Международный валютный фонд и Россия

*По состоянию  на 31 октября 1997 г.

Следует заметить, что  основная масса кредитов концентрируется  на сравнительно узкой группе наиболее крупных заемщиков. Если взять 16 стран, каждая из которых за период 1991 -1997 гг. заняла у МВФ более 1 млрд дол., то общая сумма полученных ими кредитов составит почти 63 млрд дол., или 80% от общего объема кредитования. Однако по итогу 90-х годов самым крупным заемщиком оказалась Россия; начиная с 1992 г. она ежегодно получала от МВФ значительные кредиты, в сумме составившие около 15,3 млрд дол.

Для валютной ситуации 90-х годов характерно массовое присоединение  стран - членов МВФ к известной  статье VIII его устава, фиксирующее  отказ от применения валютных ограничений  и практически означающее установление конвертируемости национальной денежной единицы по международным операциям  текущего характера. МВФ явно снизил требования и стал гораздо либеральнее  подходить к странам, претендующим на получение соответствующего статуса. За 45 лет - с 1946-го по 1990 г. включительно - режим VIII статьи был одобрен руководством Фонда для 68 участников, тогда как  за следующие семь лет эту процедуру  прошли уже 73 страны. Официальное присоединение  России к VIII статье было оформлено 1 июня 1996 г[11].

II. Проблемы МВФ

2.1 Резервы фонда

Глобальный финансовый кризис, масштаб которого показался бы абсолютно невероятным еще год назад, начинает настигать тех, кто по долгу службы должен препятствовать его возникновению. Ставшие уже привычными аббревиатуры международных финансовых институтов, весьма вероятно, уйдут в историю уже в скором будущем. Первой кандидатурой на попадание в этот печальный список является Международный валютный фонд[12]

Текущий финансовый кризис, казалось бы, не дает повода усомниться в необходимости и значительности роли МВФ. Тревожные известия приходят из все новых мест. После России эпицентр кризиса переместился в Бразилию. Перепуганные инвесторы только за последний месяц вывезли из страны почти 13 млрд долларов. Некоторые аналитики считают, что для стабилизации положения бразильской экономики, девятой по величине в мире, потребуется 20-30 млрд долларов. Но даже с учетом 50 млрд золотовалютных запасов страны объем краткосрочных внешних долгов Бразилии заставляет сомневаться в достаточности такой помощи.

Не удивительно, что  руководство МВФ предпринимает  все, чтобы его главный «акционер», Соединенные Штаты, увеличил финансирование фонда. Ведь ресурсы организации практически исчерпаны. Сейчас, по словам заместителя директора МВФ Стенли Фишера, резервы фонда, которые он реально может использовать для экстренных стабилизационных кредитов странам, терпящим финансовые бедствия, упали до минимального за всю историю уровня — 5-9 млрд. долларов. По данным МВФ, отношение его несвязанных резервов к ликвидным обязательствам, так называемый коэффициент ликвидности, составляет сейчас около 30% против «уровня комфорта» в 70%[13]. МВФ считает, что снижение коэффициента ниже 15% нецелесообразно.

 Источник: Эксперт №35, 21 сентября 1998 г., стр. 25

2.2 Интеллектуальный  кризис

Проблема нехватки ликвидности действительно мучает фонд как никогда. Однако абсолютизировать ее не стоит. Во-первых, потому, что МВФ все-таки периодически возвращают выданные кредиты. А во-вторых, помимо обращения за помощью к своему главному «акционеру» (конгресс США недавно отклонил просьбу МВФ о выделении дополнительно 18 млрд долларов), фонд всегда может апеллировать к другим странам-членам. Кроме того, он может задействовать механизм эмиссии специальных прав заимствования (SDR), своего рода мировых денег. Несмотря на бюрократическую сложность подобной процедуры (для ее запуска требуется решение Совета управляющих фонда и последующее одобрение тремя пятыми состава членов МВФ), сила нынешних финансовых потрясений заметно влияет на сговорчивость чиновников. Наконец, МВФ может быстро привлечь необходимые средства для безотлагательных нужд в рамках так называемого Генерального соглашения о заимствовании, базирующегося на экстренных кредитах стран «большой десятки»[14]. При работе с последним пакетом помощи России в июле 1998 года использовалась как раз такая схема.

Шум, который сейчас поднят вокруг МВФ, следует объяснить  скорее не кризисом ликвидности, а кризисом доверия или интеллектуальным кризисом в самом фонде. Его программы потерпели фиаско практически во всех странах, пострадавших от азиатского кризиса. Более того, своим вмешательством МВФ часто скорее способствовал дальнейшей дестабилизации.

