Китай и глобализация

Китай и глобализация

КНР без особых натяжек можно отнести к числу стран, успешно адаптирующих глобализацию. Критика этого явления сочетается с его использованием, важно при этом то, что глобализация рассматривается как внешний по отношению к Китаю процесс. Участвуя в нем, страна, во-первых, остается сама собой, а во-вторых, способна внести в глобализацию определенные коррективы, «стимулировать создание справедливого и рационального нового международного политического и экономического порядка» [2]. Обратим внимание на соседство «справедливости» и «рациональности». Заметим также отчетливый контраст с позднесоветским и раннероссийским подходом, в котором ключевое слово – «интеграция» (в Европу, в «цивилизованное сообщество», в мировую экономику), предполагающая, в той или иной мере, утрату самостоятельности [3].

Новый лидер мировой экономики подчеркнуто самостоятелен и достаточно самокритичен. В глобализации китайцы различают угрозы и возможности. С одной стороны, это «мировая экономическая война, от которой никуда не денешься», с другой – «взаимодействие, в процессе которого выгоду получают обе стороны». Используя возможности, нельзя забывать об угрозах. После вступления в ВТО (2001г.) в Китае куда чаще упоминают благоприятные возможности (в том числе для решения острых внутренних проблем, особенно занятости), открываемые ростом внешней торговли, притоком инвестиций (который, естественно, регулируется) и пр.

Это не удивительно: в 2002–2006 гг. экспорт рос очень высокими темпами, Китай уверенно опережал новые индустриальные страны и территории (НИС) (табл. 1). Валютные резервы страны превысили 1.2 трлн. долл., здесь Китай – абсолютный чемпион (в США в 2006 г. торговый дефицит составил почти половину импорта). Похоже, что глобализация выгодна КНР, но это не значит, что все в ней устраивает Пекин. В нынешнем типе обществ, созданных глобализацией на Западе, справедливо усматривают серьезные дефекты и деформации.

Таблица 1. Темпы прироста экспорта стран Азии в 1997–2005 гг., %

Источник: Key Indicators of Developing Asian and Pacific Countries 2007. Hongkong: ADB, 2007. Данные округлены.

Китай при этом остается экономически относительно замкнутым государством. Уровень открытости (внешнеторговой зависимости) экономики обычно измеряют отношением экспорта к ВВП. Данный индикатор (ВВП взят по паритету покупательной способности) имел устойчивую тенденцию к росту во всех странах Азии (табл. 2). В торгово-промышленных анклавах (Сингапуре, Гонконге) экспорт намного превышает ВВП. Страны Восточной Азии в целом значительно глубже втянуты в международное разделение труда, чем южно-азиатские государства. Этим фактом часто объясняют и их более высокие экономические достижения.

Таблица 2. Отношение экспорта к ВВП в странах Азии в 1970–2005 гг., %

Источники: Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет/ Под ред. И.С. Королева. М.: Экономистъ, 2003. С. 603; Economic and Social Survey of Asia and the Pacific 2005. N.Y.: ESCAP, 2006. P. 216–217.

В экономической литературе сложилось устойчивое представление о предпочтительности высокого уровня открытости национальной экономики. Считается также, что ориентация на экспорт эффективней замещения импорта. Эти справедливые для послевоенного периода и относительно небольших стран наблюдения следует, с учетом китайского опыта и некоторых тенденций нынешнего времени, сопроводить несколькими оговорками.

Во-первых, высокая степень открытости экономики означает и высокую подверженность хозяйства неблагоприятным внешним воздействиям. Так, мировой кризис «новой экономики» в 2001 г. сильно ударил по экспорту ряда азиатских стран. Сокращение вывоза составило от 6% в Гонконге, до 7–13% в Таиланде, на Тайване, в Сингапуре, Малайзии, Республике Корея и Индонезии и почти 16% на Филиппинах. Падение экспорта вызвало снижение ВВП на Тайване (более 2%) и в Сингапуре (2%), а также резкое сокращение темпов роста в остальных восточно-азиатских странах. Куда меньше пострадали страны Южной Азии и Китай. В результате в первой половине нынешнего десятилетия темпы экономического роста оказались выше в странах с относительно низкой степенью открытости хозяйства.

Во-вторых, для ряда стран и территорий, успешно освоивших ориентацию на экспорт, в свое время сложились исключительно благоприятные внешние условия, которых не было у других азиатских государств. Так, на протяжении 50-х годов США и их союзники фактически дотировали 40% импорта Тайваня и более 80% импорта Республики Корея. И хотя одной из целей программы помощи было расширение рынков сбыта продукции развитых стран, она очень облегчила решение проблемы накопления и становления экспортного сектора НИС. Примечательно, что, несмотря на повышение индустриальной зрелости и высокие темпы роста промышленного экспорта, первая четверка НИС вплоть до 1989 г. пользовалась в развитых странах преференциями, предоставляемыми им как развивающимся государствам в рамках ГАТТ (так называемой общей системой преференций).

В-третьих, ориентация на экспорт и замещение импорта – весьма условное деление. Эти явления как фазы политики чередуются, что наблюдалось в Республике Корея и на Тайване («вторичное замещение импорта» в 70-е – 80-е годы). Как сектора хозяйства ориентация на экспорт и замещение импорта длительное время сосуществуют. Растущие экспортные доходы в Китае перераспределялись: в том числе в пользу отраслей, замещающих импорт, способствуя их технической модернизации.

Принципиальная невозможность модернизировать очень крупную страну преимущественно за счет внешних факторов хорошо понималась руководством КНР. Например, в середине 80-х годов Всемирный банк предложил Китаю гигантский кредит (200 млрд. долл.) на приобретение оборудования для легкой промышленности и сельского хозяйства. Предполагалось, что специализация на трудоемкой продукции станет основной для страны. В КНР это предложение отклонили, приложив в дальнейшем значительные усилия к модернизации машиностроения и самостоятельному освоению более высоких технологических этажей экспортной специализации, а также замещению импорта.

Внешнеэкономический сектор в ряде случаев слабо связан с хозяйственным комплексом КНР. Предприятия с участием иностранного капитала, сосредоточенные в специальных экономических зонах, занимаясь поручительской переработкой сырья и сборкой готовых изделий из материалов заказчика, зачастую функционируют достаточно обособленно от остальных отраслей китайской экономики. Их основная роль теперь – смягчение проблемы занятости.

Иначе говоря, Китай успешно совмещает экспортную ориентацию с замещением импорта и созданием полноотраслевого хозяйственного комплекса. Образование такого комплекса, сопровождавшееся выходом страны на второе место в мире по расходом на НИОКР, ярко свидетельствует о том, что в эпоху глобализации вполне возможен не только рост специализации, но и известное обособление экономики отдельных стран, повышение в них уровня самообеспечения.

Кстати говоря, повышению открытости национальных хозяйств в перспективе препятствует одно немаловажное обстоятельство. Считается, что около 40–50% мирового промышленного производства интернационализировано, т.е. связано с кооперацией между странами и внешней торговлей. В то же время в сфере услуг степень интернационализации значительно ниже – около 10–15%. А поскольку в некоторых странах Азии (особенно Японии и некоторых НИС первой волны) быстро идет процесс сервисизации экономики, то общий уровень открытости их хозяйств, по сравнению с временами бурного роста ориентированной на экспорт промышленности, может начать снижаться. Не исключено, что этот этап вскоре начнется и в Китае.