Судебно-психологическая экспертиза

Ряд оснований  для лишения родительских прав (жестокое обращение, оказание вредного влияния) имеет психологическое содержание, и соответствующие обстоятельства подлежат судебно-психологическому экспертному исследованию. Утверждения относительно «отрицательного влияния на детей» могут стать доказательствами лишь на основе соответствующего исследования. Суд должен воздерживаться от социально-стереотипных суждений, не поддаваться внешним впечатлениям.

Судебно-психологическая  экспертиза может быть назначена  по делам, возникшим вследствие гражданских  правонарушений, по делам, связанным  с возмещением ущерба. В этих случаях встает вопрос о вине и мере юридической ответственности участников материального правоотношения.

Закон обязывает  возместить вред, причиненный и без  вины. Но вина должна устанавливаться  при рассмотрении дел, возникших  вследствие нарушения и ненадлежащего исполнения обязательств или виновного причинения вреда. Но и во всех иных случаях закон предполагает, а суд обязан дать дифференцированную оценку поведению и причинителя вреда, и потерпевшего. От этого зависит объем гражданско-правовой ответственности. При грубой неосторожности потерпевшего причинитель вреда освобождается от обязанности возместить вред.

В результате большинства  аварий причиняется, как правило, значительный материальный ущерб. Лицу, управлявшему источником повышенной опасности, предъявляется регрессный иск. Удовлетворение иска зависит от вины действовавшего в этих условиях лица. Однако во многих случаях субъект, управляющий техникой, оказывается не в состоянии овладеть ситуацией, принять адекватные решения и совершить действия, предотвращающие аварию. Авария может произойти и в силу небрежности, и в силу недостаточной компетентности, и в силу превышения требований ситуации психофизиологических возможностей индивида.

При судебном рассмотрении дел этой категории неизбежно  возникает вопрос о виновности лица. Решение этого вопроса невозможно без выяснения индивидуально-типологических регуляционных особенностей индивида. Адекватность принимаемых решений в нестандартной ситуации зависит от его интеллектуальных, психодинамических и профессиональных качеств. При этом нельзя ограничиться лишь технической экспертизой.

Для определения  виновности допустившего аварию должны быть исследованы обстоятельства, имеющие  психологическую сущность. Поведение  человека в психически напряженной  ситуации требует специального психологического анализа.

Все, аварийные  ситуации, как правило, связаны с  нарушением привычных автоматизмов, необходимостью перехода на развернутый  сознательный контроль непривычного комплекса  действий. Это значительно удлиняет время поведенческого акта. Нередко происходит неадекватный перенос стереотипных действий в принципиально иную ситуацию.

Таковы лишь некоторые факторы оптимальности  и неоптимальности человеческого  поведения в системе «человек – машина». Установление вины, причастности психофизиологических возможностей субъекта к деликту в этих случаях может быть доказано лишь на основе экспертного психологического исследования.

Психологический анализ, как правило, нужен и при  разграничении умысла и неосторожности, неосторожности грубой и простой. Так, народным судом Москвы рассматривался иск П. к У. о возмещении вреда, причиненного здоровью истца наездом автомобиля ответчика. Истец, требуя удовлетворения своих притязаний, объяснил, что переходил дорогу на перекрестке, правил дорожного движения не нарушал, а У. внезапно выехал из-за угла дома и сбил его. Ответчик утверждал, что ехал с дозволенной скоростью, но дорога была скользкой (шел дождь), а П. появился перед машиной неожиданно, после поворота, поэтому он не сумел предотвратить происшествия, хотя и пытался это делать.

Народный суд  удовлетворил иск на 50%–по мнению суда действия потерпевшего характеризовались  грубой неосторожностью, что и способствовало наступлению вредных последствий. Президиум Мосгорсуда отменил вынесенное постановление и передал дело на новое рассмотрение. Надзорная инстанция указала, что народный суд не исследовал всех обстоятельств дела при определении вины потерпевшего и причинителя вреда, что вывод о грубой неосторожности истца сделан лишь на основе объяснений сторон.

