Холодное оружие

      а) визирование;

      б) расчетный метод определения  линии направления полета снаряда. Наиболее распространенным из них является визирование.

      Через две сквозные или одну сквозную глубокую пробоину визировать можно без приспособлений или с помощью бумажной трубки. Последняя пропускается через две пробоины или одну глубокую, и ведется наблюдение вдоль ее воображаемой оси.

      При значительном расстоянии между пробоинами или если одно повреждение сквозное, а второе слепое, их соединяют натянутым шпагатом (прочной нитью), к которому подводят фотоштатив или твердую опору, после чего шпагат опускается, а через точку касания этой опоры с натянутым шпагатом и через пробоину производят визирование (см. рис. 16, 17 - не приводятся).

      Предметы, строения или участок местности, находящиеся в направлении линии  визирования, ориентировочно покажут  место, откуда мог быть произведен выстрел. Эти объекты следует тщательно  осмотреть, так как там с наибольшей вероятностью можно обнаружить следы ног стрелявшего, стреляные гильзы и другие объекты.

2. Противодействие  следствию: понятие,  сущность, виды преодоления  противодействию 

      Расследование преступлений почти всегда испытывало противодействие со стороны преступников, их родственников, друзей и знакомых. Лишь в редких, исключительных случаях такого противодействия не было. Поэтому, к сожалению, на данный момент необходимо констатировать, что преодоление такого противодействия - это одна из основных задач, которые стоят перед правоохранительными органами и их должностными лицами.

      Но  даже не это само по себе тревожит в  общих тенденциях, влияющих на изменение  условий расследования конкретных преступлений. Тревожит то, что важным элементом такого противодействия  становится деятельность адвокатов. Имеются в виду не средства и методы, применяемые адвокатами для защиты прав и законных интересов их подзащитных, а те их действия, которыми они сами нарушают действующее законодательство в угоду своим клиентам. Тем самым противодействие расследованию в последнее время становится квалифицированным, то есть изменяется его качественная характеристика. В итоге в борьбе с преступностью наблюдается ситуация, когда противодействие преступности со стороны правоохранительных органов и иных государственных и общественных организаций наталкивается на активное, квалифицированное противодействие со стороны преступников. Данное явление вызывает беспокойство своей сложностью и неоднозначностью.

      Сложность и неоднозначность названного явления  состоят в том, что, во-первых, неизвестен реальный его масштаб, во-вторых, остается непонятной та грань, которая отделяет законную деятельность адвоката (защитника) от незаконной, в-третьих, имеются опасения, что борьба с данным негативным явлением может перерасти в борьбу с адвокатами, принципиально и последовательно исполняющими свой долг. Но остановимся на всем этом по порядку¹⁰.

      Достоверные данные о том, насколько адвокаты втянуты в совершение незаконных действий по противодействию расследованию  преступлений на данный момент, можно  утверждать, отсутствуют. Те же из них, которые иногда приводятся, по утверждениям самих авторов, их сообщающих, не отражают действительного масштаба явления. И это вполне понятно, так как подобные действия совершаются в условиях глубокой конспирации, скрытно от окружающих. Кроме того, профессионализм, с которым они совершаются, делает во многих случаях невозможным их выявление. Те же немногие случаи, которые все же становятся известными, обычно отличаются либо своей незначительностью, либо дерзостью, которая стала следствием длительной безнаказанности подобного противодействия. Понятно, что статистика этих случаев может свидетельствовать лишь о том, что явление действительно существует, но не о его масштабах. В основном известно о нем лишь по высказываниям следователей, судей и других должностных лиц, занятых в отправлении правосудия. Конечно же, статистика, основанная на таких данных, грешит субъективизмом и во многом не отражает действительного положения дел. Ведь очевидно, что следователь может иногда лишь предполагать, что адвокат ему противодействует в нарушение закона, но высказываться так, будто это имеет место в действительности; это свидетельствует о том, что его мнение может быть основано на предвзятом отношении либо ко всему сословию адвокатов, либо к отдельным его представителям. Подсчет таких мнений не даст цифр, которые бы отражали объективную картину противодействия со стороны адвокатов. Нельзя получить ее и в том случае, если исходить из количества возбужденных в отношении адвокатов уголовных дел. Таких дел возбуждается крайне мало в связи с тем, что должностные лица, обладающие таким правом, либо не хотят "связываться" с конкретными адвокатами из-за наличия у них "хороших связей", либо боятся, что не смогут дать делу "судебную перспективу". Но, несмотря на это, ясно, что явление незаконного противодействия расследованию со стороны адвокатов в интересах их подзащитных имеется, и оно нуждается в своем осмыслении.

