Возрастная проблема в воспроизводстве населения мира

Половозрастная пирамида похожа на настоящие пирамиды, так  как с увеличением возраста численность  людей в возрастных группах уменьшается и полоски делаются короче. Возрастная структура идеального населения, в котором рождаемость и смертность оставались бы неизменными на протяжении длительного времени, имела бы вид почти равнобедренного треугольника с прямолинейными боковыми сторонами (но все же с некоторым перекосом вправо, т.е. в сторону «женской половины»). Однако этого не происходит, потому что и число родившихся, и число умерших колеблется во времени, иногда очень резко.

С помощью возрастно-половых  пирамид можно исследовать и  другие демографические и социально-экономические  явления. Так, демографы строят пирамиды по полу, возрасту и брачному состоянию. Широко известны экономико-демографические  возрастно-половые пирамиды, используемые для анализа экономической активности по возрастам и измерения баланса  производства и потребления по поколениям.

Важным аспектом использования  возрастно-половых пирамид является анализ взаимосвязи возрастной структуры  и воспроизводства населения. Связь  возрастной структуры и воспроизводства  населения была замечена сравнительно давно. Еще в конце XIX в. шведский демограф А.Г. Сундберг ввел в научный оборот понятие прогрессивного, стационарного и регрессивного типов возрастной структуры. Названы они были так потому, что при прогрессивной возрастной структуре население увеличивается и притом довольно быстро, при стационарной – не меняет своей численности, а при регрессивной – сокращается.[9]

Отличаются они друг от друга долями детей в возрасте 0–15 лет и «стариков» в возрасте 50 лет и старше. В прогрессивной возрастной структуре доля детей составляет, по Сундбергу, 40%, а «стариков» – 10%; в стационарной соответственно 27 и 23%, а в регрессивной – 20 и 30%).

Этим типам возрастной структуры соответствуют типы возрастных пирамид, предложенных в 30-е гг. XX в. немецким статистиком Ф. Бургдёрфером. Прогрессивной возрастной структуре (молодое население) соответствует правильная пирамида; диаграмма, изображающая стационарную возрастную структуру, напоминает колокол; регрессивной возрастной структуре отвечает фигура, названная (возможно, не без некоторой иронии) урной. Эти фигуры изображены на рис. 4.

Сказанное выше можно проиллюстрировать  на примере возрастно-половых пирамид  населения России. Ниже (рисунки 5–7) показаны пирамиды за 1939 г. (перепись населения 1939 г.), за 1998 г. (расчетные данные) и за 2050 г. (прогноз ООН 1998 г., нижний вариант). Первая из этих пирамид – это пирамида типичного молодого растущего населения с высокой рождаемостью и сравнительно высокой, но снижающейся смертностью. Длина полосок убывает относительно равномерно, однако и на этой пирамиде уже заметны деформации, вызванные острыми событиями российской истории начала XX в. Прежде всего, обращает на себя внимание «яма», расположенная в районе возрастов от 15 до 25 лет. Эта «яма» – результат снижения рождаемости в годы первой мировой войны, революции 1917 г. и последовавшей за ней гражданской войны. Эти события оставили свой след и на населении, которое в 1939 г. перешло рубеж возраста 35 лет (особенно же на возрастной группе 35–39 лет).

Рис. 4. Типы возрастной структуры по Ф. Бургдерферу

Рисунок 5. Возрастно-половая  пирамида населения России, 1939 г.

Довольно резкое сужение  пирамиды в этих сегментах – следствие  потерь населения от военных действий, эпидемий и других неблагоприятных  событий той поры. На диаграмме отразились также компенсационное повышение рождаемости в 20-е гг. (выступ на уровне возраста 10–15 лет), некоторый ее рост в связи с запретом абортов в 1936 г., а также ее резкое падение в начале 30-х гг., вызванное, вне всякого сомнения, теми социально-экономическими и политическими событиями, которые происходили в стране в то время.

