главной рабочей силы в любом обществе — мужчин — у нашего северного соседа на 19 лет превышает значение аналогичного показателя в России. (Средний российский мужчина не доживает даже до пенсионного возраста.) Детская смертность в Норвегии почти в 5 раз ниже, чем в России. Норвегия характеризуется самыми низкими в мире показателями младенческой смертности — 3,73 на 1000 новорожденных (в США -7,5, в России - 16,1). Средняя пенсия - 70 процентов средней зарплаты (в России - лишь 24 процента, но в реальном выражении норвежские пенсионеры получают в 32 раза больше, чем наши). Средняя зарплата в Норвегии - около 4,5 тысячи долларов (у нас - около 400 долларов, то есть почти в 12 раз меньше). Пособие по безработице - 2 тыс. долларов. Семье, не отдающей ребенка в детский сад, в Норвегии ежемесячно выплачивается примерно 560 долларов (у нас пособие на ребенка старше полутора лет составляет 3 доллара, то есть почти в 200 раз меньше).

Однако свой стабфонд Норвегия стала формировать лишь достигнув первого места в мире по большинству этих социальных показателей. И в этой стране такой фонд действительно можно объяснить желанием сохранить тот же уровень жизни для будущих поколений. А что мы собираемся закреплять своим стабфондом? Наше 142-е место в мире по продолжительности жизни, нижайший уровень пенсий и социальных гарантий?

Норвегия к 1979 году стала нефтяной державой и сегодня является четвертым производителем нефти в мире. За десять лет нефтяного благоденствия Норвегия, как было уже сказано, заняла лидирующие места по уровню жизни населения. При этом, заметим, за эти десять лет нефтяные цены показывали разнонаправленную динамику, и их падение в 1985 году нередко упоминается как одна из причин коллапса СССР. Коллапса Норвегии при этих же ценах не случилось. Самое простое, конечно, сослаться на то, что норвежцев — всего 4,5 млн. Тем не менее известны примеры нефтяных монархий Персидского залива, которые умудряются при феноменальных ценах на нефть иметь безработицу в 30%. Норвежская же безработица не превышает 4%!

Возникают два вопроса: что именно сделали норвежцы за эти десять лет и почему у них идея по стерилизации денег в специальном фонде привела к 2,6% инфляции, а у нас она не опускается ниже 12—13%? Прежде чем погружаться в детали, хотелось бы сослаться на многочисленные исследования, которые утверждают, что чем более демократической является страна и чем меньше в ней неравенство населения, тем ниже, при прочих равных условиях, инфляция. В частности, в книге Роберта Каттнера "Экономическая иллюзия — фальшивый выбор между процветанием и социальной справедливостью" главный тезис в том, что вечно навязываемый выбор — либо экономический рост, либо социальная справедливость — не имеет под собой оснований. Он считает, что, наоборот, социально более защищенные и равноправные общества гораздо чаще выступают и более производительными, демонстрируя низкий уровень безработицы и инфляции. Россия и Норвегия могли бы прекрасно проиллюстрировать выводы Каттнера. Критики, правда, могут сказать, что в России выше темпы экономического роста, а в Норвегии они — в районе 3% в год. При этом, несмотря на Стабилизационный фонд, инфляция в России в десять раз выше, чем в Норвегии! Если же говорить о безработице, то официальные наши цифры разняться не катастрофически: 3,7% в Норвегии и 7,8% (Газета РБК от 21 сентября 2009 г.) в России. При этом минимальная зарплата в России (с 1 июня 2009г.) 4300 рублей в месяц (около 50 евро), а в Норвегии минимальная зарплата превышает 11 евро в час.

Норвежские компании и банки почему-то мало занимают за рубежом и отличаются очень строгой финансовой дисциплиной. Кроме того, за последние годы в Норвегии значительно снизился объем прямых иностранных инвестиций. Если в 2000 году он составлял 3,58% от ВВП, то в 2004-м — всего 0,2%. Такое снижение идет в общеевропейском русле. Так, в целом по еврозоне в 2000 году доля прямых иностранных инвестиций составляла 6,49%, а в 2004-м — 0,51%. То есть Норвегия изменила свою динамику даже кардинальнее, чем вся остальная Европа. Как же так? Ведь увеличение прямых иностранных инвестиций всегда рассматривалось как позитивный момент, подчеркивающий инвестиционную привлекательность той или иной экономики. Да, это так — с той лишь оговоркой, что когда экономика уже стабильна и находится на стадии насыщения, а социалка и зарплаты держатся на очень высоком уровне, то незачем переполнять свою финансовую сферу чужими деньгами. То есть когда экономика такая, как в Норвегии! Мы же, в России, находимся на совершенно иной стадии, когда нам и рабочие места нужно создавать, и уровень жизни повышать, и инфраструктуру формировать, поэтому для нас иностранные инвестиции в большинстве случаев — благо. Наша демократическая и экономическая структура имеет мало общего с норвежской, однако мы ждем, что тамошний рецепт с выводом нефтяных денег из страны сработает и у нас. Рискнем сделать прогноз: в ближайшие пять лет наша инфляция никогда не опустится ниже 7%. А вероятнее всего, так и будет колебаться в районе 10%, даже если после выборов 2008 года вообще заморозят рост зарплат и пособий. Для норвежских же экономистов центральным фактором является вовсе не бюджетная экономия на социальных выплатах, а создание хороших условий для конкуренции. Их логика такова: конкуренция ведет к снижению цен, соответственно, снижаются требования по повышению заработной платы, а это, в свою очередь, уменьшает ценовое давление на всю экономику.