      Сложность в определении масштаба незаконного  противодействия адвокатов расследованию  конкретных преступлений связана также и с тем, что достаточно трудно определить то, что следует понимать под незаконным противодействием адвоката расследованию. Прежде всего следует отметить, что "противодействие защитника расследованию осуществляется как формально, в рамках предоставленных ему уголовно-процессуальным законом прав, так и во внепроцессуальных формах". Противодействие защитника расследованию в рамках предоставленных ему уголовно-процессуальным законом прав является, по существу, формой реализации права обвиняемого на защиту, а потому имеет для общества позитивную ценность, так как является элементом системы, гарантирующей защиту граждан от какого-либо произвола со стороны правоохранительных органов¹¹.

      Одна  из проблем, которая встает перед  правоприменителем в каждом конкретном случае, состоит в том, как отграничить противодействие, допустимое законом, от незаконного противодействия. Например, перед адвокатом всегда встает проблема того, что он должен советовать, а чего не должен своему подзащитному. Может ли он помогать своему подзащитному в конструировании заведомо ложных версий произошедшего события? Может ли он, несмотря на желание подзащитного говорить, рекомендовать ему воздержаться от этого с тем, чтобы получить определенные стратегические преимущества при достижении целей защиты? Эти вопросы, так же как и ряд других, не имеют однозначного ответа в действующем уголовно-процессуальном законодательстве. Ответ на них зависит от позиции того лица, которое дает ему толкование. Именно по этой же причине отличаются и взгляды на то, где проходит грань между правомерным и неправомерным противодействием расследованию преступлений. С точки зрения следователей и прокуроров, даже реализация отдельных прав обвиняемого, которая ведет к затягиванию расследования, рассматривается как вид противодействия, лежащий на грани с противоправными действиями. В то же время отдельные адвокаты иногда считают законным советовать своим подзащитным и их родственникам предпринимать действия, побуждающие потерпевших либо наиболее ценных для дела свидетелей менять свои показания.

      Приобретя в силу п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ нешуточный комплекс прав, заботливо предоставленных  сим нормативным актом подозреваемому, лицо, в отношении которого едва начато расследование, получает куда больше возможностей для активного противодействия следствию, чем его американский или английский "коллега". В современной практике не счесть примеров наступательного использования этих прав как самими обвиняемыми, так и их беспринципными адвокатами в целях незаконного противодействия установлению истинных обстоятельств произошедшего¹².

      Формализованность социально-ролевого общения следователя  с проходящими по делу лицами в  значительной мере затрудняет, сковывает  их психическую активность и требует  от следователя коммуникативной гибкости, применения специальных средств активизации общения.

      Любое формально-ролевое общение имеет  индивидуальный стиль, обеспечивающий его успех и неуспех. Психологически особенно значимо вступление следователя  в общение, установление первичного коммуникативного контакта. Установление коммуникативного контакта обусловлено психическим состоянием контактирующих лиц, их психической взаимоадаптацией. Основа установления коммуникативного контакта - актуализация эмоционально значимого предмета общения, вызывающего психическую активность общающихся лиц¹³.

