Присвоение или растрата как формы хищений

      Виды хищения в уголовном законодательстве выделяются в зависимости от размера стоимости похищенного. Это: мелкое хищение, в малозначительных размерах; хищение, причинившее значительный ущерб; хищение в крупных размерах; хищение в особо крупном размере; хищение предметов, имеющих особую ценность. 

Особенности присвоения или растраты как форм хищения

      Очень интересными для изучения, с моей точки зрения, являются такие формы хищений, как присвоение и растрата. Нельзя сказать, что данные формы хищений наиболее распространены, но квалификация и отграничение их от смежных составов хищений вызывают живые дискуссии. Статья 160 Уголовного Кодекса Российской Федерации объединяет две самостоятельные формы хищения: присвоение и растрату, что уже само по себе вызывает нарекания со стороны учёных⁸. Это связано с тем, что как присвоение, так и растрата являются по сути «хищениями чужого имущества, вверенного виновному⁹, а также спецификой субъекта преступления.

       Данная статья состоит из четырёх частей: часть первая предусматривает основные, часть вторая, третья и четвёртая – квалифицированные виды составов преступлений.

Так как  присвоение и растрата являются формами  хищений, к данным деяниям в полной мере можно отнести всё, сказанное  в главе «Присвоение или растрата как формы хищений». Однако присвоение и растрата имеют ряд особенностей, на которые мы хотели бы обратить внимание в данной главе. 

Объект  преступлений

     Объект преступлений: так как понятие «общественные отношения» слишком широко, оно может пониматься и как общественные отношения существующие в действительности (к сожалению нередко порочные и коррумпированные) и как идеальные, умозрительные отношения, которых в действительности нет. Современные подходы к правовым оценкам в области противодействия анализируемым посягательствам обозначены Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 декабря 2007 г. №51¹⁰. Исходя из этих судебных разъяснений, основным объектом присвоения и растраты выступают имущественные отношения, складывающиеся по поводу владения, пользования и (или) распоряжения вещами, вверенными другим лицам без передачи права собственности на них. При этом имущественные отношения, на которые посягают присвоение и растрата, получают различные юридические формы выражения, не сводящиеся к праву собственности. Вверенным имуществом как предметом присвоения и растраты является вещь, которая в момент совершения преступления, с одной стороны, принадлежит потерпевшему на праве собственности или иного вещного права, а с другой – находится в правомерном владении, пользовании и (или) распоряжении виновного. С юридико-технической стороны вверенное имущество – чужое имущество, которое передано по гражданско-правовому договору, трудовому договору либо по иным правовым основаниям, не влекущим перехода права собственности, виновному лицу, наделенному в отношении этого имущества правомочиями по владению, пользованию или распоряжению либо административно-хозяйственными полномочиями. Все эти полномочия редко бывают в совокупности у одного лица, чаще всего оно получает одно или несколько полномочий

Объективная сторона

      Присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника, путём его обособления от остального вверенного имущества и удержания у себя.

Как растрата должны квалифицироваться противоправные действия лица, которое в корыстных  целях истратило вверенное ему  имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам¹¹.

      А.Г. Безверхов отмечает что, при характеристике составов анализируемых преступлений высшая судебная инстанция не использует категорию «противоправное изъятие чужого имущества». Считает это правильным, так как изъятие не является обязательным признаком присвоения и растраты. Указанные посягательства обычно не связаны с нарушением чужого владения, что обусловлено нахождением предмета преступления в правомерном обладании виновного до совершения им преступления. Лицу же, у которого предмет предстоящего преступления находится в руках, незачем его изымать с целью незаконного обращения в свою пользу или в пользу других лиц¹². Тогда возникает вопрос о правильности отнесения присвоения и растраты к хищениям (в нынешних формулировках), раз в их квалификации отсутствует один из основных элементов – «противоправное изъятие чужого имущества». 