Правильное разрешение данного дела требовало специального исследования: способен ли был У. по своим психофизиологическим возможностям действовать в данной ситуации надлежащим, адекватным образом; мог ли он вовремя  затормозить или своевременно свернуть, чтобы избежать столкновения с пешеходом. Для получения доказательств вины У. нужна была судебно-психологическая экспертиза, следовало выяснить конкретные психофизиологические возможности ответчика в данной поведенческой ситуации.

В гражданско-правовой доктрине принято положение о том, что юридической оценке подлежат только сознательные действия субъекта. Однако по данным современной научной психологии более половины актов человеческого поведения организуется на подсознательном, стереотипном, привычном уровне. Решить проблему взаимосвязи сознательного и подсознательного в сложном акте человеческого поведения в ряде случаев могут только высококвалифицированные специалисты в области поведенческой психологии. В повседневной жизни значительная часть людей слабо оценивает существенные последствия своего поведения. Лица с акцентуированными характерами, пограничными психическими аномалиями имеют устойчивые, личностные дефекты психической саморегуляции. Специалист в области человеческой психологии становится в наше время носителем тех специальных знаний и методов исследования, которые подлежат широкому использованию в судопроизводстве.

Установленные экспертом-психологом обстоятельства могут быть связаны с искомым  обстоятельством непосредственно  и опосредованно. В зависимости от этого экспертное заключение становится источником прямых или косвенных доказательств.  

Заключение

В деятельности следователя большое значение имеет  учет на предварительном следствии  психологических особенностей потерпевших, свидетелей, подозреваемых и обвиняемых. Одним из таких условий является правомерное назначение судебно-психологической экспертизы. Направляя подследственного, потерпевшего или свидетеля на судебно-психологическую экспертизу, следователь должен контролировать тщательность изучения личности, а также достоверность сделанного заключения. Для этого нужно ориентироваться в методах и формах работы психологов, уметь правильно ставить вопросы перед экспертом при проведении судебно-психологической экспертизы.

В юридической литературе по вопросу о моменте назначения судебно-психологической экспертизы высказывались различные точки зрения. Одни авторы считают, что судебно-психологическая экспертиза эмоционального состояния (аффекта, стресса и др.) должна назначаться на начальном этапе расследования, когда наиболее полно сохранились в сознании очевидцев внешние признаки аффекта, и кроме того, это состояние можно установить путем психологического исследования обвиняемого, так как в его психике остаются следы пережитого аффекта.

Важнейшим этапом назначения судебно-психологической  экспертизы является четкое определение  вопросов, которые необходимо разрешить  путем судебно-психологического экспертного  исследования. Вопросы, поставленные на разрешение эксперта-психолога, определяют направление и объем судебно-психологической экспертизы, к ним должны предъявляться определенные требования. Прежде всего, эти вопросы должны иметь специальный характер, быть четко сформулированными, поставленными в логической последовательности. 
 
 
 
 

Список литературы  

1.   Баранов П.П., В.И. Курбатов Юридическая психология. Ростов – на - Дону, «Феникс», 2007.

2.   Баранов П.П., В.И. Курбатов Юридическая психология. М., 2006.

3.   Волков В.Н., С.И. Янаев Юридическая психология. М., 2006.

4.   Кикоть В.Я. Рыбникова В.Ю. Юридическая психология (с основами общей и социальной психологии). М., Закон и право, 2006.

5. Васильев В.Л.  Юридическая психология. СПб.: Питер, 2005.

6. Еникеев М.И.  Юридическая психология. М., 2006.

7. Чуфаровский  Ю.В. Юридическая психология. Вопросы и ответы. М., 2007.

8. Юдина Е.В.  Юридическая психология. Ростов-на-Дону, М.. 2007.