Действительно, финансовые кризисы в разных частях планеты  заметно участились и стали куда масштабнее после того, как деятельность МВФ по поддержке пострадавших стран приобрела регулярный характер.

Одна из возможных  причин, помимо неадекватности антикризисных программ фонда, состоит в том, что инвесторы при работе на развивающихся рынках стали принимать все более рискованные решения. Растущие надежды на помощь МВФ, которая позволит стране рассчитаться по долгам, снизили ответственность и внесли сильный дестабилизирующий фактор в мировую финансовую систему.

Естественно, с таким  подходом категорически не согласны в самом фонде. Стенли Фишер заявил, что «международная финансовая система нуждается в функционировании МВФ» в будущем, так как возможные опасности будут требовать быстрой реакции в большей степени, чем сегодня. Впрочем, оперативности-то фонду как раз и не хватает. Как правило, программы помощи МВФ запускались только тогда, когда валюты и рынки развивающихся стран уже обваливались.

России фонд также  не смог предложить эффективную программу. И здесь бессмысленно все сваливать на скверную исполнительность россиян — МВФ позволял обманывать себя с 1993 года. Фискальная система страны так и не была толком усовершенствована, государство так и не научилось жить по средствам. В конце концов, даже формальных обязательств по бюджетному дефициту мы так ни разу за пять лет и не выполнили.

Получается, что МВФ  все это время спокойно наблюдал за углублением долговой ямы, в которую  сползала Россия. А ведь можно было требовать выполнения обязательств и даже останавливать программу помощи при их невыполнении.

Помощь России при  построении либеральной экономики многие политики, и не в последнюю очередь функционеры МВФ, считали исторической миссией фонда. Ее полный провал скомпрометировал руководство организации и саму идею ее существования.

Впрочем, некоторые  аналитики полагают, что атаки на МВФ имеют весьма отдаленное отношение к насущным проблемам мировых финансов и скорее являются отражением американских внутриполитических процессов. Существует большая опасность, что решение о необходимости существования такого рода организации будет принято не на основании реальной оценки ее необходимости, а исходя из расклада политических сил в Вашингтоне.

Несмотря на отказ  увеличить американские вложения в МВФ, конгресс одобрил ассигнования в размере 16,2 млрд долларов на программы иностранной помощи в рамках двусторонних отношений. Во-первых, это достаточно точно отражает недовольство конгрессменов существованием международной бюрократической организации, которая тратит деньги американских налогоплательщиков, причем часто неэффективно и уж во всяком случае бесконтрольно. И, во-вторых, их стремление сосредоточить всю полноту решений о финансовой поддержке иностранных государств в своих руках. А значит, сдвинуть баланс влияния на американскую внешнюю политику в пользу законодательной власти. Поэтому весьма вероятно, что решительно настроенные республиканцы как минимум поведут борьбу за смещение нынешнего шефа МВФ Мишеля Камдессю, что даст им контроль над кадрами организации, а как максимум — за упразднение МВФ вообще.

Сегодня, возможно, в  мире уже накопилась критическая масса недовольства деятельностью МВФ, способная вернуть его в состояние «кассы взаимопомощи», правда, с весьма избирательным доступом. Вот как оценивает необходимую модель работы фонда представитель одного крупного европейского банка[15]: «Есть, например, Гана, которую можно фактически спасти несколькими десятками миллионов долларов. Но если американцам нужно спасать Корею, пусть они это делают сами».

2.3 Запоздалая помощь

Пока кризис касался  только развивающихся стран, западные правительства ограничивались ранее опробованными способами оказания пострадавшим финансовой помощи. Кредиты предоставлялись странам, как правило, уже пережившим обвал валютного и фондового рынков. При этом обязательным условием для получателя помощи было повышение процентной ставки для удержания капитала в стране и сохранение ее на высоком уровне до тех пор, пока доверие инвесторов не восстановится и зарубежные инвестиции не начнут возвращаться в страну.

Требования МВФ  по ужесточению бюджетной и денежной политики только усугубляли тяжесть кризиса, приводя к дефляции и рецессии. Кроме того, стандартные процедуры МВФ никак не препятствовали распространению «азиатского» кризиса по странам и континентам.

Но когда обвал  российского рубля ударил по Латинской Америке и рикошетом по США, вызвав резкое ослабление доллара и падение на фондовых биржах, правительства развитых стран начали осознавать необходимость институциональных реформ мировой системы движения капитала. Запад стал готовиться к серьезному изменению правил игры на международных рынках.