Субъект присвоения и растраты

     Субъект присвоения и растраты – специальный. Это лицо, которое в силу должностного или иного служебного положения, договора либо специального поручения осуществляло полномочия по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению в отношении чужого имущества¹³. Формально уголовной ответсвенности по данной статье подлежат лица достигшие 16-летнего возраста. Однако трудовое законодательство РФ гласит о том, что договор о материальной ответственности может быть заключён только с лицом, достигшим 18-летнего возраста. Отсюда следует, что в большинстве случаев субъектом преступления будет являться совершеннолетние лицо. Исключения составляют лица, действующие на основании специального полномочия и лица эмансипированные в соответствии с гражданским законодательством. Э.Р. Хакимова считает, а мы разделяем её точку зрения, правильным было бы установление на законодательном уровне того, что лицом, которому имущество вверено, признается материально ответственное лицо, с которым заключен договор о полной материальной ответственности. Это позволило бы избежать расширительного толкования субъекта этих форм хищений, что очень часто происходит в правоприменительной деятельности¹⁴. 
 

Субъективная  сторона

     Субъективная сторона присвоения и растраты характеризуется виной в виде прямого умысла. Виновный осознает общественную опасность своих действий и отсутствие у него прав на похищаемое имущество, предвидит неизбежность наступления вредных последствий в виде причинения собственнику имущественного ущерба и желает их наступления.

     Следует отличать хищение в форме присвоения от временного заимствования имущества лицом, в ведении которого оно находилось, на это ссылается целый ряд авторов. Если обстоятельства свидетельствуют, что лицо незаконно воспользовалось чужим имуществом временно, имея намерение в дальнейшем возвратить его либо его эквивалент, то хищения не будет, а содеянное может быть квалифицировано как самоуправство (ст. 330 УК РФ) или (для должностного лица) как злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ). О направленности умысла виновного можно судить, исходя из количества взятого имущества, наличия реальной возможности возвратить его или погасить недостачу, попыток путем подлога или другим способом скрыть свои действия¹⁵. Обязательными признаками субъективной стороны присвоения и растраты признаются корыстный мотив и корыстная цель. А.А. Бакрадзе считает что, сущность корыстного мотива при хищении состоит в побуждениях паразитического характера, в стремлении удовлетворить свои материальные потребности за чужой счет противоправными способами, путем завладения имуществом, на которое у виновного нет никаких прав.

        Корыстная цель при хищении заключается в стремлении незаконно получить материальную выгоду, т.е. возможность владеть, пользоваться и распоряжаться чужим имуществом как своим собственным, потребить его или лично использовать другим способом, а также продать, подарить или на иных основаниях передать другим лицам. При удовлетворении личных материальных потребностей самого похитителя наличие корыстной цели не вызывает никаких сомнений. Незаконное изъятие чужого имущества без корыстной цели не образует хищения. Подобные действия при соответствующих условиях могут содержать состав какого-то иного преступления, для которого корыстная цель – не обязательный признак. В силу отсутствия корыстной цели не может квалифицироваться как хищение так называемое временное заимствование, когда, например, кассир берет во временное личное пользование деньги из кассы с их последующим возвратом.

      Называя цель, к которой стремится виновный, и мотив, которым он руководствуется, одинаково корыстными, законодатель создал проблему: внес сложности как в практику, так и в теорию¹⁶. Несложно заметить, что здесь происходит смешивание понятий мотива и цели преступления. Однако в этом вопросе нельзя не замечать того обстоятельства, о котором А.Ф. Зелинский говорит следующее: «Мотив означает «почему» и «ради чего» (личностный смысл) совершается деятельность и действие как ее часть. Цель отвечает на вопрос, «для чего» действие совершается¹⁷. Таким образом, мотив и цель – понятия хотя и близкие, но не совпадающие по содержанию, их нельзя отождествлять

      По ныне действующему УК наличие корыстных побуждений при совершении многих преступлений (таких как государственная измена, бандитизм, незаконное освобождение от уголовной ответственности, заведомо ложный донос и т.д.) никакой роли в процессе назначения наказания уже не играет. Думается, что законодатель не учел, что в структуре преступности преобладающими остаются преступления именно корыстной направленности. Отказ от признания корыстных побуждений обстоятельством, отягчающим наказание, следует считать явно преждевременным. 

Разграничение присвоения и растраты

       Вопрос о понятии присвоения и растраты, их разграничении является одним из сложных в теории и практике. По данным, например, В.Н. Дерендяева, более 30% опрошенных им сотрудников правоохранительных органов по различным причинам испытывали определенные трудности в квалификации присвоения и растраты.

