Проблема внешних эффектов в государственном регулировании рыночной экономики

Р.  Коуз исходил  из того,  что рассматриваемая  проблема носит обоюдоострый или,  как он говорит,  “взаимообязывающий” характер: “При избегании ущерба для В мы навлекаем ущерб на А.  Действительный вопрос,  который нужно решить,  это – следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить ущерб А.  Проблема в том,  чтобы избежать более серьезного ущерба”.

Ответ не очевиден до тех пор,  пока не удалось определить ценность того,  что мы в результате этого приобрели,  и ценность того,  чем пришлось ради этого пожертвовать.  Таким образом,  решение,  предложенное A. C. Пигу, не использует концепцию альтернативных издержек и подходит к факторам как к вещественным, а не правовым явлениям. 

Анализ проблемы социальных издержек привел Коуза к  выводу,  который Дж.  Стиглер назвал “теоремой Коуза” (Coase theorem).  Суть ее заключается в том,  что,  если права собственности всех сторон,  тщательно определены,  а трансакционные издержки равны нулю,  конечный результат (максимизирующий ценность производства) не зависит от изменений в распределении прав собственности (если отвлечься от эффекта дохода). Эту же мысль Дж.  Стиглер выразил следующим образом: «. . . в условиях совершенной конкуренции частные и социальные издержки равны».

Сравнение системы  ценообразования,  включающей ответственность  за ущерб от отрицательных внешних эффектов,  с системой ценообразования,  когда такой ответственности нет,  привело Р.  Коуза к парадоксальному на первый взгляд выводу о том,  что если участники могут договориться сами,  и издержки таких переговоров ничтожно малы (трансакционные издержки равны нулю),  то в обоих случаях в условиях совершенной конкуренции достигается максимально возможная ценность производства.

Р. Коуз приводит следующий пример.  По соседству  расположены земледельческая ферма и скотоводческое ранчо: земледелец выращивает пшеницу,  а скотовод разводит скот,  который время от времени стравливает посевы на соседних землях.  Налицо экстернальный эффект.  Однако,  как показывает Р.  Коуз,  эта проблема может быть успешно решена без участия государства.  Если скотовод несет ответственность за ущерб, возможны два варианта: «либо скотовод уплатит фермеру за необработку земли,  либо он решит сам арендовать землю,  заплатив фермеру за необработку земли чуть больше,  чем платит сам фермер (если фермер сам арендует ферму),  но конечный результат будет тем же и будет означать максимизацию ценности производства».  

Если нет  ответственности за ущерб,  размещение ресурсов оказывается таким же,  как и раньше.  Различие состоит лишь в том,  что теперь платежи будет осуществлять фермер. Однако «конечный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правовой позиции,  если предполагается,  что ценовая система работает без издержек».  При нулевых трансакционных издержках и у фермера,  и у скотовода будут экономические стимулы увеличения ценности производства,  так как каждый из них получит свою долю в приросте дохода.  Однако при учете трансакционных издержек желаемый результат может быть и не достигнут.  Дело в том,  что высокая стоимость получения необходимой информации,  ведения переговоров и судебных дел может превысить возможные выгоды от заключения сделки.  К тому же при оценке ущерба не исключены значительные различия потребительских предпочтений (например,  один оценивает тот же самый ущерб гораздо больше,  чем другой).  Чтобы учесть эти различия,  в формулировку теоремы Коуза позднее была введена оговорка относительно эффекта дохода.

Экспериментальные исследования показали,  что теорема  Коуза верна для ограниченного  числа участников сделки (двух-трех).  При возрастании численности участников резко увеличиваются трансакционные издержки, и предпосылка об их нулевом значении перестает быть корректной.

Любопытно отметить,  что теорема Коуза доказывает значение трансакционных издержек «от противного».  В реальной действительности они играют огромную роль.

Теорема Коуза помогает выработать правильную стратегию в борьбе с  загрязнением окружающей среды. Эффективная политика в области контроля загрязнения окружающей среды - это такая политика,  которая позволяет сбалансировать предельные общественные выгоды контроля с предельными общественными издержками,  необходимыми для его проведения в жизнь. Пересечение кривой предельных общественных выгод MSB с кривой предельных общественных издержек MSC позволяет определить эффективный для данного общества уровень вредных выбросов (рис.  9).  Дело в том,  что по мере снижения процента загрязняющих окружающую среду выбросов предельные социальные затраты резко возрастают,  поэтому каждый дополнительный процент снижения обходится все дороже и дороже.

Существуют  три основных пути сокращения вредных  выбросов в окружающую среду:

1) установление  норм или стандартов по вредным выбросам;

2) введение платы  за выбросы; 

3) продажа временных  разрешений на выбросы.

Стандарты по вредным выбросам (emissions standards) - это установленные законом пределы концентрации вредных веществ в промышленных отходах. Такие стандарты приняты во многих странах.  В США,  например,  за их выполнением следит Управление по охране окружающей среды.  Превышение установленных правительственными органами стандартов влечет крупный штраф или уголовное наказание.