На пирамиде 1959 г. видны глубокие провалы чисел родившихся в 1916–1918 гг. (первая мировая и гражданская война), небольшое их увеличение в 1919 г. (пока трудно найти объяснение), затем рост вплоть до 1929 г. и резкий провал в 1930–1935 гг.…. Затем глубочайший провал в 1940–1944 гг., т.е. в годы тяжелейшей войны. Важно обратить внимание на все еще относительно широкое и расширяющееся основание пирамиды, которое свидетельствует об относительно высокой рождаемости в стране….Легко можно заметить численный перевес женщин, особенно в возрастах старше 30 лет. В отличие от рождаемости, падение которой проявляет себя на возрастной структуре в виде впадин, смертность оставляет след на пирамиде лишь в виде диспропорции полов и общей формы ее конфигурации.[10]

В целом же возрастно-половая  пирамида 1939 г. – это портрет молодого, растущего населения с высокой рождаемостью и сравнительно высокой, но снижающейся смертностью.

Совершенно иная картина  вырисовывается при взгляде на возрастно-половую  пирамиду 1998 г. Следы падения рождаемости в начале 30-х гг. и во время Великой Отечественной войны передвинулись в верхние сегменты пирамиды и до некоторой степени сгладились. Но зато пирамида наглядно отражает процесс эволюции рождаемости в России в послевоенный период. Это время современной демографической истории России, когда страна жила в относительно «спокойных» условиях, без войн, массовых репрессий, эпидемий и других катастрофических явлений. Демографические изменения в эти годы носили эволюционный характер и определялись исключительно перестройкой демографического поведения.

Рисунок 6. Возрастно-половая  пирамида населения России, 1998 г.

Именно в этот период «без помех» развернулось действие глобальных факторов, которые в своей совокупности обусловили неизбежное наступление  уже в 90-е гг. демографического коллапса, переживаемого нашей страной. Отчетливо просматриваются четыре этапа демографической эволюции России в послевоенные годы. Первый из них – это время до начала 60-х гг., когда рождаемость была практически стабильна, а колебания чисел родившихся определялись в основном влиянием изменений возрастной структуры женщин репродуктивного возраста. Потребность в детях и репродуктивные установки большинства населения были в эти годы еще сравнительно высоки. Затем на пирамиде четко просматривается «яма», приходящаяся на период резкого падения чисел родившихся и рождаемости в 60-е гг. Причиной этого падения было радикальное уменьшение потребности большинства семей в детях, происходившее на фоне относительного улучшения уровня жизни населения. Третий этап – это 70-е – первая половина 80-х гг. Числа родившихся в этот период росли, главным образом под влиянием сдвигов в возрастной структуре населения и, частично, более полного удовлетворения потребности в двух детях (в первую половину 80-х гг.), что и отразилось на удлинении полос диаграммы, соответствующих этим годам.

И, наконец, нижняя часть  пирамиды показывает резкое, обвальное  падение чисел родившихся и рождаемости, начавшееся в 1987 г. и принявшее в 90-е гг. катастрофические формы. Основание пирамиды непрерывно сужается. Ее форма все более и более становится похожей на тип пирамиды, соответствующей регрессивному типу воспроизводства населения. Возрастно-половая пирамида 1998 г. ярко свидетельствует о вступлении нашей страны в период глубокой и долговременной депопуляции, выход из которой становится все более и более проблематичным. Дальнейшая эволюция воспроизводства населения нашей страны в этом направлении обусловит то, что его возрастно-половая структура приобретет к середине XXI в. тот вид, который показан на рисунке 7, построенном на основании прогноза ООН 1998 г. (нижний вариант). Мы видим перед собой старое и умирающее население, форма возрастно-половой пирамиды которого действительно напоминает погребальную урну.[11]

Рисунок 7. Возрастно-половая  структура населения России, 2050 т. Прогноз ООН. Нижний вариант

 

При этом авторы прогноза в  действительности весьма оптимистичны в своих предсказаниях. Они исходят  из завышенных оценок будущих тенденций  рождаемости в России. Согласно нижнему  варианту прогноза, рождаемость начиная с 2006–2009 гг., зафиксируется на уровне 1,25 ребенка на 1 женщину репродуктивного возраста и будет оставаться такой вплоть до конца прогнозного периода, т.е. до 2050 г. На чем основывается этот прогноз, совершенно непонятно и никак не комментируется.

