Банкротства предприятие

Очевидно, уже  тогда начало формироваться мнение, что банкрот - нечестный человек, имевший умысел на причинение вреда  кредиторам. Окончательно этот вопрос не был решен и в Уставе 1832 г., но из анализа его положений можно сделать вывод, что банкротство не является обязательным признаком несостоятельности. Такого мнения придерживались многие русские юристы. Так, П.П. Цитович, говоря о способах прекращения юридических лиц, отмечал, что "компания может быть объявлена несостоятельною, конечно, без квалификации несостоятельности в банкротство" .

Таким образом, в дореволюционном конкурсном праве  обязанности по определению свойства несостоятельности лежали на органах конкурсного производства. Вопрос о наличии признаков банкротства (преступных действий) должника решался сначала конкурсным управлением (причем тогда, когда все гражданское производство было окончено), затем общим собранием кредиторов. Окончательно этот вопрос решал гражданский суд, решения которого были принципиальными для возбуждения уголовного преследования.

Однако на практике такое решение вопроса о банкротстве  не имело положительного значения: поскольку конкурсное управление должно было осуществлять несвойственные ему функции публичного обвинения, оно бездействовало в этом направлении. Так, А.Ф. Трайнин приводит интересные данные: с 1902 по 1908 г. в среднем по России за банкротство из общей массы дел было осуждено менее 2% человек, причем количество оправданных по обвинению в банкротстве составило 87,7% в то время как средний процент оправданных по остальным преступлениям равнялся 36,5%

Эти факты говорили о том, что решить дело было крайне сложно, поскольку все материалы  попадали в уголовный суд слишком поздно, уже на завершающем этапе конкурсного производства.

Некоторые ученые утверждали, что нельзя предоставлять  органу конкурсного управления и  собранию кредиторов возможность решать вопрос о свойстве несостоятельности, поскольку это означает "перенесение судебных функций с суда государственного на установление частное, что никоим образом не может быть допущено" .

Кроме того, "обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в  банкротстве, с одной стороны, излишне усложняет конкурсное производство, а с другой - без всякого основания стесняет преследование должника в уголовном порядке" .

А.Ф. Трайнин  видел решение данной проблемы в  необходимости установления вмешательства  прокурора в дело непосредственно после объявления судом о несостоятельности, с тем чтобы освободить конкурсное управление от необходимости решать вопрос о свойстве несостоятельности и не потерять время, необходимое для доказательства факта банкротства .

На основе дореволюционного российского конкурсного права Е.В. Смирнова делает совершенно справедливые выводы, что в законодательстве того времени выделялись четыре существенных признака банкротства, с которыми (при некоторых корректировках) следует согласиться.

Во-первых, поскольку  банкротство представляло собой действие, совершенное несостоятельным должником, то обязательным его признаком было наличие несостоятельности. Во-вторых, банкротство считалось преступлением и тогда, когда в основе преступного деяния лежала неосторожность должника. В этом случае речь шла об обычном (простом) банкротстве. Если же преступные деяния совершались с умыслом на причинение вреда кредиторам, банкротство являлось злостным и каралось намного строже, чем неумышленное банкротство. В-третьих, банкротство как преступление существовало, только если вред причинялся кредиторам. В-четвертых, вред, причиненный кредиторам, представлял собой уменьшение либо сокрытие ценностей, принадлежащих имуществу должника.

Очень четко  понятия "несостоятельность" и "банкротство" разграничивались во Франции. Из истории известен следующий интересный факт: при обсуждении в Государственном Совете проекта соответствующего закона Наполеон настаивал на том, что банкротом следует называть каждого несостоятельного, пока он не докажет отсутствие намерения причинить вред кредиторам и не получит от суда свидетельства, его оправдывающего. Однако это предложение было признано слишком суровым и не вошло в закон. В советском праве периода нэпа наблюдались попытки разграничить указанные понятия. А.Ф. Клейнман писал, что сама по себе несостоятельность не рассматривается как банкротство, т.е. социально опасное действие, влекущее применение мер социальной защиты, но если в процессе ликвидации выявятся такие моменты в деятельности несостоятельного, которые свидетельствуют о злоупотреблении доверием или обмане со стороны должника с целью получения имущественных выгод, то суд должен будет возбудить против виновного уголовное преследование по ст. 169 УК РСФСР .

Необходимо отметить, что еще в процессе разработки Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 8 января 1998 г. обращалось внимание на необходимость дифференцировать понятия несостоятельности и банкротства. Так, П. Баренбойм, один из разработчиков вышеуказанного Закона, отмечал, что в законодательстве ряда стран используется термин "несостоятельность", термин же "банкротство" не употребляется .