Практика установления стандартов имеет,  однако,  свои очевидные недостатки.  Прежде всего, они разрешают в определенных пределах бесплатно сбрасывать вредные вещества.  При установлении единых для страны норм не учитываются разная степень остроты экологических проблем в разных регионах,  а также существенные различия предельных частных издержек отдельных фирм.  Поэтому затраты,  связанные с достижением единого уровня загрязнения,  могут приводить к значительным потерям отдельных фирм и общества в целом,  так как игнорируются существующие в частном секторе сравнительные преимущества.  И, наконец,  что особенно важно,  стандарты не стимулируют производителей к снижению существующего уровня загрязнения.

Большей гибкостью  обладает плата за выбросы. Плата за выбросы - это плата,  взимаемая с фирмы за каждую единицу загрязняющих окружающую среду выбросов. Такая система способствует сокращению общего объема вредных выбросов,  о чем наглядно свидетельствует опыт применения ее в Германии.  Однако полной уверенности в том,  что стандарты загрязнения не будут нарушены,  при такой системе нет.  В последнее время получают все более широкое применение новые методы борьбы с загрязнением окружающей среды.  Среди них такая своеобразная форма,  как продажа прав на загрязнение природной среды.  Государство определяет объем вредных выбросов,  допустимый в данной области,  и продает его в форме лицензий, каждая из которых дает право на сброс загрязняющих веществ. Согласно рекомендациям Р. Коуза, необходимость заполнения пробелов в существующей системе собственности способствует созданию новых рынков и осуществлению интернализации внешних эффектов.

Пусть установленный  стандартом объем загрязнений равен Q*. Предложение разрешений на загрязнение является абсолютно неэластичным и представлено в виде вертикальной кривой S. Цена лицензии будет зависеть от спроса D на них как права на сброс загрязняющих веществ (рис. 10). Равновесие установится при цене лицензии Р. Если государство, партия «зеленых» решат улучшить экологическую ситуацию в области, они могут купить часть лицензий или изъять их из обращения. Это равнозначно сокращению предло жения лицензий (S`) и росту их цены (P`). Одни фирмы будут вынуждены сокращать выпуск либо внедрять более совершенные способы производства. Фирмы, для которых цена лицензий окажется выше издержек по снижению вредных выбросов, вынуждены будут прекратить производство, что обеспечит переход прав на выбросы к фирмам, имеющим более низкие издержки по снижению вредных выбросов. В результате достигается повышение эффективности при более низких издержках. Таким образом, продажа прав на загрязнение является гибким средством в борьбе за улучшение экологической ситуации в стране.

Теоретическое значение теоремы Коуза.

 

Итак, из теоремы  Коуза следует несколько важных выводов:

Во-первых, что  внешние эффекты носят не односторонний, а обоюдоострый

характер. Фабричный  дым наносит ущерб близлежащим  фермам – это очевидно, поскольку промышленник навязывает дополнительные издержки фермерам без их согласия. Он получает благо за счет причинения ущерба другим, не имея на это права. Но, с другой стороны, запрет на выбросы оборачивается убытками для хозяина фабрики, а стало быть – для потребителя продукции. Поэтому с экономической точки зрения речь должна идти не о том, “кто виноват”, а о том, как минимизировать величину совокупного ущерба.

Во-вторых, теорема  Коуза  раскрывает экономический смысл прав собственности. Согласно Коузу, экстерналии (т. е. расхождения между частными и социальными издержками и выгодами) появляются лишь тогда, когда права собственности определены нечетко, размыты. Когда права определены четко, тогда все экстерналии «интернализируются»(  все результаты деятельности каждого субъекта касаются только его, в результате чего любые внешние эффекты превращаются во внутренние.). Не случайно главным полем конфликтов в связи с внешними эффектами оказываются ресурсы, которые из категории неограниченных перемещаются в категорию редких (вода, воздух) и на которые до этого прав собственности в принципе не существовало.

Поэтому главная  функция прав собственности состоит  в том, чтобы давать стимулы для большей интернализации экстерналий. Четкое распределение прав собственности ведет к минимизации внешних эффектов.

В-третьих, теорема Коуза сняла обвинение с рынка о его “провалах”. Путь к преодолению экстерналий лежит через создание новых прав собственности в тех областях, где они были нечетко определены. Поэтому внешние эффекты и их отрицательные последствия порождаются дефектным законодательством; если кто здесь и «проваливается», так это государство. Теорема Коуза по существу снимает стандартные обвинения в разрушении окружающей среды, выдвигаемые против рынка и частной собственности. Из нее следует обратное заключение: к деградации внешней среды ведет не избыточное, а недостаточное развитие частной собственности.