     Одни полагали, что растрата есть продолжение хищения, совершенного путем присвоения, она является, по существу, способом распоряжения уже похищенным имуществом.

     По мнению других, отличие присвоения от растраты в том, что при присвоении виновный, обратив имущество в свою пользу, сохраняет его у себя, а при растрате он не только удерживает, но и расходует его. Таким образом, при растрате, в отличие от присвоения, между правомерным владением и незаконным распоряжением имуществом отсутствует какой-либо промежуток времени, в течение которого виновный незаконно владеет этим имуществом.

      Действующий УК, справедливо замечает С.М. Кочои, не дает оснований для вывода о том, что растрата является последствием присвоения (в диспозиции ч. 1 ст. 160 УК между присвоением и растратой использован союз «или»)

      Различия между присвоением и растратой нередко состоят в том, что при присвоении преступник незаконно изымает имущество у собственника, обращает в свою пользу и потребляет его. Растрата предполагает, что преступник отчуждает чужое имущество, вверенное ему.

     При присвоении преступник незаконно завладевает чужим имуществом, сохраняя возможность распоряжаться или пользоваться им, а при растрате реализует эту возможность, распоряжаясь или пользуясь данным имуществом.

     При отграничении присвоения от растраты необходимо учитывать, что имущество, вверенное виновному, может быть статическим и динамическим. Нельзя механически подходить к решению вопроса о формах хищения статического имущества.

     Если руководствоваться действующим законодательством, относящим присвоение и растрату к различным формам хищения, то, решая вопрос о том, имеется ли в действиях виновного присвоение или растрата, мы должны исходить из следующего. Если имеется реальная возможность пользоваться или распоряжаться статическим имуществом как своим собственным, то решающее значение для определения формы хищения приобретает момент (время) замены правомерного владения имуществом неправомерным. То есть если в момент появления такой возможности над имуществом установлено неправомерное владение виновного лица, то независимо от направленности его умысла (продать, подарить и т.д.) хищение нужно считать совершенным в форме присвоения. Если же при появлении такой возможности имуществом владеет не виновное, а другое лицо, будет растрата.

       При хищении динамического имущества характерным является то, что у виновного лица всегда имеется потенциальная возможность пользоваться или распоряжаться таким имуществом как своим собственным. По этой причине форма хищения при таких обстоятельствах определяется с учетом того, кто заменил правомерное владение имуществом неправомерным. Если в такой ситуации имуществом завладело виновное лицо, сменив правомерное владение неправомерным, то налицо присвоение. Если же имуществом неправомерно завладевает другое лицо, непосредственно заменившее правомерное владение со стороны виновного своим неправомерным владением в результате передачи ему имущества самим виновным, то будет растрата. 

Квалифицирующие признаки состава  преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ

      Квалифицированным видом рассматриваемых деяний выступает совершение присвоения или растраты группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 160 УК).

     Понятие «группа лиц по предварительному сговору» раскрывается в ч. 2 ст. 35 УК. Сопоставление ч. 2 с ч. 1 ст. 35 УК позволяет сделать вывод, что данный признак предполагает наличие двух или более соучастников, заранее договорившихся о хищении.

      Поскольку группа лиц по предварительному сговору является формой соучастия, совершение хищения одним субъектом при участии других лиц, не отвечающих признакам субъекта, не образует данного квалифицирующего признака. Сознательное использование действий малолетнего или невменяемого означает опосредованное исполнительство

     Не может быть признано групповым и хищение, требующее специального субъекта, если оно совершено несколькими лицами, одно из которых обладает требуемыми специальными признаками, а другое (другие) не обладает ими, поскольку лицо, «не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника» (ч. 4 ст. 34 УК). Таким образом, лица, не относящиеся к числу тех, которым имущество вверено, но участвующие в хищениях с субъектами, обладающими в отношении данного имущества указанными правомочиями, должны нести ответственность не в качестве соисполнителей, а в качестве организаторов, подстрекателей или пособников лица, использующего свои правомочия в отношении вверенного и похищаемого им имущества.