В других странах, к примеру в США, напротив, используется только понятие "банкротство". А  в Республике Беларусь понятие "несостоятельность" четко отделено от понятия "банкротство".

П. Баренбойм, однако, считает, что "российский законодатель поступил правильно, подкрепив новый  термин "несостоятельность" распространенным и достаточно энергичным термином "банкротство". Однако, на наш взгляд, с этим мнением нельзя согласиться, поскольку речь идет не просто об употреблении терминов и не об эмоциональном воздействии на должников, а о принципиальной разнице между этими понятиями. Эта разница, будучи законодательно закрепленной, должна повлечь различные правовые последствия для несостоятельных и банкротов, разное отношение к ним. В рыночных условиях большое значение имеют вопросы деловой репутации, поэтому для должника будет очень важно называться именно несостоятельным, а не банкротом. Ведь в ряде случаев должник, находившийся в процессе производства по делу о банкротстве, будет продолжать свою деятельность. В такой ситуации квалификация положения должника как несостоятельность либо как банкротство будет иметь принципиальное значение не только для самого должника, но и для его контрагентов (как реальных, так и потенциальных).

Ситуация, когда  должник "в одно и то же время  окажется и "плутом", и "несостоятельным", в современном законодательстве получила название фиктивного банкротства. Закон Российской Федерации "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" от 19 ноября 1992 г. определил фиктивное банкротство как заведомо ложное объявление предприятия о своей несостоятельности, имеющее целью введение в заблуждение кредиторов для получения от них отсрочки и (или) рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов. Если следовать логике данного Закона, для которого несостоятельность и банкротство синонимичны, получается, что "банкротством" одновременно являются и состояние дел должника, и его действия. Подобная неточность, на наш взгляд, в законе недопустима.

Е.В. Смирнова считает, что "банкротство является умышленным деянием, имеющим своей целью  причинение ущерба кредиторам, и наказывается в уголовном порядке". М.В. Телюкина обосновывает существенную разницу между категориями "несостоятельность" и "банкротство", указывая на необходимость законодательного разграничения данных понятий. А.Г. Лордкипанидзе отмечает, что в настоящее время в большинстве стран нормы, регулирующие уголовно - правовые вопросы (т.е. вопросы банкротства), исключены из законодательств о несостоятельности и инкорпорированы в уголовные кодексы, причем применяются они только к физическим лицам, а для отношений, возникающих при несостоятельности, применяется определение "злостное банкротство". Е.А. Васильев считает, и с этим мнением нельзя не согласиться, что термин "банкротство" имеет узкое, строго специальное значение, описывающее частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник виновно совершает уголовно наказуемые деяния, наносящие ущерб кредиторам. Следует отметить, что прекращение конкурсного производства прекращает гражданско - правовые последствия, т.е. последствия несостоятельности, но не последствия банкротства. Уголовно - правовое преследование лиц, виновных в банкротстве, должно продолжаться и после окончания производства дела о несостоятельности. Анализ мнений ученых по вопросам дифференциации понятий "несостоятельность" и "банкротство" позволяет сделать вывод о наличии совершенно особого взгляда на данную проблему. Некоторые ученые полагают, что термины "несостоятельность" и "банкротство" следует разграничить, но по другому критерию (не связанному с уголовным правом). Так, О. Булко и Л. Шевчук считают, что понятия несостоятельности и банкротства необходимо дифференцировать по признаку неоплатности (в зависимости от наличия этого критерия. Постоянная и продолжительная несостоятельность приводит к абсолютной неплатежеспособности, при которой должник не может восстановить свое финансовое положение, продолжение его деятельности становится невозможным и нецелесообразным. Невозможность определяется отсутствием средств для ведения финансово - хозяйственной деятельности; нецелесообразность - отсутствием социально - экономической значимости, экономического и производственного потенциала, рыночной привлекательности и конкурентоспособности выпускаемой продукции. Такая несостоятельная организация становится банкротом. Придерживаясь аналогичной позиции, Б. Клоб предлагает следующие формулировки понятий несостоятельности и банкротства: "Несостоятельность - признанная арбитражным судом или объявленная должником неспособность в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, повлекшая применение к должнику процедуры внешнего управления с целью восстановления его платежеспособности. Банкротство - признанная арбитражным судом либо объявленная должником неспособность в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнять обязанность по уплате обязательных платежей, повлекшая применение к должнику процедуры конкурсного производства в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов в пределах имеющихся активов должника". Следует разграничивать рассмотренные категории не по критерию оплатности должника, а по критерию причинения его действиями вреда кредиторам (т.е. исходя из юридических целей с позиций гражданского, уголовного и административного права).