Реальная действительность будет гораздо трагичней, если, конечно, ничего не предпринимать с целью остановить падение рождаемости и депопуляцию в нашей стране.

 
Заключение

Какие экономические и  социальные последствия имеет старение населения?

Во-первых, увеличивается  доля пенсионеров по возрасту. На пенсионные фонды ложиться непомерное бремя  расходов на выплату пенсий, ибо  сокращается удельный вес работоспособного населения, делающего взносы в эти  фонды.

Во-вторых, увеличение доли пожилых людей ставит перед обществом  задачу организации ухода за ними, тем более что удельный вес  лиц старше 80 лет растет быстрее чем доля пожилых людей в целом. Процесс «старения пожилых» особенно существенен для государственных органов, разрабатывающих социальную политику, служб, призванных помочь беспомощным старикам.

В-третьих медицинское обслуживание пожилых, потребность в котором по мере старения, естественно, возрастает.

В-четвертых, занятость пожилого населения, обеспечение работой  «молодых пожилых», желающих работать (к «молодым пожилым» относят, как  правило людей до 70–75 лет). Это сложная проблема.

 
Список литературы

1.    В.В. Елизаров Демографическая ситуация и проблемы семейной политики // Социс – 2006 – №2 с. 55–60.

2.    Джан ХЭ Лань Рост численности населения фактор давления в Китае // Социс – 2007 – №1 с. 75–80.

3.    Лучкина Л. Семьи с детьми в странах Центральной и Восточной Европы // Мировая экономика и международные отношения – 2006 – №11 – с. 127–137.

4.    Медков В.М. Демография. М.: Проспектъ, 2007. – 278 с.

5.    Мировая экономика: Учебник / Под ред. А.С. Булатова. М.: Экономистъ, 2003.

6.    Мукомель В.И. Демографические последствия этнических и региональных конфликтов в СНГ // Социс – 2005 – №6 с. 66–71.

7.    Народонаселение как фактор национальной безопасности / Информационно-аналитическое управление Аппарата Совета Федерации ФС РФ. – 2000. с. 34

8.    Осколова О. Старение населения в странах ЕС // Мировая экономика и международные отношения 2007 – №10 – с. 74–83

9.    Попова М. Россия и мир: По индексу развития человеческого потенциала Россия – в восьмом десятке // Экономика и жизнь – 2000 – №1 – с. 2

10. Романюк А.И. Демографическое будущее развитых обществ: между детермизмом и свободой выбора // Социс 2006 – №3 – с. 70–79.

11. Сергеев П.В. Мировое хозяйство и международные экономические отношения, – М: Новый Юрист, 2008 – 168 с.

12. Цыпин И.С. Веснин В.Р. Мировая экономика. – М.: 2006. – 248 с.

 

[1] Сергеев П.В. Мировое хозяйство и международные экономические отношения, - М: Новый Юрист, 2008 – С. 67

[2] Осколова О. Старение населения в странах ЕС // Мировая экономика и международные отношения – 2007 - №10 – с. 74

[3] Лучкина Л.Семьи с детьми в странах Центральной и Восточной Европы // Мировая экономика и международные отношения – 2006 - №11 с. 127

[4] Джан ХЭ Лань Рост численности населения фактор давления в Китае // Социс – 2007 – №1 с. 75

[5] Цыпин И.С. Веснин В.Р. Мировая экономика. – М.: 2006. – С. 99

[6] Медков В.М. Демография. – М.: Проспектъ, 2007. – С. 67

[7] Народонаселение как фактор национальной безопасности / Информационно-аналитическое управление Аппарата Совета Федерации ФС РФ. - 2000 . - с. 34

[8] В.В. Елизаров Демографическая ситуация и проблемы семейной политики // Социс – 2006 - №2 – с. 55

[9] Осколова О. Старение населения в странах ЕС // Мировая экономика и международные отношения – 2007 - №10 – с. 74

[10] Джан ХЭ Лань Рост численности населения фактор давления в Китае // Социс – 2007 – №1 с. 75

[11] Мукомель В.И. Демографические последствия этнических и региональных конфликтов в СНГ // Социс – 2005 - №6 – с. 66