Модернизация в России

Какой должна быть модернизация в России? 

Модернизация  в России  - предмет многочисленных дискуссий. В последнее время  этот вопрос встал особенно остро. В  первую очередь, необходимо вообще оценить  возможность проведения модернизации в России. Александр Александрович Аузан, член Комиссии при Президенте Российской Федерации по модернизации и технологическому развитию экономики России, охарактеризовал модернизацию как социокультурный процесс с экономическим измерением. вместе со своими коллегами проводил оценку вероятности модернизации. В 2007 году она составляла примерно 10%, весной 2008 года в связи с изменениями в политической ситуации – 20%, а после окончания Грузинской войны, после обострения мирового кризиса осенью того же года ее вероятность опять существенно понизилась. Можно сказать, что Россия упустила неплохой шанс проведения модернизации. В начале января 2011 года шансы были очень невысоки.

Все страны можно условно разделить на 3 группы: первая группа показывает высокие экономические  результаты, идет по высокой траектории развития. Вторая группа (как правило, традиционные страны)  стабильно идут по низшей траектории развития. Наконец, третья группа, она объединяет в себе страны, которые вышли из состояния традиционности, но никак не могут завершить модернизацию. Именно к такому типу стран и относится Россия. Ведь попыток модернизации было несколько. Существует даже такой термин, как «path dependance», это нечто, что удерживает страну в определенной траектории и не позволяет ей выбраться из нее и встать на новый уровень развития.

Мне известно о двух различных теориях, касательно того, что может все-таки вывести  страну из этого состояния. Первую теорию выдвинул американский экономист Гарольд  Демсец (англ. Harold Demsetz). Он утверждал, что  только внешний шок сможет расшатать систему, спровоцировать изменения в стране. Сторонником второй теории был американский экономист Дуглас Норт, который утверждал, что изменения зарождаются непосредственно внутри страны. Модернизация, в принципе, происходит не от хорошей жизни, скорее наоборот. Что касается России, то экономический кризис, который мог бы послужить толчком, неким внешним фактором, не сработал, поэтому в данном случае тут применима теория Д. Норта.

В свое время президент охарактеризовал свою политику, ее направленность, предложив, так называемую, «формулу четырех и» - институты, инфраструктура, инвестиции и инновации. Однако вопрос об инвестициях отпал из-за кризиса, вопрос об изменении институтов оказался болезненным, в результате чего остались лишь «две И» - инвестиции и инновации.

Сейчас  ведутся споры о том, какой  же должна быть модернизация: проектной или институциональной. Сторонники проектной модернизации усиленно пытаются продвигать и внедрять свои проекты. Для них главным «знаменем» является Сколково. Аузан является сторонником институционального подхода. Но смысл не в том, чтобы создать новые законы или поменять старые. Законы фактически не соблюдаются, поэтому эти изменения никак не помогут, необходимо формировать спрос на изменения, спрос на институты. Институты появятся и будут работать только в том случае, если жители страны предъявят на них спрос. Член комиссии по модернизации России также говорит, что люди должны иметь возможность и быть готовыми чем-то отвечать за то, что они хотят получить от развития страны, от истории.

У нас  люди в России живут, так сказать, моментом, сегодняшним днем. Может быть, это и хорошо, но проблема в том, что когда все думают в короткую, получается, что самая правильная игра — это игра, основанная на недоверии. Нужно максимально быстро удовлетворить свои нужды, поделить все средства, а вот инвестировать что-либо куда-либо вовсе не стоит.

Для того, чтобы Россия смогла перейти на новую траекторию развития, необходимо сочетать формальные и неформальные институты.

Большинство людей считает, что модернизация вообще не нужна, многие довольны своей жизнью и говорят, что «лучше не надо гневить небеса» и тп. Но, на самом деле, она необходима, так как отставание России от ведущих стран намного сильнее, чем мы сами думаем.  Как сообщает министр образования Фурсенко, в сферу образования в нашей стране вкладывается 3,5% ВВП (в то время как в Европе порядка 8%, в Финляндии даже 13%). Для того чтобы деньги расходовались на образовательные нужды, внутри школы должны существовать силы, которые были бы в состоянии администрировать бюджет, управлять им. Автономию нельзя дать школьному зданию, ее можно дать кому-то в школьном здании — учителям или родителям, а в идеале тем и другим вместе. Проблема того, что Россию покидают активные группы, так сказать, стоит ребром. Большой бизнес уходит на Запад, малый и средний — на Восток. Талантливые люди уезжают из России и не хотят больше возвращаться.

Необходимо  также особое внимание уделить реформированию судебной системы. Эта задача выполнима, если люди захотят, предъявят спрос  на этот институт. Элиты могут пользоваться лучшими институтами за границей, поэтому они будут препятствовать институциональному строительству внутри страны, чтобы выдавливать из нее доходы, которые потом можно использовать на международных рынках. Средний класс должен предъявить такой спрос, чтобы у других не осталось выбора. Им придется инвестировать в страну, и все будет работать так, как надо. Нужно обеспечить автономность судов. Нужны работающие контрольно-надзорные органы.

Сейчас  много говорят о «Сколково». Очень  важно, чтобы это не стало каким-то прорывом в лишь одной определенной отрасли, потому что через несколько лет будут результаты, которыми можно будет похвастаться перед другими странами, а для нашей страны это лишь огромнейшие затраты. «Сколково» может и должно стать неким импульсом, чтобы те технологии, которые там работают, начали распространяться по всей стране.

Я согласна с мнением Сергея Гуриева, ректора  Российской экономической школы, что  «спрос на реформы важнее, чем возможность реализовывать эти реформы». А спрос появится, если будет создана «критическая масса частного бизнеса», который должен «давить на власть, чтобы она боролась с коррупцией». Этому может способствовать заявленная приватизация, в том числе крупных и средних пакетов государственных компаний. Но главное – это улучшение инвестиционного климата.

А.А. Аузан, как экономист, в одном из своих интервью утверждает, что выход на устойчивые траектории роста валового продукта на душу населения связан с подвижкой ценностей, а именно — с повышением ценностей самовыражения, с заметным повышением индивидуализма, то есть готовности действовать без и вопреки поддержке достаточно больших групп, ориентации на долгосрочный результат и вообще развития более длинного горизонта мышления.

Как итог, единственный эффективный вариант модернизации — интерактивный. Провести действительно глубокие преобразования можно только при активном взаимодействии общественных групп и верховной власти.