5. Наблюдения.

При разбирательстве  дела о банкротстве арбитражным судом вводится процедура наблюдения в отношении предприятия-должника.

Смысл установления данной дополнительной процедуры состоит  в том, что на момент принятия арбитражным  судом к производству заявления  о банкротстве должника еще не ясно, является ли он фактически несостоятельным (то есть в состоянии ли он удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей в полном объеме). Поэтому введение наблюдения и ограничение полномочий его руководителя позволят определить состояние платежеспособности должника, сохранить его имущество и кроме этого является разумным компромиссом между соблюдением интересов предприятия-должника и кредиторов.

Наблюдение - одна из процедур банкротства, применяемая к должнику с момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом до момента, определяемого в соответствии с Законом о банкротстве (принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства, или введения внешнего управления, или утверждения мирового соглашения, или отказа в признании должника банкротом), в целях обеспечения сохранности имущества должника и проведения анализа финансового состояния. Указанная процедура вводится арбитражным судом на 3 месяца с момента принятия им заявления о банкротстве.

Следует обратить внимание на то, что суд не во всех случаях назначает наблюдение. Оно  не вводится в отношении ликвидируемого юридического лица, отсутствующего должника, организаций, осуществлявших незаконную деятельность по привлечению денежных средств, а также граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Специального внимания заслуживает норма о назначении временного управляющего. Арбитражный суд в определении о введении наблюдения указывает о назначении временного управляющего (наблюдателя). При невозможности определения кандидатуры временного управляющего при принятии заявления о признании должника банкротом арбитражный суд выносит отдельное определение о его назначении не позднее десяти дней со дня принятия указанного заявления (п. 3 ст. 41 Закона). Определение арбитражного суда о назначении временного управляющего, в отличие от определения о назначении внешнего или конкурсного управляющего, не подлежит немедленному исполнению. Кроме того, оно не может быть обжаловано. В Законе определен статус арбитражного управляющего. Временным управляющим может быть назначено арбитражным судом физическое лицо, зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, обладающее специальными знаниями и не являющееся заинтересованным лицом в отношении должника и кредиторов (п. 1 ст. 19 Закона).

В пункте 1 статьи 59 Закона говорится о том, что  в случае невозможности определения  кандидатуры временного управляющего, то есть при отсутствии кандидатур, предложенных кредиторами, и предложений из числа лиц, зарегистрированных в качестве арбитражных управляющих, при принятии заявления о признании должника банкротом арбитражный суд обращается в государственный орган по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению, который в недельный срок с момента получения запроса предлагает кандидатуру временного управляющего. В случае отсутствия других кандидатур арбитражный суд может назначить временного управляющего из числа сотрудников государственного органа по представлению последнего, но не позднее, как было сказано выше, десяти дней с момента принятия указанного заявления (п. 4 ст. 185 Закона). Следует отметить, что должник сам не вправе предлагать кандидатуру временного управляющего.

Временный управляющий за неисполнение или ненадлежащее исполнение возложенных на него обязанностей, которое повлекло убытки для должника или кредиторов или даже при отсутствии таких последствий, несет ответственность согласно статье 21 Закона о банкротстве.

Вознаграждение временному управляющему за осуществление им своих полномочий устанавливается в соответствии со статьей 22. Это вознаграждение выплачивается за счет имущества должника, если иное не предусмотрено Законом о банкротстве или соглашением с кредиторами.

Практика показывает, что размер вознаграждения управляющего равен приблизительно размеру заработной платы руководителя организации-должника.

Последствия вынесения  арбитражным судом определения  о принятии заявления о признании  должника банкротом содержатся в статье 57. С момента вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о банкротстве должника имущественные требования к должнику могут быть предъявлены только с соблюдением порядка, установленного Законом (статьи 46, 63, 75 и 114).

Так, кредиторы могут предъявить свои требования к должнику в месячный срок с момента получения уведомления временного управляющего о принятии арбитражным судом заявления о признании должника банкротом. Указанные требования направляются в арбитражный суд и должнику. Установление размера требований кредиторов необходимо для участия голоса в первом собрании кредиторов (ст. 63 Закона) и обладания на нем правом.

Требования кредиторов направляются временному управляющему с приложением документов, позволяющих  определить указанные требования как установленные. Размер денежных обязательств по требованиям кредиторов считается установленным, если он подтвержден вступившим в законную силу решением суда или документами, свидетельствующими о признании должником этих требований и в иных случаях, предусмотренных Законом.