В последние недели МВФ, похоже, начал предпринимать попытки преодолеть идейный кризис. На закончившейся недавно в Вашингтоне годовой сессии МВФ и Мирового банка обсуждался новый механизм помощи странам, стоящим на пороге финансового кризиса. «Новые принципы помощи МВФ позволят странам с фундаментальными проблемами в экономике убедить международных инвесторов в том, что они в состоянии отвечать по своим долговым обязательствам до того, как инвесторы потеряют доверие к ним», — заявил министр финансов США Роберт Рубин[16]. По замыслу авторов новой схемы, кредиты фонда уже не будут столь дешевыми, как раньше, и не будут направляться на реструктуризацию долга заемщика.

Похожую программу  готовит сейчас Мировой банк, который в рамках новой схемы скорее всего будет действовать совместно с МВФ. По словам президента Мирового банка Джеймса Вулфенсона, в основе механизма кредитования кризисных стран будет лежать система экстренных займов, которые «будут выдаваться на пять лет и под очень высокую процентную ставку».

Естественно, что  страны, желающие воспользоваться поддержкой МВФ, взамен должны будут соответствовать требованиям кредитора. Целый комплекс таких условий сейчас разрабатывается международными организациями. Однако пока более или менее ясно сформулированы только общие подходы при переходе на новые принципы работы. Как выразился один из принимавших участие в их обсуждении высокопоставленный чиновник, «есть только направление, но нет деталей».

Пока ставится достаточно узкая цель — создать механизм укрепления доверия, но в дальнейшем речь может пойти даже о создании мировой валюты. Особенно если эти  кредиты будут выделяться в СПЗ. Однако в любом случае для того, чтобы фонд в глазах инвесторов выглядел заслуживающим доверия гарантом, ему потребуется адекватный задачам  собственный капитал. А значит, неизбежно потребуется увеличение его финансирования крупнейшими акционерами.

III. Отношения МВФ  и России после  экономического кризиса  в стране.

На прошедшей в  Вашингтоне сессии МВФ и МБРР(в октябре сего года) правительство Евгения Примакова потерпело фиаско. Международные финансовые организации дали понять, что не выделят новые кредиты России, да и ранее обещанные придержат. По крайней мере до тех пор, пока чиновники российского правительства не перестанут вводить их в заблуждение. На закончившейся ежегодной сессии МВФ, естественно, никто и не собирался давать денег России — это делается, как говорится, в рабочем порядке.

Главная тема сессии МВФ и Мирового банка — ситуация в Латинской Америке. В центре дискуссии не Россия, а Бразилия, переживающая острый приступ «азиатской лихорадки». Ведутся переговоры о разработке огромной программы помощи этой стране на сумму до $30 млрд. И это еще одна причина, по которой разморозить очередной транш кредита в размере $4,3 млрд посланцам Москвы не удастся[17].

Впрочем, цель российской делегации скромнее: выбить хотя бы $2,5 млрд[18], которые в проекте чрезвычайного бюджета на четвертый квартал текущего года предполагается направить на покрытие бюджетного дефицита.

В этом смысле российская делегация не справилась с задачей.(Но первый шаг Задорнов с Геращенко уже сделали: им удалось получить заверения, что никакого свертывания отношений с Россией не будет.) Представленному министром финансов Михаилом Задорновым проекту чрезвычайного бюджета на последний квартал года не поверил никто. Не помогло даже то, что Задорнов привез два варианта бюджета[19]. Один предусматривал получение кредитов (в этом случае дефицит бюджета за три месяца составлял 34,4 млрд рублей), второй — нет (дефицит — 103,3 млрд рублей). Собственные же доходы российского правительства, по расчетам правительства, едва превысят 70 млрд рублей.

Даже эта мизерная сумма показалась вашингтонским  чиновникам взятой с потолка: ни с  того, ни с сего правительство решило, что сможет резко повысить собираемость налогов (чего не могло сделать даже в спокойные времена) и ввести новые налоги (против чего протестуют нефтяные компании). И МВФ ничего не оставалось, кроме как вежливо порекомендовать России продолжить рыночные реформы: под такие нереальные планы деньги они давать не собираются. К тому же сам фонд переживает нелегкие времена: мало того, что у него почти не осталось свободных денег, так еще все ведущие страны требуют немедленного и радикального реформирования МВФ. Азиатский кризис подорвал не только его кредитоспособность, но и авторитет. Лучшее тому подтверждение — отказ американского конгресса предоставить фонду очередной взнос США в размере $18 млрд. Конгрессмены мотивируют отказ неудовлетворительной работой руководства фонда и нецелевым использованием средств американских налогоплательщиков. И призыв министра финансов США Роберта Рубина о «смягчении условий предоставления помощи странам, объявившим дефолт» (имеется в виду прежде всего Россия), вряд ли что-нибудь изменит.[20]