 В-четвертых, теорема Коуза выявляет ключевое значение трансакционных издержек. Если они малы, а права собственности четко распределены, то рынок сам способен устранять внешние эффекты: заинтересованные стороны смогут самостоятельно прийти к наиболее рациональному решению. При этом не будет иметь значение, кто именно обладает правом собственности, скажем, фермеры на чистый воздух или хозяин фабрики на его загрязнение. Участник, способный извлечь из обладания правом большую выгоду, просто выкупит его у того, для кого оно представляет меньшую ценность. Для рынка важно не то, кто именно владеет данным ресурсом, а то, чтобы хоть кто-то владел им. Тогда появляется возможность для рыночных операций с этим ресурсом. Сам факт наличия прав собственности и четкого их разграничения важнее вопроса о наделении ими того, а не другого участника.

 В-пятых, теорема Коуза показывает, что ссылки на внешние эффекты — недостаточное основание для государственного вмешательства. В случае низких трансакционных издержек оно излишне, в случае высоких — далеко не всегда экономически оправданно. Ведь действия государства сами сопряжены с положительными трансакционными издержками, так что лечение вполне может быть хуже самой болезни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Методы регулирования внешних  эффектов в Российской Федерации

Основные принципы государственного регулирования окружающей среды  на длительную перспективу определяются международными и национальным законодательством, требованиями экологизации экономики и направления на разработку экономического механизма обеспечения экологически устойчивого развития.

В 1992 г. Россия совместно со 178 государствами подписала на конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро) ряд программных документов, определяющих согласованную политику по обеспечению устойчивого развития.

В 2004 г. Был ратифицирован  Киотский протокол Конвенции об изменении климата. По мнению экологов, мировой общественности нужно приложить все усилия для ограничения выбросов парниковых газов и не допустить потепления климата более, чем на 2 градуса.

Для того, чтобы данное соглашение имело прочную экологическую  и экономическую основу, были сформулированы три основные задачи:

1. установить реальные сроки и показатели выбросов парниковых газов для стран-участниц;
2. использовать гибкие рыночные механизмы, а не «обязательные схемы и меры», такие, как налог на выброс двуокиси углерода;
3. Добиться серьезного участия развивающихся стран.

Выполнение первой задачи Киотского протокола выражается в следующем:

• установлении дифференцирования показателей ключевых промышленно развитых стран в диапазоне от 6 до 8 % ниже базовых уровней (1990 и 1995гг.) выбросов парниковых газов;
• страны-участницы должны достигнуть установленных показателей в период с 2008 по 2012 годы, что дает им большие возможности для постепенного внедрения новых технологий при оптимальных затратах.

Вторая задача Киотского  протокола должна выполняться на основе нового рыночного подхода. Компании и страны отныне имеют возможность продавать и покупать друг у друга квоты на выбросы парниковых газов. Квоты на загрязнение становятся товаром, имеющим цену.

Третья задача Киотского  протокола связана с привлечением к участию развивающихся стран. Необходимо учитывать тот факт, что примерно к 2015 г. Китай станет самым крупным источником атмосферных выбросов парниковых газов, а к 2025 г. Развивающиеся страны будут в целом выбрасывать больше, чем промышленно развитый мир. Концепция осуществления совместных (развитые и развивающиеся страны) предполагает использование механизма «кредитования» выбросов.

Требования WWF к новому климатическому соглашению:

1. Заключить юридически  обязательное (подлежащее ратификации)  соглашение – «Копенгагенский протокол», увязанный с Киотским протоколом. 
2. Принять рекомендации ученых как стратегическую цель на 2050 год – удержать глобальное повышение температуры на уровне не более 2 градусов Цельсия от доиндустриального уровня, начать снижение глобальных выбросов парниковых газов с 2017 года. 
3. Промышленно развитые страны к 2020 году снижают выбросы до уровня на 40% меньшего, чем в 1990 году. Именно такой уровень, с учетом поглощения СО2 лесами, был в России в предкризисном 2007 году, а значит, наша задача – после выхода из кризиса удерживать выбросы на постоянном уровне, что прекрасно согласуется с планами повышения энергоэффективности и энергосбережения. 
4. Развивающиеся страны предпринимают широкомасштабные действия по ограничению роста выбросов, по сравнению с базовым сценарием развития «business as usual», к 2020 году снижение должно составить не менее 30%. 
5. Страны, где продолжается сведение тропических лесов, к 2020 году на 75% сокращают масштабы этого процесса. 
6. Соглашение включает систему немедленной помощи, прежде всего, наиболее уязвимым странам и экосистемам, включая и специальный механизм страхования рисков и ущерба. 
7. Крупномасштабная поддержка развивающихся стран (снижения выбросов и адаптации к изменению климата) со стороны развитых, к 2020 году порядка $160 млрд в год. 
8. Соглашение включает работоспособную систему передачи чистых технологий с низкими выбросами парниковых газов, создает стимулы для их разработки и внедрения. 
9. Соглашение, с организационной точки зрения, не «забюрократизировано» – дает хорошие условия для кооперации и взаимной поддержки, обеспечивает «прозрачность» мер и получаемых результатов.  
10. По отдельным вопросам, таким как рынок разрешений на выбросы, леса и землепользование, процедуры содействия соблюдению обязательств, новое соглашение, как минимум не слабее Киотского протокола.