      Установление  коммуникативного контакта нередко  осложняется отрицательной установкой отдельных лиц в отношении  правосудия, агрессивностью, скрытностью, подозрительностью.

      В позиции отдельных следователей также могут преобладать отрицательные установки - крайне негативное отношение к антисоциальной личности обвиняемого или подозреваемого и связанные с этим высокомерие, надменность, чувство превосходства и т.п.

      Профессиональным  качеством следователя является его способность нейтрализовать, затормозить эмоционально-негативное отношение к обвиняемому (подозреваемому). При вступлении в общение с ними следователь должен адекватно отразить психическое состояние допрашиваемого, используя зондирующие коммуникативные действия нейтрального содержания.

      При этом могут быть обнаружены два крайних  вида психического состояния допрашиваемого - резко возбужденное эмоционально-отрицательное (гнев, возмущение и т.п.) и депрессивно-подавленное (печаль, тоска, уныние и т.п.). Дальнейшее поведение следователя должно строиться с учетом этих состояний, чтобы не усугубить отрицательное психическое состояние этих лиц. Здесь могут повредить невнимательность, небрежность, суетливость, нервозность, подчеркнутая подозрительность, наигранная веселость или суровость.

      Установлению  коммуникативного контакта содействует  все, что повышает уровень психической  активности проходящих по делу лиц. В  большинстве случаев коммуникативный  контакт в предварительном расследовании  создается на основе информации, способной вызвать повышенную ориентировочную реакцию. Следует учитывать актуализированные потребности партнера по общению, его текущие доминанты, которые определяются не столько личностными или профессиональными интересами проходящего по делу лица, сколько проблемами, связанными с расследуемым событием.

      У каждого обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего и свидетеля существуют свои животрепещущие проблемы, жгучие вопросы, концентрирующиеся вокруг расследуемого дела. Свои контакты со следователем они строят в плане отношений к событию преступления. (И здесь неприемлемы расхожие рекомендации по части установления психологических контактов, которые предлагаются некоторыми юристами, занимающимися судебной психологией, когда с любителями шахмат предлагается устанавливать психологический контакт разговором о тонкостях ферзевого гамбита, а с рыболовом - о тонкостях клева в осенне-зимний период.)¹⁴

      Задача  следователя - с самого начала найти  основу в имеющихся у данной личности положительных социальных связях, усилить эти связи, возбудить социально-положительные, гражданские мотивы поведения. Общая стратегия поведения следователя состоит не в заигрывании с допрашиваемым лицом, не в нахождении каких-либо общих любительских интересов, а в достойном осуществлении следователем своей социально-гражданской роли, служебной обязанности.

      Обвиняемый, подозреваемый, потерпевший и свидетели  должны увидеть в следователе  честного, принципиального, культурного, знающего свое дело человека, не унижающего их личного достоинства, не ущемляющего, а защищающего их гарантированные законом права.

      Установление  коммуникативного контакта - это прежде всего избежание всего того, что  может его нарушить. Следователю  противопоказаны примитивность, вульгарность, профессиональная некомпетентность и тем более грубость и психическое насилие в разнообразных формах проявления (угроза, шантаж, манипулирование ложной информацией, ущемление национальных и религиозных чувств и т.п.).

      Вся система коммуникативных контактов  должна строиться прежде всего на положительных качествах личности, справедливом и гуманном отношении к подследственному лицу. Наиболее значимый момент для установления контакта - доступное и убедительное разъяснение юридических прав и обязанностей данного участника уголовного дела.

      Подследственные лица часто чувствуют себя беззащитными перед нависшей опасностью. И следователь с самого начала должен выступать как защитник закона, прав обвиняемого, подозреваемого и других участвующих в деле лиц. Особенно значимо для подследственного лица разъяснение следователем отдельных положений закона, раскрытие тех возможностей, которыми обвиняемый (подозреваемый) может воспользоваться в своем положении¹⁵.