Технологическое лидерство России

Технологическое лидерство России

Почему  бы нет?

Алексей Тупицын

РОССИЯ  — страна сезонная. Жизнь в ней  подчинена датам и периодам, кампаниям  и месячникам. Только выбрали президента и начинаем готовиться к новым  выборам. Пережив «Проблему 2000 года», начинаем ждать «Проблему-2003». В 2003 году России предстоит выплатить  огромную сумму в счет погашения  внешнего долга. Деньги в бюджете  есть, но их очень мало Стоит проблема: аккуратно выплачивая внешний долг, мы лишаем собственную экономику внутренних инвестиций. А значит, подрываем доходную часть бюджетов следующих лет. Ситуация усложняется тем, что в 2003 году перед Россией встанет еще одна проблема, которая граждан касается в гораздо большей степени, — почти тотальный износ технологического оборудования. В 2003 году начнется массовое выбытие старых производительных мощностей.

По оценкам  многочисленных аналитиков, степень  износа основных фондов составляет от 50 до 90% для разных регионов России. Для Северо-запада эта цифра, по данным экспертов МФК, составляет 60 — 70 процентов. Наиболее уязвимы предприятия электроэнергетики, лесного и горнодобывающего комплекса, металлургии. При этом средств для модернизации требуется, по всей видимости, ничуть не меньше, чем для соблюдения графика погашения внешнего долга.

Сегодня сотни директоров предприятий находятся  в процессе принятия решений: как  модернизировать производство? Вложить  еще раз небольшие деньги в  ремонт старого, вечно ломающегося, оборудования или наконец собрать средства на установку нового, современного и производительного? Где взять на него деньги? На какие технологии делать ставку? Будут ли потребители покупать продукцию в достаточных количествах, чтобы вернуть вложенные средства?

Сам по себе непростой, этот выбор сегодня  осложняется отсутствием полной и достоверной информации о современных  технологиях и оборудовании. А  значит, возрастает риск сделать неверное вложение. Но если представить себе, что в стране будет создана  инфраструктура поддержки принятия подобных решений, эффективность новой  российской экономики трудно будет  переоценить...

Европейские страны, столкнувшиеся с подобной ситуацией, задумались над созданием  «общества, построенного на знаниях». Его основной задачей они считают  формирование специальных баз знаний, большая часть которых является знаниями о новых видах деятельности и новых продуктах. Кроме того, создаются базы проблем и задач, к решению которых можно подключиться. Таким образом, развивается механизм тендеров, позволяющий выбрать и  использовать наиболее эффективные на сегодняшний день решения. Можно утверждать, что, если проект «общества, построенного на знаниях» реализуется, Европа приобретет большой динамизм и вполне может перехватить технологическое лидерство у США и Японии.

Место России в этом проекте не определено. Но можно сказать и по-другому: Россия сама не определилась в отношении  этого проекта. Обладая большим  технологическим потенциалом, в  том числе в области так  называемых критических технологий, мы сегодня не имеем средств его  реализации. Создав их, мы обеспечим  технологическое лидерство, ощутив все экономические выгоды от положения  страны-лидера, живущей на «технологическую ренту». Но здесь необходимо пояснить, почему раньше, в момент создания новых  технологий, открытий и изобретений, мы не могли воспользоваться их плодами.

Эксперты  в области маркетинга давно подметили, что для высокотехнологичных  товаров характерен так называемый эффект факса. В момент появления  факсов на рынке их продавалось мало, стоили они дорого. Соответственно, для купившего факс это была не очень полезная вещь — если у вас есть факс, а у партнера его нет, документ все равно надо передавать из рук в руки. Но с какого-то момента, когда людей, купивших факсы, становится достаточно много, вы вдруг замечаете, как это здорово — иметь факс. Теперь уже люди, не имеющие факса, испытывают неудобства — они выключены из коммуникационного поля.

Анализ  этого и подобных эффектов приводит к четкому пониманию того, что  мало произвести товар или услугу. Надо донести ее до потребителя, причем сделать это быстро и эффективно, иначе подобный то вар будет выпущен  другими. Наша страна никогда не была сильна в маркетинге. Настало время  изменить эту ситуацию. Тем более  что у нас есть один очень дефицитный для многих стран ресурс — образованное общество .

Взаимозависимость экономики и образования огромна  и причудлива. Например, практически  ни одно современное техническое  изобретение не может быть продано  без одновременного обучения пользователей. Массовая продажа компьютеров возможна только в тех странах, где достаточно высок уровень образования, и  это никого не удивляет. Гениальным маркетинговым ходом некоторых  питерских и московских банков стал перевод стипендий студентов  на пластиковые карточки — резко  увеличилась клиентская база, причем многие студенты и после окончания  вуза пользуются «пластиковыми деньгами».

Та же связь наблюдается и на других, казалось бы, совершенно далеких от «новой экономики», рынках. Например, известный  комбинат «Апатиты», производящий фосфатные  удобрения, столкнулся с изменением структуры сбыта — за последнее  время открылись зарубежные рынки  и резко свернулись российские. Причина  в той же связи экономики и  образования: система российской агрономии  оказалась разрушена, и в некоторых  хозяйствах нет тех самых специалистов-агрономов, умеющих правильно, «по науке» использовать сложную систему удобрений, поставляемых гигантом фосфатной промышленности. В идеале комбинату вместе с удобрениями нужно поставлять сельским хозяйствам простенькие экспресс-лаборатории, анализирующие потребности почвы в удобрениях, а также обучать своих потенциальных заказчиков ими пользоваться. Другими словами, образовательная политика должна стать элементом стратегии практически любой рыночной корпорации.  
Достаточно очевидно, что само по себе отдельное изобретение или устройство обладает малой общественной ценностью и очень часто отторгается обществом. Не в последнюю очередь это связано с тем, что нововведения часто несут эффект «закрытия» — делают бесполезными вложения в старые технологии. Вкладывая миллионы долларов в создание оптоволоконных сетей, вы вряд ли будете обрадованы появлением технологии, позволяющей передавать то же количество информации по обыкновенным электрическим проводам. Кстати, подобная технология существует уже более 2О лет, но только сейчас РАО «ЕЭС», первая из крупных мировых компаний, объявило о начале массового проекта «Электрический Интернет».

Подобных  примеров — много. Сами по себе новые, революционные технологии в обычных  условиях с трудом пробивают себе дорогу. Кстати, рыночные отношения  очень часто более вредны для  них, чем государственная бюрократия. Где же выход? Он видится в объединении  и концентрации усилий разных субъектов  — бизнеса, образования, государства, науки, инженерной и образовательной  элиты и т.д.

Раньше  такое объединение усилий носило экстремальный характер — вспомним знаменитые бериевские «шарашки». В более позднее время эта консолидация осуществлялась в рамках так называемых больших проектов. Назовем два из них — «космический» и «ядерный», почти синхронно осуществлявшиеся в СССР и США. Именно в рамках больших проектов проходила «стыковка стандартов», чтобы изделия одного завода или фирмы можно было использовать вместе с продукцией другой. Кстати, именно на основании космического проекта США ввели удивительно стройную систему стандартизации продуктов, придав ей позже статус чуть ли не государственной.  
Работу такого рода трудно переоценить. Сегодня на уровне правительства обсуждается несколько программ, претендующих на роль больших проектов. Одна из них — «электронная Россия». На уровне Северо-Западного округа тоже началась такая работа. Сначала ЦСР «Северо-Запад» презентовал Доктрину развития Северо-Запада России, потом была создана рабочая группа при полномочном представителе президента по созданию программы развития округа. За политической интеграцией должна последовать технологическая. Усилия нескольких тысяч директоров предприятий, инженеров, многих тысяч рабочих должны стать во много раз эффективнее за счет синергетического эффекта.

Исходя  из сказанного, можно сделать выводы о том, в каких направлениях должны быть сконцентрированы усилия для достижения технологического лидерства. Прежде всего необходимо восстанавливать систему коммуникации между субъектами научной, инженерной, образовательной деятельности. Эта коммуникация должна быть направлена на построение национальной инновационной системы, в рамках которой возможна максимальная капитализация усилий отдельных игроков. При этом необходимо восстанавливать инженерное образование как элитное, так и массовое, учитывая, что форма и содержание инженерной деятельности за последние годы стремительно меняются: происходит сближение технического и гуманитарного знания, возникает новая сфера — сфера гуманитарных технологий, направленная на синтез всех видов знания и поведения людей. Построение «государства знания», о котором говорят многие современные философы, — вот вызов, стоящий перед российским обществом. Именно в его рамках возможно и технологическое, и политическое, и военное лидерство России в XXI веке.

Триста  лет назад Петр I совершил удивительный геополитический маневр. В «гортани Европы» он создал город, который  стал столицей стремительно растущей Русской империи. Время было выбрано  удачно — Голландия уже сдавала  свои позиции, а Англия еще не окрепла  настолько, чтобы стать новым  гегемоном Европы. Россия на сто  процентов использовала ситуацию. Сегодня  технологическое лидерство США  слабеет. Европа и страны Азии еще  слишком слабы. У России есть шанс.

«Санкт-Петербургские  ВЕДОМОСТИ»,  
№ 184, 4 октября 2001 года.